Похождения героя-любовника как борьба с самодержавием.
Еще в XIX веке, начиная с А.Герцена, либеральная печать традиционно представляла императора Николая I в карикатурном виде, приписывая различные совершенно не свойственные ему качества. Особое место занимали отношения императора с представительницами прекрасного пола. Авторы наделяли императора гипертрофированно грубой сексуальностью.
Кого только ни записывали в любовницы императора, кто только ни становился объектом его мужской ненасытности, кто только ни отказывал ему в своей благосклонности, кто только ни имел от него незаконнорожденных детей!.. Разумеется, все подобные рассказы оказываются абсолютно ничем не обоснованы и создаются по принципу "так, в голову пришло".
Эти рассказы и вымыслы говорят гораздо больше о самих авторах и их проблемах взаимоотношений с представителями противоположного пола, нежели об императоре.
Довелось мне прочесть, что один из шалопаев и ветреников XIX века, человек, растративший на пустяки и шалости данные ему судьбой и Богом высокое положение, прирожденную красоту, знатность происхождения, князь Сергей Васильевич Трубецкой, оказывается, был личным "врагом" императора Николая Павловича.
Сергей Васильевич Трубецкой полностью отвечает исторической пристрастности, выражающейся в том, что люди достойные, честные, порядочные, трудолюбивые мало интересуют госпожу Историю. Напротив, люди легкомысленные, участвовавшие в скандалах, спорах, преступлениях, люди сомнительной нравственности и достоинств оставляют в истории яркий след, им уделено много внимания, о них пишут статьи, исследования, книги, рассуждают "эксперты" и "специалисты", приписывающие этим недостойным людям разного рода вымышленные достоинства, превращающие их в "героев". Так уж устроено людское сознание, что добропорядочность скучна: "все счастливые... счастливы одинаково..."
Шутить князь Трубецкой начал с раннего возраста: то напугает с друзьями какую-нибудь ветхую старушку-аристократку, то окажется застигнутым за подглядыванием за голыми дамами, то выпьет лишнего и наскандалит, то устроит мнимые похороны своего командира, то нарушит воинскую дисциплину... Следует заметить, что император Николай I был требовательным к самому себе и не терпел разгильдяйства со стороны других. Поскольку Трубецкой служил в гвардии в Петербурге, семья была близка ко двору - трое его братьев-сестер были крестниками императора Николая I, то шалости его и проказы достигали ушей императора.
Среди многочисленных братьев и сестриц, а в семье Трубецких было одиннадцать детей, он был самым большим проказником. При таком количестве детей, да еще таких аристократических по части небрежного отношения к деньгам и материальным ценностям, не хватит на всех богатого имения. Поэтому семейство было знатным, но его уже никак нельзя было отнести к богатым.
Возможно причина столь низкой социальной ответственности князя Сергея Васильевича Трубецкого крылась в его наследственности: есть упоминания, что со стороны матушки своей, дочери виленского начальника полиции Вейзе или Вейса, он был потомок простой цыганки, "попавшей после скромного кочующего существования во дворец", и в нем так выразилась свободолюбивая цыганская кровь. Главное, что в историю он вошел именно как человек весьма безответственный.
По мере приближения эпохи либерализма шаловливые проступки князя, как Трубецкого по фамилии - а это уже обязывает быть борцом и диссидентом, стали в литературе подаваться под видом сопротивления царизму и конкретно императору Николаю I. Вспомнили заодно, что он как будто был участником фатальной дуэли другого "сопротивленца" императору - Михаила Юрьевича Лермонтова, человека "странного, игривого и вместе с тем заносчивого нрава".
Фактически в историю князь Сергей Васильевич Трубецкой вошел как участник трех событий: его скандальной женитьбы, дуэли Лермонтова с Мартыновым и похищения чужой жены мадам Жадимировской. И все они были впоследствии интерпретированы либеральными и большевистскими историками как акты прямого или косвенного противостояния князя Трубецкого императору Николаю I. Но по своему житейскому содержанию эти три события были связаны с "дамами". В двух из них Трубецкой представлен как герой, диссидент-любовник.
Как факт его биографии упоминается, что Трубецкой был членом "кружка шестнадцати". Во-первых, значение этого кружка было вымышлено советскими лермонтоведами, чтобы придать поэту, стремившемуся реализовать свои честолюбивые замыслы стать известным и блистать среди "жадною толпой стоящих у трона", хоть какую-нибудь революционную направленность; а во-вторых, доподлинно не известно, был ли участником этого мифического кружка князь Трубецкой. Удивительно другое - эпоха большевизма ушла, а большевистская оценка и интерпретация этих событий осталась, она приклеилась к имени Трубецкого навеки.
Сначала была женитьба князя Трубецкого на Екатерине Петровне Мусиной-Пушкиной.
Согласно российским сведениям о ее рождении, Екатерина Петровна Мусина-Пушкина (часто просто Пушкина) была одной из шести дочерей генерала, участника войны 1812 года, Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина, и его жены Анны Петровны, урожденной Штерич. Семья была многодетная, генерал за время службы больших денег не скопил, основой благосостояния семьи было приданое жены, происходившей из богатой семьи Петра Ивановича Штерича, потомка выходцев из Сербии.
В 1750 году сербы откликнулись на призыв императрицы Елизаветы Петровны переселиться в Россию, присягнули на верность и поселились в местности, которая стала называться Ново-Сербия, бывшая восточная частью Новороссии. Сербские поселения защищали южные рубежи России от набегов крымских татар.
Петр Штерич служил в Бахмутском гусарском полку и вышел в отставку подполковником в 1795 году. Он стоял у истоков начала добычи в нынешнем Донбассе каменного угля и выплавки железа. Был награжден орденом Святого Владимира 4 ступени за открытие и добычу угля и железной руды. Во владении у Штерича было 29840 десятин пригодной для земледелия земли и 8677 десятин неугодий. Ему принадлежало 3072 крепостных. 13 октября 1799 Штерич писал директору Луганского завода Карлу Гаскойну:
"Третьего дня был у меня г-н Ропер и во исполнение воли вашей получил мое согласие на добывание железной руды из собственных моих рудников хотя бы и до ста тысяч пудов. А когда понадобится и каменный уголь мой, то тем жертвую на первый случай, извольте только приказать начать правильную оного работу."
