Песни совы (Глава III)
Полдень давно миновал. Мы пересекли небольшой распадок, пришлось повозиться на подъеме - он был засыпан песком и мелким камнем. Затем мы доехали до Головы Грифа - высокой одинокой скалы, которая служит одним из ориентиров на пути в Уилпетт. В тени скалы мы отдохнули с полчаса. Рейдер попросил посмотреть мою винтовку, и я не смог отказать, заметив мальчишеский блеск в его глазах - рейдер увидел хорошее и, главное, незнакомое оружие. Взамен он предлагал мне попробовать в деле его револьвер, но я лишь покачал головой.
От Головы Грифа мы двинулись вдоль вереницы сероватых холмов. Это было не слишком приятно - поднялся ветер, и с холмов на нас летела серая колючая пыль. Неприятная вещь, надышишься - и не миновать мучительного кашля. Те, кто копал руду в холмах подолгу, так вообще кровью харкать начинали. Но сильно отдалиться от холмов было нельзя. Других ориентиров нет на много миль, да и на юг от них две маленькие воронки. Они поросли колючкой и потому почти незаметны.
Собственно, никакой дороги на Уилпетт по плато не идет. На плато вообще нет дорог, кроме железной. Дорогой тут называют маршрут, проложенный от ориентира к ориентиру. Так безопаснее, ведь если что случится - больше шансов, что тебя обнаружат. Да и когда едешь не один день приятно иной раз встретить живую душу, или нагнать попутчика.
Впрочем, не всякая встреча на дороге оказывается приятной.
Вонь разложения мы почуяли с Маклархи одновременно, как только ветер поменял направление. Это было, как удар в живот. Хорошо еще, что из-за пыли мы ехали, натянув шейные платки на лица. Это хоть немного спасло нас от резкого удара вони. Вскоре мы доехали до плавного спуска и увидели, что внизу возле крупного валуна, одного из тех, что не редко попадаются на плато, лежат четыре трупа. Судя по одежде - женщина и трое мужчин.
Я расстегнул кобуру. Молча, показал рейдеру на небольшую возвышенность. Он мигом направил своего коня туда. Пусть покараулит, пока я осмотрюсь. Я же, стараясь не дышать глубоко, направился к мертвецам.
Пустыня коварна. Хотя мы давно живем на плато, мы все же не все знаем о нем. В пустыне можно умереть от множества причин. И, думаю, на одну смерть от рук человека здесь приходится сотня смертей, в которых человек не повинен. Можно наткнуться на заросли, быть покусанным змеей, свариться в мареве, попасть в зыбучий песок, перегреться на солнце до остановки сердца, наглотаться пыли. Все эти смерти меня не интересуют. Судья не может осудить природу за ее жестокость.
Но в этот раз, все было крайне скверно. Все четверо были убиты. Женщина зарезана. Трое ее спутников - застрелены. Тела были изрядно попорчены жарой и падальщиками. Хорошо еще, что рядом не было муравейника - а то я нашел бы только скелеты.
Я закрыл глаза.
Провел ладонями по лицу и ослеп. Слепыми глазами я оглядел место убийства. Ветер нанес много песка. Потому я не видел следов, что ж, попрошу рейдера все осмотреть. Они видят следы много лучше. Должны видеть, во всяком случае. Теперь надо понять, кто из убитых может мне помочь. Женщина отпадает. Во-первых, я понял, что ее не только полоснули по горлу ножом, но и крепко ударили по голове. Во-вторых, джентльмен не должен беспокоить даму, особенно, если та уже стадии сильного разложения.
Так, что дальше. Мальчишка лет шестнадцати. Нет - пуля в голову, этого уже не разбудишь. Рядом мужчина лет сорока. Похоже это отец мальчишки. Нет, тут тоже нет. После того, как пуля попала ему в живот, его добили выстрелом опять же в голову.
Боже, какой мерзкий запах!
Не отвлекаться, а то я перестану видеть.
Последний труп. Тут удача - ему тоже выстрелили в голову, но пуля прошла по касательной к кости черепа, мозг, вроде бы, цел. Кстати, стреляли из «Болвертона», такого же, как у моего рейдера. Легкая пуля - вот что спасло череп последнего мертвеца.
Я снова провел руками по лицу. Открыл глаза. Вот он мой свидетель - лежит поодаль. В двух шагах. Я подозвал Маклархи. Сунул ему в руку свой револьвер.
- Я буду сейчас говорить с мертвым, твое дело - смотреть в оба, чтобы нас тоже не нашпиговали пулями.
