ПЕСНИ В ПУСТОТУ
История сопротивления
Это было не так давно в суде Советского района города Рязани.
Майор милиции сбил на пешеходном переходе женщину и молодую девчонку. Женщина отделалась несколькими переломами, а девчонка умерла спустя несколько дней, не приходя в сознание. Майор не нажал на тормоза (тормозного пути на дороге не было вообще), но скрыться с места не смог - через пару сотен метров выскочил на встречную полосу и врезался в другой автомобиль.
Суд был долгим и странным. Когда прокуратура уже плюнула и согласилась на 3 года условно - в последнем слове майор вдруг заявил, что он вообще никого не убивал. И это несмотря на то, что в начале следствия он просил рассмотрения дела в особом порядке в связи с полным признанием вины. Свое кардинально изменившееся мнение он объяснил: «В ходе суда я не увидел момента истины. Мне тогда просто гаишники сказали, что вроде я сбил, ну я так и говорил всем».
Коротко и ясно. Причем резкое улучшение зрения в рассмотрении «момента истины» у майора наступило тогда, когда выяснилось, что чудесным образом из дела «испарились» какие-либо намеки на результат медэкспертизы. Вот так. Убил человека, ранил еще одного человека, а был ли он в это время за рулем вообще трезвый - неизвестно. Приглашенные в суд гаишники жали плечами и никак не могли объяснить, как вообще такое могло произойти. Более того, через полтора года с момента начала следствия ГАИ вообще стало сомневаться в своих первоначальных оценках на месте происшествия.
Дело стали стремительно заминать. Убитую горем Татьяну Андреевну, мать погибшей студентки Кати Роговой, все чаще «скорая» стала увозить не в обычную больницу, а в психдиспансер (о чем сторона обвиняемого не уставала объявлять). Она осталась одна. Катя была единственным родным человеком. Семьи нет.
В коридорах суда она могла только плакать и рассказывать про Катю. Естественно - сумасшедшая! Ей же в самом начале предлагали 70 тысяч рублей, чтоб «разойтись по-хорошему». Не взяла. И не получит ничего. Он же - майор. Да не простой, как стало потом известно. А из «этих». У которых «все схвачено».
Из журналистов меня поддержали всего пара газетчиков. И то - хороших знакомых. Смотреть на «беспредельное правосудие» в зал приходили только друзья погибшей Кати. Одна девочка во время заседаний всегда держала большую фотографию Кати на уровне глаз судьи.
Несмотря на то, что мне чуть не попортили физиономию прямо у входа в суд (сердобольные друзья и родственники майора, которые почти наизусть выучили мои статьи), я присутствовал почти на каждом заседании. Уже не для того, чтобы написать куда-то, а просто уже по-звериному бесило то, что происходит. Два раза судья останавливал процесс, спрашивая, что это у меня в руке. В руке был демонстративно выпяченный кассетный диктофон, в котором даже не было батареек.
Один раз на заседание пришли представители рязанской школы прав человека - Софья Иванова и Александр Бертхольд. Несколько лет назад Катя занималась у Ивановой. Да и я Софью Юрьевну по старой памяти попросил прийти посмотреть на этот суд.
Нас мурыжили на посту приставов у входа в суд час. Обыскивали, тыкали в нос какую-то бумажку, где говорилось о повышенных мерах безопасности в судах, карты памяти из фотоаппарата разве что только на зуб не пробовали и требовали то сдать аппаратуру, то -написать расписку о том, что мы не будем ею пользоваться на суде.
Пришла помощница судьи, сказала приставам: «Да хватит, пропускайте уже».
Обращаемся к ней: «Что происходит? Почему нас не пускали целый час? Что за обыски?»
Она смотрит на нас с интересом: «Да проходите вы уже. Устроили тут. Она (кивок в сторону Татьяны Андреевны) вам платит, что ли?»...
Этот вопрос задавала не только она.
А суд до сих пор не завершен...
Чего вы носитесь?