В прижизненных источниках нет никаких упоминаний о том, что Екатерина Петровна Мусина-Пушкина была незаконная дочь Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина. Однако сейчас можно прочесть, что якобы родилась она в Париже в январе 1816 года, а матерью Екатерины была француженка, акробатка на канате Маргарита Саки, по мужу, а урожденная Лаланн. Якобы ребенок стал плодом любви почти пятидесятилетнего российского генерала, мужа и почтенного отца семейства, и почти тридцатилетней замужней циркачки, имевшей детей. Я понимаю, все в жизни возможно, но не все возможное является фактом. Разумеется, совершенно никакими ссылками на документы или источники эти сведения не подкрепляются.
Военная служба Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина протекала довольно бурно и формуляр его насыщен событиями. Родился он в 1766 году, в 1787 году был выпущен из камер-пажей в армию, при осаде Очакова 25 мая 1788 года ранен пулей в голову, за штурм Очакова награжден золотым крестом. В 1799 году он был уже генерал-майор, в 1807-1808 годах командовал на Кавказской линии отдельным отрядом, с декабря 1810 года по июнь 1811 года - всеми войсками. Участвовал в боевых действиях во время Отечественной войны 1812 года, командуя вначале отдельной бригадой, а в 1813-1814 годах резервными кавалерийскими эскадронами. Сведений, подтверждающих, что в Париже у Мусина-Пушкина родилась незаконная дочь, которую он привез в Россию, формуляр не содержит, как не содержит он упоминаний о том, был ли генерал с войском в Париже до 1816 года.
В его формуляре указано, что он был женат на дочери подполковника, статского советника, Анне Петровне Штерич, в 1833 году, на время выхода в отставку, у них было 6 дочерей и 2 сына: Еликонида - 23 лет, Екатерина - 16 лет, Лидия - 15 лет, Ариадна - 14 лет, Еротеида - 13 лет, Поликсения - 11 лет, Иван - 9 лет, Александр - 8 лет.
Имение Анны Петровны, полученное в приданое при замужестве, насчитывало 3000 десятин земли и 260 душ крестьян мужского пола. У мужа ее, Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина, своего наследственного имения было в двух деревеньках Любимского уезда Ярославской губернии только 26 душ крестьян, приобретенного имения он не имел, а при выходе в отставку за ним в тех же деревнях Любимского уезда числилось 36 душ крепостных.
К 1830-м года все имения Мусиных-Пушкиных были заложены. Петр Клавдиевич вышел в отставку генерал-лейтенантом с мундиром и пенсией 2160 рублей серебром в год в 1833 году, а в 1834 году он скончался. Вскоре после мужа умерла и его супруга Анна Петровна.
Екатерина Петровна Мусина-Пушкина с сестрами Эротеидой и Поликсенией содержались в Екатерининском институте, обучение в котором Катрин завершила в 1835 году. Осиротевшие сестры Мусины-Пушкины были под опекой вдовы генерала Шевича, тоже потомка сербов из Новороссии. Родство между Шевичами и Штеричами установить не удалось - возможно время скрыло их родственные связи, но Катрин Мусина-Пушкина в переписке целого ряда адресатов, сообщавших впоследствии об ее скандальной свадьбе с князем Трубецким, называется "племянницей Шевичевой".
"Тетушка" сестер Мусиных-Пушкиных, Мария Христофоровна Шевич, была сестрой шефа жандармов Александра Христофорович Бенкендорфа. Муж ее, генерал Шевич, 4 октября 1813 года был убит под Лейпцигом.
Мария Христофоровна Шевич устроила девятнадцатилетнюю Екатерину Мусину-Пушкину при дворе фрейлиной императрицы Александры Федоровны, супруги императора Николая I. По свидетельствам современников, Катрин была скорее легкомысленной, нежели благоразумной девушкой. Была ли она красавицей, нельзя сказать, но очевидно "она обладала даром нравиться". Кроме того, есть основания предполагать, что свою невинность она не считала добродетелью. Портрета ее к сожалению найти не удалось.
В 1837 году она ответила взаимностью на пылкие ухаживания князя Сергея Васильевича Трубецкого, и эта взаимность в начале 1838 года, когда она приехала в Петербург после некоторого отсутствия, стала настолько очевидна, что император срочно велел обвенчать Трубецкого с Мусиной-Пушкиной. Выяснилось, что они уже год как якобы тайно обвенчаны из-за того, что мать Трубецкого не дала бы на такой брак согласия. Но поскольку факт венчания они подтвердить не смогли, их обвенчали в Царском Селе в феврале 1838 года.
П.А.Вяземский в переписке с А.И.Тургеневым писал об этом скандальном случае 26 февраля 1838 года следующее: "А коммеражей анекдотическихъ нѣтъ на лицо. Одинъ и есть, да и тотъ по части брюха: ты вѣрно влюблялся въ молодую Пушкину, фрейлину, племянницу Шевичевой и которую ты, вѣроятно, встрѣчалъ у Карамзиныхъ? Эта фрейлина была въ Вознесенскѣ и оттуда взята во дворецъ. Что же оказалось по пріѣздѣ ея въ Петербурга? Что она семимѣсячно брюхата - mai s en tout bien, tout honneur - то есть, тайно замужемъ за меньшимъ Трубецкимъ, который за шалость сосланъ былъ изъ гвардіи въ армію. Для большей однако же достовѣрности, сказываютъ, что еще разъ ихъ здѣсь перевѣнчали. Легко понять, какой это былъ ударъ Трубецкой-матери! Она дни три послѣ того не плясала. На этой Пушкиной долженъ былъ жениться Владиміръ Соллогубъ, а потомъ молодой Давыдовъ, сынъ Себастьянши".
Последнее предложения может указывать на то, что благосклонностью Катрин Мусиной-Пушкиной пользовался не один только князь Трубецкой, но и Соллогуб, Давыдов... возможно, еще кто-то.
Мне не удалось найти никаких достоверных сведений, что у Екатерины Мусиной-Пушкиной были близкие отношения с императором Николаем I, что она "была его фавориткой", как об этом повсеместно сообщается. Эти утверждения совершенно ничем не обоснованы, поэтому считать, что император выдал за князя Трубецкого свою любовницу, оказавшуюся беременной, нет никаких оснований.
Нет вообще никаких достоверных сведений, подтверждавших, что у императора Николая I были незаконнорожденные дети. Самой серьезной привязанностью императора была его многолетняя подруга Варвара Аркадьевна Нелидова. Но какая степень близости была у императора с Нелидовой, никто из современников, даже самых внимательных, не мог бы сказать наверняка. Утверждения, что у Нелидовой якобы было трое детей от императора Николая I, также ничем не подтверждены, следовательно их можно считать вымыслами.
Дочь Трубецких, княжна Софья Сергеевна, родилась 25 марта 1838 года. Крещена 24 апреля в Казанском соборе Санкт-Петербурга. Крестными родителями были брат отца, князь Александр Васильевич Трубецкой, и бабушка, княгиня Софья Андреевна Трубецкая. В многочисленных повторениях ее биографии упоминается, что родители ее разошлись вскоре после ее рождения, и мать, взяв малютку, уехала с ней в Париж. Однако есть основания считать, что разрыв Трубецкого с женой случился не сразу, а в начале 1840-х годов, уже после 1841 года.
15 октября 1840 года, служа на Кавказе, Трубецкой получил 28-дневный отпуск и выехал в Петербург. Напомню, что Трубецкой ехал с Кавказа. Тракт шел через Ставрополь, Новочеркасск, Воронеж, Тулу, Москву, Петербург. Между Воронежем и Тулой тракт раздваивался. Там начинался тракт на Одессу через Орел, Курск, Харьков, Полтаву, Елисаветград, Николаев.
Чтобы попасть в Бахмут, находившийся в Елисаветградской губернии, нужно было, свернув между Воронежем и Тулой, поехать туда намеренно, ибо с Кавказа это было совсем не по пути. Так Трубецкой и сделал, вместо того, чтобы поехать на Тулу и Москву, он поехал на юго-запад, в Бахмут, где останавливался в доме Штеричей. В Бахмутовском же уезде находилось имение сестер Мусиных-Пушкиных, в том числе и его жены, Екатерины Петровны, перешедшее к ним после смерти родителей.
Там он надолго заболел. Оттуда же отправил прошение командованию по месту службы с просьбой продлить отпуск по болезни. Отношения Сергея Васильевича с женой и родственниками были нормальными, у них он жил, дожидаясь отпуска. Именно там его застало известие о тяжелом состоянии отца, князя Василия Сергеевича Трубецкого. Не дождавшись продления отпуска, он срочно выехал из Бахмута в Петербург, чтобы успеть еще застать отца в живых. Князь Василий Сергеевич Трубецкой умер 10(22) февраля 1841 года. Фактически Трубецкой нарушил условия своего отпуска, нарушил воинскую дисциплину. Был ли он действительно болен в Бахмуте, не известно.
Вероятно, смягчила наказание Трубецкому за просроченный и нарушенный отпуск смерть его отца. Его поведение сильно напоминает поведение Михаила Лермонтова, приехавшего в январе 1841 года в двухмесячный отпуск для свидания с престарелой бабушкой, но забывшего о бабушке и весь отпуск проведшего на балах и приемах в Петербурге, тоже просрочившего отпуск - два месяца затянулись на три с лишним. Пришлось его высылать из Петербурга в конце апреля насильно в 48 часов. Трубецкой, как и Лермонтов, не спешил к месту своей службы. Оба они заехали летом 1841 года в Пятигорск и остановились там для принятия ванн, под видом болезней, но фактически для развлечений.
Туда же в начале лета 1841 года приехали и сестры Мусины-Пушкины. Известно, что Трубецкой был в хороших отношениях со свояченицами, жившими в Пятигорске в доме старшей сестры Еликониды Петровны, бывшей замужем за казаком генералом Орловым.
Иван Алексеевич Орлов был 1795 года рождения, родом из дворян войска Донского. В службу вступил казаком в 1806 году, к 1831 году дослужил до генеральского чина. За участие в сражениях начала Отечественной войны 1812 года награжден орденами Святой Анны 4-й и 3-й степени, а за Бородинское сражение получил золотую саблю с надписью "За храбрость". Будучи в чине генерал-майора, Орлов с 1 января 1838 года по 25 октября 1841 года состоял в должности походного атамана казачьих полков при Отдельном Кавказском корпусе.
Подробно дуэль Лермонтова с Мартыновым я уже разбирала раньше в нескольких записях под названием "Еще одна последняя дуэль". Добавлю к сказанному, что князь Сергей Васильевич Трубецкой вместе с Лермонтовым участвовал в сражении при речке Валерик 11 июля 1840 года. За участие их в боях летом 1840 года они были представлены к награждению, но награды не были одобрены императором. В частности, Лермонтов не получил орден Святого Станислава 3-й степени, потому что "поручик Лермонтов при своём полку не находился". Возможно, что причина, по которой было отказано в награждении князю Трубецкому, та же.
Исторические идеологические искажения наполнили биографию поэта Лермонтова сразу же после его дуэли. Фактически его ссылка на Кавказ в 1840 году произошла совсем не по политической причине. Его дуэль с сыном бельгийского посланника Де Барантом произошла из-за молодой вдовы, княгини Марии Алексеевны Щербатовой, урожденной Штерич. Она была двоюродной сестрой Мусиных-Пушкиных: ее отец, Алексей Петрович Штерич, и мать Мусиных-Пушкиных, Анна Петровна, урожденная Штерич, были брат с сестрой по отцу.
Мария Алексеевна Штерич вышла замуж за сослуживца Лермонтова, штабс-ротмистра лейб-гвардии Гусарского полка князя Александра Михайловича Щербатова 17 января 1837 года. 26 февраля 1838 года у них родился сын Михаил. А вскоре, 9 марта 1838 года, ее муж князь Шербатов скончался. Лермонтов посвящал ей стихи и ухаживал за молодой вдовой, а в 1838 - 1840 годах часто бывал у нее в Петербурге, а летом на даче в Павловске.
Сразу после дуэли Лермонтова с Де Барантом, княгиня Щербатова, оставив сына с бабушкой, 22 февраля 1840 года срочно уехала в Москву, желая скрыться от разговоров и пересудов. Малолетний сын ее, князь Михаил Щербатов, заболел и умер 1 марта 1840 года в возрасте 2 лет.
Лермонтов был отправлен на Кавказ, но в полк не приехал, а остановился в Пятигорске, где вел веселую и рассеянную жизнь вместе с приятелями. Он избрал Мартынова в качестве мишени для своих "язвительных насмешек", подстрекал Мартынова "потребовать удовлетворения", что и случилось наконец.
Лермонтов рассчитывал в комедии исполнить роль Печорина, а сыграть пришлось роль Грушницкого. Как описывал один из секундантов случившейся дуэли, князь Васильчиков, "...15 июля часов в 6-7 вечера мы поехали на роковую встречу; но и тут, в последнюю минуту, мы и я думаю сам Лермонтов, были убеждены, что дуэль кончится пустыми выстрелами и что, обменявшись для соблюдения чести двумя пулями, противники подадут себе руки и... поедут ужинать".
