Любовь к родному пепелищу. Часть первая.
"Два чувства равно близки нам, в них обретает сердце пищу: любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам", - так выразил Пушкин влечение, которое время от времени настигает меня, как настигало в свое время моего отца, и многих других, живших и живущих вдали от того места, где родились. Наверное, эта же тяга настигает птиц, когда Солнце в своем неостановимом взаимовращении с мирозданием обращает свои лучи на ту часть нашей планеты, которая расположена севернее тропика Рака, и птичьи стаи, подчиняясь внутреннему зову, летят туда, где они увидели мир - к континентальным просторам умеренной климатической зоны Евразии и ее холодным арктическим берегам. Это беспокойное птичье состояние, имеющее целью успокоение жажды сердца, и стало причиной нашего недавнего посещения Кинешмы. Родное пепелище проведали, отческим гробам поклонились... Так уж получается, что пища сердца становится пищей для ума: неразделимы ум с душою.
Главная достопримечательность Кинешмы - это Волга. История России неразрывно связана с этой рекой. Слава богу, великая русская река дарована Кинешме в вечное пользование. Это достояние не надо реставрировать и восстанавливать - она и в ХХI веке продолжает течь в том же направлении. А использовать Волгу жители Кинешмы перестали. Волга теперь преимущественно только объект созерцания: гуляя по Волжскому бульвару, кинешемцы и гости города, смотрят на Волгу, любуются Волгой, гордятся Волгою...
Расцвет Кинешмы был связан в том числе и с эксплуатацией этого божьего дара - Волги. Деньги, заработанные на Волге, позволили алчным капиталистам, желавшим дальнейшего развития своих фабрик путем эксплуатации наемного труда рабочих, построить железную дорогу, в 1871 году соединившую Кинешму с Москвой. Так Кинешма стала транспортным узлом на перекрестке двух путей - водного и железнодорожного. Расцвет промышленности Кинешмы был частью процесса развития русского капитализма, породившего российское экономическое чудо. К 1917 году в Кинешме были созданы текстильные, химические, машиностроительные и электротехнические заводы и фабрики. Достаточно красноречива статистика: Кинешемский уезд, население которого составляло 0,5 % от населения Российской империи, производил 1% ВВП и 10% всего текстиля, вырабатываемого в России.
Но ведь за все, особенно за чудеса, надо платить: капитализм породил пролетариат, а пролетариат, как известно, могильщик капитализма... Так что, повинуясь законам общественно-исторического развития, сочиненным Марксом совместно с Энгельсом, пролетариат восстал, взял лопату и закопал кинешемских капиталистов, разумеется, тех, кто не успел убежать. Убежать удалось, но не всем! И не все пожелали бежать.
Советская власть в Кинешме началась 26 октября 1917 года. Пролетариат изменил названия улиц города. Малая Покровская стала улицей Ленина, Вознесенская Набережная стала Волжским бульваром, Никольская стала Ивановской улицей, Овражная улица получила имя улицы Фрунзе, Широкая стала носить имя буревестника революции Горького, Песочная стала Комсомольской, Успенская с Вознесенской стали Советской, а расположенная в самом центре Благовещенская улица получила имя казненного декабриста Рылеева - свой же кинешемец-революционер: его однофамилец Рылеев был предводителем кинешемского уездного дворянства какое-то время.
С изменением названий Кинешма приобрела свежее революционное звучание! Эта революционность ценится в Кинешме до сих пор. На каждом здании, представляющем хоть какой-то исторический интерес указано, чем это здание было отмечено в годы революций 1905 и 1917 года. Понятно, это исторический факт, вот только почему-то этот факт для Кинешмы имеет главное историческое значение. Например, особняк фабриканта Миндовского, в настоящее время являющийся противотуберкулезным диспансером, отмечен тем, что "Здесь находился в 1917 году Кинешемский Совет рабочих депутатов". Совет - это важно, но ведь особняк-то выстроил Миндовский, и не только один особняк этот Миндовский в Кинешме выстроил... Бывшая богадельня, построенная на средства благотворителя купца Поленова, не содержит никаких упоминаний о благодетеле.
