Безумное семейство, или Личная жизнь королевы. Часть 1
Вот, вы думаете, почему Генрих VIII такой нервный был? То разводы, то казни, то войны, то террор по всей стране. Понятно, что семейная ситуация у него была не из лучших: жены, тещи, дети, за появление которых приходилось буквально со всем светом бороться, а они еще, назло родителю, нагло оказывались девочками. Плюс, конечно, болезни и травмы, они тоже характер не улучшают. А уж наследственность! Мало того, что по маме Генрих был потомком английского короля Эдуарда III, так еще по линии отца в его родне присутствовали короли французские. Что с той, что с другой стороны попадались такие неординарные личности, прямо каждый третий - мечта платного психотерапевта, а то и психиатра. С французской стороны, конечно, особенно.
Французская корона
Генрих с полным основанием мог бы себя охарактеризовать, как тот король в «Обыкновенном чуде» Евгения Шварца:
«Я страшный человек! Очень страшный. Я тиран! Деспот. А кроме того, я коварен, злопамятен, капризен. И самое обидное, что не я в этом виноват…Предки. Прадеды, прабабки, внучатные дяди, тети разные, праотцы и праматери. Они вели себя при жизни как свиньи, а мне приходится отвечать. Паразиты они, вот что я вам скажу, простите невольную резкость выражения. Я по натуре добряк, умница, люблю музыку, рыбную ловлю, кошек. И вдруг такого натворю, что хоть плачь…Я вместе с фамильными драгоценностями унаследовал все подлые фамильные черты. Представляете удовольствие? Сделаешь гадость - все ворчат, и никто не хочет понять, что это тетя виновата».
Не знаю, как там тетя, вроде тети Генриха ничем плохим себя не запятнали, хотя и не всех теть это уберегло от эшафота. Но в любом случае, Генриху было на кого сваливать свои странности. Одна из прабабушек заслуживает в этом смысле пристального внимания: и с точки зрения фамильных черт (не столько подлых, сколько печальных), и с точки зрения жизненных событий. Звали ту знаменитую королевскую прабабушку Екатерина Валуа.
Екатерина Валуа. Гравюра XVIII века. Изображение из Википедии.
Родители у нее, прямо скажем, были граждане сильно специфические. Отец - король Франции Карл VI. В юности очень симпатичный король был, между прочим: и собой красавец, и характер имел хороший. В 20 лет отстранил от власти дядюшек, составлявших регентский совет, взял на себя управление страной. Заключил перемирие с Англией, с которой на тот момент продолжалась так называемая Столетняя война. Назначал своими советниками людей не обязательно знатных, зато достаточно компетентных. Был доброжелателен и любезен с окружающими, не забывал оказываемых ему услуг, явных несправедливостей старался не творить. И в народе своего короля любили - а как его, такого прекрасного, не любить? И в семье у него царили мир да любовь.
Карл VI. Портрет неизвестного художника XIX века. Изображение из Википедии
Женат Карл был на Изабелле (Елизавете), баварской принцессе из семьи Виттельсбахов. Очень выгодный на тот момент был брак, надо сказать: Виттельсбахи, помимо Баварии, стали правителями графств Эно и Голландия. Так что, женившись, король приобрел очень даже полезных стратегических партнеров. Ну и жену-красавицу, конечно.
Только вот… у вас красивая немецкая фамилия Виттельсбах никаких нехороших ассоциаций не вызывает? Если вызывает, то очень правильно. Баварские Виттельсбахи сквозь века гордо несли «гены безумия»: количество психически больных представителей этой фамилии превышало допустимые нормы. И опять же считалось, что виноват во всем их предок по имени Оттон, которого какая-то нелегкая понесла однажды на охоту. Охотился он высоко-высоко в горах, но не в нашем районе, а в Тироле. А тут навстречу откуда ни возьмись - фея. Чего, говорит, тебе надобно, старче? Оттон не стал размениваться по мелочам, как известный всем старик, поймавший золотую рыбку, и зашел с козырей: попросил корону. Фея сразу как-то замялась и говорит: ты знаешь, корону я тебе дать могу, но она идет в комплекте с такой вещью… Не очень хорошей вещью, я тебе ее прямо не советую приобретать. Но Оттон слишком долго мечтал о карьерном повышении до должности короля или даже императора, так что побочные эффекты его не сильно волновали. Ну, и получили Виттельсбахи корону, а вместе с ней - несколько человек с левой резьбой в каждом поколении.
