Национальный кинематограф
Оригинал взят у vasilek в Национальный кинематограф
Как ни странно, фильмы о евреях в третьем рейхе снимали довольно редко. Хотя, казалось бы, тема важная - в идеологическом плане. Но почему-то её большей частью обходили. Может быть, дело в том, что кино, в особенности массовое, должно возбуждать фантазию и компенсировать на экране то, чего не хватает в реальности. А с евреями в то время в реальности творились такие вещи, что потребности в выдуманных, экранных образах, вероятно, просто не возникало.
Тем не менее, вчера в рамках кинолектория в нашем историческом музее, мне удалось посмотреть один из редких образцов антисемитского кино. Причём "антисемитским" его называют отнюдь не только историки - сам режиссёр открыто заявлял, что добивался именно этого эффекта. Современная ему пресса тоже не прошла мимо, удостоверив, что с антисемитизмом там всё в порядке (разумеется, это был комплимент). Действие этой музыкальной комедии происходит в первой половине XIX века (в основу лёг старый театральный фарс). Заглавные герои - пара симпатичных (немецких) бродяг и плутов, находящихся в перманентном конфликте со строгим прусским законом. По ходу фильма они переживают ряд приключений: убегают из тюрьмы, одурачив начальника, выдают себя на деревенской свадьбе за бродячих артистов и удирают с бумажником самого неприятного гостя (что сразу извиняет их в глазах кинозрителей) и наконец попадают в Берлин, где втираются в доверие к семье еврейского богача Ипельмайера…
Этой семье и её (еврейскому) окружению в фильме уделяется центральное внимание. Именно на них делается главная комическая ставка. Евреи в фильме смешны уже потому, что они евреи. Вот краткий список забавных черт, которыми их наделяет режиссёр: 1) они уродливы и неуклюжи, то есть обладают гротескными, клоунскими телами; 2) они ужасно стесняются своего происхождения и пытаются его скрыть, не понимая, что внешность выдаёт их за версту; 3) они нажили капиталы нечестным, попросту грабительским путём и ведут себя теперь как мольеровский "мещанин во дворянстве", не умея употребить их со вкусом; 4) они не имеют твёрдых принципов и чёткой идентичности - их габитус чисто подражателен (поэтому такое важное место в фильме занимает сцена бала-маскарада, где Ипельмайеры и их гости рядятся в вычурные костюмы); 5) они развратны и обладают ненасытным сексуальным аппетитом. Короче, лучшего материала для комедии трудно себе представить! Причём это касается практически всех евреев, которые появляются в фильме. Небольшое исключение (вернее, смягчение) представляют собой, пожалуй, только дочка Ипельмайеров и её молодой поклонник. Но и их уже начинает "заедать" среда. Нашим героям, Роберту и Бертраму, впрочем, удаётся выбраться невредимыми из этого болота и даже прихватить с собой кучку драгоценностей, которые они, впрочем, отдают "на доброе дело", помогая отцу бедной немецкой девушки расплатиться с долгами и обеспечить её брак с любимым. Все, вроде бы, довольны и даже Ипельмайеры, учитывая их богатства и способность к наживе, особо не обеднели!
После фильма состоялось обсуждение, где многие люди (признаюсь, несколько неожиданно для меня) говорили, что фильм их очень развлёк и рассмешил и что, если бы не знать, в каком историческом контексте он создавался, то можно бы смотреть его совсем расслабленно. Прозвучало также мнение, что евреи и сами не прочь над собой подшутить, потому что лучше других видят свои недостатки и нередко чувствуют отторжение по отношению к самим себе (немецкое понятие для этого - Selbsthass). Та же женщина подтвердила "реальным случаем", что евреи действительно любят скрывать свои корни, то есть экранный образ не лишён оснований. Вспомнили также, что вторая жена режиссёра была еврейкой и, возможно, он мог почерпнуть материал прямо из жизни…
Пока шло обсуждение (и когда оно уже закончилось), я пыталась себе объяснить, почему же мне всё-таки не смешно. Даже если забыть, что кино вышло в 1939 году, вскоре после "хрустальной ночи" - всё равно не смешно. Дело в том, что, как мне кажется, есть два типа юмора. Один предлагает нам посмеяться над тем, о чём мы и так уже прекрасно осведомлены (в данном случае - национальные стереотипы) и позволяет лишний раз актуализировать наиболее ходовую картину действительности. Другой - обращает наше внимание на неожиданные аспекты реальности, открывая нам глаза на что-то новое. Вот этот второй юмор, конечно, намного менее комфортный, но, по-моему, более ценный и смешной!