- Я понял, ваша честь, - сказал рейдер, неохотно беря в руку мой тяжелый револьвер.
- Ты когда-нибудь видел допрос мертвеца?
- Нет, ваша честь.
- Старайся не упасть в обморок, это бывает даже с самыми крепкими людьми.
- Постараюсь, сэр.
- И, кстати, если мертвец начнет буйствовать, что тоже возможно, твое дело выстрелить в него из моего револьвера. - Я пристально посмотрел Маклархи в глаза, - именно из моего. Ты меня понял, сынок?
- Да, ваша честь, - Маклархи кивнул головой, - куда в него стрелять?
- Из моего револьвера - куда угодно, граненые пули, знаешь ли.
- Хорошо, сэр.
Я присел рядом со смердящим трупом. Набрал в руку горсть песка и насыпал его на лоб трупу. Это не ритуал. Просто мне надо было положить ему руку на лоб. А класть руку на гниющую плоть, честно говоря, дело не самое приятное. Труп был горячим - солнце разогрело его. Это хорошо. С теплыми мертвецами работать легче. Хотя они и воняют страшно.
Я сосредоточился. Закрыл глаза. Поднял лицо к солнцу. Ладонь моя напряглась, я почувствовал, как мою кожу будто закололи маленькие иголки. Я легонько шлепнул мертвеца по лбу ладонью, присыпанному песком, отнял руку и стал медленно ее отводить вверх. Мертвец дернулся и стал приподниматься вслед за моей ладонью пока не сел.
- Вы слышите меня? - спросил я мертвеца.
- Да. Кто вы?
- Окружной судья Иган Риддерт. Как ваше имя, любезный?
- Судья, - мертвец говорил невнятно и тихо, если б я не умел слышать, то его речь показалась бы мне бессвязным ворчанием.
- Да, я судья, как ваше имя? - повторил я свой вопрос.
- Оуэн Кларс, я Оуэн Кларс, я Оуэн Кларс. А вы кто?
- Я окружной судья Риддерт. Иган Риддерт. Кто на вас напал?
- Судья. Судья это хорошо, я хочу пожаловаться как раз, - мертвец раскачивался немного из стороны в сторону. Сколько раз говорил с ними - они всегда так делают.
- Пожалуйтесь мистер Кларс. Я как раз за этим здесь.
- Меня ранил какой-то негодяй. Мне так больно.
- Я понимаю. Расскажите, кто на вас напал.
- Я же сказал - негодяй какой-то.
Вдруг мертвец начал тянуть ко мне руку. Маклархи, который хоть и оставался спокоен все это время, но изрядно побледнел, когда мертвец произнес первое слово, поднял мой револьвер, направляя его мертвецу в спину. Но я отстранился чуть в сторону и покачал головой. Стрелять рано.
- Он был один?
- Кто?
- Негодяй.
- Нет, - труп Оуэна Кларса покачал головой. - Их было четверо.
- Вы их знаете?
- Нет.
- Откуда они пришли?
Мертвец молчал. Я задал еще несколько вопросов, но он молчал. Но я слышал, что он все еще здесь. Я не мог понять, почему он молчит. Время было дорого, в любую минуту мой единственный свидетель мог замолчать навсегда, но я не торопил его. У мертвецов плохо предсказуемые реакции. Тут лучше подождать немного. Еще одна вещь, которую не стоит торопить.
Наконец, мертвец заговорил:
- У меня пропало письмо. Они забрали письмо. Судья, найдите их, пусть они вернут письмо. Это ценное письмо. А они его забрали. Застрелили мисс Марелл, и отца ее застрелили, и братца ее, славный мальчуган был. И письмо забрали. Это было ценное письмо.
- Расскажите подробнее о письме.
- Не могу.
- Почему?
- Мне нельзя.
Я посмотрел на мертвеца. Мне стало интересно, что может быть у него такого, что нельзя рассказать судье. Я вовремя взглянул на него. Не успел я и глазом моргнуть, как он бросился в мою сторону. Это было молниеносное движение, которое его и сгубило: истлевшие ткани разорвались прежде, чем Каэн Маклархи успел нажать на спуск. Граненая пуля разорвала мертвецу грудную клетку, и гниющая плоть брызнула во все стороны.
- Спасибо, сынок, - сказал я спокойно, стряхивая с одежды перчаткой ошметки плоти, - хороший выстрел.
- Не стоит благодарности, ваша честь, - Маклархи протянул мне мой револьвер.
