Такой у меня ещё не было. (типалитературное)
Как я ни старалась, закидываясь травяными сборами, валерьянками, элеутерококками и не только, воспеваемая повсеместно зимняя бессонница достигла и мою рыжую головушку. Однако, в этом году это совершенно не та привычная занудная подруга, исправно посещающая меня уже который год с октября по апрель, когда в постель я отправлялась напрочь измученная ожиданием сна. Видимо, на вопросительный возглас "Продлевать будете?" в какой-то момент из пустой постели ответа не последовало и администрация, стращаемая страшилками об очередной волне мирового финансового кризиса, решила запустить модную в последние годы акцию, заменив, однако, известную мадам на более молодую и зелёную - летнюю.
Такой у меня ещё не было.
В чём отличие? Бессоница, согласно Ожегову, женского рода, и пусть вопросы про обращение с женским существом правильнее задавать мужчинам, у меня есть как минимум один ответ (возвращаясь к моему разгульному юношеству, мне самой не очень понятно, почему только один...): я не хочу одеваться. Тада-ам! Нормальный такой женский ответ - я не хочу одеваться. Не в смысле "мне нечего надеть" и даже не в конкретном платьишке дело. Но хочется вот так, как я сейчас сижу перед этим текстом, в джинсах и футболке (шерстяной платок, однако, стоит скинуть с плеч), быстро надеть кеды и, не зашнуровывая их, сгонять за пивом в соседний дом. И пить его напару с соловьями на качелях тут же, на детской площадке во дворе, нарушая "Ай-Ай-Ай Как Так Можно Тыжежмать" законы.
Просыпаясь, открывая жалюзи, я каждый раз искренне удивляюсь темноте, снегу, инею или простой чёрной слякотной земле, старательно вспаханной паркетниками, я не сплю ночами, ожидая рассвет, который летом должен быть вот уже полчаса как. И спать иду не в привычном измученном состоянии, а с уверенностью, что вот этот вот конкретный сегодняшний рассвет наступит чуть раньше, чем вчерашний, а завтрашний будет ещё ближе; и снова, и опять, и ещё чуть-чуть... Спать я ложусь с желанием увидеть тот самый настоящий рассвет, после которого действительно можно надевать только кеды и как есть топать слушать соловьёв.
Впрочем, перед "тем самым" рассветом вообще ложиться не стоит ;)
...да, январь. Да, промозглая серая Москва. Белые разводы на сапогах. Красная карта Яндекса. Слипающиеся глаза в забитых до абсурда маршрутках. Промерзающие насквозь в депо и в открытых перегонах моей Таганско-Краснопресненской линии вагоны метро. Обманчиво умиротворённые на плакатах фильмов и рекламах кофеен друзья в мягких трикотажных свитерах, обещающие сплошной мерикристмас_энд_хэпиньюир в компании неизменно голубого экрана и сезонных имбирно-пряничных и прочих корично-облепиховых латте. Резко выбивающаяся из этого мягкого трикотажного образа хипстота, которая в двадцатый раз проходит мимо тех витрин и литературно материт мороз, дыша на маникюр в митенках и размораживая усы в снудах. Холодно. Долго. Темно. Темно. Темно...
Пожалуй, пойду я спать, друзья. Мой рассвет близко.
Такой у меня ещё не было.
В чём отличие? Бессоница, согласно Ожегову, женского рода, и пусть вопросы про обращение с женским существом правильнее задавать мужчинам, у меня есть как минимум один ответ (возвращаясь к моему разгульному юношеству, мне самой не очень понятно, почему только один...): я не хочу одеваться. Тада-ам! Нормальный такой женский ответ - я не хочу одеваться. Не в смысле "мне нечего надеть" и даже не в конкретном платьишке дело. Но хочется вот так, как я сейчас сижу перед этим текстом, в джинсах и футболке (шерстяной платок, однако, стоит скинуть с плеч), быстро надеть кеды и, не зашнуровывая их, сгонять за пивом в соседний дом. И пить его напару с соловьями на качелях тут же, на детской площадке во дворе, нарушая "Ай-Ай-Ай Как Так Можно Тыжежмать" законы.
Просыпаясь, открывая жалюзи, я каждый раз искренне удивляюсь темноте, снегу, инею или простой чёрной слякотной земле, старательно вспаханной паркетниками, я не сплю ночами, ожидая рассвет, который летом должен быть вот уже полчаса как. И спать иду не в привычном измученном состоянии, а с уверенностью, что вот этот вот конкретный сегодняшний рассвет наступит чуть раньше, чем вчерашний, а завтрашний будет ещё ближе; и снова, и опять, и ещё чуть-чуть... Спать я ложусь с желанием увидеть тот самый настоящий рассвет, после которого действительно можно надевать только кеды и как есть топать слушать соловьёв.
Впрочем, перед "тем самым" рассветом вообще ложиться не стоит ;)
...да, январь. Да, промозглая серая Москва. Белые разводы на сапогах. Красная карта Яндекса. Слипающиеся глаза в забитых до абсурда маршрутках. Промерзающие насквозь в депо и в открытых перегонах моей Таганско-Краснопресненской линии вагоны метро. Обманчиво умиротворённые на плакатах фильмов и рекламах кофеен друзья в мягких трикотажных свитерах, обещающие сплошной мерикристмас_энд_хэпиньюир в компании неизменно голубого экрана и сезонных имбирно-пряничных и прочих корично-облепиховых латте. Резко выбивающаяся из этого мягкого трикотажного образа хипстота, которая в двадцатый раз проходит мимо тех витрин и литературно материт мороз, дыша на маникюр в митенках и размораживая усы в снудах. Холодно. Долго. Темно. Темно. Темно...
Пожалуй, пойду я спать, друзья. Мой рассвет близко.