Когда по роду деятельности «впрягаешься» в какое-то дело, когда просишь коллег: «Ребята! Поддержите! Хоть строчечку в новостях пропустите, хоть ссылочку запостите!» - тогда слышишь один и тот же вопрос: «Вам что, платят, что ли? Чего так носитесь?»...
Инициатива наказуема - это прививают в армии и не только. Когда творится несправедливость, даже в отношении тебя самого, наш человек почему-то в голове держит странное: хорошо, мол, что так - могло быть и хуже. Но ведь могло быть и лучше!..
Семь лет не могу получить уже дважды отсуженные боевые за Чечню. Но все еще бодаюсь. И по возможности описываю происходящее. Как-то в редакцию позвонил парень и поблагодарил: сказал, что он вообще не знал, что делать, а тут стало понятно, как выбивать деньги за Чечню, списанные на нас в конце 90-х - начале 2000-х. Но большинство моих бывших коллег уже давно махнули на это рукой. А один из моих знакомых-«отказников» прислал такое: «Бодаться здесь не имеет смысла. Финал заранее известен...»
Накормить милицию
На какое-то время очень модными стали разговоры про гражданское общество.
Пригласили на пресс-конференцию неведомой организации «Гражданская безопасность». Проект организации гласил: «защита прав и свобод граждан от злоупотреблений сотрудников правоохранительных органов. Просвещение сотрудников правоохранительных органов в сфере прав человека». Занимательно. Учитывая, что сам пять лет носил те же погоны и имею представление о заявленных темах.
Долгое говорение о взаимопонимании, а из реальных дел организации запомнилось только одно: договорились они с МВД улучшить обстановку в комнатах для административно задержанных. И еще одно: выявили, что в одном столичном райотделе нет… буфета, и, по их мнению, именно из-за голода милиционеры становились злыми и плохо себя вели (брали взятки, избивали задержанных и т.д.).
Организация пообещала и впредь проверять все райотделы и следить за наличием буфетов (хотя старые ППСники всегда учат стажеров с первых дней: «Сытый мент - не боеспособен»).
В поисках признаков гражданского общества
Шестого ноября пригласили представить Фонд защиты гласности на запись передачи «Слово за слово» в телекомпанию «Мир». Борис Тимошенко из фонда напутствовал: мол, посмотри, что там такое. Пошел, посмотрел.
Альбом был у Егора Летова из группы «Гражданская оборона»: «Песни в пустоту». В точку...
Перед эфиром суют «сопроводиловку». В ней - список приглашенных гостей, с их краткими «смысловыми характеристиками». Итак:
Аида Невская - телеведущая. Полагает, что развитое гражданское общество (далее - ГО. - Авт.) - это путь к свободе.
Михаил Ремизов - президент Института национальной стратегии. Убежден, что человек должен жить в ГО с высоким уровнем контроля.
Андрей Платонов - первый секретарь Центрального комитета российского союза молодежи. Считает, что в России и странах СНГ есть перспективы развития ГО - удобной формы жизни людей.
Гейдар Джемаль - председатель Исламского комитета России. Уверен, что ГО - понятие мифологическое.
Борис Пантелеев - руководитель Санкт-Петербургского отделения правозащитной организации «За гражданские права». Заявляет, что на постсоветском пространстве люди разучились брать на себя ответственность, поэтому сегодня у нас слабое гражданское общество.
Екатерина Метелица - писатель. Думает, что у нас активно высказывать свою гражданскую позицию - дурной тон.
Ольга Здравомыслова - президент «Горбачев-фонда» ( в «сопроводительном листе» ее мнение о ГО представлено не было).
На «телемосте» был представлен Фуад Мамедов - культуролог, профессор, доктор исторических наук, президент Ассоциации Азербайджана «Симгур», Баку.
