Как сочетается семейственность и декабристы?
Вот чего не понимаю: если русское общество при Пушкине функционировало как одна большая семья, как тогда получилось так, что нужно было декабристам непременно на площадь нагло выйти, надерзить так? Сколько ни читал я об этом жирных монографий, так и не понял.
У Пушкина в прозе всё ещё лучше, ещё более заманчиво, в шоколаде, чудесный хруст французской булки стоит, прям какой-то хряп и хрум пряников и булок, всё лучше обстоит ещё, чем в исторических монографиях о декабризме, всё через вась-вась, Пушкин вообще поэзия русского вась-вася, и если читать Пушкина, то совсем непонятно, как же дожились до декабризма.
Кстати, сейчас в России тоже полный вась-вась, и уже с традициями, со своими старыми княгинями преданиями про тройка-семёрка-туз, со своими декабристами, или я ошибаюсь? Пушкин - это сладкая придворная дребедень, приятная как буржуйское кино в советском телеке, когда интерьеры прекрасные, круассаны хрустят, коньяк благородно бултыхается в бокале и медленно стекает по его стенкам после встряхивания, и все добрые, и у всех проблемы только любовного порядка. Язык его замечательно сложился, как и вообще всё хорошо произрастает в оранжереях, при дворе.
А декабристы как-то подосрали всё же. Как паршивые дети. Которых потом надо пороть, выгонять из дома, казнить. Казнить... вот меня всегда в исторических хрониках привлекает этот момент: сначала все живут вась-вась, а потом раз, и кто-то кого-то казнит.
UPD.: Дискуссия и здесь.
У Пушкина в прозе всё ещё лучше, ещё более заманчиво, в шоколаде, чудесный хруст французской булки стоит, прям какой-то хряп и хрум пряников и булок, всё лучше обстоит ещё, чем в исторических монографиях о декабризме, всё через вась-вась, Пушкин вообще поэзия русского вась-вася, и если читать Пушкина, то совсем непонятно, как же дожились до декабризма.
Кстати, сейчас в России тоже полный вась-вась, и уже с традициями, со своими старыми княгинями преданиями про тройка-семёрка-туз, со своими декабристами, или я ошибаюсь? Пушкин - это сладкая придворная дребедень, приятная как буржуйское кино в советском телеке, когда интерьеры прекрасные, круассаны хрустят, коньяк благородно бултыхается в бокале и медленно стекает по его стенкам после встряхивания, и все добрые, и у всех проблемы только любовного порядка. Язык его замечательно сложился, как и вообще всё хорошо произрастает в оранжереях, при дворе.
А декабристы как-то подосрали всё же. Как паршивые дети. Которых потом надо пороть, выгонять из дома, казнить. Казнить... вот меня всегда в исторических хрониках привлекает этот момент: сначала все живут вась-вась, а потом раз, и кто-то кого-то казнит.
UPD.: Дискуссия и здесь.