Как власть присвоила победу
Директор «Левада-центра» Лев Гудков о войне и победе:
«Сразу после войны фронтовики не любили вспоминать о ней. Праздник Победы был отодвинут в тень 1 мая, как более идеологического праздника. И только после переворота в 1964 году Брежневу понадобилась новая легенда. Он сделал ставки не на реформы, а на консервацию режима, и война стала главной темой. Тем более, что произошла смена поколения. Возник культ ветеранов, войны, победы. […]
Сейчас в живых осталось около 1% ветеранов, и они находятся в том возрасте, в котором не могут претендовать на общественное внимание. То, что они пережили тогда, мало кого интересует сегодня.
Память или впечатления о войне заданы несколькими институтами, где школа играет первую роль, транслируя до сих пор брежневскую версию: «мы - жертва нападения, за ценой не постоим, всё для победы». А повседневность войны, её будни, бедный и страшный быт в тылу и на фронте, это всё ушло. Выстраивается парадная история. […]
Победа присваивается поколением, которое не участвовало в самой войне. Причём без фактического уважения к воевавшему поколению. Это самый простой способ - присвоить чужие знамёна и поднять себя в собственных глазах.
Власть на этом играет. Чужая победа обеспечивает противостояние антизападным настроениям, укрепляя националистический мотив. […]
В национализме заинтересованы слишком многие, и власть, и народ - людям нужно чем-то гордиться и кого-то обвинять. Другим гордиться не получается, и чем меньше оснований для гордости, тем больше значение победы.
Поэтому в Европе празднуют день окончания войны, как кошмара и бойни. А мы празднуем на следующий день праздник Победы, как национального триумфа, со всем комплексом чувства превосходства».
Полная версия интервью:
2001/06/22 «Лев Гудков: „Других побед у нас нет“»
Другие материалы по теме:
2011/05/07 «Уроки истории (в преддверии Девятого Мая)»
2011/05/10 «День Победы»