Запись задерживалась почти на час. Мы с журналистами сидели в зале и пили кофе из автомата, любезно принесенное нам администратором Аней. Наша массовка для эфира была занята на предыдущей записи - говорили о мусоросжигательных заводах. Потом к нашему эфиру их переодели и поменяли местами. А приглашенных гостей в это время в каком-то отдельном кабинете развлекали и поили-кормили (как рассказывали «злые языки»), извиняясь за задержку...
Начали. Я не могу понять - то ли я такой тупой, что мало понимаю суть происходящего, то ли, извините, приглашенные гости занимаются «околоконструктивным словоблудием». Интересно, а они сами понимают, что творится?
Вот кусочек диалога в студии (тема передачи: гражданское общество России - есть ли и нужно ли?).
Мамедов - Все дело в культуре. Вот будет культура, будет вам и ГО (гражданское общество.- Авт.). Вот у нас в Азербайджане насчет культуры…
Ведущий - Ага! Когда не знаешь что ответить, говори о культуре, и люди тебя поймут!
Невская - В Азербайджане вообще бы уж… Там женщин ни во что не ставят! ГО…
Джемаль - Что? Да в Азербайджане вообще матриархат! Там женщины с мужчинами такое! Вы вообще давно в Азербайджане были?
Невская - Была! У меня бывший муж азербайджанец!
Джемаль - Это просто вам не повезло!
Платонов - Надо воспитывать молодое поколение в духе ГО. Больше обращать внимания на молодежь. И молодым же давать больше возможностей для самореализации. Молодежь может исправить ситуацию с ГО.
Метелица - Вот в Голландии…
Ведущий - Екатерина Метелица долго жила в Голландии!
Метелица - Я там не жила…
Ведущий - Ой! Мне только что подсказали, что вы развелись после тайного брака в Голландии…
Метелица - В Голландии люди сами как-то все делают. И там ГО оно как-то само так образовалось, никто его не образовывал…
Ведущий - Так почему у нас не так?
Невская - Надо детей воспитывать еще с детского сада, чтоб…
Здравомыслова - То, что мы сейчас здесь сидим и говорим, - уже элемент ГО.
Ведущий - Я надеюсь, наша программа выйдет в эфир.
Джемаль - А нацболы же получается тоже ГО…
Здравомыслова - И «Русский марш» по идее тоже ГО. Вот в Германии видела митинг фашистов, так полиция стояла рядом и никого не трогала. А когда уж они стали там драться или что-то еще - только тогда их стали задерживать…
Ведущий - В Германии? Хоть в Восточной?
Здравомыслова - В Западной! В Мюнхене!
Ведущий - В Мюнхене за фашизм посадят - я вам отвечаю!
Джемаль - А они символику немного меняют и вроде бы ничего…
Здравомыслова и ведущий - А у нас выходит, что проявление ГО - это оппозиция власти, и за это уже статья есть соответствующая.
Пантелеев - Не власть портит человека, а человек власть…
Правильно - сидеть!
В октябре вместе с адвокатом Кучереной и еще 20 журналистами посетил СИЗО № 5 в Москве. Визит на телекамеры в преддверии вступления в силу закона об общественном контроле за местами лишения свободы. Правозащитники этот закон несколько лет «проталкивали». А вот пришли волшебники из Общественной палаты, и все получилось (правда, закон уже не совсем тот и даже - совсем не тот).
Визит в СИЗО был бенефисом Кучерены и выглядел так: «Ай-яй-яй! Что же вы все такие! А следователь за последний год сколько раз приходил? Что они там себе, эти следователи, позволяют! Вот мы их на общественный контроль!»
Малолеток адвокат перед камерами стыдил и грозил пальчиком. А потом разошелся и зашел в камеру к серьезным мужикам.
- Есть вопросы?
- Да.
Адвокат растерялся. До сих пор ни в одной камере ни у кого вопросов не было. Мужики начинают показывать бумаги и жаловаться на нарушение закона. Адвокат их перебивает:
- Да нет! Нет! Нет! Я в смысле, ну там, питание, медобслуживание, следователь редко приходит…
И убегает из камеры. Не важно, законно ли сидишь, главное, чтоб «правильно сидел».
