Об эвакуации ценностей Зимнего дворца.
История - это наука, она основана на фактах. Не следует ее путать со сведениями, циркулирующими в публичном пространстве. История и публичная интерпретация истории существуют параллельно, часто совсем не пересекаясь.
Читая исторические материалы, невольно поражаешься, с какой легкостью интерпретация истории для публики создает ложных героев. Вирусное распространение этой «истории» настолько сильно, что реальная наука история в публичном пространстве против этой заразы бессильна.
В данном случае речь пойдет о «спасении» драгоценностей русской короны в октябре 1917 года.
Как я уже писала, драгоценности русской короны и предметы из Галереи драгоценностей Эрмитажа были вывезены из Петрограда в Московский Кремль еще в начале Первой мировой войны в августе 1914 года. Это задокументированный исторический факт.
Константин Андреевич Ухтомский. Виды залов Малого Эрмитажа. Галерея драгоценностей. 1861 год, бумага, акварель. из собрания Государственного Эрмитажа, Санкт-Петербург.
Это случилось еще в то время, когда хозяйство Зимнего дворца были в полном порядке и никому даже в самом страшном сне не могло прийти в сознание то, что случилось через три года, летом и осенью 1917 года, когда по дворцу шатались разные личности, а покоях императора и императрицы жил «вертлявый пострел» «какой-то присяжный поверенный» Керенский, которого сменили пьяные матросы.
«Царям дворец построил Растрелли.
Цари рождались, жили, старели.
Дворец не думал о вертлявом постреле,
не гадал, что в кровати, царицам вверенной,
раскинется какой-то присяжный поверенный».
Гардероб в покоях бывшей императрицы Александры Федоровны после пребывания в них революционеров в конце октября 1917 года.
В августе 1914 года Петроградское Дворцовое управление возглавил кадровый военный, свитский генерал-лейтенант, Владимир Александрович Комаров.
Комаров родился в Перми, получил образование в Пажеском корпусе - одном из лучших учебных заведений Петербурга, почти двадцать лет прослужил в Преображенском полку, командовал Собственным Его Императорского Величества Сводным пехотным полком, охранявшим императора и его семью.
Чины 3-й роты Лейб-Гвардии Преображенского полка в 1890 году. Второй слева сидит командир роты штабс-капитан Владимир Александрович Комаров.
Комаров, находившийся при исполнении обязанностей по Дворцовому управлению с 1914 года, научился справляться с разными непредвиденными ситуациями, возникавшими во дворце и во время войны, и в дни отречения Николая II, и сразу после Февраля. Насколько важны были эти способности Комарова стало видно, когда он 29 июня 1917 года уехал в разрешенный ему «отпуск на шесть недель», а на время отпуска оставил за себя своего заместителя, князя Ивана Дмитриевича Ратиева, незадолго до того назначенного на эту должность.
Накануне отъезда Комарова, Ратиев тоже уехал в Москву и там задержался, поэтому 30 июня 1917 года исполнять обязанности начальника Петроградского Дворцового управления был временно назначен полковник Иван Николаевич Анненков. Анненков был сослуживцем Комарова по Собственному Е.И.В. Сводному пехотному полку. В 1909 году он был поручиком Лейб-Гвардии 4-го стрелкового Императорской фамилии батальона:
Поручик Иван Николаевич Анненков. 1909 год.
Те полтора месяца, пока он исполнял обязанности начальника Дворцового управления за отсутствовавшего Комарова, обернулись для полковника Анненкова настоящим кошмаром. Он попал как раз на время, когда в Зимний дворец заехал со своей свитой «Александр IV» - «какой-то присяжный поверенный» Керенский и начался развал дворцового хозяйства.
После пребывания в должности в течение двух недель, Анненков писал в рапорте:
«В течение двух недель в силу возложенных на меня обязанностей я почти не выхожу из комнаты, мною занимаемой. За это время я достаточно убедился, что некоторые служащие не исполняют своих обязанностей или исполняют их халатно. Я неоднократно обращался к служащим с указанием неисправности и в конце концов указал на замечаемое расстройство в жизни дворца приказом по Управлению от 13 июля.
Результаты не видны. Помещение, мною занимаемое и соседние, занимаемые офицерами частей войск, расположенных во дворце, не убираются почти совсем. Пыль не вытерта, полы своевременно не подметаются, умывальник за две недели не мыт, грязные ведра выносятся лишь после личного указания, что надо вынести, клозеты не убираются. Заботы об устройстве и уборке кроватей никакой. Белья на кроватях нет. Служба у стола небрежна, тарелки между блюдами не меняются, салфеток нет, нет стола для составления посуды и бутылок, которые ставятся на рояль».