Надпись на основном здании Поленовской богадельни в Кинешме (ул.Комсомольская, бывшая Песочная, дом № 30)
Примеры пролетарского беспамятства в Кинешме на каждом шагу, потому что на каждом шагу тут следы былой созидательной деятельности и достижений купцов, фабрикантов и прочих буржуев. Память - основа любви и благодарности, основа чувства Родины. Помнят то, что важно:
Важно, что в этом доме хранилась нелегальная литература и большевики готовили Октябрьскую революцию. Трезвость - вторична!
Один из редких случаев: справедливо отмеченное имя основателя на историческом здании аптеки. Видно, что аптекарям свойственно чувство любви к родному пепелищу.
Увы, нигде в Кинешме не найти ни слова благодарности тем, кто создавал Кинешму, кто выстроил в ней то, что за годы социализма все еще не смогло разрушиться.
В здании Поленовской богадельни сейчас находится картинная галерея. Кстати, в ней выставлена очень интересная графика и живопись ныне здравствующего кинешемского художника Сергея Ковалева. Это лучшее, что нам довелось в галерее посмотреть. Остатки картин кинешемских богачей не впечатляют: то ли вкусы у местных фабрикантов были такие, то ли все ценное было разворовано и пущено на украшение здорового быта местных пролетариев. Картинная галерея по праву может претендовать на звание одной из слабых - это при былом существовании в Кинешме купцов-миллионщиков и богатых фабрикантов. Роскошь и богатство их усадеб спустили в революционное ненасытное пролетарское жерло.
Дверь в прошлое: следы былой кинешемской красоты в обычном жилом доме
Здание бывшей городской управы тоже отмечено революционным событием.
Поскольку фабрики - это недвижимость, то оставленные трусливыми капиталистами здания и корпуса были успешно национализированы пролетариатом - стали общими и ничьми... и были законсервированы за ненадобностью на 7-8 лет. Дома были захвачены радостным пролетариатом, поселившимся в купеческих, фабрикантских и помещичьих усадьбах. Казалось, что теперь-то все и заживут по-купечески: богато, широко и сытно! Но увы, расцвет капитализма был самым ярким периодом жизни Кинешмы, за три четверти столетия уже привыкшей к своей роли в растущей промышленности России. Но не получилось. Никогда больше Кинешма не была такой важной и значительной, как во времена фабрикантов, купцов и прочих народных эксплуататоров. Вместе с капиталистами ушли из Кинешмы деньги, а без денег ничего сделать нельзя: нет без проклятых денег никакого ни блага, ни состояния, кроме состояния бедности и нищеты.
Я бы сказала, что Кинешма - это ярчайший пример разрушительной и опустошающей роли социализма.
За столетие к национализированным домам и предприятиям не прибавилось ничего ценного, а старое достояние оказалось разрушеным. В советское время было построено здание театра им. Островского, но архитектура его ужасает. Старое здание театра, основанного в 1897 году стараниями дворянства, купечества и интеллигенции, сейчас существует, но используется уже как ночной клуб под названием "Рим".
Хорошо, что не забыли написать:
Только и есть из нового полезного - это автомобильный мост, соединивший Кинешму с Заволжьем, но он был построен уже при Путине, хотя планы о его сооружении звучали еще в планах советских пятилеток при Брежневе.
Кинешма удивительным образом, как и сама Россия, сочетает в себе зачатки двух борющихся в своей вечной диалектической борьбе антиподов: предприимчивости и ненависти к предпринимательству. Первое свойство всегда реже выражается и реализуется в характерах людей, но в Кинешме победившего пролетариата это, и без того редкое людское свойство, было подвергнуто усиленной отрицательной селекции: плодородная среда для распространения предприимчивости была истреблена, а сама предприимчивость неминуемо наказывалась пролетарскими активистами. Сейчас тонкий слой плодородной почвы предпринимательства постепенно начинает восстанавливаться, предпринимательские ростки опасливо тянутся к солнцу, но идет это медленно и непросто... Ростки эти представлены преимущественно туристическими бюро, адвокатами, аптеками, нотариусами, стоматологами, изготовителями окон-дверей и агентствами недвижимости. Такое впечатление, словно вся Кинешма усиленно меняет окна-двери, торгует недвижимостью, судится, лечится и путешествует!