Ничем не засвидетельствовано, что князь Трубецкой был секундантом на этой дуэли. Считается, что это усугубило бы дело, поскольку Трубецкой, как и Лермонтов, должен был находится во фронте, воевать, а не развлекаться на курорте с дамами и устраивать дуэли. Поэтому об его участии умолчали. Но известный шутник Трубецкой был членом этой веселой компании Лермонтова. Эта компания оживляла, вдохновляла и подстегивала Лермонтова быть наглым и язвительным в отношении Мартынова и послужила важным обстоятельством соучастия всех членов близкого круга поэта в той трагедии, которая, шутя, разыгралась ими 15 июля 1841 года. Только в финале почему-то никто не смеялся.
В 1843 году Сергей Васильевич Трубецкой, в своем прошении об отставке указывал, что он холост и детей не имеет. Возможно, к этому времени Екатерина Трубецкая с дочерью уехала в Париж и вела там образ жизни куртизанки.
Следующее романтическое приключение с князем Сергеем Трубецким случилось в 1851 году. 6 мая генерал-лейтенант Л.В.Дубельт, временно замещавший уехавшего вместе с императором Николаем I для решения международных дел начальника III жандармского отделения графа А.Ф.Орлова, доносил цесаревичу Александру Николаевичу следующее:
"Вчера вечером у сына советника коммерции Жадимировского похищена жена, урожденная Бравура. Ее, как дознано, увез отставной офицер Федоров, но не для себя, а для князя Сергея Васильевича Трубецкого. Федоров привез ее в дом брата своего, на Караванной, где и передал князю Трубецкому; так, по крайне мере, уверяет муж, который с давнего времени заметил, что князь Трубецкой обратил на его жену какое-то особенное внимание и был с ней в тайной переписке. Докладывая о сем Вашему императорскому высочеству, осмеливаюсь испрашивать донести об этом случае графу Орлову".
На докладе Дубельта рукой цесаревича была наложена резолюция: "Я давно этого ожидал, ибо никакая мерзость со стороны князя Трубецкого меня не удивляет".
На следующий день полиция, окружившая дом князя Трубецкого, ни его самого, ни жены Жадимировского в доме не обнаружила. Граф Орлов, получивший доклад Дубельта, наложил свою резолюцию: "Происшествие довольно скверное по своему соблазну, тем более, что государю, как и всем, кн. С.Трубецкой известен закоренелым повесой".
Спустя неделю после происшествия беглецы все еще не были найдены. Император после доклада графа Орлова счел такое положение постыдным и повелел "Дубельту взять для того строгие меры". Следы сбежавших обнаружили сначала в Москве, затем в Туле. Но ехала парочка по подорожной Федорова, который за день до случившегося выправил документы для поездки на Кавказ лечиться на водах.
Ясно стало, что они направляются на юг: либо в Одессу, либо в Тифлис и дальше на море. В оба пункта были отправлены депеши, в которых сообщены приметы бежавших: "Кн.Трубецкой высокого роста, темнорусый, худощав, имеет вид истощенного человека, носит бороду. Г-жа Жадимировская очень молода, весьма красивой наружности, с выразительными глазами". В каждый пункт направлены жандармские офицеры для поимки похитителя и похищенной.
30 мая жандармский поручик Чулков приехал в Тифлис и выяснил, что Трубецкой приехал в Тифлис 24 мая и на другой день уехал в сторону Кутаиса. Из Кутаиса беглецы отправились в Редут-Кале, чтобы плыть за границу. 3 июня кутаиский полицмейстер штабс-капитан Мелешко в Редут-Кале арестовал Трубецкого, а 29 июня арестованный был помещен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Жадимировская по причине отсутствия в Петербурге ее мужа была передана своей матери под расписку.
Жадимировская мотивировала побег тем, что она любит князя Трубецкого, а мужа не любит и никогда не любила. Трубецкой объяснял похищение чужой жены тем, что он "любит ее без памяти", жестокостью ее мужа и тем, что он хотел ее спасти.
Расходы на поиски и поимку беглецов составили приличную сумму в 2272 рубля и 72 5/7 копеек. В добрый час граф Орлов доложил императору вопрос о затратах и Николай I приказал взыскать их с подсудимого, князя Трубецкого. Дороговатое "путешествие дилетантов"* получилось.
--------------------------------------------------------
* -"Путешествие дилетантов" - так была названа книга Б.Окуджавы, прототипами которой явились князь Трубецкой и Жадимировская.
Вот коротко вся история похищения князем Трубецким чужой жены. По факту похищения было возбуждено дело, рассмотренное военным судом, который постановил: "За увоз жены почетного гражданина Жадимировского, с согласия, впрочем, на то ее самой, за похищение у отставного штабс-капитана Федорова подорожной и за намерение ехать с Жадимировской за границу повелено князя Трубецкого, лишив чинов, ордена Святой Анны 4-ой степени с надписью "За храбрость", дворянского и княжеского достоинств, оставить в крепости еще на 6 месяцев потом отправить рядовым в Петрозаводский гарнизонный батальон под строжайший надзор, на ответственность батальонного командира". Император это решение утвердил.
На основании этих фактов была вымышлена история о том, что юная девушка неполных 18 лет, урожденная Бравура, якобы где-то на балу привлекла внимание 55-летнего императора Николая I и "наотрез" отказала ему в своей любви и благосклонности. Поэтому всю злость император выместил на бедном ее счастливом любовнике князе Трубецком. Этот вымысел снова и снова кочует по разным страницам сайтов и блогов.
Император Николай I, конечно, евнухом не был, но и комплексом донжуана не страдал. Он был красив, высок, статен, нравился дамам. Чаще он сам был объектом женских притязаний и желаний. Николай всегда был окружен красивыми женщинами, соревновавшимися между собой в том, чтобы обратить на себя его внимание и добиться его благосклонности. Его любовные похождения, если таковые и бывали, то носили чаще всего вид флирта и игры, а не приказа даме прийти и отдаться в определенное время. Император был галантным кавалером - это отмечают даже девочки, росшие при дворе.
Очень часто исторические сведения, циркулирующие в информационном пространстве, являются вымыслами от начала и до конца. Особенно обильно богаты таким историческим враньем обстоятельства российского политического прошлого. Революционный перелом власти и формирование большевистской идеологии сделали историческое вранье под видом разоблачений "старой власти" очень выгодным видом деятельности.
Прошли годы и десятилетия, но идеологически мотивированные вымыслы продолжают жить и широко тиражироваться с помощью современных средств информации, они становятся "достоверными" с помощью искусственного "интеллекта", убеждающегося в "правдивости" за счет большого числа повторений лжи в интернет-ресурсах. Интернет - это буквально мечта большевиков: чем больше, тем правдивее. А у современных лгунов нет собственной фантазии выдумать что-то новое: они просто переписывают уже кем-то созданное.
