Проводила друга до передней (с)
По роду своей деятельности я остаюсь дома, всех провожаю и закрываю дверь. Первым собирается и уходит муж. Его рабочий день начинается с восьми. Он долго умывается, с наслаждением курит и напряженно причесывается. Оправляет джемпер, разбрызгивает одеколон. Завтракать дома он не успевает, уносит с собой в котомках провизию с расчетом и на обед. Уже в прихожей, стоит, рассматривает грязные ботинки. Из ящика с кремами для обуви достает женскую майку нежно-розового цвета с бантиками и принтом. На принте - мышка-девочка в наушниках на скейте.
- Это тряпка? - спрашивает.
Роняет мою сумку, одновременно наклоняемся и собираем с пола кошелек, какие-то бумаги, две шариковые ручки, полосатый массивный браслет и таблетки от головной боли.
- Нет, - говорю, - это маечка Светы, она ее забыла как-то, вот маечка лежит и ее ждет здесь.
- Как это Света забыла маечку, - удивляется муж, отковыривая губкой для мгновенного блеска особо крупные ошметки грязи с ботинок, - а в чем же Света ушла?
- В платье, - говорю, - неважно. Что ты делаешь?
- Ботинки чищу, - сначала отвечает он просто, а потом решает использовать сарказм, оружие пролетариата, - елку наряжаю!
- Ничего ты не чистишь, ты грязью заваливаешь мой коврик из ротанга!
- Какой коврик?
- Не помню. Из ротанга? Из рогожки? Из чего-то такого. Перестань.
- Как же мне чистить эти ботинки. Надо отколупнуть вот это все...
- Не надо отколупывать куски газона на мой пол.
- Не газон, - уточняет муж, - стройплощадка.
Приношу ему в розовом пластмассовом тазике воды. Еще там плавает рыжим утенком мокрая губка с разного рода поверхностями - грубой и такой. Мягкой.
- Что это ты принесла? - легко удивляется муж, - еще бы баню затопила. Мне некогда, я убегаю. Времени семь пятнадцать. Уже опаздываю.
Застегивает грязные ботинки. Выпрямляется. Расстегивает грязные ботинки. Отряхивает руки. Коврик из рогожки все-таки. Морщится недовольно.
- Чччерт. Совсем забыл.
Проходит в спальню, что-то делает бесшумно. Стою в коридоре, наблюдая за остывающим кофе. Возвращается. Вид растерянный.
- Ты не видела мой задачник?
- ????
- Ну, задачник по дискретной математике.
- Э. Нет. Я никогда не видела такого задачника! Это твой? Он тебе нужен? Зачем? Зачем?
- Нужен. Куда-то делся. Серега, может, взял?
- Ага, поиграть. Ты опаздываешь.
- Да, я опаздываю! Посмотри на кухне. Такой, в обложке.
- Нету.
- В синей.
- Нету.
- Ужас какой-то, - доверительно говорит он, - а в зале?
- Нету.
- Плохо. Плохо.
Суетливо натягивает куртку и хлопает себя по карманам.
- Сигаретки, будь добра, принеси из туалета.
Приношу. Вместе с зажигалкой.
- Нет, это не та зажигалка. Эта уже кончилась, желтенькая. Беленькую надо.
Ищу беленькую. Не нахожу. Выношу спички в коробке. Рассматривает коробок. На коробке надпись: Россия-ВЛ.
- Что такое ВЛ, - говорит, - Владимир Ленин?
- Ты опаздываешь.
- Ноутбук где, я вчера приносил ноутбук?
- Нет, вчера нет.
- Точно знаешь?
- Точно. Вика вчера хотела его взять, а не было.
- Почему все берут мой ноутбук. Я потом реестр чищу часам.
- Мой тоже все берут.
- Это неправильно! - на лице мужа появляется новое выражение радостной готовности к созиданию, - нужно, чтобы существовал определенный порядок вещей!