Я дозарядил барабан, спрятав стреляную гильзу в карман.
- Осмотри здесь все, расскажи мне, что тебе скажут следы. А потом обыщем трупы.
Маклархи поморщился при мысли о том, что ему придется копаться в вещах трупов, но ответил четко:
- Слушаюсь сэр!
Пока рейдер ползал вокруг трупов на четвереньках, изучая следы, те немногие, что могли сохраниться за столь длительное время, я поднялся на небольшой холм. Я осмотрелся вокруг. Пустыня была нема. Я закрыл глаза и стал слушать. Но и тут ничего. Где-то далеко ехали от Уилпетта фургоны. Осыпался песок. Трусливый суслик высунул мордочку из норы, спрятанной в зарослях колючек. Со склона скатился камень.
И тут я услышал дыхание. Легкое дыхание. Дыхание спящего.
Я открыл глаза и посмотрел в ту сторону, откуда слышалось дыхание. Ничего. Там проход между двумя воронками. Я снова прислушался. Но теперь не слышал ничего. Тишина. Так бывает. Даже у судей слух не идеален. Бывает что-то и послышится, чего нет на самом деле.
Затем я услышал, просто услышал шаги Маклархи по склону.
- Ваша честь. Сэр, я все осмотрел. Картинка ясная.
- И что здесь произошло?
В рассказе Маклархи ничего особенно интересного не было. Допрошенный мною мистер Кларс дня три назад приехал сюда с севера и простоял здесь около часа, пока сперва не дождался мисс Марелл и ее спутников, а потом и четверых убийц, которые закончили свое дело достаточно быстро. Потом потратили буквально четверть часа на обыск тел, хотя забрали все подчистую. А после немедленно ретировались, уведя лошадей. Убийцы как пришли со стороны Уилпетта, так и ушли обратно в его сторону. Мисс Марелл с отцом и братом приехали той же дорогой, что и мы с Маклархи. А вот допрошенной мною Кларс приехал из-за гряды серых холмов.
Я посмотрел на Маклархи. Он с отвращением разглядывал покойников. Я решил пожалеть его.
- Трупы я сам осмотрю.
- Спасибо, сэр, - коротко ответил рейдер.
- Кстати, сынок, как ты думаешь, почему на них никто до сих пор не наткнулся, ведь три дня лежат.
- Я вас повел южнее обычного маршрута, ветер с холмов был сильный, а тут потише было. Мне вот другое не ясно, какого черта всех их понесло южнее обычного маршрута.
- То есть ты хочешь сказать, что здесь реже ездят?
- Ну да. Смотрите сами - камни кругом, на фургоне здесь ехать сложно. У нас-то с вами, сэр, кони кавалерийские, приученные, а обычный конь здесь ноги сбить может.
Я задумался. На юг от обычного маршрута я сам уходил не раз, как раз из-за пыли с серых холмов. Я частенько ехал так, чтоб только лишь видеть их вершины на самом горизонте. А обычный путь идет прямо около подножья. Поскольку я положился на Маклархи как на проводника, я не обратил внимания, что мы поехали не обычным путем. Но вот что заставило семейство Мареллов ехать этим путем? И почему Кларс ждал их здесь, ведь сам он приехал со стороны холмов, а значит, ему было проще встретить Мареллов у подножия, а не тащиться вглубь пустыни.
- Как думаешь, Маклархи, - я повернул голову к рейдеру, - убийцы случайно наткнулись на Мареллов и Кларса, или целенаправленно их искали?
- Ваша честь, трудно так сказать, - рейдер задумался, - можно пройти по следам убийц в обратную сторону и посмотреть - прямиком они ехали, или рыскали по пустыне.
- Вот и займись, но далеко не уходи, встретимся вечером у Белого Быка.
- Ваша честь, - рейдер посмотрел мне в глаза, - стоит ли вам оставаться одному? Мало ли…
- Сынок, я уже двадцать лет, как судья, уж поверь, разное бывало. Я вполне могу за себя постоять. И поверь, если я наткнусь на целую банду, я не стану геройствовать, а благоразумно отступлю.
- Хорошо, ваша честь, как скажете. - Маклархи вскочил в седло и, прежде чем дать коню шпоры, посмотрел на меня и сказал:
- Берегите себя, ваша честь.
- Постараюсь, сынок.
TO BE КОГДА-НИБУДЬ CONTINUED...