Массы не интересует историческая достоверность, а историческая ложь полностью отвечает запросам масс, ибо правда скучна.
Кого только ни записывали в любовницы императора, кто только ни становился объектом его мужской ненасытности, кто только ни отказывал ему в своей благосклонности, кто только ни имел от него незаконнорожденных детей!.. Разумеется, все подобные рассказы оказываются абсолютно ничем не обоснованы и создаются по принципу "так, в голову пришло".
Эти рассказы и вымыслы говорят гораздо больше о самих авторах и их проблемах взаимоотношений с представителями противоположного пола, нежели об императоре.
Довелось мне прочесть, что один из шалопаев и ветреников XIX века, человек, растративший на пустяки и шалости данные ему судьбой и Богом высокое положение, прирожденную красоту, знатность происхождения, князь Сергей Васильевич Трубецкой, оказывается, был личным "врагом" императора Николая Павловича.
Сергей Васильевич Трубецкой полностью отвечает исторической пристрастности, выражающейся в том, что люди достойные, честные, порядочные, трудолюбивые мало интересуют госпожу Историю. Напротив, люди легкомысленные, участвовавшие в скандалах, спорах, преступлениях, люди сомнительной нравственности и достоинств оставляют в истории яркий след, им уделено много внимания, о них пишут статьи, исследования, книги, рассуждают "эксперты" и "специалисты", приписывающие этим недостойным людям разного рода вымышленные достоинства, превращающие их в "героев". Так уж устроено людское сознание, что добропорядочность скучна: "все счастливые... счастливы одинаково..."
Шутить князь Трубецкой начал с раннего возраста: то напугает с друзьями какую-нибудь ветхую старушку-аристократку, то окажется застигнутым за подглядыванием за голыми дамами, то выпьет лишнего и наскандалит, то устроит мнимые похороны своего командира, то нарушит воинскую дисциплину... Следует заметить, что император Николай I был требовательным к самому себе и не терпел разгильдяйства со стороны других. Поскольку Трубецкой служил в гвардии в Петербурге, семья была близка ко двору - трое его братьев-сестер были крестниками императора Николая I, то шалости его и проказы достигали ушей императора.
Среди многочисленных братьев и сестриц, а в семье Трубецких было одиннадцать детей, он был самым большим проказником. При таком количестве детей, да еще таких аристократических по части небрежного отношения к деньгам и материальным ценностям, не хватит на всех богатого имения. Поэтому семейство было знатным, но его уже никак нельзя было отнести к богатым.
Возможно причина столь низкой социальной ответственности князя Сергея Васильевича Трубецкого крылась в его наследственности: есть упоминания, что со стороны матушки своей, дочери виленского начальника полиции Вейзе или Вейса, он был потомок простой цыганки, "попавшей после скромного кочующего существования во дворец", и в нем так выразилась свободолюбивая цыганская кровь. Главное, что в историю он вошел именно как человек весьма безответственный.
По мере приближения эпохи либерализма шаловливые проступки князя, как Трубецкого по фамилии - а это уже обязывает быть борцом и диссидентом, стали в литературе подаваться под видом сопротивления царизму и конкретно императору Николаю I. Вспомнили заодно, что он как будто был участником фатальной дуэли другого "сопротивленца" императору - Михаила Юрьевича Лермонтова, человека "странного, игривого и вместе с тем заносчивого нрава".
Фактически в историю князь Сергей Васильевич Трубецкой вошел как участник трех событий: его скандальной женитьбы, дуэли Лермонтова с Мартыновым и похищения чужой жены мадам Жадимировской. И все они были впоследствии интерпретированы либеральными и большевистскими историками как акты прямого или косвенного противостояния князя Трубецкого императору Николаю I. Но по своему житейскому содержанию эти три события были связаны с "дамами". В двух из них Трубецкой представлен как герой, диссидент-любовник.
Как факт его биографии упоминается, что Трубецкой был членом "кружка шестнадцати". Во-первых, значение этого кружка было вымышлено советскими лермонтоведами, чтобы придать поэту, стремившемуся реализовать свои честолюбивые замыслы стать известным и блистать среди "жадною толпой стоящих у трона", хоть какую-нибудь революционную направленность; а во-вторых, доподлинно не известно, был ли участником этого мифического кружка князь Трубецкой. Удивительно другое - эпоха большевизма ушла, а большевистская оценка и интерпретация этих событий осталась, она приклеилась к имени Трубецкого навеки.
Сначала была женитьба князя Трубецкого на Екатерине Петровне Мусиной-Пушкиной.
Согласно российским сведениям о ее рождении, Екатерина Петровна Мусина-Пушкина (часто просто Пушкина) была одной из шести дочерей генерала, участника войны 1812 года, Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина, и его жены Анны Петровны, урожденной Штерич. Семья была многодетная, генерал за время службы больших денег не скопил, основой благосостояния семьи было приданое жены, происходившей из богатой семьи Петра Ивановича Штерича, потомка выходцев из Сербии.
В 1750 году сербы откликнулись на призыв императрицы Елизаветы Петровны переселиться в Россию, присягнули на верность и поселились в местности, которая стала называться Ново-Сербия, бывшая восточная частью Новороссии. Сербские поселения защищали южные рубежи России от набегов крымских татар.
Петр Штерич служил в Бахмутском гусарском полку и вышел в отставку подполковником в 1795 году. Он стоял у истоков начала добычи в нынешнем Донбассе каменного угля и выплавки железа. Был награжден орденом Святого Владимира 4 ступени за открытие и добычу угля и железной руды. Во владении у Штерича было 29840 десятин пригодной для земледелия земли и 8677 десятин неугодий. Ему принадлежало 3072 крепостных. 13 октября 1799 Штерич писал директору Луганского завода Карлу Гаскойну:
"Третьего дня был у меня г-н Ропер и во исполнение воли вашей получил мое согласие на добывание железной руды из собственных моих рудников хотя бы и до ста тысяч пудов. А когда понадобится и каменный уголь мой, то тем жертвую на первый случай, извольте только приказать начать правильную оного работу."
В прижизненных источниках нет никаких упоминаний о том, что Екатерина Петровна Мусина-Пушкина была незаконная дочь Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина. Однако сейчас можно прочесть, что якобы родилась она в Париже в январе 1816 года, а матерью Екатерины была француженка, акробатка на канате Маргарита Саки, по мужу, а урожденная Лаланн. Якобы ребенок стал плодом любви почти пятидесятилетнего российского генерала, мужа и почтенного отца семейства, и почти тридцатилетней замужней циркачки, имевшей детей. Я понимаю, все в жизни возможно, но не все возможное является фактом. Разумеется, совершенно никакими ссылками на документы или источники эти сведения не подкрепляются.
