(no subject)
Турецкие соседи снизу, одна из немногих семей турок, ещё не выдавленных из Хипстерпарадиза с тех пор, как он стал Хипстерпарадизом, окрестность закрытого Темпельхофа, превращённого в экстравагантный парк около дома со взлётно-посадочными полосами, превращёнными в дорожки для бега и для роликов, со стоящими повсюду брошенными самолётами, и район в один год стал желанным, модным и дорогим и выжимают турок, так вот, бедный турецкий отец одной из последних турецких семей в доме (раньше-то район называли Вторым Истамбулом в мире) ходит по этажам по квартирам, выясняя, где так громко звучит музыка. Я открываю дверь ему давно с башней крутых Wi-Fi-наушников на голове, сразу он понимает, что в полночь его детям не я мешаю заснуть. Но он отчаялся искать преступников, он носит с собой молоток в правой руке, чтобы сразу уебать, как откроется дверь с музыкой, но это опять не я. Он видит меня, он молчит секунд пять, извиняется, смотря на эту башню, купленную, он знает, для его детей, но всё же он говорит "изолентой бы тебе пидору эту башню к ушам примотать, чтоб ты сдох с этой музыкой", он говорит это громко, ведь он думает, что открыв ему дверь, я не прервал трансляцию из ноутбука в уши. А я прервал. И я в ответ чувствую себя как наводчик в танке на живую цель - турецкая семья, положено расстрелять в мясную кровавую кашу всех, одним выстрелом всех. А наушники на голове - чтобы не контузило от собственного выстрела.
