"Семь пудов августейшего мяса".
Умышленно или ненамеренно, но огромная часть монархических публикаций лакирует и идеализирует династию Романовых. Исторически очевидно, что российская царская династия сама себя уничтожила. А уничтожив себя, она привела к катастрофе Российскую империю. Трудно определить, когда изменения стали столь существенными, что стали вызывать глубинные перемены во взаимоотношениях монархии с миром, породившие такое яростное неприятие самой монархии, что в феврале 1917 года никто из способных защищать не встал на ее защиту.
Современное отношение к монархии, ставшей причиной российской катастрофы 1917 года, сильно отличается от той массовой неприязни, которая царила в отношению к царскому семейству к моменту этой катастрофы. Ненависть и неприязнь - сильные чувства, и они не могут продолжаться долго даже в сознании одного человека. А если предмет ненависти перестал существовать, то они и вовсе сходят на нет, улетучиваются. Все, что вызывало ненависть и злобу, уходит из памяти, а смена поколений вообще не оставляет ничего от тех сильных чувств, которые были причиной отказа всего общества Российской империи от монархического строя. Новым поколениям кажется, что все в том светлом прошлом было красиво и замечательно: дворцы, одежда, балы, драгоценности, красивые чувства, короче сплошной "фруст хранцузской булки"...
Потому-то и княгиня Палей становится "старой русской элитой", и никого сейчас на самом деле, не смущает, что с 1890-х годов Ольга Пистолькорс (Палей) в сознании этой самой элиты была хуже Ксюши Собчак. Но ведь все меняется, и пройдет время, Собчак состарится, умрет, и в сознании кого-то через 120 лет она покажется представительницей "старой русской элиты" - достойной дамой, а совсем не трамвайной хабалкой. Так действует механизм истории: он оставляет имена тех, кто вел развратный образ жизни, был замешан в скандалах и аферах, но забывает о тех, что был порядочным, доблестным и честным.
Много бы мы знали об Ксешинской, не будь она "картофелиной"*? Оттанцевала бы свой срок, и все! - имя ее затерялось бы в истории, и редкий любитель старины откопал бы сейчас афишку XIX века с ее именем и постарался бы запомнить. А так, ее роль особы с "пониженной социальной ответственностью", сделала ее исторической личностью, да не просто, а в сознании нынешних современников, принадлежащей к "старой российской элите". Принадлежащей, в прямом смысле слова без предлога "к". Россия к началу XX века перестала следовать заповеди "Береги честь смолоду..." А мир держится только на исполнении заповедей, ритуалов, привычек и обычаев.
На примере разрушения Советского Союза я прекрасно понимаю, как работает этот механизм идеализации прошлого. К концу 1980-х годов желание избавления от коммунистической власти было всеобщим. Именно всеобщее нежелание жить по-прежнему, по-советски, было причиной падения советской империи. Но вот социализм канул в прошлое, и по прошествии какого-то времени те, кто яростно и гневно обличал коммунистическую олигархию, кто пылал ненавистью к душителям народной свободы, к жившим за народный счет, сейчас помнят об этом времени только хорошее - беззаботность, здоровье и радость молодости и молодую жажду жизни...
Это порождает множество мифов и "воспоминаний", идеализирующих социалистическое прошлое. Но я знаю и помню этих же самых людей, которые тогда идеализировали капиталистический образ жизни, молились на джинсы и французскую косметику, на все импортное, были против социализма, а теперь они ярые его защитники, поборники, сторонники. Все напрасно: "белой акации гроздья душистые неповторимы, как юность моя".
Сходное явление приходится наблюдать, читая мемуары тех, кто пережил российскую катастрофу 1917 года. Когда агонизировала монархия, они были сторонниками либеральных реформ и активно действовали на разрушение империи, приветствовали отречение императора, не думая о том, кто встанет во главе страны, поклонялись французским и английским свободам, считая их образцом общественного устройства, критиковали русскую власть и мысль за ее отсталость и неистинность... А когда они оказались во Франции, в Америке, в Китае, одним словом, в эмиграции, утратив Россию, дававшую им стабильность и основу нормальной жизни, то все стали ярыми монархистами и поклонниками всего русского. Это было запоздалым пониманием и желанием хоть в памяти вернуть "невозвратимые гроздья белой акации". К сожалению, люди понимают истины только через утраты и потери, а не через приобретения.
Всему причиной свойства человеческого сознания. Когда люди выступают за общественные перемены, то они не предполагают утраты, того, чем они владеют. Они движимы желанием нового приобретения - перемен, а воображаемое ими будущее сулит только то, за что они выступают, чего так сильно хочется. Но перемены происходят за счет перераспределения того, что уже было создано, и никогда иначе. Созидается же все трудом, а для разрушения часто даже усилий не требуется - нужно просто перестать трудиться.
Это длинное вступление к истории об еще одном представителе династии Романовых - великом князе Алексее Александровиче. Эпиграфом к этой истории может служить литературная цитата:
"Был у царя еще один любимый "дядя Алеша" - великий князь Алексей, главный пират дома Романовых по прозванию "Семь пудов августейшего мяса", - именно ему-то мы и обязаны Цусимой! К пальцам этого хапуги прилипли миллионы рублей, взятые у народа на создание флота." (В. Пикуль. "Нечистая сила")
Пикуль, конечно, написал много всевозможной чепухи, но в отношении великого князя Алексея Александровича можно признать, он угадал.
Изучение династии Романовых может повергнуть в уныние и разочаровать в монархии кого угодно. Я уже начинаю думать, что каждый великий князь был "низок по-своему". Этот человек хоть и стоял близко к престолу, но не в числе первых в очереди на престолонаследие, а его участие в разрушении Российской империи было значительным. Четвертый сын императора Александра II, великий князь Алексей, родился в 1850 году и был от рождения записал в морскую службу.
Великий князь Алексей Александрович в молодости. По свидетельству А.А.Мосолова, знавшего его лично, "Он отличался атлетическим телосложением и сочетал силу с бесконечным обаянием, что было особым даром некоторых Романовых предыдущих поколений".
Как выяснилось впоследствии, никакими достоинствами мореплавателя великий князь не обладал, зато любил смену впечатлений, был сладострастником и всю жизнь потратил на наслаждения и удовольствия, одним словом, был добрым. Его образ жизни мало сочетался с теми историческими требованиями и вызовами, которые пришлись на долю Российской империи во второй половине XIX-начале XX веков: войны, реформы, снова войны, террор, убийство отца-императора Александра II, правление брата-императора Александра III, его безвременная смерть из-за болезни, правление племянника-императора Николая II, снова террор, снова война, повлекшая потерю русского флота на Тихом океане...
В русской истории великий князь Алексей Александрович остался единственный, так и не вступивший ни с кем в законный брак - казанова романовской династии, имевший много романов, в том числе продолжительные скандальные отношения с женой двоюродного брата, Евгения Максимилиановича, пятого герцога Лихтенбергского; глава Российского флота, обвиненный в растрате казенных денег и ставший причиной гибели кораблей во время сражения при Цусиме. Все его морские экспедиции были успешными только в сексуальном отношении. Один из британских кузенов великого князя охарактеризовал его предпочтения так: "доступные женщины и медленные корабли" (Fast women and slow ships).
"Семь пудов августейшего мяса", - этим метким выражением окрестил великокняжеского главу Российского флота Михаил Ильич Кази, организатор российского судостроения, управляющий Балтийским заводом, капитан I ранга в отставке. Кази был непримиримым врагом казенщины и бюрократизма, мошенничества и тунеядства.
В современной журналистике, которая основана исключительно на стремлении удовлетворять потребность публики в "прекрасном", нередко можно встретить сказочно романтическую историю о "великой любви" великого князя Алексея к фрейлине Александре Васильевне Жуковской, дочери воспитателя Александра II и известного поэта Василия Андреевича Жуковского. Фрейлина оказалась в интересном, но затруднительном положении, а князя император-отец Александр II в августе 1871 года отправил в кругосветное путешествие на трехмачтовом винтовом фрегате "Светлана", по странной иронии имеющем название в честь романтической героини стихотворения Жуковского. Путешествие проходило с заходом в Бразилию, Северные Соединенные штаты Америки и Японию.
Фрегат "Светлана" 1871 год. Рисовал А. К. Беггров, гравировал Л. А. Серяков - Всемирная иллюстрация : журнал. - 1871. - Т. 6. - № 138. - С. 121.
За шестнадцать месяцев путешествия влюбленный князь не раз находил утешение у "хорошеньких девиц", одаривая их великокняжескими подарками в виде драгоценных украшений с бирюзой, бриллиантами, опалами, жемчугами. Даже во время устроенной для развлечения монаршего гостя генералом Кастером охоте на бизонов с участием известного уничтожителя парнокопытных Северной Америки, Буффало Билла, князь Алексей успел убить не только мирных бизонов, но и стрелой амура поразить сердце дочери вождя племени сиу.
Об охоте на бизонов князь Алексей так писал своему брату: "Я был так счастлив быть опять на охоте и имел такие эмоции, что даже смешно вспомнить. Если бы ты мог быть со мною, у тебя бы вся душа заходила. Ах, какое наслаждение!... Посылаю тебе мою фотографию с генералом Кастером, одним из самых знаменитых буйволиных охотников, который все время был со мною".
Генерал Джордж Армстронг Кастер и великий князь Алексей Александрович на охоте в 1872.
Славно попутешествовав, он вернулся в Россию в декабре 1872 года и узнал, что уже в ноябре 1871 года стал отцом ребенка, нареченного тоже Алексеем. Разумеется, это обстоятельство никак не повлияло на дальнейшую жизнь великого князя.
Сын бывшей фрейлины Жуковской от великого князя, Алексей Алексеевич, вырос в Германии, с замужеством матери он получил титул барона Сан-Марино и фамилию Седжиано. Служил в драгунском полку, до начала Первой мировой войны оставался на своей вилле в Баден-Бадене, но с началом войны вернулся в Россию. После 1917 года жил в Грузии, работал ученым-биологом. В 1932 году большевиками расстрелян в Тбилиси.
Великий князь был франкофил и по словам его племянника, великого князя Александра Михайловича, "Одна мысль о возможности провести год вдали от Парижа заставила бы его подать в отставку". На курортах в Биаррице и Каннах проходила легкая, беспечная жизнь главы Русского флота. Он надолго выезжал туда для отдыха, бросая в России все дела. Никакой работы, никаких обязанностей - только гольф, развлечения и поездки в игорные заведения Монте-Карло.
Парижанам великий князь Алексей Александрович запомнился своими легендарными загулами, бесчинствами и безумными кутежами. Например, согласно одной из легенд, однажды гостям князя были поданы на огромных серебряных блюдах обнаженные девушки, усыпанные розовыми лепестками. Каждый приезд князя в Париж представлял для российского посольства большую головную боль, ибо требовалось повышенное внимание и полиции, и посольства, чтобы своевременно погасить неизбежно возникавшие в таких случаях скандалы. Это вызывало тревогу и у главы династии, брата-императора Александра III.
Хаос и разгул продолжались до тех пор, пока в 1880-х годах великий князь не обрел новую "большую любовь". Ею стала жена его двоюродного брата, Евгения Максимилиановича Романовского, герцога Лихтенбергского. Герцог был женат вторым морганатическим браком на дочери генерала Скобелева, Зинаиде Дмитриевне - сестре знаменитого белого генерала Скобелева. Прочитав немало слов, восхваляющих ее красоту, посмотрев ее фотографии, я усомнилась в справедливости мнений, ибо фотографии этой красоты совсем не выражают. В действительности не имеет значения была ли она красивой: Зинаида Богарне имела влияние на великого князя Алексея - этого достаточно.
Зинаида Дмитриевна Скобелева в 1878 году стала второй женой герцога Евгения Максимилиановича Лейхтенбергского, де Богарне, в этом же году получила титул графини Богарне и герцогини Лейхтенбергской с титулом светлости с 1889 года.
Князь Алексей, спокойно без усилий продвигаясь по служебной лестнице (контр-адмирал Свиты - 1877, генерал-адъютант -1880, вице-адмирал - 1882), стал адмиралом российского флота. Участвовал на Дунае в Русско-Турецкой войне 1877-78 годов. Еще при жизни Александра II он был назначен членом Государственного совета, а 13 июля того же года - Главным начальником флота и Морского ведомства с правами генерал-адмирала и формально возглавлял флот до 1905 года, фактически переложив свои обязанности на морских министров.
Влюбленного князя Алексея нисколько не смущало, что его избранница была замужем. Первое время не обошлось без выяснения отношений с кузеном Богарне. Богарне попытался жаловаться императору, но Александр III, успокоившись, что влюбленный князь Алексей сократил количество бесчинств и кутежей, практически одобрил поведение брата, а кузену Богарне разводится с женой запретил, то есть велел принять адюльтер как данность. Императору важно было, чтобы князь Алексей не лез в политику. Они и не лез. Промотавшийся кузен, подумав, счел свое положение вполне выгодным в материальном отношении и решил, что жить втроем будет вполне удобно. Так они и стали жить.
В 1885 году для великого князя Алексея Александровича был выстроен на Набережной Мойки, 122 дворец в стиле эклектики по проекту архитектора М.Е.Месмахера.
Алексеевский дворец в Санкт-Петербурге, на Набережной Мойки, дом 122. Сейчас Санкт-Петербургский Дом музыки.
Ради Зизи Богарне "великий князь открыл двери своего дворца петербургскому бомонду", в котором она заблистала "как царица нашего большого света". Всем было хорошо: император успокоился тем, что буйных гуляка-братец устроен, муж-пьяница доволен наличием питейных запасов, великий князь влюблен и Зинаида отвечала ему взаимностью. Все остальное вызывало у великого князя скуку и равнодушие. По словам Госсекретаря А. А. Половцова, "Алексей Александрович думает только о том, как бы без нарушения приличий улизнуть [с заседания Госсовета] и вернуться к кровати Зины. Скука крупными чертами выражается на его лице".
В своем дневнике за январь 1887 года Половцов приводит рассказ великого князя Михаила Николаевича о его присутствии в Алексеевском дворце по случаю дня рождения его хозяина. Князь Михаил пришел во дворец и "нашел там императора с императрицей, Владимира Александровича с Марией Павловной, Сергея Александровича с Елизаветой Федоровной и… Евгения Максимилиановича с графиней Богарне, державшей себя вроде хозяйки. Присутствие ее весьма не понравилось императрице, которая после обеда отпустила ей маленькую пику насчет ее туалета".
О подробностях этого сожительства говорил весь Петербург. Великий князь Алексей Александрович жил, не считая денег. В знак своей любви он дарил Зинаиде Богарне драгоценности и украшал ее, словно она рождественская елка. Великокняжеская троица была завсегдатаем в магазине у Бушерона в Париже. В 1883 году для великого князя было сделано ожерелье в виде павлиньего пера с изумрудами и бриллиантами за 14 000 франков:
Ожерелье от Бушерона, выполненное для великого князя Алексея Александровича в 1883 году.
Для Зинаиды Богарне им были куплены бриллиантовое колье в виде трех сплетенных между собой бриллиантовых колец за 15 000 франков, колье с жемчугом и бриллиантами за 25 000 франков, диадема в виде листьев омелы с бриллиантами и фруктами из жемчуга за 6 800 франков и кольцо с белой жемчужиной за 10 000 франков. Самый большой заказ был сделан великим князем в 1896 году, когда у Бушерона были изготовлены очень дорогие серьги с двумя крупными жемчужинами на сумму 150 000 франков. Сама Зинаида приобрела жемчуга на 15 000 франков и сделала бриллиантовые вставки в колье на 14 500 франков.
Ее муж был более скромным: в 1890 году потомок Жозефины Богарне и российских монархов купил себе кольцо за 2 800 франков, украшенное бриллиантовой лилией Бурбонов - трудно сказать, что было в головах у этих людей!
Великий князь был завсегдатаем не только французских магазинов. По свидетельству Франца Бирбаума, мастера и художника фирмы Карла Фаберже, князь невольно осуществлял функцию челночного посредника между ювелирными магазинами Франции и России: "Из членов императорской фамилии лучшим знатоком и ценителем был великий князь Алексей Александрович. Все, что попадалось интересного в производстве, находило в нем покупателя. Он не был коллекционером исключительно предметов старины, а приобретал все художественно ценное, какому бы времени это не принадлежало. Ему доставляло удовольствие дарить своим друзьям вещи художественно ценные. При появлении его в магазине (он никогда не требовал посылки выборов вещей к себе, а предпочитал, не без основания, обозреть все лично, что имелось в продаже) выставлялись все новинки производства, часто приносили неоконченные вещи из мастерских, и он приобретал их на корню, если проект его удовлетворял. Уезжая ежегодно во Францию, он увозил с собою значительное количество наших изделий для подарков и там служил нам немалой рекламой, распространяя их среди иностранного большого света. Между прочим, он один из первых поощрял Лалика своими приобретениями и заказами и как ввозил во Францию наши работы, так и привозил французские в Россию".
В эпоху правления Александра III, проводившего серьезные реформы в армии и на флоте, бутафорские обязанности князя Алексея по флоту не имели негативного влияния. Но со сменой императора в 1894 году великий князь, не привыкший считаться с мнением племянника Ники, одним из первых великих князей на правах старшего родственника стал оказывать внешнее давление при принятии императором государственных решений.
Примером такого давления может служить несколько раз менявшееся Николаем II решение о строительстве морского порта - главной базы военного флота России. Император Александр III перед смертью на документах о строительстве нового порта оставил резолюцию за строительство порта Мурманск в качестве главного опорного пункта Российского флота. Великий князь Алексей Александрович склонил императора Николая II создать порт в Либаве, назвать этот порт именем императора Александра III, будто бы это был завет Александра III. Указ об этом был опубликован. Осуществлению этого помешал М.И.Кази. Как писал в воспоминаниях С.Ю.Витте, "Через несколько дней после появления этого указа к нему [к императору] явился капитан 1-го ранга Кази, и говорил, что великие князья, пользуясь молодостью императора, злоупотребляют своим влиянием".
Пристрастие любовницы великого князя Алексея Александровича к драгоценностям отражает этот карикатурный рисунок:
Иван Александрович Всеволожский (1835 - 1909). Портрет герцогини Зинаиды Дмитриевны Лейхтенбергской, графини Богарнэ. Шарж. 1890 - е годы. Бумага, графитный карандаш, акварель. Из собрания В. П. Погожева, Москва. Надпись: "Красивая курица разрывает сердце".
Рисунок показывает важный общеизвестный факт - казнокрадство и взяточничество Начальника русского флота: украшение головы его любовницы - это деньги, которые должны были стать кораблями.