Военная служба Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина протекала довольно бурно и формуляр его насыщен событиями. Родился он в 1766 году, в 1787 году был выпущен из камер-пажей в армию, при осаде Очакова 25 мая 1788 года ранен пулей в голову, за штурм Очакова награжден золотым крестом. В 1799 году он был уже генерал-майор, в 1807-1808 годах командовал на Кавказской линии отдельным отрядом, с декабря 1810 года по июнь 1811 года - всеми войсками. Участвовал в боевых действиях во время Отечественной войны 1812 года, командуя вначале отдельной бригадой, а в 1813-1814 годах резервными кавалерийскими эскадронами. Сведений, подтверждающих, что в Париже у Мусина-Пушкина родилась незаконная дочь, которую он привез в Россию, формуляр не содержит, как не содержит он упоминаний о том, был ли генерал с войском в Париже до 1816 года.
В его формуляре указано, что он был женат на дочери подполковника, статского советника, Анне Петровне Штерич, в 1833 году, на время выхода в отставку, у них было 6 дочерей и 2 сына: Еликонида - 23 лет, Екатерина - 16 лет, Лидия - 15 лет, Ариадна - 14 лет, Еротеида - 13 лет, Поликсения - 11 лет, Иван - 9 лет, Александр - 8 лет.
Имение Анны Петровны, полученное в приданое при замужестве, насчитывало 3000 десятин земли и 260 душ крестьян мужского пола. У мужа ее, Петра Клавдиевича Мусина-Пушкина, своего наследственного имения было в двух деревеньках Любимского уезда Ярославской губернии только 26 душ крестьян, приобретенного имения он не имел, а при выходе в отставку за ним в тех же деревнях Любимского уезда числилось 36 душ крепостных.
К 1830-м года все имения Мусиных-Пушкиных были заложены. Петр Клавдиевич вышел в отставку генерал-лейтенантом с мундиром и пенсией 2160 рублей серебром в год в 1833 году, а в 1834 году он скончался. Вскоре после мужа умерла и его супруга Анна Петровна.
Екатерина Петровна Мусина-Пушкина с сестрами Эротеидой и Поликсенией содержались в Екатерининском институте, обучение в котором Катрин завершила в 1835 году. Осиротевшие сестры Мусины-Пушкины были под опекой вдовы генерала Шевича, тоже потомка сербов из Новороссии. Родство между Шевичами и Штеричами установить не удалось - возможно время скрыло их родственные связи, но Катрин Мусина-Пушкина в переписке целого ряда адресатов, сообщавших впоследствии об ее скандальной свадьбе с князем Трубецким, называется "племянницей Шевичевой".
"Тетушка" сестер Мусиных-Пушкиных, Мария Христофоровна Шевич, была сестрой шефа жандармов Александра Христофорович Бенкендорфа. Муж ее, генерал Шевич, 4 октября 1813 года был убит под Лейпцигом.
Мария Христофоровна Шевич устроила девятнадцатилетнюю Екатерину Мусину-Пушкину при дворе фрейлиной императрицы Александры Федоровны, супруги императора Николая I. По свидетельствам современников, Катрин была скорее легкомысленной, нежели благоразумной девушкой. Была ли она красавицей, нельзя сказать, но очевидно "она обладала даром нравиться". Кроме того, есть основания предполагать, что свою невинность она не считала добродетелью. Портрета ее к сожалению найти не удалось.
В 1837 году она ответила взаимностью на пылкие ухаживания князя Сергея Васильевича Трубецкого, и эта взаимность в начале 1838 года, когда она приехала в Петербург после некоторого отсутствия, стала настолько очевидна, что император срочно велел обвенчать Трубецкого с Мусиной-Пушкиной. Выяснилось, что они уже год как якобы тайно обвенчаны из-за того, что мать Трубецкого не дала бы на такой брак согласия. Но поскольку факт венчания они подтвердить не смогли, их обвенчали в Царском Селе в феврале 1838 года.
П.А.Вяземский в переписке с А.И.Тургеневым писал об этом скандальном случае 26 февраля 1838 года следующее: "А коммеражей анекдотическихъ нѣтъ на лицо. Одинъ и есть, да и тотъ по части брюха: ты вѣрно влюблялся въ молодую Пушкину, фрейлину, племянницу Шевичевой и которую ты, вѣроятно, встрѣчалъ у Карамзиныхъ? Эта фрейлина была въ Вознесенскѣ и оттуда взята во дворецъ. Что же оказалось по пріѣздѣ ея въ Петербурга? Что она семимѣсячно брюхата - mai s en tout bien, tout honneur - то есть, тайно замужемъ за меньшимъ Трубецкимъ, который за шалость сосланъ былъ изъ гвардіи въ армію. Для большей однако же достовѣрности, сказываютъ, что еще разъ ихъ здѣсь перевѣнчали. Легко понять, какой это былъ ударъ Трубецкой-матери! Она дни три послѣ того не плясала. На этой Пушкиной долженъ былъ жениться Владиміръ Соллогубъ, а потомъ молодой Давыдовъ, сынъ Себастьянши".
Последнее предложения может указывать на то, что благосклонностью Катрин Мусиной-Пушкиной пользовался не один только князь Трубецкой, но и Соллогуб, Давыдов... возможно, еще кто-то.
Мне не удалось найти никаких достоверных сведений, что у Екатерины Мусиной-Пушкиной были близкие отношения с императором Николаем I, что она "была его фавориткой", как об этом повсеместно сообщается. Эти утверждения совершенно ничем не обоснованы, поэтому считать, что император выдал за князя Трубецкого свою любовницу, оказавшуюся беременной, нет никаких оснований.
Нет вообще никаких достоверных сведений, подтверждавших, что у императора Николая I были незаконнорожденные дети. Самой серьезной привязанностью императора была его многолетняя подруга Варвара Аркадьевна Нелидова. Но какая степень близости была у императора с Нелидовой, никто из современников, даже самых внимательных, не мог бы сказать наверняка. Утверждения, что у Нелидовой якобы было трое детей от императора Николая I, также ничем не подтверждены, следовательно их можно считать вымыслами.
Дочь Трубецких, княжна Софья Сергеевна, родилась 25 марта 1838 года. Крещена 24 апреля в Казанском соборе Санкт-Петербурга. Крестными родителями были брат отца, князь Александр Васильевич Трубецкой, и бабушка, княгиня Софья Андреевна Трубецкая. В многочисленных повторениях ее биографии упоминается, что родители ее разошлись вскоре после ее рождения, и мать, взяв малютку, уехала с ней в Париж. Однако есть основания считать, что разрыв Трубецкого с женой случился не сразу, а в начале 1840-х годов, уже после 1841 года.
