Таня-Таня. МТЮЗ. 29.01.2021. Прогон.
Пьеса О.Мухиной появилась, если не ошибаюсь, в середине 90-х, и произвела тогда фурор.
Фото с сайта МТЮЗ
Впрочем, тогда многое производило фурор: ведь нам в те годы начали не только рассказывать, но и показывать то, о чем «в раньшие времена» мы даже не думали… Ну, или старались не думать.
Так получилось, что в начавшемся году я стала перечитывать книги и пересматривать фильмы, которые лет 20-30 назад не просто удивили - потрясли.
Поняла одно: в те годы очень многие, даже самые талантливые писатели и режиссеры отодвинули в сторону производство произведений «на века» и встроились в производство актуального. Может, самим было интересно, может, просто хотели угодить и заработать.
Лично мне и правда многое тогда нравилось. Однако, возвращаясь сегодня к тем произведениям, поняла: мы все дружно бежали, боясь опоздать, за стоящим на одном месте паровозом. Прошли десятилетия… а он все стоит.
Это я к тому, что «фурорная» пьеса Мухиной - она тоже из этой серии…
В ней есть, конечно, что-то от чеховских пьес, но… всё-таки это «недочехов».
Так что хорошо, что за постановку взялась Саша Толстошева. Потому что во всех ее постановках, что я видела, она очень умело и ненавязчиво перемешивает (не взбалтывая!) разные произведения, разные времена, разные (не смешиваемые) судьбы и места действия.
Вот и в «Таня-Таня».
Веранда, и на ней, сквозь листву, солнечные блики.
Слышится музыка, обрывки разговоров, создаются фрагменты отношений, которые то ли перерастут во что-то искреннее, настоящее, то ли так и останутся - ошметками и обрывками.
Где всё это происходит? Может, сейчас все соберутся, и юная девушка прочтет про людей, львов… и прочих, кого нельзя увидеть глазом? Может, где-то, чуть в стороне, цветет вишневый сад и кажется, что мама в белом платье идет по тропинке? Может, Иванов (кстати, фамилия одного из персонажей именно Иванов/И.Балалаев), бегает-мается между Таней и Таней, как раньше метался между Саррой и Сашей?
А может, это и правда домик в Бибирево, который, конечно, скоро будет снесет во славу строек-гигантов. Пока - дальний гудок паровоза, музыка, разговоры ни о чем (людям - в том числе и персонажам пьес Чехова - не важно ведь быть услышанными; им важно - сказать своё). И помойка, снабжающая здешних обитателей многим, начиная с капель водки и шампанского на дне бутылки и апельсинов, заканчивая модными шляпами…
Саша Толстошева весь спектакль путает нас: какое, милые, сейчас тысячелетье на дворе? В конце же и времена, и нравы окончательно переплетаются…
И сводит с ума всех обитателей и гостей бибиревской дачки простой рабочий без фамилии. Он просто дядя Ваня и он заглянет в четверг, чтобы вставить стекла в окна веранды.
Рабочий в пьесе тоже есть. Он расскажет обитателям дачи про то, как легко и просто можно найти красивую вечную любовь. Вот - одна дама свою на помойке нашла, а вторая из лужи вытащила… А потом дядю Ваню почему-то (от скуки, безделья и похмелья, очевидно) обвинят в том, что он молоко отравил…
Всё. Роль закончилась.
В спектакле же рабочий дядя Саша (Антон Коршунов) стал для меня основным героем. Да, он тоже расскажет эти истории - про лужу и помойку. Но он вдруг процитирует Чехова… или это не Чехов, а что-то своё, в чем то и дело звучат чеховские нотки… Он перейдет на хороший французский - да, он, пьющий водку пополам с шампанским и носящий разношенные галоши - расскажет что-то о французской жизни…
Именно он сплетет вместе разные времена и изменит нравы… Не молоко он отравит. Просто вот так, при эдаком разговоре, и традиционную водку пить не станешь - противна она.
Кто ж просил дядю Ваню добавлять смысл в чужие никчемные жизни? Избить его. Уничтожить.
И всё же в финале… что это: пригрезилось человеку сквозь боль или всё-таки сумел он доказать дачникам, что жизнь прекрасна, и смысл в ней есть - но закончится спектакль интеллигентными летними полотняными костюмами, и тихими разговорами (может быть - «о Шиллере, о славе, о любви, о женщинах - возвышенно и чисто»).
И - музыкой, музыкой, музыкой…
ps И большое спасибо хорошим людям за приглашение на прогон.
Фото с сайта МТЮЗ
Впрочем, тогда многое производило фурор: ведь нам в те годы начали не только рассказывать, но и показывать то, о чем «в раньшие времена» мы даже не думали… Ну, или старались не думать.
Так получилось, что в начавшемся году я стала перечитывать книги и пересматривать фильмы, которые лет 20-30 назад не просто удивили - потрясли.
Поняла одно: в те годы очень многие, даже самые талантливые писатели и режиссеры отодвинули в сторону производство произведений «на века» и встроились в производство актуального. Может, самим было интересно, может, просто хотели угодить и заработать.
Лично мне и правда многое тогда нравилось. Однако, возвращаясь сегодня к тем произведениям, поняла: мы все дружно бежали, боясь опоздать, за стоящим на одном месте паровозом. Прошли десятилетия… а он все стоит.
Это я к тому, что «фурорная» пьеса Мухиной - она тоже из этой серии…
В ней есть, конечно, что-то от чеховских пьес, но… всё-таки это «недочехов».
Так что хорошо, что за постановку взялась Саша Толстошева. Потому что во всех ее постановках, что я видела, она очень умело и ненавязчиво перемешивает (не взбалтывая!) разные произведения, разные времена, разные (не смешиваемые) судьбы и места действия.
Вот и в «Таня-Таня».
Веранда, и на ней, сквозь листву, солнечные блики.
Слышится музыка, обрывки разговоров, создаются фрагменты отношений, которые то ли перерастут во что-то искреннее, настоящее, то ли так и останутся - ошметками и обрывками.
Где всё это происходит? Может, сейчас все соберутся, и юная девушка прочтет про людей, львов… и прочих, кого нельзя увидеть глазом? Может, где-то, чуть в стороне, цветет вишневый сад и кажется, что мама в белом платье идет по тропинке? Может, Иванов (кстати, фамилия одного из персонажей именно Иванов/И.Балалаев), бегает-мается между Таней и Таней, как раньше метался между Саррой и Сашей?
А может, это и правда домик в Бибирево, который, конечно, скоро будет снесет во славу строек-гигантов. Пока - дальний гудок паровоза, музыка, разговоры ни о чем (людям - в том числе и персонажам пьес Чехова - не важно ведь быть услышанными; им важно - сказать своё). И помойка, снабжающая здешних обитателей многим, начиная с капель водки и шампанского на дне бутылки и апельсинов, заканчивая модными шляпами…
Саша Толстошева весь спектакль путает нас: какое, милые, сейчас тысячелетье на дворе? В конце же и времена, и нравы окончательно переплетаются…
И сводит с ума всех обитателей и гостей бибиревской дачки простой рабочий без фамилии. Он просто дядя Ваня и он заглянет в четверг, чтобы вставить стекла в окна веранды.
Рабочий в пьесе тоже есть. Он расскажет обитателям дачи про то, как легко и просто можно найти красивую вечную любовь. Вот - одна дама свою на помойке нашла, а вторая из лужи вытащила… А потом дядю Ваню почему-то (от скуки, безделья и похмелья, очевидно) обвинят в том, что он молоко отравил…
Всё. Роль закончилась.
В спектакле же рабочий дядя Саша (Антон Коршунов) стал для меня основным героем. Да, он тоже расскажет эти истории - про лужу и помойку. Но он вдруг процитирует Чехова… или это не Чехов, а что-то своё, в чем то и дело звучат чеховские нотки… Он перейдет на хороший французский - да, он, пьющий водку пополам с шампанским и носящий разношенные галоши - расскажет что-то о французской жизни…
Именно он сплетет вместе разные времена и изменит нравы… Не молоко он отравит. Просто вот так, при эдаком разговоре, и традиционную водку пить не станешь - противна она.
Кто ж просил дядю Ваню добавлять смысл в чужие никчемные жизни? Избить его. Уничтожить.
И всё же в финале… что это: пригрезилось человеку сквозь боль или всё-таки сумел он доказать дачникам, что жизнь прекрасна, и смысл в ней есть - но закончится спектакль интеллигентными летними полотняными костюмами, и тихими разговорами (может быть - «о Шиллере, о славе, о любви, о женщинах - возвышенно и чисто»).
И - музыкой, музыкой, музыкой…
ps И большое спасибо хорошим людям за приглашение на прогон.