Волга, трудившаяся на благо Кинешмы в эпоху капитализма и социализма, сейчас лениво и широко катит в сторону бойкого Нижнего Новгорода свои пустые праздные воды, поддерживаемые плотиной Горьковской ГЭС. Изредка пройдет судно с гравием-песком, иногда прокатится местный ухарь на своей моторной лодочке, коммерсанты на воде вывезут в своих катерах на стремнину Волги группу желающих посмотреть на Кинешму с воды за 300 рублей с человека, да круизные теплоходы нет-нет да провезут своих узников палубного отдыха, утомленным взором вынужденно глазеющих на сидящую, словно в витрине, на высоком волжском берегу Кинешму... и все! Снова гладь волжской воды возмущает один только игривый ветерок: Волга беззаботная и безработная!
Технический прогресс подарил обывателю бездну свободного времени, а развитие транспорта и дорог обеспечило возможность заполнять это время путешествиями. Страсть к впечатлениям стала причиной бесцельной "охоты к перемене мест". Посещения Кинешмы путешествующими за последние 10-20 лет выявили в ней еще одну достопримечательность, кроме Волги - бывшую усадьбу фабрикантов Севрюговых "Отрада".
Больше ста двадцати лет назад, в 1890-х, на западной окраине Кинешмы, на берегу Волги между впадением в Волгу двух ручьев Вандышевского и Сухого, возникла, в дополнение к уже существовавшим в окрестностях более полутора десяткам доходных мануфактур маститых фабрикантских фамилий Разореновых, Кормилицыных, Коноваловых, Морокиных, Миндовских, Кокаревых и других, еще одна фабрика. Считается, что затеяло возведение этой фабрики партнерство, названное "Торговый дом Павла Севрюгова и Федора Елагина" и состоящее из людей, Кинешме посторонних. К моему сожалению, в справочной литературе того времени мне не удалось обнаружить никаких документов, подтверждающих такое название партнерства. Однако, фабрика была, и основали ее Павел Федорович Севрюгов и Федор Анисимович Елагин - на это указывает наличие архивных документов, содержащих сведения о Кинешемской фабрике, принадлежавшей Севрюгову и Елагину.
Федор Анисимович Елагин был потомственным почетным гражданином и происходил из семьи известных мануфактурных купцов, фабрики которых располагались в Богородске Московской губернии. Семья эта не дворянского рода-племени Елагиных, а просто их однофамильцы. Предок богородских Елагиных был из вольноотпущенников князя Тюфякина (род Рюриковичей князей Тюфякиных пресекся со смертью бездетного князя Петра Тюфякина в 1845 году).
Зачинателем богородской купеческой династии был Федор Никитич Елагин, основавший в 1812 году фабрику шерстяных и полушерстяных тканей в сельце Гаврилково Богородского уезда. Впоследствии он открыл еще фабрику в Богородске и с 1845 года записался в первую гильдию; в 40-х годах избирался городским головой Богородска. Совершил паломничество в Палестину в 1856 году.
Умер он ☨ 12 июня 1859 года, похоронен был возле Тихвинской церкви в Богородске. Победивший в революцию пролетариат кладбище разграбил, в церкви организовали клуб, а на могилах была устроена танцплощадка. Надгробия с кладбища были свалены в кучу. При разборе этой кучи в 1990-х и были обнаружены могильные плиты промышленников и благотворителей Елагиных.
