Просто новая старая стрижка.
Вчера подстригалась очередной раз. На самом деле, не так уж и часто я это делаю, просто времена превратились в какие-то быстротекущие, и вот уже которую неделю я теряю четверг - то есть, думаю, что за окном четверг, а там уже пятница. Вчера бы тоже потеряла, но парикмахер Оля несколько раз повторила в трубку: четверг, в четыре, и я запомнила. Парикмахер Оля была несколько более воинственно настроенной, чем обычно, например, звук у радиоприемнмка она сделала максимально громким и одухотворенно подпевала песне Глории Гейнор "I will survive" по-русски, помогая себе жестикуляцией. Известны практически все случаи, в которых женщины подпевают Глории Гейнор на своих родных языках, и я осторожно спросила после всего:
- Как дела?
- Как мой жених, вы хотите сказать, - грозно уточнила Оля, она тщательно обрызгивала меня из серебристого пульверизатора. Холодная вода пахла сливами и неприятно долго текла по лбу.
- Ну да, - не скрыла я, ерзая лицом.
В зал вошла соседняя парикмахер Юля. В ожидании клиентов она не теряла времени, а занималась собой - голову красиво обмотала блестящей фольгой, под глаза лодочками приклеила противоморщиновый пластырь и щеки покрыла чем-то зеленоватым, мерцающим. В руках Юля держала яркий детектив из серии иронических, но история жениха явно интересовала ее больше.
- Да ну что жених, козлом оказался жених, настоящим козлом! - Оля почти выстригла мне гипотоламус или другой продолговатый мозг, яростно клацая ножницами.
Юля удовлетворенно сказала, стараясь не двигать кожей и не беспокоить маску:
- А это было ясно с самого начала.
- Ну вам было, а мне нет, - напомнила Оля о ситуации, - так-то он парень, может быть, и неплохой. Красивый. Только выпить любить. Как выпьет, норовит с кем-нибудь подраться. И еще работать не хочет. Точнее, хочет, но там, где он хочет, его не берут. И наоборот. Поэтому среди нас работала я. Ну, чего еще. Так-то я привязалась к нему, конечно. Три года все-таки...
Я сдула короткие волосы с носа. Мне очень захотелось сказать Оле что-нибудь умное. Если не умное, то бодрое. Типа, все будет хорошо, Оля, ты такая хорошая, такая добрая , постоянно работаешь и однозначно встретишь еще человека. И даже это сказала, прозвучало жалко. Тогда я вспомнила про вечеринки знакомств, ну, такие специальные, нового формата, еще про них писала в Новую газету. И дала Оле телефон вечеринок. Она заметно повеселела, когда мы стали звонить по этому телефону и узнавать про ближайшее мероприятие. Сказала:
- Ну вот, будет хоть, чего ждать.
И посмотрела на себя в зеркало.
Юля с пластырями тоже снисходительно заинтересовалась и предметно расспрашивала, каков социальный статус участников. Маска на ее лице сменила цвет, что сигнализировало о конце времени воздействия.
Вышла на улицу, пошла в тумане и подумала, что оказалась неправа, и надо было не рекламировать вечеринки знакомств, а поговорить о буддизме, например, и поисках Пути. О новом порядке в голове. Но я не очень это умею все.
Upd Не могу промолчать. Только что произошло удивительное, неожиданное событие, способное, по всей видимости, в корне изменить мою жизнь. В комментариях ко вчерашнему тексту про осень меня назвали Клотильдой и душечкой Кло.
- Как дела?
- Как мой жених, вы хотите сказать, - грозно уточнила Оля, она тщательно обрызгивала меня из серебристого пульверизатора. Холодная вода пахла сливами и неприятно долго текла по лбу.
- Ну да, - не скрыла я, ерзая лицом.
В зал вошла соседняя парикмахер Юля. В ожидании клиентов она не теряла времени, а занималась собой - голову красиво обмотала блестящей фольгой, под глаза лодочками приклеила противоморщиновый пластырь и щеки покрыла чем-то зеленоватым, мерцающим. В руках Юля держала яркий детектив из серии иронических, но история жениха явно интересовала ее больше.
- Да ну что жених, козлом оказался жених, настоящим козлом! - Оля почти выстригла мне гипотоламус или другой продолговатый мозг, яростно клацая ножницами.
Юля удовлетворенно сказала, стараясь не двигать кожей и не беспокоить маску:
- А это было ясно с самого начала.
- Ну вам было, а мне нет, - напомнила Оля о ситуации, - так-то он парень, может быть, и неплохой. Красивый. Только выпить любить. Как выпьет, норовит с кем-нибудь подраться. И еще работать не хочет. Точнее, хочет, но там, где он хочет, его не берут. И наоборот. Поэтому среди нас работала я. Ну, чего еще. Так-то я привязалась к нему, конечно. Три года все-таки...
Я сдула короткие волосы с носа. Мне очень захотелось сказать Оле что-нибудь умное. Если не умное, то бодрое. Типа, все будет хорошо, Оля, ты такая хорошая, такая добрая , постоянно работаешь и однозначно встретишь еще человека. И даже это сказала, прозвучало жалко. Тогда я вспомнила про вечеринки знакомств, ну, такие специальные, нового формата, еще про них писала в Новую газету. И дала Оле телефон вечеринок. Она заметно повеселела, когда мы стали звонить по этому телефону и узнавать про ближайшее мероприятие. Сказала:
- Ну вот, будет хоть, чего ждать.
И посмотрела на себя в зеркало.
Юля с пластырями тоже снисходительно заинтересовалась и предметно расспрашивала, каков социальный статус участников. Маска на ее лице сменила цвет, что сигнализировало о конце времени воздействия.
Вышла на улицу, пошла в тумане и подумала, что оказалась неправа, и надо было не рекламировать вечеринки знакомств, а поговорить о буддизме, например, и поисках Пути. О новом порядке в голове. Но я не очень это умею все.
Upd Не могу промолчать. Только что произошло удивительное, неожиданное событие, способное, по всей видимости, в корне изменить мою жизнь. В комментариях ко вчерашнему тексту про осень меня назвали Клотильдой и душечкой Кло.