Неустанное веселье и излишества могли стать причиной ранней смерти Зинаиды Дмитриевны Богарне. Она заболела раком и умерла в возрасте 43 лет 28 июня 1899 года в Петербурге. Ее муж, Евгений Максимилианович, пережил ее на два года. После ее смерти до своей кончины он продолжал жить у великого князя Алексея. А сам августейший казанова, потеряв Зизи, быстро утешился: уже в 1900 году он привез из Парижа в Петербург новую "любовь" - балерину Элизе Балетта.
Элизе Балетта, актриса Михайловского театра в Петербурге.
Элизе Балетта с этой фотографии мне кажется чем-то похожей на карикатуру Зинаиды Богарне, может быть позой, выражением, образом той же самой "красивой курицы"...
Ей было 25 лет, а ему 50. Что может сделать молодая и умелая особа со стареющим сластолюбцем, хорошо известно из жизни и художественной литературы. Апоплексия, простатит, не долеченные венерические заболевания, следствия неуемно разгульной жизни и прочие признаки наступающей старости и близкой немощи - все это было не вероятностью будущего, а самой очевидной реальностью настоящего для великого князя Алексея Александровича в начавшемся XX веке.
По свидетельству современников, к молодой метрессе великого князя Алексея обычно обращались промышленники, если хотели получить военный заказ для флота. Пристрастие князя дарить драгоценности в полной мере отвечало интересам новой любовницы. Одно её ожерелье петербургские светские остряки прозвали "Тихоокеанский флот". После Цусимской катастрофы в мае 1905 года публика, уже не скрывая своих настроений в отношении любовницы начальника флота, срывала ее выступления криками из зала: "Вон из России! Твои бриллианты - это наши погибшие крейсера и броненосцы".
То, что должен был давно решить своей волей император, случилось только по личному заявлению великого князя Алексея в конце мая 1905 года. Николай II записал в своем дневнике: "30 мая, понедельник. Сегодня после доклада дядя Алексей объявил, что он желает уйти теперь же. Ввиду серьезности доводов, высказанных им, я согласился. Больно и тяжело за него, бедного!.."
"Бедный дядя", разворовавший 30 миллионов рублей, погубивший Тихоокеанский флот, 2 июня 1905 года был уволен со всех своих должностей и, прихватив с собой свою любовницу, Элизе Балетта, уехал в Париж, где у него еще в 1897 году в доме на улице Габриэль, 38 была куплена квартира.
Умер он через три года, 1 ноября 1908 года, от пневмонии, вызванной инфлюэцей. Ему было 58 лет.
Катафалк с гробом великого князя Алексея Александровича на улицах Парижа в ноябре 1908 года.
Тело великого князя было доставлено траурным поездом на Николаевский вокзал Санкт-Петербурга. Он был похоронен в Петропавловской крепости.
Князь Алексей Александрович скончался без завещания. Видимо он не думал о такой скорой смерти, если не позаботился о своем огромном собрании всевозможных предметов искусства, антиквариата и просто дорогих безделиц. Как я уже писала, наследники его имущества были определены императорским указом от 10 января 1909. Наследство было поровну разделено между двумя его братьями великими князьями Владимиром и Павлом Александровичами и племянником Михаилом Александровичем.
Собрание антикварных вещей великого князя Алексея Александровича было приобретено в Галерею драгоценностей Императорского Эрмитажа за 500 000 руб. Одним из экспертов комиссии, созданной для оценки коллекции, выступал оценщик Кабинета Агафон Карлович Фаберже. Общий итог оценки составил сумму 460 000 руб. Император накинул для ровного счета 40 000 рублей и 1 января 1909 году было оглашено Высочайшее повеление о приобретении в казну коллекции великого князя Алексея Александровича за 500 000 рублей, которые надлежало выдать наследниками великим князьям Владимиру Александровичу, Павлу Александровичу и Михаилу Александровичу.
Один из наследников, великий князь Владимир Александрович, умер меньше чем через месяц после получения наследства - 4 февраля 1909 года. Его доля в наследстве князя Алексея Александровича перешла к его вдове великой княгине Марии Павловне и его детям Кириллу, Борису, Андрею Владимировичам и дочери Елене Владимировне.
Дворец великого князя Алексея Александровича был оценен в два миллиона рублей. Между наследниками был произведен раздел ценностей, находящихся в дворце. В нем были сотни картин русских и западноевропейский художников XVIII - XX венков, изделия из китайского и японского фарфора, серебра, мебели, бронзы, камня. Только столовое серебро включало в себя более десяти обеденных и десертных сервизов, многочисленные блюда для жаркого и рыбы, суповые миски, подносы, серебряные тарелки, ведерки для шампанского, братины, чайники, сливочники, кофейники, самовары, кружки, фляги, несессеры - всего более 520 наименований. Серебряные вилки, ножи и ложки хранились во дворце ящиками. Одних серебряных солонок в русском стиле более 50 штук.
Винный погреб великого князя содержал несколько тысяч бутылок вина, различных водок, наливок, настоек со всех стран. Часть предметов, унаследованных великой княгиней Марией Павловной, в 1909 году была выставлена на три аукциона. Число выставленных на продажу лотов, состоявших из полотен живописи и предметы прикладного искусства, составило более полутысячи. Великая княгиня Мария Павловна была за два десятилетия до этого близкой подругой Зинаиды Богарне. Они вместе резвились на веселых ночных обедах в Алексеевском дворце.
Дворец тоже был распродан. Владелец кондитерской фабрики Жорж Борман купил часть сада с оранжереями и дом садовника. Другой участок сада купил в 1911 году купил один из директоров Русско-амерканской резиновой мануфактуры Генрих Генрихович фан Гильзе фан дер Пальс. А 4 ноября 1914 года дворянин Константин Клавдиевич Решко, проживающий в Симферополе, купил Алексеевский дворец со всеми его службами и садом в обмен на его имение "Лопатичи" в Крыму. Стоимость сделки составила 2,5 миллиона рублей.
До конца империи оставалось совсем немного. После 1917 года и Алексеевский дворец, и "Лопатичи" в Крыму со всем содержимым были национализированы.