Генерал-лейтенант Комаров вернулся из отпуска 12 августа 1917 года Несмотря на довольно сложные условия и ограниченные возможности, большую часть собранных ценностей все же удалось отправить в Москву. Это происходило при активном участии Комарова.
Как это нередко бывает, имена людей, благодаря титаническим усилиям которых эти ценности были сохранены, публике и истории по большей части не известны. Но все же некоторые имена людей, без кого вся эта затея вряд ли была бы выполнима, в истории остались.
Члены строительного комитета по возведению Федоровского собора в Царском Селе. Слева направо: титулярный советник В.И.Мелков, капитан Н.В.Шереховский, полковник В.В.Перепеловский, в центе возглавлявший Комитет свиты Е.И.В генерал-майор В.А.Комаров, профессор А.Н.Померанцев, подъесаул А.Д Тускаев, капитан А.Д.Ломан.
Это люди, чьи подписи стоят на документах, связанных с эвакуацией. Среди них уже упоминавшийся начальник Петроградского Дворцового управления, генерал-лейтенант Комаров; председатель Государственной Думы II-го созыва, основатель партии кадетов, комиссар Временного правительства над бывшим Министерством Императорского двора и уделов, Федор Александрович Головин; гофмейстер, действительный тайный советник, с 1916 года начальник Канцелярии Министерства Двора, князь Сергей Владимирович Гагарин; смотритель комнатного имущества Зимнего дворца Николай Николаевич Дементьев... Их судьбы сложились по-разному.
Свиты Е.И.В. генерал-майор Владимир Александрович Комаров, командир Сводно-Гвардейского батальона в 1904-1907 годах, а на время фотографирования в 1909 году командир Собственного Е.И.В. Сводного пехотного полка.
Судьба Владимира Александровича Комарова сложилась трагически, хотя ни в каких враждебных большевикам партиях он никогда не состоял. Это был хороший военный, добросовестно исполнявший свой долг.
30 августа 1918 года студент еврей Леонид Каннигисер в подъезде Главного штаба убил председателя Петроградской ЧК Моисея Урицкого. 5 сентября вышло постановление Совета Народных Комиссаров «О красном терроре», а на следующий день в «Красной газете» были опубликованы списки тех, кто должен был ответить за смерть «борца и стража социалистической революции».
Генерал Комаров оказался в числе первых заложников, арестованных после убийства Моисея Урицкого и посаженных в Петропавловскую крепость. Неизвестна дата той сентябрьской ночи 1918 года, когда его увезли из крепости на барже, чтобы расстрелять; место его смерти и захоронения, остается неведомым.
Председатель Государственной Думы II-го созыва, основатель партии кадетов, комиссар Временного правительства над бывшим Министерством Императорского двора и уделов, Федор Александрович Головин.
Федор Александрович Головин был комиссаром над бывшим Министерством Императорского двора и уделов до начала декабря 1917 года, затем Головин был членом Всероссийского комитета помощи голодающим, работал в различных советских учреждениях, несколько раз арестовывался. В ноябре 1937 года был осужден тройкой НКВД к расстрелу, расстрелян в возрасте 70 лет 10 декабря 1937 года на полигоне Бутово.
Князь Сергей Владимирович Гагарин умер во Франции в 1937 году и был похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Вполне удачно сложилась судьба заместителя Комарова, князя Ивана Дмитриевича Ратиева, назначенного на должность заместителя начальника Петроградского Дворцового управления в 1917 году с должности полицмейстера Зимнего дворца.
Князь Иван Дмитриевич Ратиев (Ратишвили).
Ратиев происходил из рода грузинских князей Ратишвили, потомки которых жили в России с XVIII века, изменив фамилию на Ратиевы. Он родился в Орле. Выбрав военную карьеру, как многие молодые люди его круга, Ратиев окончил Николаевское кавалерийское училище и служил в 44-м Нижегородском драгунском полку.
В предреволюционные годы он вращался, что называется, в «высших сферах», занимая должность полицмейстера Зимнего дворца, а потом - заместителя начальника Дворцового управления. Женился на фрейлине императрицы Александры Федоровны светлейшей княжне Екатерине Ираклиевне Грузинской. У них было двое детей.
Князь Иван Дмитриевич Ратиев с семьей.
После революции Ратиеву для ареста вполне хватило бы близости ко Двору и княжеского титула. Судьба дворянская не очень-то разнообразила выбор для людей его круга: либо эмиграция, либо расстрел или ссылка. Даже те, кто считал для себя возможным поступить на службу к большевикам, принять новый мир, не могли чувствовать себя в полной безопасности. Многие «бывшие», уцелевшие в дни красного террора, пропали в лагерях в 1930-е годы, как, например, это случилось с Ф.А.Головиным.
