ПОКОЛЕНИЕ КНИГИ ПРОТИВ/ЗА ПОКОЛЕНИЯ ГАДЖЕТОВ
Что есть книга в нашей жизни?
"Книга - источник знаний" - говорили древние пролетарские писатели, совершенно не видя перспективы развития мобильных гаджетов и появления независимого от зрителя телевидения.
«Книга - лучший подарок» - вторили им экономисты и скупердяи, отводя любимых женщин от витрин с драгоценностями и мехами.
«Всем хорошим во мне я обязан книге» - заставляли писать сочинения классные дамы, окончившие по молодости институты благородных девиц.
Но как бы мы не относились к подобным нудным поучениям взрослых, пачка прошитых листов бумаги с нанесённым на них мелким убористым шрифтом, действительно, была неким подпольным другом, сопровождавшим нас по жизни с пелёнок. Правда, теперь уже и мы сами стали такими же скучными воспитателями для своих детей, какими казались для нас в те далёкие годы родители.
Помнится, в далёкие годы, живя в Севастополе, я был записан сразу в три библиотеки: школьную (ну, как без неё прожить?!), детскую городскую имени Гайдара и подпольно во взрослую, расположенную также недалеко от дома во Дворце культуры строителей (вот это название, когда вникнешь в смысл каждого слова, соединив их затем в единое!)
Школьную пропускаем, потому что смысла в ней я даже сейчас не вижу. А вот гайдаровская была для меня нечто подобным затерянному миру, в который я пробирался каждую субботу или воскресенье. Взять штук пять-шесть толстенных детских фолиантов, вызывая недоуменный взгляд у библиотекарши, словно сошедшей с полотен Бориса Кустодиева, просидеть часа два перед спортивной тренировкой в читальном зале, где выдавались самые ценные породы книг, включая запредельно желаемые энциклопедии по всем наукам - это было в порядке вещей даже для мелких хулиганов, как окрестили нас, босоногих шалопаев, любимые учителя, всегда ворчащие по любому поводу дворники, а также грозные сотрудники детской комнаты милиции, знавшие биографии всех пацанов и их предков до заката эпохи крепостного права.
Я помню, как в читальном зале по воскресеньям заботливые бабуси, сотрудницы библиотеки, крутили на портативном проекторе небольшие научно-познавательные и художественные ленты, вызывая у нас неописуемый восторг с мурашками аж до четвёртого позвонка. Кстати, именно там я впервые увидел гайдаевский "Пёс Барбос и необычный кросс" и ... "Самогонщики". Интересно, сейчас показывают юным исследователям жизни хоть что-то подобное в читальных храмах?
Не знаю, каким образом нас могли соблазнить невзрачными брошюрами и монолитными трудами, доходившими размерами до прабабушкиных гросбухов, но, удивительное дело, в библиотеках мы проводили значительное время, посвящая драгоценные детско-юношеские часы общению с удивительным миром грёз, фантазий и научных доказательств. Кстати, всё это проходило в перерывах между посещением спортивных секций (у меня их было три), кружков авиамоделирования, художественных классов и бессмысленной, с точки зрения взрослых, беготни по улицам, где существовал другой, не менее насыщенный и продуктивно-познавательный мир. Но об этом повествуют уже другие истории.
А уж залечь под одеяло с фонариком, рассматривая красочные иллюстрации в "Технике молодёжи" или запереться в туалете, зачитываясь похождениями капитана Блада или приключениями Робинзона Круза, вызывая долгим отсутствием тревогу у матери, было святым делом каждого подростка. Ведь было такое?
Однако и в школьные часы общение с бумажным другом не замирало на неопределённое время и, зачастую, это были далеко не учебные пособия и дидактические материалы по школьным предметам.
В своём классе, несмотря на высокий рост, я сидел за второй партой. И это был мой выбор.
Во-первых, моя соседка слыла отличницей, хотя и не самой красивой в классе.
Во-вторых, я быстро вычислил, что учителя в первую очередь обращают внимание на «камчатку» - последние ряды, где сидели далеко не передовики учёбы и поведения, и поэтому, располагапясь впереди, можно было легко избежать проницательного взгляда классной дамы.
Теперь, практически под носом наших грозных преподавателей, я мог параллельно заниматься всем, чем угодно. И для меня это «что угодно» подразумевало рисование на тетрадных листках и чтение художественной литературы, на всякий случай подложенной под основной учебник. В результате я не стал профессором кислых щей и даже не открыл новый бином Ньютона. Но, зато уж начитался за эти годы, поверьте, вдоволь!
Нынче, несмотря на наступление тех самых, вызывающих виртуальную зависимость, гаджетов и мобильных устройств, книга не исчезла из моей жизни. Она просто перешла в цифровой вариант, поселившись в виде обширной библиотеки в прелестный семидюймовый Kindle book.