От Головы Грифа мы двинулись вдоль вереницы сероватых холмов. Это было не слишком приятно - поднялся ветер, и с холмов на нас летела серая колючая пыль. Неприятная вещь, надышишься - и не миновать мучительного кашля. Те, кто копал руду в холмах подолгу, так вообще кровью харкать начинали. Но сильно отдалиться от холмов было нельзя. Других ориентиров нет на много миль, да и на юг от них две маленькие воронки. Они поросли колючкой и потому почти незаметны.
Собственно, никакой дороги на Уилпетт по плато не идет. На плато вообще нет дорог, кроме железной. Дорогой тут называют маршрут, проложенный от ориентира к ориентиру. Так безопаснее, ведь если что случится - больше шансов, что тебя обнаружат. Да и когда едешь не один день приятно иной раз встретить живую душу, или нагнать попутчика.
Впрочем, не всякая встреча на дороге оказывается приятной.
Вонь разложения мы почуяли с Маклархи одновременно, как только ветер поменял направление. Это было, как удар в живот. Хорошо еще, что из-за пыли мы ехали, натянув шейные платки на лица. Это хоть немного спасло нас от резкого удара вони. Вскоре мы доехали до плавного спуска и увидели, что внизу возле крупного валуна, одного из тех, что не редко попадаются на плато, лежат четыре трупа. Судя по одежде - женщина и трое мужчин.
Я расстегнул кобуру. Молча, показал рейдеру на небольшую возвышенность. Он мигом направил своего коня туда. Пусть покараулит, пока я осмотрюсь. Я же, стараясь не дышать глубоко, направился к мертвецам.
Пустыня коварна. Хотя мы давно живем на плато, мы все же не все знаем о нем. В пустыне можно умереть от множества причин. И, думаю, на одну смерть от рук человека здесь приходится сотня смертей, в которых человек не повинен. Можно наткнуться на заросли, быть покусанным змеей, свариться в мареве, попасть в зыбучий песок, перегреться на солнце до остановки сердца, наглотаться пыли. Все эти смерти меня не интересуют. Судья не может осудить природу за ее жестокость.
Но в этот раз, все было крайне скверно. Все четверо были убиты. Женщина зарезана. Трое ее спутников - застрелены. Тела были изрядно попорчены жарой и падальщиками. Хорошо еще, что рядом не было муравейника - а то я нашел бы только скелеты.
Я закрыл глаза.
Провел ладонями по лицу и ослеп. Слепыми глазами я оглядел место убийства. Ветер нанес много песка. Потому я не видел следов, что ж, попрошу рейдера все осмотреть. Они видят следы много лучше. Должны видеть, во всяком случае. Теперь надо понять, кто из убитых может мне помочь. Женщина отпадает. Во-первых, я понял, что ее не только полоснули по горлу ножом, но и крепко ударили по голове. Во-вторых, джентльмен не должен беспокоить даму, особенно, если та уже стадии сильного разложения.
Так, что дальше. Мальчишка лет шестнадцати. Нет - пуля в голову, этого уже не разбудишь. Рядом мужчина лет сорока. Похоже это отец мальчишки. Нет, тут тоже нет. После того, как пуля попала ему в живот, его добили выстрелом опять же в голову.
Боже, какой мерзкий запах!
Не отвлекаться, а то я перестану видеть.
Последний труп. Тут удача - ему тоже выстрелили в голову, но пуля прошла по касательной к кости черепа, мозг, вроде бы, цел. Кстати, стреляли из «Болвертона», такого же, как у моего рейдера. Легкая пуля - вот что спасло череп последнего мертвеца.
Я снова провел руками по лицу. Открыл глаза. Вот он мой свидетель - лежит поодаль. В двух шагах. Я подозвал Маклархи. Сунул ему в руку свой револьвер.
- Я буду сейчас говорить с мертвым, твое дело - смотреть в оба, чтобы нас тоже не нашпиговали пулями.
- Я понял, ваша честь, - сказал рейдер, неохотно беря в руку мой тяжелый револьвер.
- Ты когда-нибудь видел допрос мертвеца?
- Нет, ваша честь.
- Старайся не упасть в обморок, это бывает даже с самыми крепкими людьми.
- Постараюсь, сэр.
- И, кстати, если мертвец начнет буйствовать, что тоже возможно, твое дело выстрелить в него из моего револьвера. - Я пристально посмотрел Маклархи в глаза, - именно из моего. Ты меня понял, сынок?
- Да, ваша честь, - Маклархи кивнул головой, - куда в него стрелять?
- Из моего револьвера - куда угодно, граненые пули, знаешь ли.
