312. Ксения. Терапия стадии горевания. 3
Через несколько дней Ксения позвонила.
- Феликс Борисович, я нуждаюсь в вашем совете и, может быть, помощи.
- Подъезжайте, - ответил я.
- Я не буду подниматься в квартиру, вы спуститесь ко мне в машину?
- Хорошо. А почему?
- Разговор будет очень конфиденциальным, и мне бы не хотелось, что бы его случайно услышал кто-нибудь ещё.
- Это аргумент, - сказал я, - я готов спуститься в машину.
- Я вам позвоню снизу.
- Да, я буду ждать вашего звонка.
Через некоторое время звонок раздался. Я знал, что время звонка нельзя было вычислить заранее из-за постоянных московских пробок, поэтому я даже не пытался ….
Но он прозвучал так быстро, как будто в Москве на этот вечер пробки отменили. Я спустился в машину.
- Садитесь, - сказала Ксения, распахнув дверцу, - у меня тепло.
- Так о чём вы хотели поговорить и какую я могу вам оказать услугу.
- А вы склонны моей просьбой заняться?
- Да, конечно, я вам благодарен за удачно проведенную терапию.
- Уже ясно, что с новым руководством театра я не сработаюсь. Я хочу перейти в другой театр. Не обязательно в Москве, это может быть Подмосковье, но я хочу в том театре, в который я перейду, сразу иметь высокий статус. Если приходишь сам по себе, это обычно не получается, я хочу иметь более высокий статус, чем здесь, а если я приду со стороны, то я буду иметь более низкий статус, чем здесь, даже если будет низкий статус самого театра.
Я хочу спросить, сохранились ли у вас со времени Союза какие-нибудь связи, которые могли бы быть мне полезны?
Одного такого человека я знал, он, как Примаков, был влиятелен в Советском Союзе, и остался влиятелен в России.
Ксения загляделась на проходивший в те дни фестиваль фейерверков.
Фото: VileniA
- Знаю одного такого человека. Я могу попросить его подъехать, но, конечно, не могу предсказать его реакцию.
- Он выслушает меня, как вы думаете?
- Выслушает. Если я попрошу, он вас выслушает, а как он будет реагировать, зависит не от меня.
- Я хочу уйти с высоким статусом в другой театр, взять псевдоним, так, чтобы моя будущая театральная биография никак не была связана с театром, в котором я играю сейчас.
- Хорошо, - сказал я, - если этот человек согласится сейчас подъехать, вы всё ему расскажете.
Я позвонил. Человек, о котором шла речь, обрадовано спросил:
- Ты в Москве?
- Да, - сказал я, - я недавно уезжал.
- Это-то я знаю, я тебя два дня искал.
Человека этого очень мало кто знал лично, но по фамилии он был хорошо известен, и люди, которые только слышали его фамилию и читали о нём, относились к нему в основном отрицательно. Вероятно, поэтому, когда я назвал Ксении его фамилию, она спросила: «Это не может мне повредить?» «Нет», - ответил я.
Человек, которому я позвонил, спросил:
- Так куда мне подъехать?
- Я нахожусь возле подъезда своего дома, в чёрной «Ауди-6». Со мной вместе в этой машине находится женщина, у не проблемы. Я думаю, что ты смог бы их разрешить.
- Хорошо, - прозвучало в трубке, - я как раз недалеко от вас. Ждите.
Человек, которого я звал приятелем только за глаза, затрудняясь в определении статуса наших отношений при личной встрече, вышел из машины. Я распахнул дверцу «Ауди».
- А, вы здесь!
- Луче всего будет, если ты пересядешь к нам, - сказал я, - я пересяду на заднее сидение, ты сядешь к Ксении и она тебе всё расскажет.
Мой приятель откровенно залюбовался Ксенией, и когда сел, сказал:
- Ну, выкладывайте.
Ксения повторила свой рассказ и свои пожелания.
- Вам трудно будет получить высокий статус, если вы не имеете почётного звания. А вы не получите почётного звания до тех пор, пока не будете иметь высокого статуса. Казалось бы, что это заколдованный круг, но нужно, чтобы всё это было сделано в один день - был приказ о назначении вас художественным руководителем какого-нибудь театра в Москве или Подмосковье, вакансии есть, и в этот же день комиссия по присвоению почётных званий приняла решение о присвоении вам почётного звания заслуженной артистки России.