15 октября 1840 года, служа на Кавказе, Трубецкой получил 28-дневный отпуск и выехал в Петербург. Напомню, что Трубецкой ехал с Кавказа. Тракт шел через Ставрополь, Новочеркасск, Воронеж, Тулу, Москву, Петербург. Между Воронежем и Тулой тракт раздваивался. Там начинался тракт на Одессу через Орел, Курск, Харьков, Полтаву, Елисаветград, Николаев.
Чтобы попасть в Бахмут, находившийся в Елисаветградской губернии, нужно было, свернув между Воронежем и Тулой, поехать туда намеренно, ибо с Кавказа это было совсем не по пути. Так Трубецкой и сделал, вместо того, чтобы поехать на Тулу и Москву, он поехал на юго-запад, в Бахмут, где останавливался в доме Штеричей. В Бахмутовском же уезде находилось имение сестер Мусиных-Пушкиных, в том числе и его жены, Екатерины Петровны, перешедшее к ним после смерти родителей.
Там он надолго заболел. Оттуда же отправил прошение командованию по месту службы с просьбой продлить отпуск по болезни. Отношения Сергея Васильевича с женой и родственниками были нормальными, у них он жил, дожидаясь отпуска. Именно там его застало известие о тяжелом состоянии отца, князя Василия Сергеевича Трубецкого. Не дождавшись продления отпуска, он срочно выехал из Бахмута в Петербург, чтобы успеть еще застать отца в живых. Князь Василий Сергеевич Трубецкой умер 10(22) февраля 1841 года. Фактически Трубецкой нарушил условия своего отпуска, нарушил воинскую дисциплину. Был ли он действительно болен в Бахмуте, не известно.
Вероятно, смягчила наказание Трубецкому за просроченный и нарушенный отпуск смерть его отца. Его поведение сильно напоминает поведение Михаила Лермонтова, приехавшего в январе 1841 года в двухмесячный отпуск для свидания с престарелой бабушкой, но забывшего о бабушке и весь отпуск проведшего на балах и приемах в Петербурге, тоже просрочившего отпуск - два месяца затянулись на три с лишним. Пришлось его высылать из Петербурга в конце апреля насильно в 48 часов. Трубецкой, как и Лермонтов, не спешил к месту своей службы. Оба они заехали летом 1841 года в Пятигорск и остановились там для принятия ванн, под видом болезней, но фактически для развлечений.
Туда же в начале лета 1841 года приехали и сестры Мусины-Пушкины. Известно, что Трубецкой был в хороших отношениях со свояченицами, жившими в Пятигорске в доме старшей сестры Еликониды Петровны, бывшей замужем за казаком генералом Орловым.
Иван Алексеевич Орлов был 1795 года рождения, родом из дворян войска Донского. В службу вступил казаком в 1806 году, к 1831 году дослужил до генеральского чина. За участие в сражениях начала Отечественной войны 1812 года награжден орденами Святой Анны 4-й и 3-й степени, а за Бородинское сражение получил золотую саблю с надписью "За храбрость". Будучи в чине генерал-майора, Орлов с 1 января 1838 года по 25 октября 1841 года состоял в должности походного атамана казачьих полков при Отдельном Кавказском корпусе.
Подробно дуэль Лермонтова с Мартыновым я уже разбирала раньше в нескольких записях под названием "Еще одна последняя дуэль". Добавлю к сказанному, что князь Сергей Васильевич Трубецкой вместе с Лермонтовым участвовал в сражении при речке Валерик 11 июля 1840 года. За участие их в боях летом 1840 года они были представлены к награждению, но награды не были одобрены императором. В частности, Лермонтов не получил орден Святого Станислава 3-й степени, потому что "поручик Лермонтов при своём полку не находился". Возможно, что причина, по которой было отказано в награждении князю Трубецкому, та же.
Исторические идеологические искажения наполнили биографию поэта Лермонтова сразу же после его дуэли. Фактически его ссылка на Кавказ в 1840 году произошла совсем не по политической причине. Его дуэль с сыном бельгийского посланника Де Барантом произошла из-за молодой вдовы, княгини Марии Алексеевны Щербатовой, урожденной Штерич. Она была двоюродной сестрой Мусиных-Пушкиных: ее отец, Алексей Петрович Штерич, и мать Мусиных-Пушкиных, Анна Петровна, урожденная Штерич, были брат с сестрой по отцу.
Мария Алексеевна Штерич вышла замуж за сослуживца Лермонтова, штабс-ротмистра лейб-гвардии Гусарского полка князя Александра Михайловича Щербатова 17 января 1837 года. 26 февраля 1838 года у них родился сын Михаил. А вскоре, 9 марта 1838 года, ее муж князь Шербатов скончался. Лермонтов посвящал ей стихи и ухаживал за молодой вдовой, а в 1838 - 1840 годах часто бывал у нее в Петербурге, а летом на даче в Павловске.
Сразу после дуэли Лермонтова с Де Барантом, княгиня Щербатова, оставив сына с бабушкой, 22 февраля 1840 года срочно уехала в Москву, желая скрыться от разговоров и пересудов. Малолетний сын ее, князь Михаил Щербатов, заболел и умер 1 марта 1840 года в возрасте 2 лет.
Лермонтов был отправлен на Кавказ, но в полк не приехал, а остановился в Пятигорске, где вел веселую и рассеянную жизнь вместе с приятелями. Он избрал Мартынова в качестве мишени для своих "язвительных насмешек", подстрекал Мартынова "потребовать удовлетворения", что и случилось наконец.
Лермонтов рассчитывал в комедии исполнить роль Печорина, а сыграть пришлось роль Грушницкого. Как описывал один из секундантов случившейся дуэли, князь Васильчиков, "...15 июля часов в 6-7 вечера мы поехали на роковую встречу; но и тут, в последнюю минуту, мы и я думаю сам Лермонтов, были убеждены, что дуэль кончится пустыми выстрелами и что, обменявшись для соблюдения чести двумя пулями, противники подадут себе руки и... поедут ужинать".
Ничем не засвидетельствовано, что князь Трубецкой был секундантом на этой дуэли. Считается, что это усугубило бы дело, поскольку Трубецкой, как и Лермонтов, должен был находится во фронте, воевать, а не развлекаться на курорте с дамами и устраивать дуэли. Поэтому об его участии умолчали. Но известный шутник Трубецкой был членом этой веселой компании Лермонтова. Эта компания оживляла, вдохновляла и подстегивала Лермонтова быть наглым и язвительным в отношении Мартынова и послужила важным обстоятельством соучастия всех членов близкого круга поэта в той трагедии, которая, шутя, разыгралась ими 15 июля 1841 года. Только в финале почему-то никто не смеялся.