--------------------------------------------
*"Картофелиной" на принятом ими между собой жаргоне называли будущий император Николай II и его двоюродные братья нетребовательную женщину на пару встреч. Для подобных развлечений ими был создан "Картофельный клуб". Неопытные князья не знали, что некоторые "картофелины" могут оказаться весьма требовательными. Так, например "картофелина" Ксешинская встала цесаревичу Николаю Александровичу в круглую сумму 400 000 рублей - дороговатый клубень!
Современное отношение к монархии, ставшей причиной российской катастрофы 1917 года, сильно отличается от той массовой неприязни, которая царила в отношению к царскому семейству к моменту этой катастрофы. Ненависть и неприязнь - сильные чувства, и они не могут продолжаться долго даже в сознании одного человека. А если предмет ненависти перестал существовать, то они и вовсе сходят на нет, улетучиваются. Все, что вызывало ненависть и злобу, уходит из памяти, а смена поколений вообще не оставляет ничего от тех сильных чувств, которые были причиной отказа всего общества Российской империи от монархического строя. Новым поколениям кажется, что все в том светлом прошлом было красиво и замечательно: дворцы, одежда, балы, драгоценности, красивые чувства, короче сплошной "фруст хранцузской булки"...
Потому-то и княгиня Палей становится "старой русской элитой", и никого сейчас на самом деле, не смущает, что с 1890-х годов Ольга Пистолькорс (Палей) в сознании этой самой элиты была хуже Ксюши Собчак. Но ведь все меняется, и пройдет время, Собчак состарится, умрет, и в сознании кого-то через 120 лет она покажется представительницей "старой русской элиты" - достойной дамой, а совсем не трамвайной хабалкой. Так действует механизм истории: он оставляет имена тех, кто вел развратный образ жизни, был замешан в скандалах и аферах, но забывает о тех, что был порядочным, доблестным и честным.
Много бы мы знали об Ксешинской, не будь она "картофелиной"*? Оттанцевала бы свой срок, и все! - имя ее затерялось бы в истории, и редкий любитель старины откопал бы сейчас афишку XIX века с ее именем и постарался бы запомнить. А так, ее роль особы с "пониженной социальной ответственностью", сделала ее исторической личностью, да не просто, а в сознании нынешних современников, принадлежащей к "старой российской элите". Принадлежащей, в прямом смысле слова без предлога "к". Россия к началу XX века перестала следовать заповеди "Береги честь смолоду..." А мир держится только на исполнении заповедей, ритуалов, привычек и обычаев.
На примере разрушения Советского Союза я прекрасно понимаю, как работает этот механизм идеализации прошлого. К концу 1980-х годов желание избавления от коммунистической власти было всеобщим. Именно всеобщее нежелание жить по-прежнему, по-советски, было причиной падения советской империи. Но вот социализм канул в прошлое, и по прошествии какого-то времени те, кто яростно и гневно обличал коммунистическую олигархию, кто пылал ненавистью к душителям народной свободы, к жившим за народный счет, сейчас помнят об этом времени только хорошее - беззаботность, здоровье и радость молодости и молодую жажду жизни...
Это порождает множество мифов и "воспоминаний", идеализирующих социалистическое прошлое. Но я знаю и помню этих же самых людей, которые тогда идеализировали капиталистический образ жизни, молились на джинсы и французскую косметику, на все импортное, были против социализма, а теперь они ярые его защитники, поборники, сторонники. Все напрасно: "белой акации гроздья душистые неповторимы, как юность моя".
Сходное явление приходится наблюдать, читая мемуары тех, кто пережил российскую катастрофу 1917 года. Когда агонизировала монархия, они были сторонниками либеральных реформ и активно действовали на разрушение империи, приветствовали отречение императора, не думая о том, кто встанет во главе страны, поклонялись французским и английским свободам, считая их образцом общественного устройства, критиковали русскую власть и мысль за ее отсталость и неистинность... А когда они оказались во Франции, в Америке, в Китае, одним словом, в эмиграции, утратив Россию, дававшую им стабильность и основу нормальной жизни, то все стали ярыми монархистами и поклонниками всего русского. Это было запоздалым пониманием и желанием хоть в памяти вернуть "невозвратимые гроздья белой акации". К сожалению, люди понимают истины только через утраты и потери, а не через приобретения.
Всему причиной свойства человеческого сознания. Когда люди выступают за общественные перемены, то они не предполагают утраты, того, чем они владеют. Они движимы желанием нового приобретения - перемен, а воображаемое ими будущее сулит только то, за что они выступают, чего так сильно хочется. Но перемены происходят за счет перераспределения того, что уже было создано, и никогда иначе. Созидается же все трудом, а для разрушения часто даже усилий не требуется - нужно просто перестать трудиться.
Это длинное вступление к истории об еще одном представителе династии Романовых - великом князе Алексее Александровиче. Эпиграфом к этой истории может служить литературная цитата:
"Был у царя еще один любимый "дядя Алеша" - великий князь Алексей, главный пират дома Романовых по прозванию "Семь пудов августейшего мяса", - именно ему-то мы и обязаны Цусимой! К пальцам этого хапуги прилипли миллионы рублей, взятые у народа на создание флота." (В. Пикуль. "Нечистая сила")
Пикуль, конечно, написал много всевозможной чепухи, но в отношении великого князя Алексея Александровича можно признать, он угадал.
Изучение династии Романовых может повергнуть в уныние и разочаровать в монархии кого угодно. Я уже начинаю думать, что каждый великий князь был "низок по-своему". Этот человек хоть и стоял близко к престолу, но не в числе первых в очереди на престолонаследие, а его участие в разрушении Российской империи было значительным. Четвертый сын императора Александра II, великий князь Алексей, родился в 1850 году и был от рождения записал в морскую службу.
Великий князь Алексей Александрович в молодости. По свидетельству А.А.Мосолова, знавшего его лично, "Он отличался атлетическим телосложением и сочетал силу с бесконечным обаянием, что было особым даром некоторых Романовых предыдущих поколений".
Как выяснилось впоследствии, никакими достоинствами мореплавателя великий князь не обладал, зато любил смену впечатлений, был сладострастником и всю жизнь потратил на наслаждения и удовольствия, одним словом, был добрым. Его образ жизни мало сочетался с теми историческими требованиями и вызовами, которые пришлись на долю Российской империи во второй половине XIX-начале XX веков: войны, реформы, снова войны, террор, убийство отца-императора Александра II, правление брата-императора Александра III, его безвременная смерть из-за болезни, правление племянника-императора Николая II, снова террор, снова война, повлекшая потерю русского флота на Тихом океане...