Москва-река. Идёт постепенная уборка мусора.
Фото: tchernobrovova
- Вы попробуете сделать это? - спросила Ксения.
- Попробую, - сказал мой приятель. Он повернулся ко мне и спросил: - А у тебя какие-нибудь отдельные запросы?
- Нет, - ответил я, - в данном случае я хочу, чтобы осуществилось то, чего хочет она.
- Ты говорил с ней обо мне.
- Говорил.
- Ты ей сказал, что я не вор и не коррупционер? И что если я сколотил себе состояние, то это произошло не за счёт воровства? Я просто удачно разместил ваучеры, - сказал он, обращаясь уже к Ксении, - которые у большинства людей пропали.
- У меня буквально, - вставил я, - у меня их просто украли.
- Ты немного потерял, потому что те, кто их сохранил, всё равно не смогли найти им достойного применения, а я смог. Правда, было одно осложнение, я опять был на госслужбе, не имел права управлять своим капиталом. Но это, в прочем, легко преодолимое препятствие - нужен человек, которому ты доверяешь в достаточной степени, чтобы быть уверенным - ему нужно сказать, что делать, и он сделает. У меня такой человек есть.
Ксения нетерпеливо перебила:
- Вы мне ничего не ответили.
- Сейчас отвечу, - сказал мой приятель. - Вы сейчас далеко от комиссии по присвоении почётных званий. Поезжайте за мой, я вам где-нибудь там устрою ночлег, а завтра будет и приказ, и почётное звание.
Ксения некоторое время молча думала, а потом сказала:
- Хорошо, я поеду за вами.
Этот эпизод мне не понравился - что это ещё за ночлег поблизости? Но я промолчал. В конце концов, это были дела Ксении и она их решала как ей было удобнее.
- Да, ещё вопрос, - сказал мой приятель, - почётное звание вы хотите на настоящую фамилию, или на псевдоним?
- На псевдоним, - твёрдо сказала Ксения.
- Я это учту.
Ксения позвонила мне через день.
- Ваш приятель, - сказала она, - человек не только влиятельный, но очень порядочный. Я это сказала, чтобы вы знали, что я составила о нём собственное впечатление. Что касается дела, то он всё организовал. Его задачу облегчило то обстоятельство, что заседание комиссии на этот день уже было назначено, ему не пришлось просить о внеочередном заседании. Я понимаю, что для того, чтобы это сделать, нужно очень большое влияние, а, может быть, и личное знакомство с нынешним президентом, и что сами вы этого сделать не смогли бы. Но без вас я не познакомилась бы с вашим приятелем, и поэтому решение моих проблем я считаю вашим подарком. Вернее, подарками, потому что решалось сразу два вопроса.
Один из наиболее красивых видов Москвы. На территории кремля располагается ведущая часть администрация президента.
Фото: Shalva Epkhoshvili
- А вы можете сообщить мне ваш псевдоним?
- Нет, - твёрдо ответила Ксения, - вы не будете знать моего псевдонима. А если мы и будем встречаться, то это будет очень редко, и только по моей инициативе.
- За что ж такая немилость? - спросил я.
- Не нужно считать это немилостью. Я забочусь о сохранении эффекта психотерапии. Я должна оставаться для вас частью сдвоенного образа. При частых встречах вы этот образ потеряете.
Но к моменту этого разговора она была для меня частью сдвоенного образа. Я огорчился, потому что терять ту часть сдвоенного образа, которая была физически доступна, мне было жаль. Но она уже продемонстрировала свою квалификацию и я принял мнение специалиста.
Я долго ничего не знал о Ксении, она позвонила мне только в 2008 году.
- Вы согласитесь подъехать ко мне домой? - спросила она. - Мама хотела бы, чтобы вы нанесли ей прощальный визит.
- Почему прощальный?
- Она думает так, - сказала Ксения, - Вы оба уже не молоды и ваша встреча, скажем, через год может уже не состояться.