Сын Федора Никитича, Анисим Елагин, отделился от братьев и основал две фабрики в Богородске. В 1873 году он также основал торговый дом "Анисим Елагин и сыновья". Гаврилковская фабрика отошла к его братьям. В 1880 году он совершил паломничество в Иерусалим. Анисим Федорович получил звание потомственного почетного гражданина, избирался городским головой города Богородска, был храмоздателем и ктитором Богоявленского собора, избирался гласным в Думу и в уездное земство, был директором и казначеем тюремного комитета. Основал богадельню Елагиных. Умер в ☨ 1898 году, похоронен также у Тихвинской церкви в Богородске. Это было место упокоения многих Елагиных. Могилы всех их были осквернены, как и могила основателя династии, трудами которой создавалась промышленность Богородска: ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
Один из представителей третьего поколения мануфактурщиков Елагиных, Федор Анисимович Елагин, в семейном мануфактурном деле не принимал участия. Кроме него было кому заняться мануфактурным делом. У Анисима Федоровича Елагина было три сына и пять дочерей. Федор Анисимович Елагин родился в 1846 году, жил в Москве, считается, что занимался подрядами на строительство каменных домов и храмов, но в справочной литературе мной не обнаружено никаких сведений об этом. С начала 1880-х Елагин жил в собственном доме на Старой Басманной - в справочнике по городу Москве в 1884 году он уже значится домовладельцем.
На плане города Москвы за 1888 год усадьба Елагина отмечена звездочкой. С другой стороны Токмакова переулка, на углу, расположено владение, где до 1837 года стоял флигель, принадлежавший художнику Рокотову. Флигель этот был разрушен - сейчас тут реконструируется усадьба, в которой Рокотов не жил.
Как выглядел дом Елагина в начале 1890-х годов, найти не удалось, но известно, что дом был перестроен в 1894 году по проекту архитектора Ивана Поздеева, младшего брата Николая Поздеева, архитектора известного дома купца Игумнова на Якиманке (ныне посольство Франции). Дом, построенный для Елагиных, не сохранился до наших дней, есть только фото, запечатлевшее его вид незадолго перед сносом в 1972 году.
Дом в числе других был разрушен, чтобы на их месте выстроить две стандартные коробки с магазинами в основании
Федор Елагин избирался гласным в Московскую городскую думу, был членом совета Мариинского приюта и церковным старостой церкви святителей Константина и Елены при Константиновском Межевом институте, находящемся недалеко от его дома на Старой Басманной. Кто такой Федор Анисимович Елагин, ясно, происхождение его известно вплоть до его пра-прадеда; известны родственники, представители рода, жившие в то время, когда жил он; прослеживаются потомки и известны их судьбы.
Фотография 1880-х годов запечатлела представительного господина, справа на груди которого на золотой булавке висят три нагрудных памятных знака за благотворительность и попечение о сиротах. Судя по дошедшим сведениям, Федор Анисимович и был таким человеком. Он имел положение и связи во власти и деловой сфере города Москвы и окрестностей.
Не известно, как и когда пересеклись пути Елагина и Севрюгова, но по всей вероятности Елагин около 1890 года женился на сестре Севрюгова Марии Федоровне: по справочникам в 1889 году Елагин числится домовладельцем дома на Старой Басманной, а с 1890 года этим домом владеет уже Елагина Мария Федоровна.
Фабрикант Павел Федорович Севрюгов оказался загадочной персоной. Фамилия Севрюгов звучит литературно-купечески, словно имя персонажа романа Петра Боборыкина "Китай-город", живописующего мир разложения дворянства и пореформенной купеческой романтики, где действуют Палтусов с Осетровым и прочие Лещовы.
Попытки найти предков Павла Севрюгова не увенчались успехом. Предки его не известны, а судьба потомков более чем туманна. Не найдено сведений, когда и где он родился, кто были его родители, когда начал свое дело. Павел Севрюгов возник на рубеже 1890-х годов в Москве, а следы его наследников исчезли в годы Первой мировой, с победой социалистической революции, национализацией фабрики в Кинешме в 1919 году и в бойнях Гражданской войны.