В русской истории великий князь Алексей Александрович остался единственный, так и не вступивший ни с кем в законный брак - казанова романовской династии, имевший много романов, в том числе продолжительные скандальные отношения с женой двоюродного брата, Евгения Максимилиановича, пятого герцога Лихтенбергского; глава Российского флота, обвиненный в растрате казенных денег и ставший причиной гибели кораблей во время сражения при Цусиме. Все его морские экспедиции были успешными только в сексуальном отношении. Один из британских кузенов великого князя охарактеризовал его предпочтения так: "доступные женщины и медленные корабли" (Fast women and slow ships).
"Семь пудов августейшего мяса", - этим метким выражением окрестил великокняжеского главу Российского флота Михаил Ильич Кази, организатор российского судостроения, управляющий Балтийским заводом, капитан I ранга в отставке. Кази был непримиримым врагом казенщины и бюрократизма, мошенничества и тунеядства.
В современной журналистике, которая основана исключительно на стремлении удовлетворять потребность публики в "прекрасном", нередко можно встретить сказочно романтическую историю о "великой любви" великого князя Алексея к фрейлине Александре Васильевне Жуковской, дочери воспитателя Александра II и известного поэта Василия Андреевича Жуковского. Фрейлина оказалась в интересном, но затруднительном положении, а князя император-отец Александр II в августе 1871 года отправил в кругосветное путешествие на трехмачтовом винтовом фрегате "Светлана", по странной иронии имеющем название в честь романтической героини стихотворения Жуковского. Путешествие проходило с заходом в Бразилию, Северные Соединенные штаты Америки и Японию.
Фрегат "Светлана" 1871 год. Рисовал А. К. Беггров, гравировал Л. А. Серяков - Всемирная иллюстрация : журнал. - 1871. - Т. 6. - № 138. - С. 121.
За шестнадцать месяцев путешествия влюбленный князь не раз находил утешение у "хорошеньких девиц", одаривая их великокняжескими подарками в виде драгоценных украшений с бирюзой, бриллиантами, опалами, жемчугами. Даже во время устроенной для развлечения монаршего гостя генералом Кастером охоте на бизонов с участием известного уничтожителя парнокопытных Северной Америки, Буффало Билла, князь Алексей успел убить не только мирных бизонов, но и стрелой амура поразить сердце дочери вождя племени сиу.
Об охоте на бизонов князь Алексей так писал своему брату: "Я был так счастлив быть опять на охоте и имел такие эмоции, что даже смешно вспомнить. Если бы ты мог быть со мною, у тебя бы вся душа заходила. Ах, какое наслаждение!... Посылаю тебе мою фотографию с генералом Кастером, одним из самых знаменитых буйволиных охотников, который все время был со мною".
Генерал Джордж Армстронг Кастер и великий князь Алексей Александрович на охоте в 1872.
Славно попутешествовав, он вернулся в Россию в декабре 1872 года и узнал, что уже в ноябре 1871 года стал отцом ребенка, нареченного тоже Алексеем. Разумеется, это обстоятельство никак не повлияло на дальнейшую жизнь великого князя.
Сын бывшей фрейлины Жуковской от великого князя, Алексей Алексеевич, вырос в Германии, с замужеством матери он получил титул барона Сан-Марино и фамилию Седжиано. Служил в драгунском полку, до начала Первой мировой войны оставался на своей вилле в Баден-Бадене, но с началом войны вернулся в Россию. После 1917 года жил в Грузии, работал ученым-биологом. В 1932 году большевиками расстрелян в Тбилиси.
Великий князь был франкофил и по словам его племянника, великого князя Александра Михайловича, "Одна мысль о возможности провести год вдали от Парижа заставила бы его подать в отставку". На курортах в Биаррице и Каннах проходила легкая, беспечная жизнь главы Русского флота. Он надолго выезжал туда для отдыха, бросая в России все дела. Никакой работы, никаких обязанностей - только гольф, развлечения и поездки в игорные заведения Монте-Карло.
Парижанам великий князь Алексей Александрович запомнился своими легендарными загулами, бесчинствами и безумными кутежами. Например, согласно одной из легенд, однажды гостям князя были поданы на огромных серебряных блюдах обнаженные девушки, усыпанные розовыми лепестками. Каждый приезд князя в Париж представлял для российского посольства большую головную боль, ибо требовалось повышенное внимание и полиции, и посольства, чтобы своевременно погасить неизбежно возникавшие в таких случаях скандалы. Это вызывало тревогу и у главы династии, брата-императора Александра III.
Хаос и разгул продолжались до тех пор, пока в 1880-х годах великий князь не обрел новую "большую любовь". Ею стала жена его двоюродного брата, Евгения Максимилиановича Романовского, герцога Лихтенбергского. Герцог был женат вторым морганатическим браком на дочери генерала Скобелева, Зинаиде Дмитриевне - сестре знаменитого белого генерала Скобелева. Прочитав немало слов, восхваляющих ее красоту, посмотрев ее фотографии, я усомнилась в справедливости мнений, ибо фотографии этой красоты совсем не выражают. В действительности не имеет значения была ли она красивой: Зинаида Богарне имела влияние на великого князя Алексея - этого достаточно.
Зинаида Дмитриевна Скобелева в 1878 году стала второй женой герцога Евгения Максимилиановича Лейхтенбергского, де Богарне, в этом же году получила титул графини Богарне и герцогини Лейхтенбергской с титулом светлости с 1889 года.
Князь Алексей, спокойно без усилий продвигаясь по служебной лестнице (контр-адмирал Свиты - 1877, генерал-адъютант -1880, вице-адмирал - 1882), стал адмиралом российского флота. Участвовал на Дунае в Русско-Турецкой войне 1877-78 годов. Еще при жизни Александра II он был назначен членом Государственного совета, а 13 июля того же года - Главным начальником флота и Морского ведомства с правами генерал-адмирала и формально возглавлял флот до 1905 года, фактически переложив свои обязанности на морских министров.