Скульптурное изображение Изабеллы Баварской во Дворце Правосудия в Пуатье. Изображение из Википедии
Карла VI такая семейная история невесты ничуть не смутила. Подумаешь, у него самого мама, Жанна Бурбонская, в конце жизни буйнопомешанная была. И ничего, вот он же сам в порядке. И действительно, сначала за королем никто ничего странного не замечал. Ну разве что в какой-то момент он уж очень откровенно стал посматривать налево - на жену своего брата Людовика Туреньского, Валентину Висконти, дочь миланского герцога. А она как раз мужа любила, хоть и непонятно, за что, и королю решительно отказывала (прямо по Райкину: деверь, закрой деверь с той стороны). А Карл был одержим своим чувством - как сейчас принято говорить, впал в аддикцию. «Доктора перепужались, говорят - любовный шок» (Л. Филатов). Но если каждого короля, который упорно осаждает неприступную красавицу, объявлять сумасшедшим, то того же Генриха VIII надо было экстренно госпитализировать еще в начале отношений с Анной Болейн.
Валентина Висконти. Изображение из Википедии
А у Карла в дальнейшем состояние здоровья стало ухудшаться. В возрасте примерно двадцати четырех лет он перенес лихорадку, после чего стал какой-то раздражительный. Однажды, во время похода на Бретань, один из пажей уронил копье и оно упало с грохотом, ударившись о какую-то железяку. Задремавший было и проснувшийся от резкого звука король, отреагировал немножко нервно. Он первым делом заколол пажа, а потом гонялся с оружием за своими родственниками и приближенными, не узнавая их. Еле повязали. (Не шумите в общественных местах! Например, в самолетах. А то неизвестно, в каком состоянии нервы вон у того дядечки, только что задремавшего в кресле через проход от вас.)
Потом был злополучный праздник, когда на короле загорелась одежда и он едва не погиб. Этот случай тоже способствовал развитию болезни Карла. Вскоре приступы безумия стали повторяться регулярно. Во время приступов король не узнавал королеву и требовал: уберите от меня эту психическую! Приближенные ему возражали: «Да это же ваша супруга!» «Это моя супруга? - удивлялся король. - Мамуля? У которой мальчик и шесть девочек?» Ну да, примерно такая ситуация тогда была в королевской детской.
В периоды просветления Карл выглядел вполне нормальным человеком, занимался государственными делами и навещал спальню королевы. Супружеские отношения у королевской четы еще существовали, и дети рождались исправно. Главное было не пропустить момент, когда снова начнется. Когда подступала болезнь, король крушил все вокруг, не узнавал близких, уверял, что никакой он не король и фамилия его вовсе не Валуа, а имя не Карл. Иной раз воображал, что сделан из стекла, и не давал никому к себе прикоснуться, боясь быть разбитым. По этой же причине не давал себя переодевать, мыть и брить, так что воняло от его величества хуже, чем от вокзального бомжа.
Современные медики называют среди возможных диагнозов шизофрению и маниакально-депрессивный психоз.
Вот если бы Изабелла Баварская написала письмо одному из топовых блогеров ЖЖ и письмо было бы опубликовано, что первым делом посоветовали бы в комментариях? «Беги, Изабелла, хватай детей и беги, дальше будет только хуже». За неимением комментаторов в ЖЖ в точности такой совет дал королеве ее деверь, Людовик Туреньский. Беги, говорит, в Баварию, а я тут за делами пригляжу. У него был свой интерес: он хотел стать королем или, если нельзя сместить монарха по причине безумия, хотя бы регентом. Но Изабелла никуда не побежала. Она осталась и пыталась как-то ориентироваться в создавшейся политической ситуации.
