Сказка для взрослых. Глава 1. Вегетарианский суп.
Кикимора Сижа варила вегетарианский суп. Не то, чтобы она сижа варила, просто у нее имя такое. Кикимира давно и трепетно любила вегетарианцев за тонкий вкус и, главное, за ощущение правильности поведения в области здорового питания.
Сижа с вожделением взглянула на вегетарианца Колпакова, который мирно копал что-то на соседней полянке, не подозревая о коварном замысле кикиморы. Он вообще не подозревал о ее существовании, равно как и о существовании прочих рудиментов и оторвизмов истории в здравствующем виде.
Сижа помешала закипающую болотную жижу, кинула туда щепотку зеленой парши и снова посмотрела на Колпакова. Пора. Прикинувшись сучкорубкой с просеки, и кокетливо обмахиваясь когтем дракона, замаскированным пером рыбы-птицы, кикимора двинулась к основному ингредиенту своего обеда.
-Абалдеть! Какие люди, да без охраны! - воскликнул Колпаков, сослепу приняв Сижу за свою первую жену Зойку. Зойка бросила его пару лет назад, вылетев на очередном пересечении волн Трансерфига Реальности. Колпаков отнесся к этому философски и утешал себя фразой «Зойка с койки, летурбисту легче» Кто такой летурбист, он не знал, это слово как-то само образовалось в голове и ассоциировалось с чем-то вроде «турбосуслика», только звучало приятнее.
Колпаков водрузил на нос круглые очки и с ужасом понял, что серфенгист он еще тот. Внешность незнакомки не вписывалась ни в какие рамки, а те самые «рамки» в виде пары вязальных Зойкиных спиц, изогнутых буквой «Г», вдруг встали дыбом и разъехались в разные стороны.
Сижа не обладала ни особой проницательностью, ни знанием новых технологий, однако поняла, что торопиться не стоит. Нельзя пугать и портить полезное блюдо излишним адреналином. Кикимора присела на пенек и, закинув ногу в сетчатом чулке на ногу без чулка (торопилася давече), начала сосредоточенно ковырять пером корешок аконита.
Колпаков слегка успокоился, вежливо приподнял бейсболку и произнес:
- Это ядовитое растение, Вы бы с ним поосторожнее…
Сижа искренне удивилась и подумала: «Вот придурок»,- но вслух не сказала. Побоялась, что капнет слюной.
Колпаков приободрился и продолжал:«Я к чему говорю. Такая … эээ…интересная эээ…дама, в столь уединенном месте…» - тут его голос заглушил визг бензопилы с просеки. Но кикимора мысль ухватила.
В девках Сижа слыла прелестницей и нимфоманкой. Поголовно перетра..авмировав местных лешаков, она и сейчас, в свои пятьдесят с хвостиком столетий, еще вполне могла тряхнуть красотой.
Кикимора жеманно улыбнулась, обнажив зеленые зубы, и протянула вегетарианцу коготь дракона.
- Голуба моя! - вскричал потрясенный Колпаков, начисто забыв о какой-либо опасности.
- Это же Каспулюс Фрункапилюс! Золотая моя! Я уже тут все в округе перерыл, а трех ребер и одного пальца найти не могу! - Колпаков взрыднул от счастья и благодарно чмокнул кикимору в дёсны. - Еще, правда, и головы нет…
- Трех голов, - мысленно поправила Сижа, вспомнив свой подсвечник, и еще теснее придвинулась к Колпакову. Этот сладкий копатель нравился ей все больше, и глупо было бы его просто съесть. - Это завсегда успеется. Хотя, смутная мысль обманутого ожидания пронеслась и скрылась в верхушках деревьев..
"Он не вегетарианец". Но это уже и не важно. Незнакомое, волнующее, трепетное чувство горячей волной поднималось из недр ее древнего существа и захватывала ее всю, вместе с этой поляной, соседней просекой, лесом, небом и землей.
-Что это? - прошелестела Сижа, не в силах противится этому горячему потоку нежности и страсти, обожания и радости. - Ну уж нет! Это слишком! Я вам не дриада какая-то, чтобы нелепый очкарик, ботаник, можно сказать, заставил меня так волноваться. Еще, чего доброго давление подскочит, или уши отвалятся.
- Чего тебе надо, ты кто? - Сижа начала озираться, нащупывая пути отхода.
- Ой, не уходите пожалуйста! Хочу у Вас спросить… - я Герой края, краекопатель!
- Богатырь, что ли? - недоверчиво спросила кикимора
.
- Да не! Я откапываю кости неведомых зверушек.
- Вот придурок! - снова подумала Сижа, но уже с нежностью, - некрофил, извращенец
- А зачем?
- Ну как! Это же наука. Все должно быть посчитано, склеено и запаковано. Я член научного общества турсунологов, член союза балеопатологов, член королевского...член...член...
Сижа уже не слушала. Любовное оцепенения вновь овладело ею. Она смотрела на шевелящиеся губы Героя и мечтала о поцелуе.
- Все покажу, все отдам. Только приходи почаще и оставайся подольше. И будем мы миловаться-любоваться, друг дружкой наслаждаться!
Колпаков вздрогнул и остановился на полуслове, прислушиваясь к приближающемуся рёву бензопилы. Этот же звук вывел из транса и кикимору.
- Бежим! - она схватила копателя за руку и втянула его за собой в невесть откуда взявшуюся воронку небольшого смерча. Смерч закрутился, скрывая из виду верхушки берез и затуманивая сознание Колпакова…
А в кустах бузины, на истлевшей головешке, остывал недоваренный вегетарианский суп, на суку болтался чулок в сеточку, да неподалеку в траве поблёскивали на солнце круглые очки.
