Pablo Hasél: «Ясно, что я политический заключенный»
Пабло Асель дал свое первое интервью из тюрьмы Понент-де-Лерида, в которой он должен отбывать наказание, как минимум, 9 месяцев и один день. "Есть четкая государственная установка, чтобы посадить меня в тюрьму надолго", - отметил испанский рэпер. Газета передала список вопросов его адвокатам, и Асель написал ответы от руки на нескольких листах бумаги. Никакого разговора не было, это просто вопросник.
Кроме того, сам Асель попросил, чтобы интервью было опубликовано полностью и без купюр. Газета пошла навстречу рэперу, опубликовав даже вопрос, который содержал ошибку в своей формулировке. Как поправляет журналиста сам Асель, партия "Унидас Подемос" («Унидас Подемос» - социал-демократическая партия Испании - прим. ред.) просила о помиловании, а не амнистии для нынешнего заключенного.
Ответы рэпера датированы 26 февраля.
- Как вы? Как проходит ваш день в тюрьме?
Я полон сил, хотя по очевидным причинам тюрьма не место, где можно сказать, что все в порядке. Я провел неделю в карантине, запертый на 23 часа в камере и по часу в день гуляя во дворе, площадь которого чуть более десяти метров. Теперь у меня немного больше времени для прогулок, но двор все тот же, потому что меня оставили в том же тюремном блоке. Пытаюсь бороться за отдельную камеру, на которую мы, политические заключённые, имеем историческое право. Я провожу день за чтением, пишу, немного занимаюсь спортом, которым можно заняться в таком ограниченном пространстве, и общаюсь с заключенными, которые рядом.
- Чем вы занимаетесь, чтобы убить время? Вы сочиняете?
Я пишу книгу стихов, статьи и письма. Я вдохновляюсь жизнью, а также стараюсь отражать окружающую действительность в творчестве.
- Была ли у Вас возможность следить за протестами против вашего заключения? Что можете сказать о них?
Я мог следить за некоторыми протестами, был очень взволнован, т.к. отклик оказался достаточно сильным. В эпоху демобилизации масс он имеет еще большее значение. Они (буржуазные власти, - прим. пер.) воспользовались этим временем, чтобы посадить меня в тюрьму, полагая, что не последует никакой обратной реакции, а получили словно прикладом при отдаче. Хорошая работа движения солидарности и моя твердая позиция способствовали этому, но повлияли и другие факторы, например, возросшая усталость от нищеты и репрессий, которые распространяются все шире. Не имея иного выхода, молодежь выплеснула свою злобу на улицы.
- СМИ много внимания уделяют беспорядкам, произошедшим на многих из этих митингов. Что Вы об этом думаете?
Много лицемерия в отношении насилия (в ходе беспорядков - прим. пер.), а настоящее насилие скрывается в отсутствии основных прав и свобод для граждан, что и является причиной беспорядков. Все просто: при достойных условиях жизни не было бы никаких беспорядков, а также никаких репрессий. Основные буржуазные средства массовой информации криминализируют и осуждают самооборону, но не осуждают причины, которые приводят к такой реакции.
- В принципе ваш приговор к девяти месяцам тюремного заключения вступил в силу. Однако у вас набрались новые наказания. Какие перспективы предлагают вам ваши юристы? Как вы думаете, сможете ли вы выйти из тюрьмы через 9 месяцев?
Мы ждем, обяжут ли меня помимо тюремного заключения выплатить еще и денежный штраф в размере 30 000 евро, что продлит мое [наказание] до более чем 2 лет тюрьмы, и станет ли подобное наказание окончательным. Я сомневаюсь, что проведу в тюрьме «только» девять месяцев, срок будет зависеть от давления движения солидарности и от того, в интересах ли власти мое нахождение в тюрьме или нет. Я готовлюсь к худшему, потому что от такого государства можно ожидать чего угодно.
- Что вы думаете о манифесте в вашу защиту, который подписали такие артисты, как Сабина, с просьбой о прекращении вашего заключения?
Я позитивно оцениваю то, что тяжеловесы из мира искусства и культуры, которые традиционно поддерживали и поддерживают нынешнее правительство, попросили вернуть мне свободу, чтобы защитить свободу самовыражения. Манифест важен, потому что показывает, до какого уровня возросло отторжение действиями режима в обществе. Но даже при таком недовольстве режим не изменит себе. В любом случае вырвать мою свободу, прежде всего, сможет борьба на улицах. Солидарность - это гораздо больше, чем подписание манифестов.
