История про сестёр

[berezin]

В воспоминаниях Огнева есть страница о сёстрах Суок.

Вообще, сёстры - это что-то особенное, специальный образ и в русской литературне и в истории русской литературы. К примеру, были сёстры Брик-Триоле.

И были, разумеется, сёстры Суок. Литературнее судьбы не придумаешь, меж тем, хлеб их был горек, и всё вовсе не было так радужно, как писали потом

Comments

[berezin]

Отношусь с пониманием.

[walentina]

))) Вы ангел)
Спасибо, хорошо о них написал мемуарист. Жаль, что с Катаевым не вышло...

[berezin]

Нет-нет. Я ещё жив.

[vadim_i_z]

А как эти воспоминания называются?

[berezin]

А это вот что: http://oz.by/books/more1058204.html?filter=2
Правда, это не воспоминания о Шкловском собственно, а вообще воспоминания.
В них нет жёсткой аналитики, или какой-то исследовательской точности, но воспоминания честные.
При этом о себе он пишет на удивление мало, меж тем судьба его была тоже честная - воевал, был ранен, и всё такое.

[vadim_i_z]

Спасибо.

[walentina]

+1

[lord_k]

Шкловский, прочитав "Венец", воскликнул: "Я вызову этого подлеца на дуэль!"
У нас две недели после выхода журнала телефон был занят по двадцать часов в сутки - бабушка говорила то с Серафимой Густавовной, то с Виктором Борисовичем, то со старыми подругами, которых не видела лет двадцать. Ольга Густавовна, без сомнения, могла бы много сказать по поводу "Венца", но ее уже года полтора как не было в живых.
Все псевдонимы были раскрыты в течение трех дней, кроме эскесса (потом из Одессы написали, что это Кессельман). Москва гадала, кто такой сын водопроводчика, а я посмеивался - он жил в моем подъезде, тихий, приветливый, опрятный старичок с розовыми склеротическими щечками.

[berezin]

В своих воспоминаниях Наталия Рязанцева описывает (как мне кажется) очень точную историю: «Шкловский в старости часто плакал. Однажды на семинаре в писательском доме «Дубулты» под Ригой мы стали Виктора Борисовича расспрашивать про книгу Валентина Катаева «Алмазный мой венец». То¬гда ее все обсуждали, пытаясь уточнить прототипы, кто под каким именем зашифрован - где Есенин, где Мандельштам? Сначала Шкловский что-то отвечал, объяснял, а потом вдруг заплакал и прямо со сцены проклял Катаева, прорычал что-то вроде - «нельзя же так!» - и не смог больше говорить. Его увели под ру¬ки. Мы притихли, но не расходились» Рязанцева говорит: «Они живые!» - кричал мальчик в пьесе Розова - про рыбок, выброшенных за окно. И вот великий ста¬рец, бывший боксер, эсер, «скандалист», как окрестил его в своей книге В. Каверин, предстал перед обом¬левшей аудиторией тем самым розовским мальчиком. Для него они были - «живые!» - через пятьдесят лет, и ему было обидно и больно за тех, кого походя уни¬зил «этот бандит Катаев». (Хотя Катаев дал своим ге¬роям

[lord_k]

Да, это и на мой взгляд очень точно.

[walentina]

МЛГаспаров говорит - Катулл выдумал)

[rostovdon]

Спасибо Вам!

[nektototam]

Полез за врезавшейся с детства в память фразой, а она оказалось не совсем такой:
"Прости меня, Суок, - что значит: "Вся жизнь"..."
А мне, почему-то, запомнилось - "Суок, - что значит: "любовь"..."