Ведь и нынешняя молодёжь выбирает...
"Книга - источник знаний" - говорили древние пролетарские писатели, совершенно не видя перспективы развития мобильных гаджетов и появления независимого от зрителя телевидения.
«Книга - лучший подарок» - вторили им экономисты и скупердяи, отводя любимых женщин от витрин с драгоценностями и мехами.
«Всем хорошим во мне я обязан книге» - заставляли писать сочинения классные дамы, окончившие по молодости институты благородных девиц.
Но как бы мы не относились к подобным нудным поучениям взрослых, пачка прошитых листов бумаги с нанесённым на них мелким убористым шрифтом, действительно, была неким подпольным другом, сопровождавшим нас по жизни с пелёнок. Правда, теперь уже и мы сами стали такими же скучными воспитателями для своих детей, какими казались для нас в те далёкие годы родители.
Помнится, в далёкие годы, живя в Севастополе, я был записан сразу в три библиотеки: школьную (ну, как без неё прожить?!), детскую городскую имени Гайдара и подпольно во взрослую, расположенную также недалеко от дома во Дворце культуры строителей (вот это название, когда вникнешь в смысл каждого слова, соединив их затем в единое!)
Школьную пропускаем, потому что смысла в ней я даже сейчас не вижу. А вот гайдаровская была для меня нечто подобным затерянному миру, в который я пробирался каждую субботу или воскресенье. Взять штук пять-шесть толстенных детских фолиантов, вызывая недоуменный взгляд у библиотекарши, словно сошедшей с полотен Бориса Кустодиева, просидеть часа два перед спортивной тренировкой в читальном зале, где выдавались самые ценные породы книг, включая запредельно желаемые энциклопедии по всем наукам - это было в порядке вещей даже для мелких хулиганов, как окрестили нас, босоногих шалопаев, любимые учителя, всегда ворчащие по любому поводу дворники, а также грозные сотрудники детской комнаты милиции, знавшие биографии всех пацанов и их предков до заката эпохи крепостного права.
Я помню, как в читальном зале по воскресеньям заботливые бабуси, сотрудницы библиотеки, крутили на портативном проекторе небольшие научно-познавательные и художественные ленты, вызывая у нас неописуемый восторг с мурашками аж до четвёртого позвонка. Кстати, именно там я впервые увидел гайдаевский "Пёс Барбос и необычный кросс" и ... "Самогонщики". Интересно, сейчас показывают юным исследователям жизни хоть что-то подобное в читальных храмах?
Не знаю, каким образом нас могли соблазнить невзрачными брошюрами и монолитными трудами, доходившими размерами до прабабушкиных гросбухов, но, удивительное дело, в библиотеках мы проводили значительное время, посвящая драгоценные детско-юношеские часы общению с удивительным миром грёз, фантазий и научных доказательств. Кстати, всё это проходило в перерывах между посещением спортивных секций (у меня их было три), кружков авиамоделирования, художественных классов и бессмысленной, с точки зрения взрослых, беготни по улицам, где существовал другой, не менее насыщенный и продуктивно-познавательный мир. Но об этом повествуют уже другие истории.
А уж залечь под одеяло с фонариком, рассматривая красочные иллюстрации в "Технике молодёжи" или запереться в туалете, зачитываясь похождениями капитана Блада или приключениями Робинзона Круза, вызывая долгим отсутствием тревогу у матери, было святым делом каждого подростка. Ведь было такое?
Однако и в школьные часы общение с бумажным другом не замирало на неопределённое время и, зачастую, это были далеко не учебные пособия и дидактические материалы по школьным предметам.
В своём классе, несмотря на высокий рост, я сидел за второй партой. И это был мой выбор.
Во-первых, моя соседка слыла отличницей, хотя и не самой красивой в классе.
Во-вторых, я быстро вычислил, что учителя в первую очередь обращают внимание на «камчатку» - последние ряды, где сидели далеко не передовики учёбы и поведения, и поэтому, располагапясь впереди, можно было легко избежать проницательного взгляда классной дамы.
Теперь, практически под носом наших грозных преподавателей, я мог параллельно заниматься всем, чем угодно. И для меня это «что угодно» подразумевало рисование на тетрадных листках и чтение художественной литературы, на всякий случай подложенной под основной учебник. В результате я не стал профессором кислых щей и даже не открыл новый бином Ньютона. Но, зато уж начитался за эти годы, поверьте, вдоволь!
Нынче, несмотря на наступление тех самых, вызывающих виртуальную зависимость, гаджетов и мобильных устройств, книга не исчезла из моей жизни. Она просто перешла в цифровой вариант, поселившись в виде обширной библиотеки в прелестный семидюймовый Kindle book.
Ведь и нынешняя молодёжь выбирает...