Первый над полюсом(10).Разведчик над полюсом
Документальная история полёта Павла Головина к Северному полюсу.
Начало истории здесь
Рассказ журналиста Лазаря Бортмана о главном же полёте Павла Головина. Как полёт над Северным полюсом увидели "с земли", о том, почему состоялся этот полёт, как готовился, как проходил и чем завершился. Очень драматичный рассказ о подвиге лётчика.
«Правда» от 26 мая 1937 года (№ 143)
Разведчик над полюсом
(По радио от специального корреспондента «Правды»)
Перед тем, как флагманский корабль «СССР Н-170», пилотируемый М.В. Водопьяновым, доставил первых тринадцать участников экспедиции на Северный полюс, лётчик Павел Головин совершил смелый разведывательный полёт в центр Полярного бассейна, достиг Северного полюса и возвратился обратно на остров Рудольфа
Вечером 4 мая сильный ветер разметал тучи. Установилась чудесная солнечная погода. Она дразнила наших летчиков-полярников, изголодавшихся по ясному небу.
Наступила полночь, но никто не ложился спать. Люди оживленно обсуждают возможности полета эскадры на полюс, строили предположения о ветрах и облаках на последних параллелях земного шара.
Общее настроение охлаждал лишь синоптик Дзердзеевский. По его мнению, район Северного полюса был закрыт облаками, и это по исключало возможность посадки.
Но выжидание было слишком томительным. Солнце светило волнующе ярко, никто не хотел расстаться с мыслью о полете. Чувствуя общее возбуждение полярников, Отто Юльевич согласился с предложением сделать вертикальный срез атмосферы на самолёте «У-2».
Десятки рук помогли механикам самолета запустить мотор. В кабину сели летчик Мошковский и Дзердзеевский. Самолет легко оторвался и полетел в высь. Около пяти утра Мошковский подрулил обратно к жилому дому. Самолет достиг высоты 3.360 метров. Результаты высотных наблюдений говорили о сравнительно благоприятной метеорологической обстановке для того, чтобы отправить в глубокую разведку на север самолет П. Головина.
- Ложитесь спать, - сказал Шевелев летчику. - Через полтора часа - под'ем! В шесть с половиной утра Шевелев разбудил Головина и его товарищей. Спустя несколько минут вездеход уже вез их на центральный аэродром.
Пока механики Кекушев и Терентьев прогревали моторы машины «СССР Н-166», Головин проверил груз. Все было на месте. В крыльях и в центроплане находились полуторамесячный запас продовольствия, палатка, нарта, клипербот, спальные мешки, лыжи, оружие.
Прорезав северную тишину, запели моторы. Механики Кекушев и Терентьев, радист Стромилов, штурман Волков заняли свои места. Все были одеты с ног до головы в меха. На всех были шлемы и темные очки, защищающие глаза от ослепительного снежного сияния.
Головин окинул внимательным взглядом манящий горизонт и вскарабкался по крылу в кабину. Подошедший трактор вывел самолет на стартовую линию. После короткого разбега «Н-166» поднялся в воздух. Красиво развернувшись, Головни пронесся низко над аэродромом. Затем пролетел к зимовке, сделал над ней круг и лег на курс. Через несколько минут «СССР Н-166» исчез на севере.
- По машинам! - раздалась команда Водопьянова. - Ставь лампы!
Все с трепетом ожидали донесений разведчика. Сразу после его вылета радист Стромилов установил связь с о. Рудольфа. О. Ю. Шмидт, М. Шевелев и Спирин не покидали радиорубки, читая сообщения из под карандаша радиста Богданова. Головин эпически спокойно сообщал о пересечении параллелей: вот он уже на 84-й, 85-й, 86-й...
«Погода ясная, видимость хорошая, лед торосистый, много полей. Иду дальше», - таково было содержание всех радиограмм, помеченных разными временами и широтами.