Изабеллу, надо сказать, как только не поливают до сих пор. И мать она ужасная, и самка похотливая, менявшая любовников как перчатки, спутавшаяся со своим родственником Людовиком Туреньским и нарожавшая детей неизвестно от кого. Жаль только, что все это не подтверждают исторические документы (а то какой пост бы получился, а?). Может, и не тянула она на титул «Мать года», но до поры до времени нормальная была мать, не хуже многих. На токсичную мать-абьюзера, во всяком случае, походила мало. О ее шашнях с Людовиком и другими вообще никаких более-менее достоверных свидетельств не существует. Другое дело, что едва проявилось безумие Карла, тут же и подтвердилась старая добрая традиция: когда король утрачивает способность править самостоятельно (ну, или еще не имеет ее в силу возраста), вокруг него резво собираются алчные родственнички и начинают когтями и зубами рвать друг у друга власть. Тут схлестнулись две партии: бургундская и партия брата короля. И королеве надо было между ними как-то лавировать и при этом вылавировать куда надо. Она и старалась, причем вряд ли через постель. Герцогство Орлеанское Людовик получил при ее посредничестве, это да. Но тут, скорее, речь о политическом альянсе, да и то непрочном, потому что Людовик у нее половину регентства оттяпал. Но все же через какое-то время они стали политическими союзниками, и считается, что это конкурирующая фирма - бургундцы - повсюду трепала языками о их любовной связи. Черный политический пиар никто не отменял.
Людовика Орлеанского скоро убили политические оппоненты, но это отнюдь не привело к миру внутри Франции. Теперь рубились между собой крупные группировки: арманьяки (по фамилии нового главы, пришедшего на смену Людовику Орлеанскому) и бургиньоны. Рубились так, что и до гражданской войны было недалеко. Начались мятежи в стране, а потом и из Англии подоспели вести: английский король Генрих V полон энтузиазма не дать Столетней войне просто так затухнуть и вот прямо сейчас готовит вторжение.
Генрих V. Изображение из Википедии
И, что характерно, действительно вторгся во Францию. Состоялось знаменитое сражение при Азенкуре, которое стало для Франции катастрофой: англичане поубивали и взяли в плен дикое количество знатных французов. Дальше английский король победно прошел через север Франции и занял Париж.
Как будто мало было всех этих неприятностей, вскоре у короля и королевы один за другим умерли двое старших сыновей. Из двенадцати детей, рожденных королевой, в живых в тот момент оставалось пятеро: Мишель (это девочка), Мария, Жанна, Карл и Екатерина. Запомнить надо последних двух (потому что из трех старших дочерей две были замужем, одна - монахиней, так что жили все довольно далеко). Хотя Карла, наверное, и так все помнят.
В какой-то момент между приступами король изгнал королеву по навету партии арманьяков - то ли за измену, то ли много денег с карточки безумного мужа на тряпки потратила. Она вернулась вместе с герцогом Бургундским, выкравшим ее вместе с забором из места ссылки, и тут же началась резня: бургиньоны резали арманьяков. Нашли подходящее время, ага: у них враг прямо посреди городу Парижу расположился как у себя дома, а они друг друга режут. Молодцы. Дофин Карл, симпатизировавший арманьякам, бежал в Бурж и стал ждать, чего дальше будет.
И вот в такой нервной обстановочке начались переговоры о свадьбе младшей королевской дочери Екатерины с тем самым вошедшим в Париж английским королем Генрихом V. Точнее, не начались, а возобновились. Еще при предыдущем английском короле, папе нынешнего, возникла идея прекратить военный конфликт с помощью брака. Переговоры то затухали, то снова возобновлялись. Англичане требовали в приданое за Екатериной 2 миллиона крон, Нормандию и владения, принадлежавшие когда-то Алиенора Аквитанской. Французы вежливо спросили своих английских партнеров, не охренели ли они часом. Англичане в изысканных выражениях подтвердили, что да, охренели, и что? В общем, переговоры опять сошли на нет.