Как ни странно, фильмы о евреях в третьем рейхе снимали довольно редко. Хотя, казалось бы, тема важная - в идеологическом плане. Но почему-то её большей частью обходили. Может быть, дело в том, что кино, в особенности массовое, должно возбуждать фантазию и компенсировать на экране то, чего не хватает в реальности. А с евреями в то время в реальности творились такие вещи, что потребности в выдуманных, экранных образах, вероятно, просто не возникало.
Тем не менее, вчера в рамках кинолектория в нашем историческом музее, мне удалось посмотреть один из редких образцов антисемитского кино. Причём "антисемитским" его называют отнюдь не только историки - сам режиссёр открыто заявлял, что добивался именно этого эффекта. Современная ему пресса тоже не прошла мимо, удостоверив, что с антисемитизмом там всё в порядке (разумеется, это был комплимент). Действие этой музыкальной комедии происходит в первой половине XIX века (в основу лёг старый театральный фарс). Заглавные герои - пара симпатичных (немецких) бродяг и плутов, находящихся в перманентном конфликте со строгим прусским законом. По ходу фильма они переживают ряд приключений: убегают из тюрьмы, одурачив начальника, выдают себя на деревенской свадьбе за бродячих артистов и удирают с бумажником самого неприятного гостя (что сразу извиняет их в глазах кинозрителей) и наконец попадают в Берлин, где втираются в доверие к семье еврейского богача Ипельмайера…
Этой семье и её (еврейскому) окружению в фильме уделяется центральное внимание. Именно на них делается главная комическая ставка. Евреи в фильме смешны уже потому, что они евреи. Вот краткий список забавных черт, которыми их наделяет режиссёр: 1) они уродливы и неуклюжи, то есть обладают гротескными, клоунскими телами; 2) они ужасно стесняются своего происхождения и пытаются его скрыть, не понимая, что внешность выдаёт их за версту; 3) они нажили капиталы нечестным, попросту грабительским путём и ведут себя теперь как мольеровский "мещанин во дворянстве", не умея употребить их со вкусом; 4) они не имеют твёрдых принципов и чёткой идентичности - их габитус чисто подражателен (поэтому такое важное место в фильме занимает сцена бала-маскарада, где Ипельмайеры и их гости рядятся в вычурные костюмы); 5) они развратны и обладают ненасытным сексуальным аппетитом. Короче, лучшего материала для комедии трудно себе представить! Причём это касается практически всех евреев, которые появляются в фильме. Небольшое исключение (вернее, смягчение) представляют собой, пожалуй, только дочка Ипельмайеров и её молодой поклонник. Но и их уже начинает "заедать" среда. Нашим героям, Роберту и Бертраму, впрочем, удаётся выбраться невредимыми из этого болота и даже прихватить с собой кучку драгоценностей, которые они, впрочем, отдают "на доброе дело", помогая отцу бедной немецкой девушки расплатиться с долгами и обеспечить её брак с любимым. Все, вроде бы, довольны и даже Ипельмайеры, учитывая их богатства и способность к наживе, особо не обеднели!
После фильма состоялось обсуждение, где многие люди (признаюсь, несколько неожиданно для меня) говорили, что фильм их очень развлёк и рассмешил и что, если бы не знать, в каком историческом контексте он создавался, то можно бы смотреть его совсем расслабленно. Прозвучало также мнение, что евреи и сами не прочь над собой подшутить, потому что лучше других видят свои недостатки и нередко чувствуют отторжение по отношению к самим себе (немецкое понятие для этого - Selbsthass). Та же женщина подтвердила "реальным случаем", что евреи действительно любят скрывать свои корни, то есть экранный образ не лишён оснований. Вспомнили также, что вторая жена режиссёра была еврейкой и, возможно, он мог почерпнуть материал прямо из жизни…
Пока шло обсуждение (и когда оно уже закончилось), я пыталась себе объяснить, почему же мне всё-таки не смешно. Даже если забыть, что кино вышло в 1939 году, вскоре после "хрустальной ночи" - всё равно не смешно. Дело в том, что, как мне кажется, есть два типа юмора. Один предлагает нам посмеяться над тем, о чём мы и так уже прекрасно осведомлены (в данном случае - национальные стереотипы) и позволяет лишний раз актуализировать наиболее ходовую картину действительности. Другой - обращает наше внимание на неожиданные аспекты реальности, открывая нам глаза на что-то новое. Вот этот второй юмор, конечно, намного менее комфортный, но, по-моему, более ценный и смешной!