От Павла Севрюгова до современников дошли разрушающаяся усадьба на берегу Волги на окраине Кинешмы, здание его дома в Большом Козловском переулке в Москве, где сейчас располагается корпус Дипломатической академии, и разрушающиеся корпуса обанкротившейся Кинешемской прядильно-ткацкой фабрики № 2 с относящимися к ней зданиями фабричного рабочего поселка.
Главная достопримечательность Кинешмы - это Волга. История России неразрывно связана с этой рекой. Слава богу, великая русская река дарована Кинешме в вечное пользование. Это достояние не надо реставрировать и восстанавливать - она и в ХХI веке продолжает течь в том же направлении. А использовать Волгу жители Кинешмы перестали. Волга теперь преимущественно только объект созерцания: гуляя по Волжскому бульвару, кинешемцы и гости города, смотрят на Волгу, любуются Волгой, гордятся Волгою...
Расцвет Кинешмы был связан в том числе и с эксплуатацией этого божьего дара - Волги. Деньги, заработанные на Волге, позволили алчным капиталистам, желавшим дальнейшего развития своих фабрик путем эксплуатации наемного труда рабочих, построить железную дорогу, в 1871 году соединившую Кинешму с Москвой. Так Кинешма стала транспортным узлом на перекрестке двух путей - водного и железнодорожного. Расцвет промышленности Кинешмы был частью процесса развития русского капитализма, породившего российское экономическое чудо. К 1917 году в Кинешме были созданы текстильные, химические, машиностроительные и электротехнические заводы и фабрики. Достаточно красноречива статистика: Кинешемский уезд, население которого составляло 0,5 % от населения Российской империи, производил 1% ВВП и 10% всего текстиля, вырабатываемого в России.
Но ведь за все, особенно за чудеса, надо платить: капитализм породил пролетариат, а пролетариат, как известно, могильщик капитализма... Так что, повинуясь законам общественно-исторического развития, сочиненным Марксом совместно с Энгельсом, пролетариат восстал, взял лопату и закопал кинешемских капиталистов, разумеется, тех, кто не успел убежать. Убежать удалось, но не всем! И не все пожелали бежать.
Советская власть в Кинешме началась 26 октября 1917 года. Пролетариат изменил названия улиц города. Малая Покровская стала улицей Ленина, Вознесенская Набережная стала Волжским бульваром, Никольская стала Ивановской улицей, Овражная улица получила имя улицы Фрунзе, Широкая стала носить имя буревестника революции Горького, Песочная стала Комсомольской, Успенская с Вознесенской стали Советской, а расположенная в самом центре Благовещенская улица получила имя казненного декабриста Рылеева - свой же кинешемец-революционер: его однофамилец Рылеев был предводителем кинешемского уездного дворянства какое-то время.
С изменением названий Кинешма приобрела свежее революционное звучание! Эта революционность ценится в Кинешме до сих пор. На каждом здании, представляющем хоть какой-то исторический интерес указано, чем это здание было отмечено в годы революций 1905 и 1917 года. Понятно, это исторический факт, вот только почему-то этот факт для Кинешмы имеет главное историческое значение. Например, особняк фабриканта Миндовского, в настоящее время являющийся противотуберкулезным диспансером, отмечен тем, что "Здесь находился в 1917 году Кинешемский Совет рабочих депутатов". Совет - это важно, но ведь особняк-то выстроил Миндовский, и не только один особняк этот Миндовский в Кинешме выстроил... Бывшая богадельня, построенная на средства благотворителя купца Поленова, не содержит никаких упоминаний о благодетеле.
Надпись на основном здании Поленовской богадельни в Кинешме (ул.Комсомольская, бывшая Песочная, дом № 30)
Примеры пролетарского беспамятства в Кинешме на каждом шагу, потому что на каждом шагу тут следы былой созидательной деятельности и достижений купцов, фабрикантов и прочих буржуев. Память - основа любви и благодарности, основа чувства Родины. Помнят то, что важно:
Важно, что в этом доме хранилась нелегальная литература и большевики готовили Октябрьскую революцию. Трезвость - вторична!
