Отступление французской армии (часть II)
Гроза двенадцатаго года
Настала - кто тутъ намъ помогъ?
Остервенѣнiе народа,
Барклай, зима иль русскiй Богъ?
Безчинства неприятеля, пожары в Смоленске и Москве, падение дисциплины в армии Наполеона и превращение значительной её части в банду мародёров и грабителей вызвали праведный гнев российского народа. На территории, оккупированной противником, развернулась ожесточённая борьба против захватчиков. Летучие партизанские отряды, выделенные из состава армии, совершали рейды в глубь занятой врагом территории. Крестьяне отказывались снабжать французов продовольствием, убивали вражеских фуражиров, создавали свои партизанские отряды. В одном из приказов Наполеон писал, что французская армия каждый день от нападения партизан теряет больше людей, чем на поле сражения.
Большую роль в разгроме врага сыграли также казачьи войска, основное ядро которых составляли донские казаки. Наряду с ними активное участие в преследовании неприятеля приняли уральские казаки, калмыки, башкиры.
«Со времени пожара Смоленска, - писал Лев Толстой, - началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войны. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародёров, переимка транспортов, партизанская война - всё это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие-то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским высшим по положению людям казалось почему-то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce, сделать искусное выпадение в prime и т. д., - дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло всё нашествие».
Настала - кто тутъ намъ помогъ?
Остервенѣнiе народа,
Барклай, зима иль русскiй Богъ?
Безчинства неприятеля, пожары в Смоленске и Москве, падение дисциплины в армии Наполеона и превращение значительной её части в банду мародёров и грабителей вызвали праведный гнев российского народа. На территории, оккупированной противником, развернулась ожесточённая борьба против захватчиков. Летучие партизанские отряды, выделенные из состава армии, совершали рейды в глубь занятой врагом территории. Крестьяне отказывались снабжать французов продовольствием, убивали вражеских фуражиров, создавали свои партизанские отряды. В одном из приказов Наполеон писал, что французская армия каждый день от нападения партизан теряет больше людей, чем на поле сражения.
Большую роль в разгроме врага сыграли также казачьи войска, основное ядро которых составляли донские казаки. Наряду с ними активное участие в преследовании неприятеля приняли уральские казаки, калмыки, башкиры.
«Со времени пожара Смоленска, - писал Лев Толстой, - началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войны. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародёров, переимка транспортов, партизанская война - всё это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие-то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским высшим по положению людям казалось почему-то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce, сделать искусное выпадение в prime и т. д., - дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло всё нашествие».