- В некоторых ваших публичных заявлениях, вы говорите, что ваше заключение специально спланировано государством, за открытое выражение ваших взглядов, и за разжигание ненависти в том числе. Как вы думаете, почему государство преследует вас?
Очевидно, что имеется задумка госструктур по заключению меня в тюрьму и надолго. Она настолько наглая, что даже за рубежом возмущает людей, которые отнюдь не сочувствуют тем идеям, что я отстаиваю. Например, тот факт, что на третий день моего заключения я получил еще одно наказание (в ожидании апелляции в верховном суде) якобы за полицейскую постановку, а доказательств моей причастности не было (в этом может убедиться любой, кто прочтет обстоятельства по делу), показывает, что делается это намеренно.
Кроме того, у меня есть еще несколько рассматриваемых дел, таких как выражение ненависти к нацистскому футболисту Зозуле, за которое я могу получить до 4 лет, или шесть с половиной лет за участие в беспорядках в ходе демонстрации против репрессий, в которых я не участвовал и могу это доказать, но мне все равно вменяют такое обвинение.
Эта операция заказана сверху, ведь как признал прокурор: «Это опасно, потому что дело получило широкий резонанс и способствует мобилизации общества».
-После заключения в тюрьму возникло много споров о вашей личности. Считаете ли вы себя агрессивным человеком, призывающим к насилию?
В рамках данной операции со стороны СМИ, которые преданно служат государству, развернута кампания по моей демонизации с помощью всевозможных нападок и оскорблений. Но это только голые инсинуации без раскрытия объективных причин, из-за которых меня посадили. Я отвергаю тот тип насилия, которое применяется к нам, и отстаиваю позицию самообороны. Это отнюдь не делает меня жестоким. Скорее, наоборот. Я люблю мир и справедливость, а они возможны только, если бороться за них. Теперь, когда на нас нападают из-за этой борьбы, я отметаю бездействие, потому что оно облегчает жестоким людям навязывать нам варварство.
- Слова могут воплотиться в реальность?
Слова могут вызвать осознание, а это - начало борьбы. Вот почему они сажают в тюрьму даже за использование слов в качестве оружия. Они настолько циничны, что просят не прибегать к революционному насилию, хотя сами от насилия не отказываются и подавляют им любую даже мирную борьбу.
- В ходе дебатов в социальных сетях прозвучали критические голоса в отношении некоторых из ваших старых твитов. Вас также заклеймили как мачиста (мужское доминирование над женщинами и поощрение высокомерно-пренебрежительного к ним отношения - прим. пер.) за твит от 2012 года, в котором вы поощряли буккаке против определенных женщин. Сожалеете о подобных заявлениях?
В рамках этого линчевания, чтобы лишить меня поддержки и изобразить таким, каковым я не являюсь, они сохранили твиты десятилетней давности с мачо-выражениями, которые были написаны в шутку или же были ошибкой, которую я давно исправил перед общественностью, продемонстрировав самокритику. Мы были грубыми в своём мачизме, и абсолютно все из нас произносили мачо-выражения, но мы верим в перевоспитание, и, что особенно важно, сами перевоспитываемся.
Сейчас этот вопрос стоит острее, чем десять лет назад, когда подобное считалось нормой. Отвратительно то, что фашисты, которые говорят и делают гораздо худшие вещи или же те из них, кто утверждает: будто бы они не делали ошибок или у них не было права исправлять их, - вспоминают мое далекое прошлое, чтобы напасть на меня. Я вырос, слушая много мачо-рэпа из Соединенных Штатов, и в своей жизни я борюсь с этим. Из-за отсутствия аргументов, оправдывающих мое заключение, средства массовой информации прибегают к подобной тактике, хотя они-то и распространяют самые ужасные формы мачизма.
-Почему вы считаете себя политзаключенным?
Потому что я таковым и являюсь, из-за того, что сижу в тюрьме за политическую борьбу.
-"Унидас Подемос" потребовали амнистии для вас и Валтоника (Испанский рэппер. Его тексты основаны на ярко выраженном антикапиталистическом, республиканском, политическом рэпе и антифашистской идеологии. - прим. ред.), а Министерство юстиции объявило реформу, касающуюся преследований за убеждения. Какие ожидания вызывают у вас эти политические течения?
"Унидас Подемос" попросили помилование, а это не то же самое, что амнистия. Попросили из-за протестов на улицах. Раньше они ничего подобного не делали. Почему "Унидас Подемос" не попросили об этом три года назад, когда над Вальтоником нависла угроза попасть в тюрьму, из-за чего ему пришлось уехать в изгнание? Потому что не было ответной реакции масс. Уголовный кодекс будет реформирован только в том случае, если уличные протесты продолжатся. Во Франции многие репрессивные меры были свернуты в результате нескольких месяцев упорной борьбы, причем более сильной, чем здесь.