Один из редких случаев: справедливо отмеченное имя основателя на историческом здании аптеки. Видно, что аптекарям свойственно чувство любви к родному пепелищу.
Увы, нигде в Кинешме не найти ни слова благодарности тем, кто создавал Кинешму, кто выстроил в ней то, что за годы социализма все еще не смогло разрушиться.
В здании Поленовской богадельни сейчас находится картинная галерея. Кстати, в ней выставлена очень интересная графика и живопись ныне здравствующего кинешемского художника Сергея Ковалева. Это лучшее, что нам довелось в галерее посмотреть. Остатки картин кинешемских богачей не впечатляют: то ли вкусы у местных фабрикантов были такие, то ли все ценное было разворовано и пущено на украшение здорового быта местных пролетариев. Картинная галерея по праву может претендовать на звание одной из слабых - это при былом существовании в Кинешме купцов-миллионщиков и богатых фабрикантов. Роскошь и богатство их усадеб спустили в революционное ненасытное пролетарское жерло.
Дверь в прошлое: следы былой кинешемской красоты в обычном жилом доме
Здание бывшей городской управы тоже отмечено революционным событием.
Поскольку фабрики - это недвижимость, то оставленные трусливыми капиталистами здания и корпуса были успешно национализированы пролетариатом - стали общими и ничьми... и были законсервированы за ненадобностью на 7-8 лет. Дома были захвачены радостным пролетариатом, поселившимся в купеческих, фабрикантских и помещичьих усадьбах. Казалось, что теперь-то все и заживут по-купечески: богато, широко и сытно! Но увы, расцвет капитализма был самым ярким периодом жизни Кинешмы, за три четверти столетия уже привыкшей к своей роли в растущей промышленности России. Но не получилось. Никогда больше Кинешма не была такой важной и значительной, как во времена фабрикантов, купцов и прочих народных эксплуататоров. Вместе с капиталистами ушли из Кинешмы деньги, а без денег ничего сделать нельзя: нет без проклятых денег никакого ни блага, ни состояния, кроме состояния бедности и нищеты.
Я бы сказала, что Кинешма - это ярчайший пример разрушительной и опустошающей роли социализма.
За столетие к национализированным домам и предприятиям не прибавилось ничего ценного, а старое достояние оказалось разрушеным. В советское время было построено здание театра им. Островского, но архитектура его ужасает. Старое здание театра, основанного в 1897 году стараниями дворянства, купечества и интеллигенции, сейчас существует, но используется уже как ночной клуб под названием "Рим".
Хорошо, что не забыли написать:
Только и есть из нового полезного - это автомобильный мост, соединивший Кинешму с Заволжьем, но он был построен уже при Путине, хотя планы о его сооружении звучали еще в планах советских пятилеток при Брежневе.
Кинешма удивительным образом, как и сама Россия, сочетает в себе зачатки двух борющихся в своей вечной диалектической борьбе антиподов: предприимчивости и ненависти к предпринимательству. Первое свойство всегда реже выражается и реализуется в характерах людей, но в Кинешме победившего пролетариата это, и без того редкое людское свойство, было подвергнуто усиленной отрицательной селекции: плодородная среда для распространения предприимчивости была истреблена, а сама предприимчивость неминуемо наказывалась пролетарскими активистами. Сейчас тонкий слой плодородной почвы предпринимательства постепенно начинает восстанавливаться, предпринимательские ростки опасливо тянутся к солнцу, но идет это медленно и непросто... Ростки эти представлены преимущественно туристическими бюро, адвокатами, аптеками, нотариусами, стоматологами, изготовителями окон-дверей и агентствами недвижимости. Такое впечатление, словно вся Кинешма усиленно меняет окна-двери, торгует недвижимостью, судится, лечится и путешествует!
