Стимул по-древнегречески это острая палочка, чтобы тыкать осла в жопу
На верхний руководящий состав ФСБ и российской армии почти на всех заведены уголовные дела, идут расследования, а у Шойгу уже инфаркт? Но это не кризис, это называется поднапрячься в России, ведь и стимул по-древнегречески - это острая палочка, которой тыкали ослику в попу, чтобы он поскорее шагал.
Помню, в двухтысячном году, когда я начал работать сразу после окончания филфака, преподавателем на кафедре философии ОмГУ, там все на всех, внезапно, сразу и все, начали писать докладные и анонимки при новом завкафедрой, а он их складывал в сейф, и все говорили: ну да, это справедливо, по-честному, что на всех есть компромат, никто не лучше других, мы ведь все в одной упряжке.
Упряжка состояла в том, что кафедру в том году перевели на хозрасчёт: и вот, все кафедралы теперь должны были искать платников, т.е., тех, кто оплачивал бы своё обучение в ОмГУ им. Достоевского в качестве философа. А старики этого делать не могли и не хотели, хотели чистенько заниматься чистой философией, а не проталкивать её как фуагру в массы школьников, как то мы с моей подругой в рамках свежеорганизованного молодняком кафедры областного клуба "Юный Сократ" на базе областной научной библиотеки начали делать - мы ездили по школам области и читали там лекции по философии по богатым деревням да пили водяру в районо, уговаривая там ответственных лиц нам отправить медалистов с одним экзаменом философии обучаться за колхозные деньги, сулили им горы златые да места для их детей в городе в обладминистрации в департаментах и министерствах по развитию и трататататата.
Старики-кафедралы не хотели ездить морозиться часами в маршрутках по Омской области, нести свет в массы, за что и поплатились урезанием своих ставок, отнятием коммерческих часов и т.п., а бывшей завкафедрой - д.ф.н. Ирине Александровне Овсянниковой - пришлось лечь в психушку, а потом и вовсе выбросилась и разбилась, конечно же, насмерть, из окна девятиэтажки у себя дома, когда её уволили вообще из университета внезапно.
Пусть земля ей будет пухом. Она просто так меня пригласила в аспирантуру ОмГУ по философии, встретив в коридоре и разговорившись, без всяких публикаций, экзаменов и т.п., я просто числился, получал стипендию, также четверть ставочки она мне дала лекций вести по философии, правда, не коммерческих, а так, для самолюбия и для статуса, но и право на общеуниверовский спецкурс я осуществил сполна, собирая по 600 человек в самой большой аудитории раз в неделю, а так, для денег, чтобы семью кормить, вообще-то я работал на радиостанции каждый день в прямом эфире, а не в универе, и докладных и анонимок я ни единой ни на кого не написал, а в универе я держал место, чтобы везде держать марку, дескать, я не просто новости читаю и музыку ставлю в эфире, а я ещё философию в госунивере могу. Я был независим от кафедральной говноёбии.
Однажды мы с моей подругой напились на кафедре часа в три ночи коньяком, который часто оставлял нам наш новый завкафедрой, он всех поил отменно, и ближе к рассвету уже, начав шариться по кафедре в поисках заначки (некоторые старые коммуняки-железяки у нас бухали не просыхая, пьяные уже с утра читали лекции по истории христианства, ещё недавно преподавая десятилетиями историю КПСС, бухать на рабочем месте начали именно что с этого года и с новым завкафедрой и всей этой дьявольской свистопляской, начавшейся с присвоения универу имени Ф. М. Достоевского) случайно нашли ключ от сейфа, нашли там много докладных на меня и на неё, порвали их все, раскидали обрывки по всей кафедре, напихали всем в столы и в книги, выпили из сейфа ещё несколько бутылок дорогого бухла, многие бутылки просто открыли и отпили оттуда, в общем, поураганили.
Но мы исправно продолжали окучивать юные мозги школьников Омской области в клубе "Юный Сократ" и организовывать всякие КВН-ы и приводить для платных защит самых липовых диссертаций на кафедру всяких нужных человечков со всего города и со всей страны. А не занимались мы никакой философией и преподаванием. Фигнёй вот этой всей ещё больше с того вечера и занимались, как увидели, какие полки компромата и бухла хранятся в сейфе от всех и на каждого на кафедре.
