Моя пионерия, ч. II
Устроил сегодня променад по микрорайону и завспоминал отчего-то 80‑е годы, город Подольск, школу №23, лютые зимние стужи, во время которых можно было в школу не являться, физкультуру на лыжах в «Дубках» и «Берёзках», и как мы с Леончиком между физкультурой и математикой ходили ко мне домой есть лук и пить чай, и как однажды Леончик за что-то на меня набычился и перестал со мной разговаривать, и больше мы не сказали друг другу ни «превед», ни «кагдила». Ещё вспомнил, как я забыл дома свой стильный оранжевый галстук (об том я уже писал), и ещё кое-что (об чём напишу позже), и ещё о том, как меня принимали в пионеры (а вот об этом - прямо сейчас).
Было это в усадьбе Владимира Ильича Ленина (благо, в Подольске у Ленина имелась личная усадьба). Новобранцев выстроили в линейку, прочли торжественные напутствия, а после - хорошенькие девочки из старших классов подходили к каждому из нас и повязывали на шею пионерский галстук. Весь ужас состоял в том, что среди хорошеньких девочек каким-то непостижимым образом затесалась одна бабка, тоже в пионерском галстуке. Как потом выяснилось - это была первая пионерка [плеоназм!] нашего города (её вроде бы посвящал в пионеры сам хозяин усадьбы). Так вот, бабка эта направилась не к кому иному, как ко мне! Вот это, помню, был настоящий облом! Всем пацанам повязали галстуки молоденькие пионерки, а мне - противная старуха в школьной форме. Когда много лет спустя я разсказал эту историю Ивану, он осудил меня, сказав: «Чувак, в твои ли годы было интересоваться девочками? Ты так и не понял - тем, что галстук тебе повязала Первая Пионерка Подольска, тебе была оказана великая честь! Эта, как ты выражаешься, „бабка“ повязывала галстуки только самым лучшим ученикам. Я, между прочим, тоже был удостоен этой чести! И я был невероятно горд! А о девочках в том возрасте я и думать не думал».
Ну что же, как говорится - одни на пятёрки учатся, а другим красивые пионерки галстуки вяжут. И, поскольку самое простое - это обвинить в своих неудачах кого-то другого, громогласно заявляю, что именно этот инцидент с бабулей роковым образом повлиял на мои дальнейшие отношения с женским полом: за все последующие годы я так и не смог сказать ни одной девушке ничего, кроме «пык» да «мык».
Если хотите - можете спросить Митьку и Режиссёра Петрова, как однажды (уже в начале двухтысячных) я задал дропака, когда на деловую встречу, назвавшись молодой девушкой, явилась уродливая старуха. Они вам разскажут в подробностях, а мне даже вспоминать про тот случай противно.
И ещё один интересный факт поведал мне Иван, разсказав, как Первая Пионерка Подольска (бабушка Ивана была с ней лично знакома) окончила свои дни. Когда должность первой пионерки оказалась невостребованной, старушке не осталось ничего другого, как склочничать со своими детьми, и вот однажды под вечер сынуля не выдержал, сгрёб мать в охапку, вынес во двор и положил в мусорный контейнер. Старуха просидела в помойном ящике всю ночь, да так и отдала в нём Богу душу, не сумев оттуда выбраться.
Было это в усадьбе Владимира Ильича Ленина (благо, в Подольске у Ленина имелась личная усадьба). Новобранцев выстроили в линейку, прочли торжественные напутствия, а после - хорошенькие девочки из старших классов подходили к каждому из нас и повязывали на шею пионерский галстук. Весь ужас состоял в том, что среди хорошеньких девочек каким-то непостижимым образом затесалась одна бабка, тоже в пионерском галстуке. Как потом выяснилось - это была первая пионерка [плеоназм!] нашего города (её вроде бы посвящал в пионеры сам хозяин усадьбы). Так вот, бабка эта направилась не к кому иному, как ко мне! Вот это, помню, был настоящий облом! Всем пацанам повязали галстуки молоденькие пионерки, а мне - противная старуха в школьной форме. Когда много лет спустя я разсказал эту историю Ивану, он осудил меня, сказав: «Чувак, в твои ли годы было интересоваться девочками? Ты так и не понял - тем, что галстук тебе повязала Первая Пионерка Подольска, тебе была оказана великая честь! Эта, как ты выражаешься, „бабка“ повязывала галстуки только самым лучшим ученикам. Я, между прочим, тоже был удостоен этой чести! И я был невероятно горд! А о девочках в том возрасте я и думать не думал».
Ну что же, как говорится - одни на пятёрки учатся, а другим красивые пионерки галстуки вяжут. И, поскольку самое простое - это обвинить в своих неудачах кого-то другого, громогласно заявляю, что именно этот инцидент с бабулей роковым образом повлиял на мои дальнейшие отношения с женским полом: за все последующие годы я так и не смог сказать ни одной девушке ничего, кроме «пык» да «мык».
Если хотите - можете спросить Митьку и Режиссёра Петрова, как однажды (уже в начале двухтысячных) я задал дропака, когда на деловую встречу, назвавшись молодой девушкой, явилась уродливая старуха. Они вам разскажут в подробностях, а мне даже вспоминать про тот случай противно.
И ещё один интересный факт поведал мне Иван, разсказав, как Первая Пионерка Подольска (бабушка Ивана была с ней лично знакома) окончила свои дни. Когда должность первой пионерки оказалась невостребованной, старушке не осталось ничего другого, как склочничать со своими детьми, и вот однажды под вечер сынуля не выдержал, сгрёб мать в охапку, вынес во двор и положил в мусорный контейнер. Старуха просидела в помойном ящике всю ночь, да так и отдала в нём Богу душу, не сумев оттуда выбраться.