Но Ратиеву повезло. Трудно сказать, как это случилось, поскольку об этом навыдумывали прилично. Ратиев, если и причастный к эвакуации ценностей из Зимнего дворца и Эрмитажа в Москву, оказался для массовой публичной «истории» сейчас главным героем, спасшим во время штурма дворца большевиками государственные сокровища Российской империи и за это получившим благодарность от... самих большевиков!)
Фотография гостиной в квартире И.Д. Ратиева в Зимнем дворце. Из собрания Государственного Эрмитажа.
История Ратиева весьма темная. Считается, что «В ночь с 25 на 26 октября 1917 - под пушечным и оружейным обстрелом распорядился вынести многие ценности Зимнего дворца в тайные помещения, за что получил благодарность советского правительства». Как он «спасал сокровища», описано только в одном очерке, напечатанном в тбилисской газете «Заря Востока» 24 октября 1957 года к 40-летию революции:
«25 октября 1917 г., когда все руководители министерства двора в панике бежали, И. Д. Ратишвили, единственный своего поста не бросил, понимая, что надо сохранить для народа, для потомства огромные ценности, сосредоточенные во дворце.
Под его руководством гренадеры охраны снесли все наиболее ценное в сейфы подвального помещения. У сокровищницы, о местонахождении которой во дворце мало кому было известно, и где хранились, среди прочего, атрибуты царской власти - скипетр со знаменитым бриллиантом Орлова в 185 карат, императорские корона и держава, он поставил для охраны своего 16-летнего сына и двоих самых надежных гренадеров.
Когда во дворец ворвались штурмующие отряды, Иван Дмитриевич установил контакт с Антоновым-Овсеенко. Солдаты и матросы с удивлением посматривали на статного полковника, осмелившегося здесь остаться, свободно ориентировавшегося в бесконечных залах и коридорах. Участники штурма и гренадеры рассказали о благородных и патриотических действиях полковника».
На этой фотографии князь Иван Дмитриевич Ратиев играет на народном инструменте и возможно поет. 1910-е годы, Петроград. Из собрания Государственного Эрмитажа.
Но в этом рассказе, как сказал бы Воланд из «Мастера и Маргариты» одно «вранье от первого до последнего слова». Какие гренадеры, какая сокровищница, какой скипетр, какой бриллиант Орлов?!.. Все это грузинские народные сказки!
Во-первых, начальник Дворцового управления генерал-лейтенант Владимир Александрович Комаров продолжал исполнять свои обязанности и никуда не бежал, никакой панике не поддался. Комиссар Федор Александрович Головин и князь Сергей Владимирович Гагарин также оставались на своих местах. Никуда не убежал смотритель комнатного имущества Зимнего дворца Николай Николаевич Дементьев.
Во-вторых, коронные драгоценности находились не в сейфах подвального помещения, а в Бриллиантовой комнате на первом этаже у Церковной лестницы. Там они хранились до сентября 1914 года, затем были вывезены в Москву, где и оставались.
25 октября 1917 года в Бриллиантовой комнате могли быть вазы, каминные часы, светильники - то, что не успели отправить из-за революционных беспорядков третьим поездом в Москву 25 октября, как планировалось ранее. Наверное, их и охраняли два гренадера и юный князь Ратиев...
Этот очерк был весьма полезен бывшему князю и заместителю начальника Петроградского Дворцового управления. Ратиев получил статус персонального пенсионера, дававшего в советские времена большие привилегии, и двухкомнатную квартиру, что было большой роскошью. Нового героя революции тут же стали навещать пионеры, под барабанный бой и звуки пионерского горна повязывавшие бывшему князю красный галстук. Наверное, он делился с ними своими воспоминаниями о том, как он участвовал в революции и «спасал достояние народа».
Иван Дмитриевич Ратиев умер на девяностом году жизни в 1958 году.
Документы содержат имена только тех, кто распоряжался и организовывал эвакуацию ценностей из Петрограда в Москву, но простые люди, исполнители, самоотверженно выполнявшие приказы и указания, рискуя жизнью защищавшие эти ценности в пути, так и остались безымянными.
Организаторы перевозки эрмитажных коллекций из Москвы в 1920 году возле здания Эрмитажа. Фотография из Архива Государственного Эрмитажа.
Художественные ценности Эрмитажа, пусть не все, но вернулись из Москвы в Петроград в 1920 году, а драгоценности так и не вернулись.