Помню, в двухтысячном году, когда я начал работать сразу после окончания филфака, преподавателем на кафедре философии ОмГУ, там все на всех, внезапно, сразу и все, начали писать докладные и анонимки при новом завкафедрой, а он их складывал в сейф, и все говорили: ну да, это справедливо, по-честному, что на всех есть компромат, никто не лучше других, мы ведь все в одной упряжке.
Упряжка состояла в том, что кафедру в том году перевели на хозрасчёт: и вот, все кафедралы теперь должны были искать платников, т.е., тех, кто оплачивал бы своё обучение в ОмГУ им. Достоевского в качестве философа. А старики этого делать не могли и не хотели, хотели чистенько заниматься чистой философией, а не проталкивать её как фуагру в массы школьников, как то мы с моей подругой в рамках свежеорганизованного молодняком кафедры областного клуба "Юный Сократ" на базе областной научной библиотеки начали делать - мы ездили по школам области и читали там лекции по философии по богатым деревням да пили водяру в районо, уговаривая там ответственных лиц нам отправить медалистов с одним экзаменом философии обучаться за колхозные деньги, сулили им горы златые да места для их детей в городе в обладминистрации в департаментах и министерствах по развитию и трататататата.
Старики-кафедралы не хотели ездить морозиться часами в маршрутках по Омской области, нести свет в массы, за что и поплатились урезанием своих ставок, отнятием коммерческих часов и т.п., а бывшей завкафедрой - д.ф.н. Ирине Александровне Овсянниковой - пришлось лечь в психушку, а потом и вовсе выбросилась и разбилась, конечно же, насмерть, из окна девятиэтажки у себя дома, когда её уволили вообще из университета внезапно.
Пусть земля ей будет пухом. Она просто так меня пригласила в аспирантуру ОмГУ по философии, встретив в коридоре и разговорившись, без всяких публикаций, экзаменов и т.п., я просто числился, получал стипендию, также четверть ставочки она мне дала лекций вести по философии, правда, не коммерческих, а так, для самолюбия и для статуса, но и право на общеуниверовский спецкурс я осуществил сполна, собирая по 600 человек в самой большой аудитории раз в неделю, а так, для денег, чтобы семью кормить, вообще-то я работал на радиостанции каждый день в прямом эфире, а не в универе, и докладных и анонимок я ни единой ни на кого не написал, а в универе я держал место, чтобы везде держать марку, дескать, я не просто новости читаю и музыку ставлю в эфире, а я ещё философию в госунивере могу. Я был независим от кафедральной говноёбии.
Однажды мы с моей подругой напились на кафедре часа в три ночи коньяком, который часто оставлял нам наш новый завкафедрой, он всех поил отменно, и ближе к рассвету уже, начав шариться по кафедре в поисках заначки (некоторые старые коммуняки-железяки у нас бухали не просыхая, пьяные уже с утра читали лекции по истории христианства, ещё недавно преподавая десятилетиями историю КПСС, бухать на рабочем месте начали именно что с этого года и с новым завкафедрой и всей этой дьявольской свистопляской, начавшейся с присвоения универу имени Ф. М. Достоевского) случайно нашли ключ от сейфа, нашли там много докладных на меня и на неё, порвали их все, раскидали обрывки по всей кафедре, напихали всем в столы и в книги, выпили из сейфа ещё несколько бутылок дорогого бухла, многие бутылки просто открыли и отпили оттуда, в общем, поураганили.
Но мы исправно продолжали окучивать юные мозги школьников Омской области в клубе "Юный Сократ" и организовывать всякие КВН-ы и приводить для платных защит самых липовых диссертаций на кафедру всяких нужных человечков со всего города и со всей страны. А не занимались мы никакой философией и преподаванием. Фигнёй вот этой всей ещё больше с того вечера и занимались, как увидели, какие полки компромата и бухла хранятся в сейфе от всех и на каждого на кафедре.