Волга, трудившаяся на благо Кинешмы в эпоху капитализма и социализма, сейчас лениво и широко катит в сторону бойкого Нижнего Новгорода свои пустые праздные воды, поддерживаемые плотиной Горьковской ГЭС. Изредка пройдет судно с гравием-песком, иногда прокатится местный ухарь на своей моторной лодочке, коммерсанты на воде вывезут в своих катерах на стремнину Волги группу желающих посмотреть на Кинешму с воды за 300 рублей с человека, да круизные теплоходы нет-нет да провезут своих узников палубного отдыха, утомленным взором вынужденно глазеющих на сидящую, словно в витрине, на высоком волжском берегу Кинешму... и все! Снова гладь волжской воды возмущает один только игривый ветерок: Волга беззаботная и безработная!
Технический прогресс подарил обывателю бездну свободного времени, а развитие транспорта и дорог обеспечило возможность заполнять это время путешествиями. Страсть к впечатлениям стала причиной бесцельной "охоты к перемене мест". Посещения Кинешмы путешествующими за последние 10-20 лет выявили в ней еще одну достопримечательность, кроме Волги - бывшую усадьбу фабрикантов Севрюговых "Отрада".
Больше ста двадцати лет назад, в 1890-х, на западной окраине Кинешмы, на берегу Волги между впадением в Волгу двух ручьев Вандышевского и Сухого, возникла, в дополнение к уже существовавшим в окрестностях более полутора десяткам доходных мануфактур маститых фабрикантских фамилий Разореновых, Кормилицыных, Коноваловых, Морокиных, Миндовских, Кокаревых и других, еще одна фабрика. Считается, что затеяло возведение этой фабрики партнерство, названное "Торговый дом Павла Севрюгова и Федора Елагина" и состоящее из людей, Кинешме посторонних. К моему сожалению, в справочной литературе того времени мне не удалось обнаружить никаких документов, подтверждающих такое название партнерства. Однако, фабрика была, и основали ее Павел Федорович Севрюгов и Федор Анисимович Елагин - на это указывает наличие архивных документов, содержащих сведения о Кинешемской фабрике, принадлежавшей Севрюгову и Елагину.
Федор Анисимович Елагин был потомственным почетным гражданином и происходил из семьи известных мануфактурных купцов, фабрики которых располагались в Богородске Московской губернии. Семья эта не дворянского рода-племени Елагиных, а просто их однофамильцы. Предок богородских Елагиных был из вольноотпущенников князя Тюфякина (род Рюриковичей князей Тюфякиных пресекся со смертью бездетного князя Петра Тюфякина в 1845 году).
Зачинателем богородской купеческой династии был Федор Никитич Елагин, основавший в 1812 году фабрику шерстяных и полушерстяных тканей в сельце Гаврилково Богородского уезда. Впоследствии он открыл еще фабрику в Богородске и с 1845 года записался в первую гильдию; в 40-х годах избирался городским головой Богородска. Совершил паломничество в Палестину в 1856 году.
Умер он ☨ 12 июня 1859 года, похоронен был возле Тихвинской церкви в Богородске. Победивший в революцию пролетариат кладбище разграбил, в церкви организовали клуб, а на могилах была устроена танцплощадка. Надгробия с кладбища были свалены в кучу. При разборе этой кучи в 1990-х и были обнаружены могильные плиты промышленников и благотворителей Елагиных.
