Недавно пыталась рассказывать
brick_brick о том, как все-таки хорошо и спокойно, когда любовные страсти-мордасти остаются позади. Ты и не вспоминаешь уже о том, как это реветь в подушку, захлебываться соплями, обуреваться надеждами и не мочь думать ни о чем больше. Когда твой мир сжимается в одну болевую точку, преломляя и пропесочивая твою жизнь.
Я почти не помню подробностей, для меня все эти влюбленности - воспоминания о прошлой жизни, смутный обрывочный сон, который забывается прежде, чем успеваешь проснуться. Теория травмы и аккуратного вытеснения из памяти шибко болезненных моментов в мой опыт вписывается очень гладко.
При этом у меня вырисовывается гипотеза, что этими вещами хорошо бы переболеть вовремя. Иначе есть риск, что, как детская болезнь у взрослых - так подкосит, что еле выкарабкаешься. Моя интуитивная граница - хорошо, если все это случается до 30.
Вспомнила, что Рената Литвинова говорила что-то схожее про возрастную границу в 24 года. И нашла:
"Я считаю, что это рубеж - самое трагическое время в жизни человека. Ужасно больное время, очень... душевноранимое, скажем так. Выясняется: или тебя ангелы берегут, или не берегут. Если ты доживешь до двадцати пяти, у тебя есть шанс дожить до конца жизни".
Свой 25-летний юбилей я вспоминаю как самый счастливый свой день рожденья.