Надевает шапку. Вертит головой, будто бы шелковый гладкий шарф колет его все еще розовую от холодной воды шею. Открывает дверь, берет портфельчик, пакет с едой, мешок с мусором. Звонит телефон. Под Андреа Бочелли ритмично спускается с лестницы. Закрываю дверь. В тазике утонула, намокнув, губка.
Сама я собираюсь мгновенно, правда. А вы?
- Это тряпка? - спрашивает.
Роняет мою сумку, одновременно наклоняемся и собираем с пола кошелек, какие-то бумаги, две шариковые ручки, полосатый массивный браслет и таблетки от головной боли.
- Нет, - говорю, - это маечка Светы, она ее забыла как-то, вот маечка лежит и ее ждет здесь.
- Как это Света забыла маечку, - удивляется муж, отковыривая губкой для мгновенного блеска особо крупные ошметки грязи с ботинок, - а в чем же Света ушла?
- В платье, - говорю, - неважно. Что ты делаешь?
- Ботинки чищу, - сначала отвечает он просто, а потом решает использовать сарказм, оружие пролетариата, - елку наряжаю!
- Ничего ты не чистишь, ты грязью заваливаешь мой коврик из ротанга!
- Какой коврик?
- Не помню. Из ротанга? Из рогожки? Из чего-то такого. Перестань.
- Как же мне чистить эти ботинки. Надо отколупнуть вот это все...
- Не надо отколупывать куски газона на мой пол.
- Не газон, - уточняет муж, - стройплощадка.
Приношу ему в розовом пластмассовом тазике воды. Еще там плавает рыжим утенком мокрая губка с разного рода поверхностями - грубой и такой. Мягкой.
- Что это ты принесла? - легко удивляется муж, - еще бы баню затопила. Мне некогда, я убегаю. Времени семь пятнадцать. Уже опаздываю.
Застегивает грязные ботинки. Выпрямляется. Расстегивает грязные ботинки. Отряхивает руки. Коврик из рогожки все-таки. Морщится недовольно.
- Чччерт. Совсем забыл.
Проходит в спальню, что-то делает бесшумно. Стою в коридоре, наблюдая за остывающим кофе. Возвращается. Вид растерянный.
- Ты не видела мой задачник?
- ????
- Ну, задачник по дискретной математике.
- Э. Нет. Я никогда не видела такого задачника! Это твой? Он тебе нужен? Зачем? Зачем?
- Нужен. Куда-то делся. Серега, может, взял?
- Ага, поиграть. Ты опаздываешь.
- Да, я опаздываю! Посмотри на кухне. Такой, в обложке.
- Нету.
- В синей.
- Нету.
- Ужас какой-то, - доверительно говорит он, - а в зале?
- Нету.
- Плохо. Плохо.
Суетливо натягивает куртку и хлопает себя по карманам.
- Сигаретки, будь добра, принеси из туалета.
Приношу. Вместе с зажигалкой.
- Нет, это не та зажигалка. Эта уже кончилась, желтенькая. Беленькую надо.
Ищу беленькую. Не нахожу. Выношу спички в коробке. Рассматривает коробок. На коробке надпись: Россия-ВЛ.
- Что такое ВЛ, - говорит, - Владимир Ленин?
- Ты опаздываешь.
- Ноутбук где, я вчера приносил ноутбук?
- Нет, вчера нет.
- Точно знаешь?
- Точно. Вика вчера хотела его взять, а не было.
- Почему все берут мой ноутбук. Я потом реестр чищу часам.
- Мой тоже все берут.
- Это неправильно! - на лице мужа появляется новое выражение радостной готовности к созиданию, - нужно, чтобы существовал определенный порядок вещей!
Надевает шапку. Вертит головой, будто бы шелковый гладкий шарф колет его все еще розовую от холодной воды шею. Открывает дверь, берет портфельчик, пакет с едой, мешок с мусором. Звонит телефон. Под Андреа Бочелли ритмично спускается с лестницы. Закрываю дверь. В тазике утонула, намокнув, губка.
Сама я собираюсь мгновенно, правда. А вы?