Но после блестящих побед англичан во Франции Генрих V почуял близость французской короны и подумал, почему бы ему не жениться на французской принцессе. Семейный бэкграунд невесты нисколько его не тревожил. Да и королева Изабелла вместе со своими союзниками бургиньонами, так славно навтыкавшими мерзким арманьякам, была не прочь задружиться с Англией. А тут еще герцог Бургундский был убит кем-то из близкого окружения дофина Карла. Мама сильно обиделась на сыночка, что он так невежливо поступает с ее сторонниками, и в наказание отобрала у него планшет будущую корону. Бургундия и Англия слились в экстазе: новый герцог Бургундский Филипп Добрый (добренький такой, ага) и Генрих V подписали в Руане договор о дружбе и совместной борьбе против дофина.
Убийство герцога Бургундского Жана Бесстрашного. Миниатюра из хроники Монстреле. Изображение из Википедии
Чуть позже был заключен знаменитый англо-французский договор о мире в городе Труа. По нему наследником пока еще живого Карла VI становился Генрих V. Широко распространена версия о том, что Изабелла объявила собственного сына недостойным престола, поскольку родила она его не от мужа, а от какого-то левого мужика. Историки это опровергают: нет никаких свидетельств, что она так сказала и таким образом предала своего сына, хорошенько вываляв в грязи репутацию всей семьи. Но в принципе - какая разница, говорила или нет? Само содержание договора, горячо одобренного Изабеллой, такое предательство предполагает: есть у короля и королевы родной сын, а по договору наследником становится не он, а будущий зять. Здрасте, приехали, распрягайте. Вот дофин Карл и остался ни с чем. И сидел, не отсвечивая, пока не пришла к нему некая юная особа по имени Жанна и не сказала: «Чего сидишь? Пойдем, будем тебя в Реймсе короновать».
Договор в Труа предусматривал и условия англо-французского брака. Король Англии мало того, что становился наследником французского короля, так еще и заранее получал Нормандию и немалую сумму денег. При этом он брал в жены совершенно очаровательную девушку, в которую влюбился еще при первой встрече в городе Мелене. Невеста была действительно хороша: унаследовала красоту обоих родителей и мамино обаяние, была веселой и обворожительной. Что там у нее в голове и какие интересные болезни она может передать будущим детям, об этом жених старался не думать. Когда тебе на блюдечке дают всю Францию, можно и пренебречь такой фигней, как здоровье будущих потомков.
Бракосочетание Генриха V с принцессой Франции. Гравюра 1841 г. Изображение из Википедии. Слева, видимо, изображен папа невесты, который что-то подозревает.
Обвенчались молодые в скромном соборе святого Иоанна. Действительно - молодые: жениху было 33 года, невесте 18. Они были очень красивой парой, прекрасно смотрелись вместе. «И все так чинно-благородно, по-старому!» Все были довольны. А что страну врагу сдали, еще и в ножки ему поклонились - так это ничего. Понятие «нация» тогда было еще не сформировано, большее значение имели феодальные связи. Теперь это наш сюзерен, будем знакомы.
Некоторое время супруги оставались во Франции. Екатерина в основном жила с родителями, а Генрих немножко завоевывал города в ее стране. Рождество встретили в Лувре, резиденции французских королей. И никого особо не тошнило от вида англичанина, обосновавшегося во дворце как дома и снисходительно похлопывавшего по плечу царственного тестя, который вряд ли понимал, что вообще происходит.
Потом английски парламент выразил обеспокоенность на предмет, где их король столько времени шастает, и настоятельно попросил вернуться домой. Король отплыл в Англию, прихватив молодую красавицу-жену.
Продолжение следует