Продолжение следует…может быть))
Сижа с вожделением взглянула на вегетарианца Колпакова, который мирно копал что-то на соседней полянке, не подозревая о коварном замысле кикиморы. Он вообще не подозревал о ее существовании, равно как и о существовании прочих рудиментов и оторвизмов истории в здравствующем виде.
Сижа помешала закипающую болотную жижу, кинула туда щепотку зеленой парши и снова посмотрела на Колпакова. Пора. Прикинувшись сучкорубкой с просеки, и кокетливо обмахиваясь когтем дракона, замаскированным пером рыбы-птицы, кикимора двинулась к основному ингредиенту своего обеда.
-Абалдеть! Какие люди, да без охраны! - воскликнул Колпаков, сослепу приняв Сижу за свою первую жену Зойку. Зойка бросила его пару лет назад, вылетев на очередном пересечении волн Трансерфига Реальности. Колпаков отнесся к этому философски и утешал себя фразой «Зойка с койки, летурбисту легче» Кто такой летурбист, он не знал, это слово как-то само образовалось в голове и ассоциировалось с чем-то вроде «турбосуслика», только звучало приятнее.
Колпаков водрузил на нос круглые очки и с ужасом понял, что серфенгист он еще тот. Внешность незнакомки не вписывалась ни в какие рамки, а те самые «рамки» в виде пары вязальных Зойкиных спиц, изогнутых буквой «Г», вдруг встали дыбом и разъехались в разные стороны.
Сижа не обладала ни особой проницательностью, ни знанием новых технологий, однако поняла, что торопиться не стоит. Нельзя пугать и портить полезное блюдо излишним адреналином. Кикимора присела на пенек и, закинув ногу в сетчатом чулке на ногу без чулка (торопилася давече), начала сосредоточенно ковырять пером корешок аконита.
Колпаков слегка успокоился, вежливо приподнял бейсболку и произнес:
- Это ядовитое растение, Вы бы с ним поосторожнее…
Сижа искренне удивилась и подумала: «Вот придурок»,- но вслух не сказала. Побоялась, что капнет слюной.
Колпаков приободрился и продолжал:«Я к чему говорю. Такая … эээ…интересная эээ…дама, в столь уединенном месте…» - тут его голос заглушил визг бензопилы с просеки. Но кикимора мысль ухватила.
В девках Сижа слыла прелестницей и нимфоманкой. Поголовно перетра..авмировав местных лешаков, она и сейчас, в свои пятьдесят с хвостиком столетий, еще вполне могла тряхнуть красотой.
Кикимора жеманно улыбнулась, обнажив зеленые зубы, и протянула вегетарианцу коготь дракона.
- Голуба моя! - вскричал потрясенный Колпаков, начисто забыв о какой-либо опасности.
- Это же Каспулюс Фрункапилюс! Золотая моя! Я уже тут все в округе перерыл, а трех ребер и одного пальца найти не могу! - Колпаков взрыднул от счастья и благодарно чмокнул кикимору в дёсны. - Еще, правда, и головы нет…
- Трех голов, - мысленно поправила Сижа, вспомнив свой подсвечник, и еще теснее придвинулась к Колпакову. Этот сладкий копатель нравился ей все больше, и глупо было бы его просто съесть. - Это завсегда успеется. Хотя, смутная мысль обманутого ожидания пронеслась и скрылась в верхушках деревьев..
"Он не вегетарианец". Но это уже и не важно. Незнакомое, волнующее, трепетное чувство горячей волной поднималось из недр ее древнего существа и захватывала ее всю, вместе с этой поляной, соседней просекой, лесом, небом и землей.
-Что это? - прошелестела Сижа, не в силах противится этому горячему потоку нежности и страсти, обожания и радости. - Ну уж нет! Это слишком! Я вам не дриада какая-то, чтобы нелепый очкарик, ботаник, можно сказать, заставил меня так волноваться. Еще, чего доброго давление подскочит, или уши отвалятся.
- Чего тебе надо, ты кто? - Сижа начала озираться, нащупывая пути отхода.
- Ой, не уходите пожалуйста! Хочу у Вас спросить… - я Герой края, краекопатель!
- Богатырь, что ли? - недоверчиво спросила кикимора
.
- Да не! Я откапываю кости неведомых зверушек.
- Вот придурок! - снова подумала Сижа, но уже с нежностью, - некрофил, извращенец
- А зачем?
- Ну как! Это же наука. Все должно быть посчитано, склеено и запаковано. Я член научного общества турсунологов, член союза балеопатологов, член королевского...член...член...
Сижа уже не слушала. Любовное оцепенения вновь овладело ею. Она смотрела на шевелящиеся губы Героя и мечтала о поцелуе.
- Все покажу, все отдам. Только приходи почаще и оставайся подольше. И будем мы миловаться-любоваться, друг дружкой наслаждаться!
Колпаков вздрогнул и остановился на полуслове, прислушиваясь к приближающемуся рёву бензопилы. Этот же звук вывел из транса и кикимору.
- Бежим! - она схватила копателя за руку и втянула его за собой в невесть откуда взявшуюся воронку небольшого смерча. Смерч закрутился, скрывая из виду верхушки берез и затуманивая сознание Колпакова…
А в кустах бузины, на истлевшей головешке, остывал недоваренный вегетарианский суп, на суку болтался чулок в сеточку, да неподалеку в траве поблёскивали на солнце круглые очки.
Продолжение следует…может быть))