Окончание следует.
- Феликс Борисович, я нуждаюсь в вашем совете и, может быть, помощи.
- Подъезжайте, - ответил я.
- Я не буду подниматься в квартиру, вы спуститесь ко мне в машину?
- Хорошо. А почему?
- Разговор будет очень конфиденциальным, и мне бы не хотелось, что бы его случайно услышал кто-нибудь ещё.
- Это аргумент, - сказал я, - я готов спуститься в машину.
- Я вам позвоню снизу.
- Да, я буду ждать вашего звонка.
Через некоторое время звонок раздался. Я знал, что время звонка нельзя было вычислить заранее из-за постоянных московских пробок, поэтому я даже не пытался ….
Но он прозвучал так быстро, как будто в Москве на этот вечер пробки отменили. Я спустился в машину.
- Садитесь, - сказала Ксения, распахнув дверцу, - у меня тепло.
- Так о чём вы хотели поговорить и какую я могу вам оказать услугу.
- А вы склонны моей просьбой заняться?
- Да, конечно, я вам благодарен за удачно проведенную терапию.
- Уже ясно, что с новым руководством театра я не сработаюсь. Я хочу перейти в другой театр. Не обязательно в Москве, это может быть Подмосковье, но я хочу в том театре, в который я перейду, сразу иметь высокий статус. Если приходишь сам по себе, это обычно не получается, я хочу иметь более высокий статус, чем здесь, а если я приду со стороны, то я буду иметь более низкий статус, чем здесь, даже если будет низкий статус самого театра.
Я хочу спросить, сохранились ли у вас со времени Союза какие-нибудь связи, которые могли бы быть мне полезны?
Одного такого человека я знал, он, как Примаков, был влиятелен в Советском Союзе, и остался влиятелен в России.
Ксения загляделась на проходивший в те дни фестиваль фейерверков.
Фото: VileniA
- Знаю одного такого человека. Я могу попросить его подъехать, но, конечно, не могу предсказать его реакцию.
- Он выслушает меня, как вы думаете?
- Выслушает. Если я попрошу, он вас выслушает, а как он будет реагировать, зависит не от меня.
- Я хочу уйти с высоким статусом в другой театр, взять псевдоним, так, чтобы моя будущая театральная биография никак не была связана с театром, в котором я играю сейчас.
- Хорошо, - сказал я, - если этот человек согласится сейчас подъехать, вы всё ему расскажете.
Я позвонил. Человек, о котором шла речь, обрадовано спросил:
- Ты в Москве?
- Да, - сказал я, - я недавно уезжал.
- Это-то я знаю, я тебя два дня искал.
Человека этого очень мало кто знал лично, но по фамилии он был хорошо известен, и люди, которые только слышали его фамилию и читали о нём, относились к нему в основном отрицательно. Вероятно, поэтому, когда я назвал Ксении его фамилию, она спросила: «Это не может мне повредить?» «Нет», - ответил я.
Человек, которому я позвонил, спросил:
- Так куда мне подъехать?
- Я нахожусь возле подъезда своего дома, в чёрной «Ауди-6». Со мной вместе в этой машине находится женщина, у не проблемы. Я думаю, что ты смог бы их разрешить.
- Хорошо, - прозвучало в трубке, - я как раз недалеко от вас. Ждите.
Человек, которого я звал приятелем только за глаза, затрудняясь в определении статуса наших отношений при личной встрече, вышел из машины. Я распахнул дверцу «Ауди».
- А, вы здесь!
- Луче всего будет, если ты пересядешь к нам, - сказал я, - я пересяду на заднее сидение, ты сядешь к Ксении и она тебе всё расскажет.
Мой приятель откровенно залюбовался Ксенией, и когда сел, сказал:
- Ну, выкладывайте.
Ксения повторила свой рассказ и свои пожелания.
- Вам трудно будет получить высокий статус, если вы не имеете почётного звания. А вы не получите почётного звания до тех пор, пока не будете иметь высокого статуса. Казалось бы, что это заколдованный круг, но нужно, чтобы всё это было сделано в один день - был приказ о назначении вас художественным руководителем какого-нибудь театра в Москве или Подмосковье, вакансии есть, и в этот же день комиссия по присвоению почётных званий приняла решение о присвоении вам почётного звания заслуженной артистки России.
