Примерно неделю назад я слушал по France Culture разговор с живущим во Франции с трёх лет кабилом (бербером), исходно из Алжира, профессию я его не уловил (как всегда, кусок передачи, в машине), кроме того, что он гуманитарий. Кабильского он не знает, помнит какие-то обрывки: по-кабильски с ним разговаривала бабушка. Но бабушку повезли хоронить в
(
Read more... )
"чувашских, татарских, мордовских и про. писателях, писавших по-русски", Я могу говорить только о тех, кого знаю, а знаю я, по существу, только Айги. Айги писал для русских. Он русский поэт, использующий "национальный колорит". Это сильно в большей степени так, чем, скажем, Анатолий Ким, писавший исключительно о дальневосточных корейцах - но тоже для русских, мне кажется. А. Ким, Бабель, Искандер - тут можно спорить об определениях. Но и они - это вовсе не то же самое, что, скажем, Сенгор или англоязычная африканская или индийская литература. Я не думаю, что в России просто много кто знает это явление. Много ли переводилось? Я говорю о людях, пишущих у себя в стране, не воспринимаемой как предмет описания для жителей метрополии, которых читают и в метрополии, и в этой стране, и в стране - не меньше. Кто?
Reply
Reply
И ещё один вопрос, который у меня возник очень давно. Почему в постсоветском пространстве язык так жёстко ассоциируется с государством? Этого ж нигде больше нет. Американцы не переименовали язык, завоевав независимость. Ирландцы не становятся меньше ирландцами, говоря по-английски. За язык как бы борются каталонцы - так там не борьба, там реальность: на улицах Барселоны всегда говорили по-каталонски, кроме того периода франкизма, когда это было опасно. Франкоязычные бельгийцы и швейцарцы не пытаются отделить свой язык от французского французского, а бельгийские фламандцы согласны считать свой язык диалектом общенидерландского. При этом если бельгийцы не очень хорошо определены как культурная общность, то уж франкоязычные швейцарцы ничего общего по ментальности с французами не имеют. Во всём мире так, и только вокруг России иначе.
Reply
Еще более ярко это проявляется в творчесте Короткевича.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment