12 лет горя и тоски
В годовщину теракта в Беслане бывший военный фотограф Олег Никишин вспоминает о трагических событиях.
Фотограф видит мир через камеру, которая служит психологической защитой. Я попадал в ситуации, когда на моих глазах убивали людей. Мне всегда было страшно, когда я попадал под обстрел, но мысли о том, что я делаю важное дело, помогали продолжать работать. Периодически это все запивалось водкой, и я как-то успокаивался. Я убеждал себя, что опасные ситуации бывают редко, надо просто быть аккуратнее и внимательнее.
Я постоянно ездил куда-то на протяжении пятнадцати лет, а в Беслане все поломалось. О захвате заложников узнал почти сразу и ближайшим самолетом улетел в Беслан. Сейчас сложно вспомнить: многие подробности, осознанно или нет, стерты из памяти. Помню, когда начался штурм, мы были с другой стороны школы, и, чтобы попасть внутрь, нам нужно было пробежать километр вокруг. Срезать расстояние мы не могли - все вокруг простреливалось, буквально над нами свистели пули. Постоянно думаешь, что вот, сейчас все случился. Происходило все очень быстро.
Третье сентября.
Третье сентября.
Третье сентября 2004 года. Солдаты и вооруженные местные жители после штурма школы.
Третье сентября.
Третье сентября.
Накрыло меня четвертого сентября, когда я побывал в морге: детишки, завернутые в полиэтиленовые пакеты, выложены рядами. На следующий день лил дождь, были похороны… Для меня это было слишком. Я не мог смотреть на погибших детей.
Пятое сентября. Гробы у морга.
В Беслане ударили по больному, по самому дорогому, что есть у человека. До этого все конфликты были направлены против взрослых, а детям приходилось страдать вынужденно. Это событие перешло все границы и было выше моего понимания. Брать детей в заложники - самый низкий способ борьбы.
Шестое сентября.
Шестое сентября.
Шестое сентября.
Шестое сентября. Кладбище в Беслане.