Ободренные замечательными вестями, механики тяжелых самолетов в рекордный срок закончили подготовку. Один за другим рванулись пропеллеры, открылись занесенные метровым слоем снега лыжи.
- Отставить! - разнеслась по аэродрому команда. - Полюс закрыт облаками. Головин идет на высоте без единого окна.
На 88-м градусе самолет встретил облачную стену. Набрав высоту, он пошел над облаками дальше к северу. Вот он уже на рубеже 89-й параллели! До Северного полюса осталось 110 километров.
С огромным напряжением все следили за замечательным рейсом отважной пятёрки. Вместе с чувством искреннего восхищения их храбростью росла тревога: хватит ли у них бензина на обратный путь? Шевелев, Водопьянов и Спирин с карандашом в руках высчитывали расход и запас горючего. Вскоре Головин прислал радиограмму, в которой сообщал, что район полюса закрыт сплошными облаками, сквозь которые пробиться не удастся. Поэтому он возвращается обратно. Было 16 часов 23 минуты.
Все зааплодировали. Смелые летчики на советском самолете впервые достигли района полюса. Чувстве огромной радости и гордости за свою родину наполнило всех участников экспедиции. Все немедленно кинулись на аэродром, готовясь к приему самолета.
Сколь переменчива порода в Арктике! На купол ледника, где находится главный аэродром, уже наплыл туман. Сначала он был редким, прозрачным, постепенно плотнел, сгущался, закрыл солнце, и скоро уже нельзя было различить самолёты в ста шагах. Затем наплыли облака. На севере, в девяти километрах от острова Рудольфа, по-прежнему светило солнце. Мы разложили костры по углам аэродрома, но всем было ясно, что в таком тумане самолет благополучно приземлиться не сможет.
Тогда Шевелев предложил принять Головина на маленькую площадку около зимовки, с которой обычно взлетал «У-2». Иного выхода не было. Мы быстро разметили границы этого импровизированного аэродрома, выложили посадочный знак, приготовили дымовые шашки. Намеченный план посадки сообщили Головину.
Но его все не было, хотя срок возвращения уже истек. Самолет все время летел к острову по радиомаяку. Но вдруг почему-то выпрыгнул из ведущей зоны и потерялся. По сигналам Головина можно было понять, что самолет где-то недалеко кружит в районе острова Рудольфа и не может его найти из-за облачности и тумана. Горючее в баках было на исходе, положение экипажа могло стать трагический. Все молча вглядывались в мутный горизонт. На самолете «У-2» вылетел на розыски летчик Мазурук, но он вернулся, ничего не обнаружив. Беспокойство усиливалось.
- Вот он! - неистово закричал Ваня Шмандин. Раздался общий вздох облегчения. С запада низко над открытой водой к острову несся самолет. Он со свистом промчался над домами зимовки и пошел на посадку. Мягко коснувшись снега у буквы «Т», самолет побежал к аэродрому. Неожиданно левый мотор остановился, и машина исчезла за горкой.
Все опрометью бросились вперед. Вбежав на горку, мы увидели самолет: он стоял невдалеке от края крутого спуска к морю. Из кабины самолета вылез Головин и, с трудом разминая затекшие руки и ноги, устало поздоровался с восторженно встретившими его товарищами и сразу прошел под фюзеляж. Отвернув краник бензинового бака, он долго смотрел на стекавшую вниз тоненькую струйку горючего.
- Есть еще, - облегченно сказал он, обернувшись, и пояснил: - Мы думали не хватит. Кекушев лежал и помпой качал остатки. Подошел Отто Юльевич Шмидт и радостно обнял Головина. Он горячо поздравил смелого летчика, его экипаж - первых советских людей, побывавших в районе полюса.
Наступило утро. Могучие тракторы «Сталинцы» отвезли самолет на главный аэродром. Механики осмотрели моторы - все было в порядке. Они снова заполнили баки бензином. Самолет «СССР Н-166» был готов к новому полету на север.
Л. БРОНТМАН
А так выглядит эта статья в "Правде", чтоб увеличить размер изображения , нужно щёлкнуть по нему мышкой.
