ПОРТРЕТ
ВСПЛЫВАЮЩИЕ ОКНА ПАМЯТИ
ОКНО СОРОК ШЕСТОЕ
Ко дню рождения АГАСИ АЙВАЗЯНА
После посещения выставок, проходящих с замечательной регулярностью в ереванском Доме художника, Агаси неизменно вспоминал времена, когда он учился на факультете живописи.
- Что тебе мешает, снова заняться любимым делом? - спрашивала я. - Понимаешь, художнику нужно быть максимально свободным от быта, каких бы то ни было обязательств, словом, полностью отдаться творчеству. Обходиться малым, что перепадёт… И он не должен быть слугой существующей идеологии, иначе - пропадёт и как человек, и художник! А вообще-то, я ленив, мне даже палитру чистила мама!- начинал он шутить. - Ну да, а карандаши тебе точил папа?! - отзывалась я.
***
В майский, по-летнему тёплый день, мы шли мимо нынешнего Каскада. Агаси приветственно помахал человеку, стоящему возле аэрофлотовских касс. «Как раз хотел увидеть его!» - обрадовался Агаси. Пока он беседовал с незнакомцем, называя его Варпетом, я незаметно рассматривала этого пожилого человека одетого не по сезону тепло: на сорочку с пуловером был надет пиджак, поверх которого ещё было накинуто кашне.
Попрощавшись после короткого разговора, Агаси продолжил путь к себе в редакцию. А я пошла к остановке транспорта, чтобы поехать по своим делам. Вдруг я увидела недавнего знакомого Агаси, идущего прямо ко мне. Взглянув мне прямо в лицо, он произнёс: «Никогда не покидайте его!» - и ушёл. Я в смятении смотрела вслед этому странному человеку, забыв, куда и зачем мне нужно ехать!
Вечером, я осторожно уточнила у Агаси имя его знакомого. Имя выдающегося художника Ерванда Кочара мне было хорошо известно. Созданная им конная статуя Давида встречала меня на привокзальной площади Еревана в первый день приезд. Я помнила по выставкам его холсты, и многомерные композиции из металла, в которых соединились скульптура и живопись; живопись получила новое измерение - стала пространственной! Через два дня после этой встречи, Агаси передал мне просьбу Кочара позировать ему. Вскоре мы пришли к нему в мастерскую. Я позировала буквально минут тридцать, как к нему явилась группа каких-то официальных людей. Извинившись перед нами, художник был вынужден прерваться. Через несколько дней, я, уже одна, вернулась в мастерскую, но сеанс снова оказался неудачным: то и дело появлялись какие-то люди, отвлекая Мастера от работы. Кочар только грустно улыбался, очевидно было, что выгнать всех и закрыться для творчества, было не в его характере. Но я все равно благодарна судьбе за удивительную встречу.
***
В самом начале 70-х, в Ереване появилось много товаров из Египта, вполне доступных по ценам: парфюмерия, предметы интерьера, мебель. На следующий день, после второго неудачного сеанса у Кочара, я с Агаси зашла в магазин «Подарки», где мы увидели кожаные пуфы с древнеегипетской символикой. Они нам так понравились, что мы их тотчас купили! Вернувшись домой, я плотно набила их кожаное нутро газетами и журналами - дёшево и устойчиво получилось.
Пока я занималась набивкой, Агаси пошёл в кладовку и долго там копался, подняв грохот. Итогом его исканий стал грунтованный картон и краски времён студенческой юности. «Садись поудобнее, пани Пацановская, теперь я буду тебя рисовать!». Французские кисти, привезенные из Львова, наконец, были распакованы. Восточную позу подсказало происхождение пуфика. Портрет в условной манере был сделан спонтанно - за один сеанс! И вот что из этого получилось… 16+
Агаси Айвазян. Портрет Земфиры. 1971, масло, картон. Частная коллекция.
ОКНО СОРОК ШЕСТОЕ
Ко дню рождения АГАСИ АЙВАЗЯНА
После посещения выставок, проходящих с замечательной регулярностью в ереванском Доме художника, Агаси неизменно вспоминал времена, когда он учился на факультете живописи.
- Что тебе мешает, снова заняться любимым делом? - спрашивала я. - Понимаешь, художнику нужно быть максимально свободным от быта, каких бы то ни было обязательств, словом, полностью отдаться творчеству. Обходиться малым, что перепадёт… И он не должен быть слугой существующей идеологии, иначе - пропадёт и как человек, и художник! А вообще-то, я ленив, мне даже палитру чистила мама!- начинал он шутить. - Ну да, а карандаши тебе точил папа?! - отзывалась я.
***
В майский, по-летнему тёплый день, мы шли мимо нынешнего Каскада. Агаси приветственно помахал человеку, стоящему возле аэрофлотовских касс. «Как раз хотел увидеть его!» - обрадовался Агаси. Пока он беседовал с незнакомцем, называя его Варпетом, я незаметно рассматривала этого пожилого человека одетого не по сезону тепло: на сорочку с пуловером был надет пиджак, поверх которого ещё было накинуто кашне.
Попрощавшись после короткого разговора, Агаси продолжил путь к себе в редакцию. А я пошла к остановке транспорта, чтобы поехать по своим делам. Вдруг я увидела недавнего знакомого Агаси, идущего прямо ко мне. Взглянув мне прямо в лицо, он произнёс: «Никогда не покидайте его!» - и ушёл. Я в смятении смотрела вслед этому странному человеку, забыв, куда и зачем мне нужно ехать!
Вечером, я осторожно уточнила у Агаси имя его знакомого. Имя выдающегося художника Ерванда Кочара мне было хорошо известно. Созданная им конная статуя Давида встречала меня на привокзальной площади Еревана в первый день приезд. Я помнила по выставкам его холсты, и многомерные композиции из металла, в которых соединились скульптура и живопись; живопись получила новое измерение - стала пространственной! Через два дня после этой встречи, Агаси передал мне просьбу Кочара позировать ему. Вскоре мы пришли к нему в мастерскую. Я позировала буквально минут тридцать, как к нему явилась группа каких-то официальных людей. Извинившись перед нами, художник был вынужден прерваться. Через несколько дней, я, уже одна, вернулась в мастерскую, но сеанс снова оказался неудачным: то и дело появлялись какие-то люди, отвлекая Мастера от работы. Кочар только грустно улыбался, очевидно было, что выгнать всех и закрыться для творчества, было не в его характере. Но я все равно благодарна судьбе за удивительную встречу.
***
В самом начале 70-х, в Ереване появилось много товаров из Египта, вполне доступных по ценам: парфюмерия, предметы интерьера, мебель. На следующий день, после второго неудачного сеанса у Кочара, я с Агаси зашла в магазин «Подарки», где мы увидели кожаные пуфы с древнеегипетской символикой. Они нам так понравились, что мы их тотчас купили! Вернувшись домой, я плотно набила их кожаное нутро газетами и журналами - дёшево и устойчиво получилось.
Пока я занималась набивкой, Агаси пошёл в кладовку и долго там копался, подняв грохот. Итогом его исканий стал грунтованный картон и краски времён студенческой юности. «Садись поудобнее, пани Пацановская, теперь я буду тебя рисовать!». Французские кисти, привезенные из Львова, наконец, были распакованы. Восточную позу подсказало происхождение пуфика. Портрет в условной манере был сделан спонтанно - за один сеанс! И вот что из этого получилось… 16+
Агаси Айвазян. Портрет Земфиры. 1971, масло, картон. Частная коллекция.