Это было не так давно в суде Советского района города Рязани.
Майор милиции сбил на пешеходном переходе женщину и молодую девчонку. Женщина отделалась несколькими переломами, а девчонка умерла спустя несколько дней, не приходя в сознание. Майор не нажал на тормоза (тормозного пути на дороге не было вообще), но скрыться с места не смог - через пару сотен метров выскочил на встречную полосу и врезался в другой автомобиль.
Суд был долгим и странным. Когда прокуратура уже плюнула и согласилась на 3 года условно - в последнем слове майор вдруг заявил, что он вообще никого не убивал. И это несмотря на то, что в начале следствия он просил рассмотрения дела в особом порядке в связи с полным признанием вины. Свое кардинально изменившееся мнение он объяснил: «В ходе суда я не увидел момента истины. Мне тогда просто гаишники сказали, что вроде я сбил, ну я так и говорил всем».
Коротко и ясно. Причем резкое улучшение зрения в рассмотрении «момента истины» у майора наступило тогда, когда выяснилось, что чудесным образом из дела «испарились» какие-либо намеки на результат медэкспертизы. Вот так. Убил человека, ранил еще одного человека, а был ли он в это время за рулем вообще трезвый - неизвестно. Приглашенные в суд гаишники жали плечами и никак не могли объяснить, как вообще такое могло произойти. Более того, через полтора года с момента начала следствия ГАИ вообще стало сомневаться в своих первоначальных оценках на месте происшествия.
Дело стали стремительно заминать. Убитую горем Татьяну Андреевну, мать погибшей студентки Кати Роговой, все чаще «скорая» стала увозить не в обычную больницу, а в психдиспансер (о чем сторона обвиняемого не уставала объявлять). Она осталась одна. Катя была единственным родным человеком. Семьи нет.
В коридорах суда она могла только плакать и рассказывать про Катю. Естественно - сумасшедшая! Ей же в самом начале предлагали 70 тысяч рублей, чтоб «разойтись по-хорошему». Не взяла. И не получит ничего. Он же - майор. Да не простой, как стало потом известно. А из «этих». У которых «все схвачено».
Из журналистов меня поддержали всего пара газетчиков. И то - хороших знакомых. Смотреть на «беспредельное правосудие» в зал приходили только друзья погибшей Кати. Одна девочка во время заседаний всегда держала большую фотографию Кати на уровне глаз судьи.
Несмотря на то, что мне чуть не попортили физиономию прямо у входа в суд (сердобольные друзья и родственники майора, которые почти наизусть выучили мои статьи), я присутствовал почти на каждом заседании. Уже не для того, чтобы написать куда-то, а просто уже по-звериному бесило то, что происходит. Два раза судья останавливал процесс, спрашивая, что это у меня в руке. В руке был демонстративно выпяченный кассетный диктофон, в котором даже не было батареек.
Один раз на заседание пришли представители рязанской школы прав человека - Софья Иванова и Александр Бертхольд. Несколько лет назад Катя занималась у Ивановой. Да и я Софью Юрьевну по старой памяти попросил прийти посмотреть на этот суд.
Нас мурыжили на посту приставов у входа в суд час. Обыскивали, тыкали в нос какую-то бумажку, где говорилось о повышенных мерах безопасности в судах, карты памяти из фотоаппарата разве что только на зуб не пробовали и требовали то сдать аппаратуру, то -написать расписку о том, что мы не будем ею пользоваться на суде.
Пришла помощница судьи, сказала приставам: «Да хватит, пропускайте уже».
Обращаемся к ней: «Что происходит? Почему нас не пускали целый час? Что за обыски?»
Она смотрит на нас с интересом: «Да проходите вы уже. Устроили тут. Она (кивок в сторону Татьяны Андреевны) вам платит, что ли?»...
Этот вопрос задавала не только она.
А суд до сих пор не завершен...
Чего вы носитесь?