Начало истории здесь
Рассказ журналиста Лазаря Бортмана о главном же полёте Павла Головина. Как полёт над Северным полюсом увидели "с земли", о том, почему состоялся этот полёт, как готовился, как проходил и чем завершился. Очень драматичный рассказ о подвиге лётчика.
«Правда» от 26 мая 1937 года (№ 143)
Разведчик над полюсом
(По радио от специального корреспондента «Правды»)
Перед тем, как флагманский корабль «СССР Н-170», пилотируемый М.В. Водопьяновым, доставил первых тринадцать участников экспедиции на Северный полюс, лётчик Павел Головин совершил смелый разведывательный полёт в центр Полярного бассейна, достиг Северного полюса и возвратился обратно на остров Рудольфа
Вечером 4 мая сильный ветер разметал тучи. Установилась чудесная солнечная погода. Она дразнила наших летчиков-полярников, изголодавшихся по ясному небу.
Наступила полночь, но никто не ложился спать. Люди оживленно обсуждают возможности полета эскадры на полюс, строили предположения о ветрах и облаках на последних параллелях земного шара.
Общее настроение охлаждал лишь синоптик Дзердзеевский. По его мнению, район Северного полюса был закрыт облаками, и это по исключало возможность посадки.
Но выжидание было слишком томительным. Солнце светило волнующе ярко, никто не хотел расстаться с мыслью о полете. Чувствуя общее возбуждение полярников, Отто Юльевич согласился с предложением сделать вертикальный срез атмосферы на самолёте «У-2».
Десятки рук помогли механикам самолета запустить мотор. В кабину сели летчик Мошковский и Дзердзеевский. Самолет легко оторвался и полетел в высь. Около пяти утра Мошковский подрулил обратно к жилому дому. Самолет достиг высоты 3.360 метров. Результаты высотных наблюдений говорили о сравнительно благоприятной метеорологической обстановке для того, чтобы отправить в глубокую разведку на север самолет П. Головина.
- Ложитесь спать, - сказал Шевелев летчику. - Через полтора часа - под'ем! В шесть с половиной утра Шевелев разбудил Головина и его товарищей. Спустя несколько минут вездеход уже вез их на центральный аэродром.
Пока механики Кекушев и Терентьев прогревали моторы машины «СССР Н-166», Головин проверил груз. Все было на месте. В крыльях и в центроплане находились полуторамесячный запас продовольствия, палатка, нарта, клипербот, спальные мешки, лыжи, оружие.
Прорезав северную тишину, запели моторы. Механики Кекушев и Терентьев, радист Стромилов, штурман Волков заняли свои места. Все были одеты с ног до головы в меха. На всех были шлемы и темные очки, защищающие глаза от ослепительного снежного сияния.
Головин окинул внимательным взглядом манящий горизонт и вскарабкался по крылу в кабину. Подошедший трактор вывел самолет на стартовую линию. После короткого разбега «Н-166» поднялся в воздух. Красиво развернувшись, Головни пронесся низко над аэродромом. Затем пролетел к зимовке, сделал над ней круг и лег на курс. Через несколько минут «СССР Н-166» исчез на севере.
- По машинам! - раздалась команда Водопьянова. - Ставь лампы!
Все с трепетом ожидали донесений разведчика. Сразу после его вылета радист Стромилов установил связь с о. Рудольфа. О. Ю. Шмидт, М. Шевелев и Спирин не покидали радиорубки, читая сообщения из под карандаша радиста Богданова. Головин эпически спокойно сообщал о пересечении параллелей: вот он уже на 84-й, 85-й, 86-й...
«Погода ясная, видимость хорошая, лед торосистый, много полей. Иду дальше», - таково было содержание всех радиограмм, помеченных разными временами и широтами.
Ободренные замечательными вестями, механики тяжелых самолетов в рекордный срок закончили подготовку. Один за другим рванулись пропеллеры, открылись занесенные метровым слоем снега лыжи.