В 1843 году Сергей Васильевич Трубецкой, в своем прошении об отставке указывал, что он холост и детей не имеет. Возможно, к этому времени Екатерина Трубецкая с дочерью уехала в Париж и вела там образ жизни куртизанки.
Следующее романтическое приключение с князем Сергеем Трубецким случилось в 1851 году. 6 мая генерал-лейтенант Л.В.Дубельт, временно замещавший уехавшего вместе с императором Николаем I для решения международных дел начальника III жандармского отделения графа А.Ф.Орлова, доносил цесаревичу Александру Николаевичу следующее:
"Вчера вечером у сына советника коммерции Жадимировского похищена жена, урожденная Бравура. Ее, как дознано, увез отставной офицер Федоров, но не для себя, а для князя Сергея Васильевича Трубецкого. Федоров привез ее в дом брата своего, на Караванной, где и передал князю Трубецкому; так, по крайне мере, уверяет муж, который с давнего времени заметил, что князь Трубецкой обратил на его жену какое-то особенное внимание и был с ней в тайной переписке. Докладывая о сем Вашему императорскому высочеству, осмеливаюсь испрашивать донести об этом случае графу Орлову".
На докладе Дубельта рукой цесаревича была наложена резолюция: "Я давно этого ожидал, ибо никакая мерзость со стороны князя Трубецкого меня не удивляет".
На следующий день полиция, окружившая дом князя Трубецкого, ни его самого, ни жены Жадимировского в доме не обнаружила. Граф Орлов, получивший доклад Дубельта, наложил свою резолюцию: "Происшествие довольно скверное по своему соблазну, тем более, что государю, как и всем, кн. С.Трубецкой известен закоренелым повесой".
Спустя неделю после происшествия беглецы все еще не были найдены. Император после доклада графа Орлова счел такое положение постыдным и повелел "Дубельту взять для того строгие меры". Следы сбежавших обнаружили сначала в Москве, затем в Туле. Но ехала парочка по подорожной Федорова, который за день до случившегося выправил документы для поездки на Кавказ лечиться на водах.
Ясно стало, что они направляются на юг: либо в Одессу, либо в Тифлис и дальше на море. В оба пункта были отправлены депеши, в которых сообщены приметы бежавших: "Кн.Трубецкой высокого роста, темнорусый, худощав, имеет вид истощенного человека, носит бороду. Г-жа Жадимировская очень молода, весьма красивой наружности, с выразительными глазами". В каждый пункт направлены жандармские офицеры для поимки похитителя и похищенной.
30 мая жандармский поручик Чулков приехал в Тифлис и выяснил, что Трубецкой приехал в Тифлис 24 мая и на другой день уехал в сторону Кутаиса. Из Кутаиса беглецы отправились в Редут-Кале, чтобы плыть за границу. 3 июня кутаиский полицмейстер штабс-капитан Мелешко в Редут-Кале арестовал Трубецкого, а 29 июня арестованный был помещен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Жадимировская по причине отсутствия в Петербурге ее мужа была передана своей матери под расписку.
Жадимировская мотивировала побег тем, что она любит князя Трубецкого, а мужа не любит и никогда не любила. Трубецкой объяснял похищение чужой жены тем, что он "любит ее без памяти", жестокостью ее мужа и тем, что он хотел ее спасти.
Расходы на поиски и поимку беглецов составили приличную сумму в 2272 рубля и 72 5/7 копеек. В добрый час граф Орлов доложил императору вопрос о затратах и Николай I приказал взыскать их с подсудимого, князя Трубецкого. Дороговатое "путешествие дилетантов"* получилось.
--------------------------------------------------------
* -"Путешествие дилетантов" - так была названа книга Б.Окуджавы, прототипами которой явились князь Трубецкой и Жадимировская.
Вот коротко вся история похищения князем Трубецким чужой жены. По факту похищения было возбуждено дело, рассмотренное военным судом, который постановил: "За увоз жены почетного гражданина Жадимировского, с согласия, впрочем, на то ее самой, за похищение у отставного штабс-капитана Федорова подорожной и за намерение ехать с Жадимировской за границу повелено князя Трубецкого, лишив чинов, ордена Святой Анны 4-ой степени с надписью "За храбрость", дворянского и княжеского достоинств, оставить в крепости еще на 6 месяцев потом отправить рядовым в Петрозаводский гарнизонный батальон под строжайший надзор, на ответственность батальонного командира". Император это решение утвердил.
На основании этих фактов была вымышлена история о том, что юная девушка неполных 18 лет, урожденная Бравура, якобы где-то на балу привлекла внимание 55-летнего императора Николая I и "наотрез" отказала ему в своей любви и благосклонности. Поэтому всю злость император выместил на бедном ее счастливом любовнике князе Трубецком. Этот вымысел снова и снова кочует по разным страницам сайтов и блогов.
Император Николай I, конечно, евнухом не был, но и комплексом донжуана не страдал. Он был красив, высок, статен, нравился дамам. Чаще он сам был объектом женских притязаний и желаний. Николай всегда был окружен красивыми женщинами, соревновавшимися между собой в том, чтобы обратить на себя его внимание и добиться его благосклонности. Его любовные похождения, если таковые и бывали, то носили чаще всего вид флирта и игры, а не приказа даме прийти и отдаться в определенное время. Император был галантным кавалером - это отмечают даже девочки, росшие при дворе.
Очень часто исторические сведения, циркулирующие в информационном пространстве, являются вымыслами от начала и до конца. Особенно обильно богаты таким историческим враньем обстоятельства российского политического прошлого. Революционный перелом власти и формирование большевистской идеологии сделали историческое вранье под видом разоблачений "старой власти" очень выгодным видом деятельности.
Прошли годы и десятилетия, но идеологически мотивированные вымыслы продолжают жить и широко тиражироваться с помощью современных средств информации, они становятся "достоверными" с помощью искусственного "интеллекта", убеждающегося в "правдивости" за счет большого числа повторений лжи в интернет-ресурсах. Интернет - это буквально мечта большевиков: чем больше, тем правдивее. А у современных лгунов нет собственной фантазии выдумать что-то новое: они просто переписывают уже кем-то созданное.
Массы не интересует историческая достоверность, а историческая ложь полностью отвечает запросам масс, ибо правда скучна.