Москва-река. Идёт постепенная уборка мусора.
Фото: tchernobrovova
- Вы попробуете сделать это? - спросила Ксения.
- Попробую, - сказал мой приятель. Он повернулся ко мне и спросил: - А у тебя какие-нибудь отдельные запросы?
- Нет, - ответил я, - в данном случае я хочу, чтобы осуществилось то, чего хочет она.
- Ты говорил с ней обо мне.
- Говорил.
- Ты ей сказал, что я не вор и не коррупционер? И что если я сколотил себе состояние, то это произошло не за счёт воровства? Я просто удачно разместил ваучеры, - сказал он, обращаясь уже к Ксении, - которые у большинства людей пропали.
- У меня буквально, - вставил я, - у меня их просто украли.
- Ты немного потерял, потому что те, кто их сохранил, всё равно не смогли найти им достойного применения, а я смог. Правда, было одно осложнение, я опять был на госслужбе, не имел права управлять своим капиталом. Но это, в прочем, легко преодолимое препятствие - нужен человек, которому ты доверяешь в достаточной степени, чтобы быть уверенным - ему нужно сказать, что делать, и он сделает. У меня такой человек есть.
Ксения нетерпеливо перебила:
- Вы мне ничего не ответили.
- Сейчас отвечу, - сказал мой приятель. - Вы сейчас далеко от комиссии по присвоении почётных званий. Поезжайте за мой, я вам где-нибудь там устрою ночлег, а завтра будет и приказ, и почётное звание.
Ксения некоторое время молча думала, а потом сказала:
- Хорошо, я поеду за вами.
Этот эпизод мне не понравился - что это ещё за ночлег поблизости? Но я промолчал. В конце концов, это были дела Ксении и она их решала как ей было удобнее.
- Да, ещё вопрос, - сказал мой приятель, - почётное звание вы хотите на настоящую фамилию, или на псевдоним?
- На псевдоним, - твёрдо сказала Ксения.
- Я это учту.
Ксения позвонила мне через день.
- Ваш приятель, - сказала она, - человек не только влиятельный, но очень порядочный. Я это сказала, чтобы вы знали, что я составила о нём собственное впечатление. Что касается дела, то он всё организовал. Его задачу облегчило то обстоятельство, что заседание комиссии на этот день уже было назначено, ему не пришлось просить о внеочередном заседании. Я понимаю, что для того, чтобы это сделать, нужно очень большое влияние, а, может быть, и личное знакомство с нынешним президентом, и что сами вы этого сделать не смогли бы. Но без вас я не познакомилась бы с вашим приятелем, и поэтому решение моих проблем я считаю вашим подарком. Вернее, подарками, потому что решалось сразу два вопроса.
Один из наиболее красивых видов Москвы. На территории кремля располагается ведущая часть администрация президента.
Фото: Shalva Epkhoshvili
- А вы можете сообщить мне ваш псевдоним?
- Нет, - твёрдо ответила Ксения, - вы не будете знать моего псевдонима. А если мы и будем встречаться, то это будет очень редко, и только по моей инициативе.
- За что ж такая немилость? - спросил я.
- Не нужно считать это немилостью. Я забочусь о сохранении эффекта психотерапии. Я должна оставаться для вас частью сдвоенного образа. При частых встречах вы этот образ потеряете.
Но к моменту этого разговора она была для меня частью сдвоенного образа. Я огорчился, потому что терять ту часть сдвоенного образа, которая была физически доступна, мне было жаль. Но она уже продемонстрировала свою квалификацию и я принял мнение специалиста.
Я долго ничего не знал о Ксении, она позвонила мне только в 2008 году.
- Вы согласитесь подъехать ко мне домой? - спросила она. - Мама хотела бы, чтобы вы нанесли ей прощальный визит.
- Почему прощальный?
- Она думает так, - сказала Ксения, - Вы оба уже не молоды и ваша встреча, скажем, через год может уже не состояться.
Окончание следует.