Влюбленного князя Алексея нисколько не смущало, что его избранница была замужем. Первое время не обошлось без выяснения отношений с кузеном Богарне. Богарне попытался жаловаться императору, но Александр III, успокоившись, что влюбленный князь Алексей сократил количество бесчинств и кутежей, практически одобрил поведение брата, а кузену Богарне разводится с женой запретил, то есть велел принять адюльтер как данность. Императору важно было, чтобы князь Алексей не лез в политику. Они и не лез. Промотавшийся кузен, подумав, счел свое положение вполне выгодным в материальном отношении и решил, что жить втроем будет вполне удобно. Так они и стали жить.
В 1885 году для великого князя Алексея Александровича был выстроен на Набережной Мойки, 122 дворец в стиле эклектики по проекту архитектора М.Е.Месмахера.
Алексеевский дворец в Санкт-Петербурге, на Набережной Мойки, дом 122. Сейчас Санкт-Петербургский Дом музыки.
Ради Зизи Богарне "великий князь открыл двери своего дворца петербургскому бомонду", в котором она заблистала "как царица нашего большого света". Всем было хорошо: император успокоился тем, что буйных гуляка-братец устроен, муж-пьяница доволен наличием питейных запасов, великий князь влюблен и Зинаида отвечала ему взаимностью. Все остальное вызывало у великого князя скуку и равнодушие. По словам Госсекретаря А. А. Половцова, "Алексей Александрович думает только о том, как бы без нарушения приличий улизнуть [с заседания Госсовета] и вернуться к кровати Зины. Скука крупными чертами выражается на его лице".
В своем дневнике за январь 1887 года Половцов приводит рассказ великого князя Михаила Николаевича о его присутствии в Алексеевском дворце по случаю дня рождения его хозяина. Князь Михаил пришел во дворец и "нашел там императора с императрицей, Владимира Александровича с Марией Павловной, Сергея Александровича с Елизаветой Федоровной и… Евгения Максимилиановича с графиней Богарне, державшей себя вроде хозяйки. Присутствие ее весьма не понравилось императрице, которая после обеда отпустила ей маленькую пику насчет ее туалета".
О подробностях этого сожительства говорил весь Петербург. Великий князь Алексей Александрович жил, не считая денег. В знак своей любви он дарил Зинаиде Богарне драгоценности и украшал ее, словно она рождественская елка. Великокняжеская троица была завсегдатаем в магазине у Бушерона в Париже. В 1883 году для великого князя было сделано ожерелье в виде павлиньего пера с изумрудами и бриллиантами за 14 000 франков:
Ожерелье от Бушерона, выполненное для великого князя Алексея Александровича в 1883 году.
Для Зинаиды Богарне им были куплены бриллиантовое колье в виде трех сплетенных между собой бриллиантовых колец за 15 000 франков, колье с жемчугом и бриллиантами за 25 000 франков, диадема в виде листьев омелы с бриллиантами и фруктами из жемчуга за 6 800 франков и кольцо с белой жемчужиной за 10 000 франков. Самый большой заказ был сделан великим князем в 1896 году, когда у Бушерона были изготовлены очень дорогие серьги с двумя крупными жемчужинами на сумму 150 000 франков. Сама Зинаида приобрела жемчуга на 15 000 франков и сделала бриллиантовые вставки в колье на 14 500 франков.
Ее муж был более скромным: в 1890 году потомок Жозефины Богарне и российских монархов купил себе кольцо за 2 800 франков, украшенное бриллиантовой лилией Бурбонов - трудно сказать, что было в головах у этих людей!
Великий князь был завсегдатаем не только французских магазинов. По свидетельству Франца Бирбаума, мастера и художника фирмы Карла Фаберже, князь невольно осуществлял функцию челночного посредника между ювелирными магазинами Франции и России: "Из членов императорской фамилии лучшим знатоком и ценителем был великий князь Алексей Александрович. Все, что попадалось интересного в производстве, находило в нем покупателя. Он не был коллекционером исключительно предметов старины, а приобретал все художественно ценное, какому бы времени это не принадлежало. Ему доставляло удовольствие дарить своим друзьям вещи художественно ценные. При появлении его в магазине (он никогда не требовал посылки выборов вещей к себе, а предпочитал, не без основания, обозреть все лично, что имелось в продаже) выставлялись все новинки производства, часто приносили неоконченные вещи из мастерских, и он приобретал их на корню, если проект его удовлетворял. Уезжая ежегодно во Францию, он увозил с собою значительное количество наших изделий для подарков и там служил нам немалой рекламой, распространяя их среди иностранного большого света. Между прочим, он один из первых поощрял Лалика своими приобретениями и заказами и как ввозил во Францию наши работы, так и привозил французские в Россию".
В эпоху правления Александра III, проводившего серьезные реформы в армии и на флоте, бутафорские обязанности князя Алексея по флоту не имели негативного влияния. Но со сменой императора в 1894 году великий князь, не привыкший считаться с мнением племянника Ники, одним из первых великих князей на правах старшего родственника стал оказывать внешнее давление при принятии императором государственных решений.
Примером такого давления может служить несколько раз менявшееся Николаем II решение о строительстве морского порта - главной базы военного флота России. Император Александр III перед смертью на документах о строительстве нового порта оставил резолюцию за строительство порта Мурманск в качестве главного опорного пункта Российского флота. Великий князь Алексей Александрович склонил императора Николая II создать порт в Либаве, назвать этот порт именем императора Александра III, будто бы это был завет Александра III. Указ об этом был опубликован. Осуществлению этого помешал М.И.Кази. Как писал в воспоминаниях С.Ю.Витте, "Через несколько дней после появления этого указа к нему [к императору] явился капитан 1-го ранга Кази, и говорил, что великие князья, пользуясь молодостью императора, злоупотребляют своим влиянием".
Пристрастие любовницы великого князя Алексея Александровича к драгоценностям отражает этот карикатурный рисунок:
Иван Александрович Всеволожский (1835 - 1909). Портрет герцогини Зинаиды Дмитриевны Лейхтенбергской, графини Богарнэ. Шарж. 1890 - е годы. Бумага, графитный карандаш, акварель. Из собрания В. П. Погожева, Москва. Надпись: "Красивая курица разрывает сердце".
Рисунок показывает важный общеизвестный факт - казнокрадство и взяточничество Начальника русского флота: украшение головы его любовницы - это деньги, которые должны были стать кораблями.