- Отставить! - разнеслась по аэродрому команда. - Полюс закрыт облаками. Головин идет на высоте без единого окна.
На 88-м градусе самолет встретил облачную стену. Набрав высоту, он пошел над облаками дальше к северу. Вот он уже на рубеже 89-й параллели! До Северного полюса осталось 110 километров.
С огромным напряжением все следили за замечательным рейсом отважной пятёрки. Вместе с чувством искреннего восхищения их храбростью росла тревога: хватит ли у них бензина на обратный путь? Шевелев, Водопьянов и Спирин с карандашом в руках высчитывали расход и запас горючего. Вскоре Головин прислал радиограмму, в которой сообщал, что район полюса закрыт сплошными облаками, сквозь которые пробиться не удастся. Поэтому он возвращается обратно. Было 16 часов 23 минуты.
Все зааплодировали. Смелые летчики на советском самолете впервые достигли района полюса. Чувстве огромной радости и гордости за свою родину наполнило всех участников экспедиции. Все немедленно кинулись на аэродром, готовясь к приему самолета.
Сколь переменчива порода в Арктике! На купол ледника, где находится главный аэродром, уже наплыл туман. Сначала он был редким, прозрачным, постепенно плотнел, сгущался, закрыл солнце, и скоро уже нельзя было различить самолёты в ста шагах. Затем наплыли облака. На севере, в девяти километрах от острова Рудольфа, по-прежнему светило солнце. Мы разложили костры по углам аэродрома, но всем было ясно, что в таком тумане самолет благополучно приземлиться не сможет.
Тогда Шевелев предложил принять Головина на маленькую площадку около зимовки, с которой обычно взлетал «У-2». Иного выхода не было. Мы быстро разметили границы этого импровизированного аэродрома, выложили посадочный знак, приготовили дымовые шашки. Намеченный план посадки сообщили Головину.
Но его все не было, хотя срок возвращения уже истек. Самолет все время летел к острову по радиомаяку. Но вдруг почему-то выпрыгнул из ведущей зоны и потерялся. По сигналам Головина можно было понять, что самолет где-то недалеко кружит в районе острова Рудольфа и не может его найти из-за облачности и тумана. Горючее в баках было на исходе, положение экипажа могло стать трагический. Все молча вглядывались в мутный горизонт. На самолете «У-2» вылетел на розыски летчик Мазурук, но он вернулся, ничего не обнаружив. Беспокойство усиливалось.
- Вот он! - неистово закричал Ваня Шмандин. Раздался общий вздох облегчения. С запада низко над открытой водой к острову несся самолет. Он со свистом промчался над домами зимовки и пошел на посадку. Мягко коснувшись снега у буквы «Т», самолет побежал к аэродрому. Неожиданно левый мотор остановился, и машина исчезла за горкой.
Все опрометью бросились вперед. Вбежав на горку, мы увидели самолет: он стоял невдалеке от края крутого спуска к морю. Из кабины самолета вылез Головин и, с трудом разминая затекшие руки и ноги, устало поздоровался с восторженно встретившими его товарищами и сразу прошел под фюзеляж. Отвернув краник бензинового бака, он долго смотрел на стекавшую вниз тоненькую струйку горючего.
- Есть еще, - облегченно сказал он, обернувшись, и пояснил: - Мы думали не хватит. Кекушев лежал и помпой качал остатки. Подошел Отто Юльевич Шмидт и радостно обнял Головина. Он горячо поздравил смелого летчика, его экипаж - первых советских людей, побывавших в районе полюса.
Наступило утро. Могучие тракторы «Сталинцы» отвезли самолет на главный аэродром. Механики осмотрели моторы - все было в порядке. Они снова заполнили баки бензином. Самолет «СССР Н-166» был готов к новому полету на север.
Л. БРОНТМАН
А так выглядит эта статья в "Правде", чтоб увеличить размер изображения , нужно щёлкнуть по нему мышкой.