Когда по роду деятельности «впрягаешься» в какое-то дело, когда просишь коллег: «Ребята! Поддержите! Хоть строчечку в новостях пропустите, хоть ссылочку запостите!» - тогда слышишь один и тот же вопрос: «Вам что, платят, что ли? Чего так носитесь?»...
Инициатива наказуема - это прививают в армии и не только. Когда творится несправедливость, даже в отношении тебя самого, наш человек почему-то в голове держит странное: хорошо, мол, что так - могло быть и хуже. Но ведь могло быть и лучше!..
Семь лет не могу получить уже дважды отсуженные боевые за Чечню. Но все еще бодаюсь. И по возможности описываю происходящее. Как-то в редакцию позвонил парень и поблагодарил: сказал, что он вообще не знал, что делать, а тут стало понятно, как выбивать деньги за Чечню, списанные на нас в конце 90-х - начале 2000-х. Но большинство моих бывших коллег уже давно махнули на это рукой. А один из моих знакомых-«отказников» прислал такое: «Бодаться здесь не имеет смысла. Финал заранее известен...»
Накормить милицию
На какое-то время очень модными стали разговоры про гражданское общество.
Пригласили на пресс-конференцию неведомой организации «Гражданская безопасность». Проект организации гласил: «защита прав и свобод граждан от злоупотреблений сотрудников правоохранительных органов. Просвещение сотрудников правоохранительных органов в сфере прав человека». Занимательно. Учитывая, что сам пять лет носил те же погоны и имею представление о заявленных темах.
Долгое говорение о взаимопонимании, а из реальных дел организации запомнилось только одно: договорились они с МВД улучшить обстановку в комнатах для административно задержанных. И еще одно: выявили, что в одном столичном райотделе нет… буфета, и, по их мнению, именно из-за голода милиционеры становились злыми и плохо себя вели (брали взятки, избивали задержанных и т.д.).
Организация пообещала и впредь проверять все райотделы и следить за наличием буфетов (хотя старые ППСники всегда учат стажеров с первых дней: «Сытый мент - не боеспособен»).
В поисках признаков гражданского общества
Шестого ноября пригласили представить Фонд защиты гласности на запись передачи «Слово за слово» в телекомпанию «Мир». Борис Тимошенко из фонда напутствовал: мол, посмотри, что там такое. Пошел, посмотрел.
Альбом был у Егора Летова из группы «Гражданская оборона»: «Песни в пустоту». В точку...
Перед эфиром суют «сопроводиловку». В ней - список приглашенных гостей, с их краткими «смысловыми характеристиками». Итак:
Аида Невская - телеведущая. Полагает, что развитое гражданское общество (далее - ГО. - Авт.) - это путь к свободе.
Михаил Ремизов - президент Института национальной стратегии. Убежден, что человек должен жить в ГО с высоким уровнем контроля.
Андрей Платонов - первый секретарь Центрального комитета российского союза молодежи. Считает, что в России и странах СНГ есть перспективы развития ГО - удобной формы жизни людей.
Гейдар Джемаль - председатель Исламского комитета России. Уверен, что ГО - понятие мифологическое.
Борис Пантелеев - руководитель Санкт-Петербургского отделения правозащитной организации «За гражданские права». Заявляет, что на постсоветском пространстве люди разучились брать на себя ответственность, поэтому сегодня у нас слабое гражданское общество.
Екатерина Метелица - писатель. Думает, что у нас активно высказывать свою гражданскую позицию - дурной тон.
Ольга Здравомыслова - президент «Горбачев-фонда» ( в «сопроводительном листе» ее мнение о ГО представлено не было).
На «телемосте» был представлен Фуад Мамедов - культуролог, профессор, доктор исторических наук, президент Ассоциации Азербайджана «Симгур», Баку.
Запись задерживалась почти на час. Мы с журналистами сидели в зале и пили кофе из автомата, любезно принесенное нам администратором Аней. Наша массовка для эфира была занята на предыдущей записи - говорили о мусоросжигательных заводах. Потом к нашему эфиру их переодели и поменяли местами. А приглашенных гостей в это время в каком-то отдельном кабинете развлекали и поили-кормили (как рассказывали «злые языки»), извиняясь за задержку...
