Интересно, что в этом моём стишке стихе вторая строчка вызвала в своё время ожесточённые споры. Мне самые авторитетные поэты, а среди них даже настоящий доктор, доказывали, что слышать глазами нельзя. Но я эту строчку так и не изменила до сих пор. И не из упрямства или склонности к эпатажу, а потому, что реально испытала такое состояние (совершенно на трезвую голову, заметьте!), а потому считаю её (строчку, а не голову) правдивой. Хотя и голову тоже, если честно. Вот такое предисловие...
Похолодало. В воде появились медузы.
Молча лежу и закрытыми слышу глазами:
серые рыбы цветными поют голосами
и разрывает пространство привычные узы.
Цвет осенеет - янтарным наполнено блеском,
море горит изнутри и тепло источает,
с галькой оно в чёт и нечет как будто играет.
Ветер свежеет, пропитанный плеском и треском,
словно выводят последнюю песню ундины,
или волна разбивает скалу на осколки,
или трещит всё по швам - и сверкают иголки,
и собирают воздушную ткань воедино.
Долго ли, коротко мне остаётся до встречи
с Тем, кто уводит на юг наших дней караваны -
может, меня ещё ждут океаны и страны,
странные люди, гортанные сочные речи...
Я открываю глаза и правдиво и ясно
осознаю в своей жизни иные задачи.
Вот отчего так пронзительны чаячьи плачи.
Вот отчего приглушённое слушать опасно.