Сын Федора Никитича, Анисим Елагин, отделился от братьев и основал две фабрики в Богородске. В 1873 году он также основал торговый дом "Анисим Елагин и сыновья". Гаврилковская фабрика отошла к его братьям. В 1880 году он совершил паломничество в Иерусалим. Анисим Федорович получил звание потомственного почетного гражданина, избирался городским головой города Богородска, был храмоздателем и ктитором Богоявленского собора, избирался гласным в Думу и в уездное земство, был директором и казначеем тюремного комитета. Основал богадельню Елагиных. Умер в ☨ 1898 году, похоронен также у Тихвинской церкви в Богородске. Это было место упокоения многих Елагиных. Могилы всех их были осквернены, как и могила основателя династии, трудами которой создавалась промышленность Богородска: ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
Один из представителей третьего поколения мануфактурщиков Елагиных, Федор Анисимович Елагин, в семейном мануфактурном деле не принимал участия. Кроме него было кому заняться мануфактурным делом. У Анисима Федоровича Елагина было три сына и пять дочерей. Федор Анисимович Елагин родился в 1846 году, жил в Москве, считается, что занимался подрядами на строительство каменных домов и храмов, но в справочной литературе мной не обнаружено никаких сведений об этом. С начала 1880-х Елагин жил в собственном доме на Старой Басманной - в справочнике по городу Москве в 1884 году он уже значится домовладельцем.
На плане города Москвы за 1888 год усадьба Елагина отмечена звездочкой. С другой стороны Токмакова переулка, на углу, расположено владение, где до 1837 года стоял флигель, принадлежавший художнику Рокотову. Флигель этот был разрушен - сейчас тут реконструируется усадьба, в которой Рокотов не жил.
Как выглядел дом Елагина в начале 1890-х годов, найти не удалось, но известно, что дом был перестроен в 1894 году по проекту архитектора Ивана Поздеева, младшего брата Николая Поздеева, архитектора известного дома купца Игумнова на Якиманке (ныне посольство Франции). Дом, построенный для Елагиных, не сохранился до наших дней, есть только фото, запечатлевшее его вид незадолго перед сносом в 1972 году.
Дом в числе других был разрушен, чтобы на их месте выстроить две стандартные коробки с магазинами в основании
Федор Елагин избирался гласным в Московскую городскую думу, был членом совета Мариинского приюта и церковным старостой церкви святителей Константина и Елены при Константиновском Межевом институте, находящемся недалеко от его дома на Старой Басманной. Кто такой Федор Анисимович Елагин, ясно, происхождение его известно вплоть до его пра-прадеда; известны родственники, представители рода, жившие в то время, когда жил он; прослеживаются потомки и известны их судьбы.
Фотография 1880-х годов запечатлела представительного господина, справа на груди которого на золотой булавке висят три нагрудных памятных знака за благотворительность и попечение о сиротах. Судя по дошедшим сведениям, Федор Анисимович и был таким человеком. Он имел положение и связи во власти и деловой сфере города Москвы и окрестностей.
Не известно, как и когда пересеклись пути Елагина и Севрюгова, но по всей вероятности Елагин около 1890 года женился на сестре Севрюгова Марии Федоровне: по справочникам в 1889 году Елагин числится домовладельцем дома на Старой Басманной, а с 1890 года этим домом владеет уже Елагина Мария Федоровна.
Фабрикант Павел Федорович Севрюгов оказался загадочной персоной. Фамилия Севрюгов звучит литературно-купечески, словно имя персонажа романа Петра Боборыкина "Китай-город", живописующего мир разложения дворянства и пореформенной купеческой романтики, где действуют Палтусов с Осетровым и прочие Лещовы.
Попытки найти предков Павла Севрюгова не увенчались успехом. Предки его не известны, а судьба потомков более чем туманна. Не найдено сведений, когда и где он родился, кто были его родители, когда начал свое дело. Павел Севрюгов возник на рубеже 1890-х годов в Москве, а следы его наследников исчезли в годы Первой мировой, с победой социалистической революции, национализацией фабрики в Кинешме в 1919 году и в бойнях Гражданской войны.
От Павла Севрюгова до современников дошли разрушающаяся усадьба на берегу Волги на окраине Кинешмы, здание его дома в Большом Козловском переулке в Москве, где сейчас располагается корпус Дипломатической академии, и разрушающиеся корпуса обанкротившейся Кинешемской прядильно-ткацкой фабрики № 2 с относящимися к ней зданиями фабричного рабочего поселка.