Начали. Я не могу понять - то ли я такой тупой, что мало понимаю суть происходящего, то ли, извините, приглашенные гости занимаются «околоконструктивным словоблудием». Интересно, а они сами понимают, что творится?
Вот кусочек диалога в студии (тема передачи: гражданское общество России - есть ли и нужно ли?).
Мамедов - Все дело в культуре. Вот будет культура, будет вам и ГО (гражданское общество.- Авт.). Вот у нас в Азербайджане насчет культуры…
Ведущий - Ага! Когда не знаешь что ответить, говори о культуре, и люди тебя поймут!
Невская - В Азербайджане вообще бы уж… Там женщин ни во что не ставят! ГО…
Джемаль - Что? Да в Азербайджане вообще матриархат! Там женщины с мужчинами такое! Вы вообще давно в Азербайджане были?
Невская - Была! У меня бывший муж азербайджанец!
Джемаль - Это просто вам не повезло!
Платонов - Надо воспитывать молодое поколение в духе ГО. Больше обращать внимания на молодежь. И молодым же давать больше возможностей для самореализации. Молодежь может исправить ситуацию с ГО.
Метелица - Вот в Голландии…
Ведущий - Екатерина Метелица долго жила в Голландии!
Метелица - Я там не жила…
Ведущий - Ой! Мне только что подсказали, что вы развелись после тайного брака в Голландии…
Метелица - В Голландии люди сами как-то все делают. И там ГО оно как-то само так образовалось, никто его не образовывал…
Ведущий - Так почему у нас не так?
Невская - Надо детей воспитывать еще с детского сада, чтоб…
Здравомыслова - То, что мы сейчас здесь сидим и говорим, - уже элемент ГО.
Ведущий - Я надеюсь, наша программа выйдет в эфир.
Джемаль - А нацболы же получается тоже ГО…
Здравомыслова - И «Русский марш» по идее тоже ГО. Вот в Германии видела митинг фашистов, так полиция стояла рядом и никого не трогала. А когда уж они стали там драться или что-то еще - только тогда их стали задерживать…
Ведущий - В Германии? Хоть в Восточной?
Здравомыслова - В Западной! В Мюнхене!
Ведущий - В Мюнхене за фашизм посадят - я вам отвечаю!
Джемаль - А они символику немного меняют и вроде бы ничего…
Здравомыслова и ведущий - А у нас выходит, что проявление ГО - это оппозиция власти, и за это уже статья есть соответствующая.
Пантелеев - Не власть портит человека, а человек власть…
Правильно - сидеть!
В октябре вместе с адвокатом Кучереной и еще 20 журналистами посетил СИЗО № 5 в Москве. Визит на телекамеры в преддверии вступления в силу закона об общественном контроле за местами лишения свободы. Правозащитники этот закон несколько лет «проталкивали». А вот пришли волшебники из Общественной палаты, и все получилось (правда, закон уже не совсем тот и даже - совсем не тот).
Визит в СИЗО был бенефисом Кучерены и выглядел так: «Ай-яй-яй! Что же вы все такие! А следователь за последний год сколько раз приходил? Что они там себе, эти следователи, позволяют! Вот мы их на общественный контроль!»
Малолеток адвокат перед камерами стыдил и грозил пальчиком. А потом разошелся и зашел в камеру к серьезным мужикам.
- Есть вопросы?
- Да.
Адвокат растерялся. До сих пор ни в одной камере ни у кого вопросов не было. Мужики начинают показывать бумаги и жаловаться на нарушение закона. Адвокат их перебивает:
- Да нет! Нет! Нет! Я в смысле, ну там, питание, медобслуживание, следователь редко приходит…
И убегает из камеры. Не важно, законно ли сидишь, главное, чтоб «правильно сидел».