Приснился пророческий сон
Сначала видел пророческий сон о том, как обеднеет Германия в следующее канцлерство, ну и следующего канцлера видел, могу предсказать теперь. А потом днём видел первый знак в подтверждение моему сну - бутерброды с творогом в студенческой столовой, которые я прочёл как знак бедности. Мы такие бутерброды с моей коллегой во сне делали и такие делали немцы как праздничное угощение в послевоенные голодные годы. Творог на хлебе - это неинтересно, а сон интереснее.
Выиграет выборы и будет канцлером Армин Лашет. Он в моём сне был директором института исследования России. Он послал меня вместе с моей коллегой-женщиной в Россию преподавать немецкий язык, нести его в массы. Лица коллеги не помню, я женские лица и в жизни и во снах запоминаю очень плохо. А было ли у неё лицо вообще, не знаю. Она была немка. Но должно же быть? Она носила огромные очки как Чикатило, квадратные, пластмассовая оправа, толстые стёкла, короче, интеллектуалка.
Директор снял для нас комнату в школе в Москве, с одной кроватью, точнее, с раскладным креслом. Это сильнейший в моём сне знак обнищания Германии в следующие годы.
Школьники прознали, что к ним приехали немцы и сняли каморку для проживания. Меня послали в школу вести уроки немецкого языка. Исполнился кошмар всей моей жизни - попасть снова в школу. В России. Впрочем, она и в Германии та же. Но здесь я лучше буду безработным, чем попаду в школу.
Школьников подослали к нам брать интервью у немцев на немецком. Моя коллега постоянно спала, говорила, что она старая, женщина, потому я должен уступать ей кресло-кровать, и она спала на нём чаще одна. Когда было холодно, мы спали вместе как сельди в бочке, тесно. Ну и давать интервью должен был я, потому что она сама больная, старая, ей недосуг возиться с интервью.
В реальности сегодня я часто просыпался, потому что холод наступил сучий, а я забыл сменить лёгкое одеяло на тёплое, просыпался сегодня всю ночь. А этот сон навязчиво снился и продолжался, несмотря на мои частые пробуждения.
Коллега пугала меня тем, что настучит начальству, что я плохо занимаюсь с детьми немецким, не знаю языка. И пугала тем, что я больше никогда не выеду из Берлина - не дадут командировку, а денег на то, чтобы ездить куда-то, в моём сне у меня, как и у большинства немцев в реальности, не хватало (для них событие в жизни в Лейпциг или в Дрезден съездить, которые, хотя и рядом, час езды на машине, но дорогие билеты на поезд и бензин не дешёвый).
Светом в окне во сне стал одиннадцатиклассник, которого от школьной газеты послали к нам брать интервью. Но брать его он соглашался только на немецком. Такое было задание от школы. А коллега моя, немка, она спала всё свободное время. И мне пришлось извращаться и говорить с русским парнем по-немецки.
Парень был очень красивый, но я боялся с ним переспать, хотя он делал намёки. Потому что я во сне не выяснил возраст согласия в России. Да и что бы мне дал русский возраст согласия, если там вообще к школьникам прикасаться нельзя, по-моему, возраст согласия путают с совершеннолетием.
Так я и обтекал до утра. Будучи немцем приговорённо во сне. И учителем. В российской школе. Мы гуляли с этим парнем, я ему рассказывал уже по-русски про Германию и институт исследований России. И угостил его бутербродами с творогом (рядом на кресле-кровати спала коллега-Чикатило, вообще нам с парнем было весь сон негде уединиться, типичная русская жуть - нет места для секса у молодых).
Он был ими разочарован, смотрел на меня как на дебила, как на человека-мутанта. Я мутировал в немца в моём сне.
А днём сегодня я встретил эти бутерброды в студенческой столовой техуниверситета. Совсем нечастое блюдо в столовых здесь. Встречал я такое только в глухих маленьких немецких городках, пропитанных традициями и старинной кухней.
Выиграет выборы и будет канцлером Армин Лашет. Он в моём сне был директором института исследования России. Он послал меня вместе с моей коллегой-женщиной в Россию преподавать немецкий язык, нести его в массы. Лица коллеги не помню, я женские лица и в жизни и во снах запоминаю очень плохо. А было ли у неё лицо вообще, не знаю. Она была немка. Но должно же быть? Она носила огромные очки как Чикатило, квадратные, пластмассовая оправа, толстые стёкла, короче, интеллектуалка.
Директор снял для нас комнату в школе в Москве, с одной кроватью, точнее, с раскладным креслом. Это сильнейший в моём сне знак обнищания Германии в следующие годы.
Школьники прознали, что к ним приехали немцы и сняли каморку для проживания. Меня послали в школу вести уроки немецкого языка. Исполнился кошмар всей моей жизни - попасть снова в школу. В России. Впрочем, она и в Германии та же. Но здесь я лучше буду безработным, чем попаду в школу.
Школьников подослали к нам брать интервью у немцев на немецком. Моя коллега постоянно спала, говорила, что она старая, женщина, потому я должен уступать ей кресло-кровать, и она спала на нём чаще одна. Когда было холодно, мы спали вместе как сельди в бочке, тесно. Ну и давать интервью должен был я, потому что она сама больная, старая, ей недосуг возиться с интервью.
В реальности сегодня я часто просыпался, потому что холод наступил сучий, а я забыл сменить лёгкое одеяло на тёплое, просыпался сегодня всю ночь. А этот сон навязчиво снился и продолжался, несмотря на мои частые пробуждения.
Коллега пугала меня тем, что настучит начальству, что я плохо занимаюсь с детьми немецким, не знаю языка. И пугала тем, что я больше никогда не выеду из Берлина - не дадут командировку, а денег на то, чтобы ездить куда-то, в моём сне у меня, как и у большинства немцев в реальности, не хватало (для них событие в жизни в Лейпциг или в Дрезден съездить, которые, хотя и рядом, час езды на машине, но дорогие билеты на поезд и бензин не дешёвый).
Светом в окне во сне стал одиннадцатиклассник, которого от школьной газеты послали к нам брать интервью. Но брать его он соглашался только на немецком. Такое было задание от школы. А коллега моя, немка, она спала всё свободное время. И мне пришлось извращаться и говорить с русским парнем по-немецки.
Парень был очень красивый, но я боялся с ним переспать, хотя он делал намёки. Потому что я во сне не выяснил возраст согласия в России. Да и что бы мне дал русский возраст согласия, если там вообще к школьникам прикасаться нельзя, по-моему, возраст согласия путают с совершеннолетием.
Так я и обтекал до утра. Будучи немцем приговорённо во сне. И учителем. В российской школе. Мы гуляли с этим парнем, я ему рассказывал уже по-русски про Германию и институт исследований России. И угостил его бутербродами с творогом (рядом на кресле-кровати спала коллега-Чикатило, вообще нам с парнем было весь сон негде уединиться, типичная русская жуть - нет места для секса у молодых).
Он был ими разочарован, смотрел на меня как на дебила, как на человека-мутанта. Я мутировал в немца в моём сне.
А днём сегодня я встретил эти бутерброды в студенческой столовой техуниверситета. Совсем нечастое блюдо в столовых здесь. Встречал я такое только в глухих маленьких немецких городках, пропитанных традициями и старинной кухней.