-За несколько дней до вашего заключения в тюрьму вы подтвердили, что рассматривали вариант уехать в изгнание, как это сделал Вальтоник. Теперь, когда вы находитесь в тюрьме, когда увидели последствия заключения, считаете ли вы, что приняли правильное решение, оставшись в Испании?
Всё произошедшее еще раз доказало мне, что остаться в Испании было правильной тактикой, хотя в изгнании я находился бы в гораздо менее суровых условиях. Государство, хотя и не ожидало ответной реакции в подобных масштабах, наверняка предполагало, что она последует. И поэтому не запрещало мне выезжать за границу. Они хотели, чтобы я уехал в изгнание, чтобы избежать уличных беспорядков и международного скандала.
У вас вызывает удивление, насколько громким было ваше дело после того, как вас заключили в тюрьму, в отличие от того, как скромно освещался непосредственно сам судебный процесс?
Меня не удивляет, что так произошло, потому что подобное варварство возмутило всех, кроме фашистов, желающих скрыть причины моего заключения. Хотя даже некоторые из них сочли мое наказание чрезмерным.
-Имеется ли у вас в ближайшей перспективе какой-нибудь музыкальный проект? Будете ли вы прибегать к какой-либо самоцензуре, чтобы избежать дальнейших обвинений?
Я продолжаю писать песни и не позволю диктовать мне, как это надо делать. Поэтому они нас и преследуют. Для свободы выражения самоцензура не нужна.
-Хотите что-нибудь добавить в конце?
Клоака из клоак, представленная Инда и компанией (Эдуардо Инда - испанский журналист, в 2015 году учредил и возглавил электронное новостное издание Okdiario - прим. ред.), докатилась до того, что использовала мою метафору: «Иллюзия - это дорогая шлюха, её я собираюсь отыметь»,- в качестве обвинения, что я призываю насиловать женщин!
Это отвратительно и мерзко. Взгляните на всю эту грязную информационную войну с целью криминализировать меня, в которой “записные обвинители” остаются безнаказанными. Если бы я позволил себе подобную выходку, то получил бы гораздо больший тюремный срок.
Alejandro Torrús
De Público, специально для издания Página/12, 6-3-2021
Correspondencia de Prensa, 6-3-2021
Перевод Ю.Пыльцов, А. Гумбольдт
Источник:
https://correspondenciadeprensa.com/?p=17233
Кроме того, сам Асель попросил, чтобы интервью было опубликовано полностью и без купюр. Газета пошла навстречу рэперу, опубликовав даже вопрос, который содержал ошибку в своей формулировке. Как поправляет журналиста сам Асель, партия "Унидас Подемос" («Унидас Подемос» - социал-демократическая партия Испании - прим. ред.) просила о помиловании, а не амнистии для нынешнего заключенного.
Ответы рэпера датированы 26 февраля.
- Как вы? Как проходит ваш день в тюрьме?
Я полон сил, хотя по очевидным причинам тюрьма не место, где можно сказать, что все в порядке. Я провел неделю в карантине, запертый на 23 часа в камере и по часу в день гуляя во дворе, площадь которого чуть более десяти метров. Теперь у меня немного больше времени для прогулок, но двор все тот же, потому что меня оставили в том же тюремном блоке. Пытаюсь бороться за отдельную камеру, на которую мы, политические заключённые, имеем историческое право. Я провожу день за чтением, пишу, немного занимаюсь спортом, которым можно заняться в таком ограниченном пространстве, и общаюсь с заключенными, которые рядом.
- Чем вы занимаетесь, чтобы убить время? Вы сочиняете?
Я пишу книгу стихов, статьи и письма. Я вдохновляюсь жизнью, а также стараюсь отражать окружающую действительность в творчестве.
- Была ли у Вас возможность следить за протестами против вашего заключения? Что можете сказать о них?
Я мог следить за некоторыми протестами, был очень взволнован, т.к. отклик оказался достаточно сильным. В эпоху демобилизации масс он имеет еще большее значение. Они (буржуазные власти, - прим. пер.) воспользовались этим временем, чтобы посадить меня в тюрьму, полагая, что не последует никакой обратной реакции, а получили словно прикладом при отдаче. Хорошая работа движения солидарности и моя твердая позиция способствовали этому, но повлияли и другие факторы, например, возросшая усталость от нищеты и репрессий, которые распространяются все шире. Не имея иного выхода, молодежь выплеснула свою злобу на улицы.