Неустанное веселье и излишества могли стать причиной ранней смерти Зинаиды Дмитриевны Богарне. Она заболела раком и умерла в возрасте 43 лет 28 июня 1899 года в Петербурге. Ее муж, Евгений Максимилианович, пережил ее на два года. После ее смерти до своей кончины он продолжал жить у великого князя Алексея. А сам августейший казанова, потеряв Зизи, быстро утешился: уже в 1900 году он привез из Парижа в Петербург новую "любовь" - балерину Элизе Балетта.
Элизе Балетта, актриса Михайловского театра в Петербурге.
Элизе Балетта с этой фотографии мне кажется чем-то похожей на карикатуру Зинаиды Богарне, может быть позой, выражением, образом той же самой "красивой курицы"...
Ей было 25 лет, а ему 50. Что может сделать молодая и умелая особа со стареющим сластолюбцем, хорошо известно из жизни и художественной литературы. Апоплексия, простатит, не долеченные венерические заболевания, следствия неуемно разгульной жизни и прочие признаки наступающей старости и близкой немощи - все это было не вероятностью будущего, а самой очевидной реальностью настоящего для великого князя Алексея Александровича в начавшемся XX веке.
По свидетельству современников, к молодой метрессе великого князя Алексея обычно обращались промышленники, если хотели получить военный заказ для флота. Пристрастие князя дарить драгоценности в полной мере отвечало интересам новой любовницы. Одно её ожерелье петербургские светские остряки прозвали "Тихоокеанский флот". После Цусимской катастрофы в мае 1905 года публика, уже не скрывая своих настроений в отношении любовницы начальника флота, срывала ее выступления криками из зала: "Вон из России! Твои бриллианты - это наши погибшие крейсера и броненосцы".
То, что должен был давно решить своей волей император, случилось только по личному заявлению великого князя Алексея в конце мая 1905 года. Николай II записал в своем дневнике: "30 мая, понедельник. Сегодня после доклада дядя Алексей объявил, что он желает уйти теперь же. Ввиду серьезности доводов, высказанных им, я согласился. Больно и тяжело за него, бедного!.."
"Бедный дядя", разворовавший 30 миллионов рублей, погубивший Тихоокеанский флот, 2 июня 1905 года был уволен со всех своих должностей и, прихватив с собой свою любовницу, Элизе Балетта, уехал в Париж, где у него еще в 1897 году в доме на улице Габриэль, 38 была куплена квартира.
Умер он через три года, 1 ноября 1908 года, от пневмонии, вызванной инфлюэцей. Ему было 58 лет.
Катафалк с гробом великого князя Алексея Александровича на улицах Парижа в ноябре 1908 года.
Тело великого князя было доставлено траурным поездом на Николаевский вокзал Санкт-Петербурга. Он был похоронен в Петропавловской крепости.
Князь Алексей Александрович скончался без завещания. Видимо он не думал о такой скорой смерти, если не позаботился о своем огромном собрании всевозможных предметов искусства, антиквариата и просто дорогих безделиц. Как я уже писала, наследники его имущества были определены императорским указом от 10 января 1909. Наследство было поровну разделено между двумя его братьями великими князьями Владимиром и Павлом Александровичами и племянником Михаилом Александровичем.
Собрание антикварных вещей великого князя Алексея Александровича было приобретено в Галерею драгоценностей Императорского Эрмитажа за 500 000 руб. Одним из экспертов комиссии, созданной для оценки коллекции, выступал оценщик Кабинета Агафон Карлович Фаберже. Общий итог оценки составил сумму 460 000 руб. Император накинул для ровного счета 40 000 рублей и 1 января 1909 году было оглашено Высочайшее повеление о приобретении в казну коллекции великого князя Алексея Александровича за 500 000 рублей, которые надлежало выдать наследниками великим князьям Владимиру Александровичу, Павлу Александровичу и Михаилу Александровичу.
Один из наследников, великий князь Владимир Александрович, умер меньше чем через месяц после получения наследства - 4 февраля 1909 года. Его доля в наследстве князя Алексея Александровича перешла к его вдове великой княгине Марии Павловне и его детям Кириллу, Борису, Андрею Владимировичам и дочери Елене Владимировне.
Дворец великого князя Алексея Александровича был оценен в два миллиона рублей. Между наследниками был произведен раздел ценностей, находящихся в дворце. В нем были сотни картин русских и западноевропейский художников XVIII - XX венков, изделия из китайского и японского фарфора, серебра, мебели, бронзы, камня. Только столовое серебро включало в себя более десяти обеденных и десертных сервизов, многочисленные блюда для жаркого и рыбы, суповые миски, подносы, серебряные тарелки, ведерки для шампанского, братины, чайники, сливочники, кофейники, самовары, кружки, фляги, несессеры - всего более 520 наименований. Серебряные вилки, ножи и ложки хранились во дворце ящиками. Одних серебряных солонок в русском стиле более 50 штук.
Винный погреб великого князя содержал несколько тысяч бутылок вина, различных водок, наливок, настоек со всех стран. Часть предметов, унаследованных великой княгиней Марией Павловной, в 1909 году была выставлена на три аукциона. Число выставленных на продажу лотов, состоявших из полотен живописи и предметы прикладного искусства, составило более полутысячи. Великая княгиня Мария Павловна была за два десятилетия до этого близкой подругой Зинаиды Богарне. Они вместе резвились на веселых ночных обедах в Алексеевском дворце.
Дворец тоже был распродан. Владелец кондитерской фабрики Жорж Борман купил часть сада с оранжереями и дом садовника. Другой участок сада купил в 1911 году купил один из директоров Русско-амерканской резиновой мануфактуры Генрих Генрихович фан Гильзе фан дер Пальс. А 4 ноября 1914 года дворянин Константин Клавдиевич Решко, проживающий в Симферополе, купил Алексеевский дворец со всеми его службами и садом в обмен на его имение "Лопатичи" в Крыму. Стоимость сделки составила 2,5 миллиона рублей.
До конца империи оставалось совсем немного. После 1917 года и Алексеевский дворец, и "Лопатичи" в Крыму со всем содержимым были национализированы.
--------------------------------------------
*"Картофелиной" на принятом ими между собой жаргоне называли будущий император Николай II и его двоюродные братья нетребовательную женщину на пару встреч. Для подобных развлечений ими был создан "Картофельный клуб". Неопытные князья не знали, что некоторые "картофелины" могут оказаться весьма требовательными. Так, например "картофелина" Ксешинская встала цесаревичу Николаю Александровичу в круглую сумму 400 000 рублей - дороговатый клубень!