- СМИ много внимания уделяют беспорядкам, произошедшим на многих из этих митингов. Что Вы об этом думаете?
Много лицемерия в отношении насилия (в ходе беспорядков - прим. пер.), а настоящее насилие скрывается в отсутствии основных прав и свобод для граждан, что и является причиной беспорядков. Все просто: при достойных условиях жизни не было бы никаких беспорядков, а также никаких репрессий. Основные буржуазные средства массовой информации криминализируют и осуждают самооборону, но не осуждают причины, которые приводят к такой реакции.
- В принципе ваш приговор к девяти месяцам тюремного заключения вступил в силу. Однако у вас набрались новые наказания. Какие перспективы предлагают вам ваши юристы? Как вы думаете, сможете ли вы выйти из тюрьмы через 9 месяцев?
Мы ждем, обяжут ли меня помимо тюремного заключения выплатить еще и денежный штраф в размере 30 000 евро, что продлит мое [наказание] до более чем 2 лет тюрьмы, и станет ли подобное наказание окончательным. Я сомневаюсь, что проведу в тюрьме «только» девять месяцев, срок будет зависеть от давления движения солидарности и от того, в интересах ли власти мое нахождение в тюрьме или нет. Я готовлюсь к худшему, потому что от такого государства можно ожидать чего угодно.
- Что вы думаете о манифесте в вашу защиту, который подписали такие артисты, как Сабина, с просьбой о прекращении вашего заключения?
Я позитивно оцениваю то, что тяжеловесы из мира искусства и культуры, которые традиционно поддерживали и поддерживают нынешнее правительство, попросили вернуть мне свободу, чтобы защитить свободу самовыражения. Манифест важен, потому что показывает, до какого уровня возросло отторжение действиями режима в обществе. Но даже при таком недовольстве режим не изменит себе. В любом случае вырвать мою свободу, прежде всего, сможет борьба на улицах. Солидарность - это гораздо больше, чем подписание манифестов.
- В некоторых ваших публичных заявлениях, вы говорите, что ваше заключение специально спланировано государством, за открытое выражение ваших взглядов, и за разжигание ненависти в том числе. Как вы думаете, почему государство преследует вас?
Очевидно, что имеется задумка госструктур по заключению меня в тюрьму и надолго. Она настолько наглая, что даже за рубежом возмущает людей, которые отнюдь не сочувствуют тем идеям, что я отстаиваю. Например, тот факт, что на третий день моего заключения я получил еще одно наказание (в ожидании апелляции в верховном суде) якобы за полицейскую постановку, а доказательств моей причастности не было (в этом может убедиться любой, кто прочтет обстоятельства по делу), показывает, что делается это намеренно.
Кроме того, у меня есть еще несколько рассматриваемых дел, таких как выражение ненависти к нацистскому футболисту Зозуле, за которое я могу получить до 4 лет, или шесть с половиной лет за участие в беспорядках в ходе демонстрации против репрессий, в которых я не участвовал и могу это доказать, но мне все равно вменяют такое обвинение.
Эта операция заказана сверху, ведь как признал прокурор: «Это опасно, потому что дело получило широкий резонанс и способствует мобилизации общества».
-После заключения в тюрьму возникло много споров о вашей личности. Считаете ли вы себя агрессивным человеком, призывающим к насилию?
В рамках данной операции со стороны СМИ, которые преданно служат государству, развернута кампания по моей демонизации с помощью всевозможных нападок и оскорблений. Но это только голые инсинуации без раскрытия объективных причин, из-за которых меня посадили. Я отвергаю тот тип насилия, которое применяется к нам, и отстаиваю позицию самообороны. Это отнюдь не делает меня жестоким. Скорее, наоборот. Я люблю мир и справедливость, а они возможны только, если бороться за них. Теперь, когда на нас нападают из-за этой борьбы, я отметаю бездействие, потому что оно облегчает жестоким людям навязывать нам варварство.
- Слова могут воплотиться в реальность?
Слова могут вызвать осознание, а это - начало борьбы. Вот почему они сажают в тюрьму даже за использование слов в качестве оружия. Они настолько циничны, что просят не прибегать к революционному насилию, хотя сами от насилия не отказываются и подавляют им любую даже мирную борьбу.
- В ходе дебатов в социальных сетях прозвучали критические голоса в отношении некоторых из ваших старых твитов. Вас также заклеймили как мачиста (мужское доминирование над женщинами и поощрение высокомерно-пренебрежительного к ним отношения - прим. пер.) за твит от 2012 года, в котором вы поощряли буккаке против определенных женщин. Сожалеете о подобных заявлениях?
В рамках этого линчевания, чтобы лишить меня поддержки и изобразить таким, каковым я не являюсь, они сохранили твиты десятилетней давности с мачо-выражениями, которые были написаны в шутку или же были ошибкой, которую я давно исправил перед общественностью, продемонстрировав самокритику. Мы были грубыми в своём мачизме, и абсолютно все из нас произносили мачо-выражения, но мы верим в перевоспитание, и, что особенно важно, сами перевоспитываемся.
Сейчас этот вопрос стоит острее, чем десять лет назад, когда подобное считалось нормой. Отвратительно то, что фашисты, которые говорят и делают гораздо худшие вещи или же те из них, кто утверждает: будто бы они не делали ошибок или у них не было права исправлять их, - вспоминают мое далекое прошлое, чтобы напасть на меня. Я вырос, слушая много мачо-рэпа из Соединенных Штатов, и в своей жизни я борюсь с этим. Из-за отсутствия аргументов, оправдывающих мое заключение, средства массовой информации прибегают к подобной тактике, хотя они-то и распространяют самые ужасные формы мачизма.
-Почему вы считаете себя политзаключенным?
Потому что я таковым и являюсь, из-за того, что сижу в тюрьме за политическую борьбу.
-"Унидас Подемос" потребовали амнистии для вас и Валтоника (Испанский рэппер. Его тексты основаны на ярко выраженном антикапиталистическом, республиканском, политическом рэпе и антифашистской идеологии. - прим. ред.), а Министерство юстиции объявило реформу, касающуюся преследований за убеждения. Какие ожидания вызывают у вас эти политические течения?
"Унидас Подемос" попросили помилование, а это не то же самое, что амнистия. Попросили из-за протестов на улицах. Раньше они ничего подобного не делали. Почему "Унидас Подемос" не попросили об этом три года назад, когда над Вальтоником нависла угроза попасть в тюрьму, из-за чего ему пришлось уехать в изгнание? Потому что не было ответной реакции масс. Уголовный кодекс будет реформирован только в том случае, если уличные протесты продолжатся. Во Франции многие репрессивные меры были свернуты в результате нескольких месяцев упорной борьбы, причем более сильной, чем здесь.
-За несколько дней до вашего заключения в тюрьму вы подтвердили, что рассматривали вариант уехать в изгнание, как это сделал Вальтоник. Теперь, когда вы находитесь в тюрьме, когда увидели последствия заключения, считаете ли вы, что приняли правильное решение, оставшись в Испании?
Всё произошедшее еще раз доказало мне, что остаться в Испании было правильной тактикой, хотя в изгнании я находился бы в гораздо менее суровых условиях. Государство, хотя и не ожидало ответной реакции в подобных масштабах, наверняка предполагало, что она последует. И поэтому не запрещало мне выезжать за границу. Они хотели, чтобы я уехал в изгнание, чтобы избежать уличных беспорядков и международного скандала.
У вас вызывает удивление, насколько громким было ваше дело после того, как вас заключили в тюрьму, в отличие от того, как скромно освещался непосредственно сам судебный процесс?
Меня не удивляет, что так произошло, потому что подобное варварство возмутило всех, кроме фашистов, желающих скрыть причины моего заключения. Хотя даже некоторые из них сочли мое наказание чрезмерным.
-Имеется ли у вас в ближайшей перспективе какой-нибудь музыкальный проект? Будете ли вы прибегать к какой-либо самоцензуре, чтобы избежать дальнейших обвинений?
Я продолжаю писать песни и не позволю диктовать мне, как это надо делать. Поэтому они нас и преследуют. Для свободы выражения самоцензура не нужна.
-Хотите что-нибудь добавить в конце?
Клоака из клоак, представленная Инда и компанией (Эдуардо Инда - испанский журналист, в 2015 году учредил и возглавил электронное новостное издание Okdiario - прим. ред.), докатилась до того, что использовала мою метафору: «Иллюзия - это дорогая шлюха, её я собираюсь отыметь»,- в качестве обвинения, что я призываю насиловать женщин!
Это отвратительно и мерзко. Взгляните на всю эту грязную информационную войну с целью криминализировать меня, в которой “записные обвинители” остаются безнаказанными. Если бы я позволил себе подобную выходку, то получил бы гораздо больший тюремный срок.
Alejandro Torrús
De Público, специально для издания Página/12, 6-3-2021
Correspondencia de Prensa, 6-3-2021
Перевод Ю.Пыльцов, А. Гумбольдт
Источник:
https://correspondenciadeprensa.com/?p=17233