- Хорошо, сэр.
Я присел рядом со смердящим трупом. Набрал в руку горсть песка и насыпал его на лоб трупу. Это не ритуал. Просто мне надо было положить ему руку на лоб. А класть руку на гниющую плоть, честно говоря, дело не самое приятное. Труп был горячим - солнце разогрело его. Это хорошо. С теплыми мертвецами работать легче. Хотя они и воняют страшно.
Я сосредоточился. Закрыл глаза. Поднял лицо к солнцу. Ладонь моя напряглась, я почувствовал, как мою кожу будто закололи маленькие иголки. Я легонько шлепнул мертвеца по лбу ладонью, присыпанному песком, отнял руку и стал медленно ее отводить вверх. Мертвец дернулся и стал приподниматься вслед за моей ладонью пока не сел.
- Вы слышите меня? - спросил я мертвеца.
- Да. Кто вы?
- Окружной судья Иган Риддерт. Как ваше имя, любезный?
- Судья, - мертвец говорил невнятно и тихо, если б я не умел слышать, то его речь показалась бы мне бессвязным ворчанием.
- Да, я судья, как ваше имя? - повторил я свой вопрос.
- Оуэн Кларс, я Оуэн Кларс, я Оуэн Кларс. А вы кто?
- Я окружной судья Риддерт. Иган Риддерт. Кто на вас напал?
- Судья. Судья это хорошо, я хочу пожаловаться как раз, - мертвец раскачивался немного из стороны в сторону. Сколько раз говорил с ними - они всегда так делают.
- Пожалуйтесь мистер Кларс. Я как раз за этим здесь.
- Меня ранил какой-то негодяй. Мне так больно.
- Я понимаю. Расскажите, кто на вас напал.
- Я же сказал - негодяй какой-то.
Вдруг мертвец начал тянуть ко мне руку. Маклархи, который хоть и оставался спокоен все это время, но изрядно побледнел, когда мертвец произнес первое слово, поднял мой револьвер, направляя его мертвецу в спину. Но я отстранился чуть в сторону и покачал головой. Стрелять рано.
- Он был один?
- Кто?
- Негодяй.
- Нет, - труп Оуэна Кларса покачал головой. - Их было четверо.
- Вы их знаете?
- Нет.
- Откуда они пришли?
Мертвец молчал. Я задал еще несколько вопросов, но он молчал. Но я слышал, что он все еще здесь. Я не мог понять, почему он молчит. Время было дорого, в любую минуту мой единственный свидетель мог замолчать навсегда, но я не торопил его. У мертвецов плохо предсказуемые реакции. Тут лучше подождать немного. Еще одна вещь, которую не стоит торопить.
Наконец, мертвец заговорил:
- У меня пропало письмо. Они забрали письмо. Судья, найдите их, пусть они вернут письмо. Это ценное письмо. А они его забрали. Застрелили мисс Марелл, и отца ее застрелили, и братца ее, славный мальчуган был. И письмо забрали. Это было ценное письмо.
- Расскажите подробнее о письме.
- Не могу.
- Почему?
- Мне нельзя.
Я посмотрел на мертвеца. Мне стало интересно, что может быть у него такого, что нельзя рассказать судье. Я вовремя взглянул на него. Не успел я и глазом моргнуть, как он бросился в мою сторону. Это было молниеносное движение, которое его и сгубило: истлевшие ткани разорвались прежде, чем Каэн Маклархи успел нажать на спуск. Граненая пуля разорвала мертвецу грудную клетку, и гниющая плоть брызнула во все стороны.
- Спасибо, сынок, - сказал я спокойно, стряхивая с одежды перчаткой ошметки плоти, - хороший выстрел.
- Не стоит благодарности, ваша честь, - Маклархи протянул мне мой револьвер.
Я дозарядил барабан, спрятав стреляную гильзу в карман.
- Осмотри здесь все, расскажи мне, что тебе скажут следы. А потом обыщем трупы.
Маклархи поморщился при мысли о том, что ему придется копаться в вещах трупов, но ответил четко:
- Слушаюсь сэр!
Пока рейдер ползал вокруг трупов на четвереньках, изучая следы, те немногие, что могли сохраниться за столь длительное время, я поднялся на небольшой холм. Я осмотрелся вокруг. Пустыня была нема. Я закрыл глаза и стал слушать. Но и тут ничего. Где-то далеко ехали от Уилпетта фургоны. Осыпался песок. Трусливый суслик высунул мордочку из норы, спрятанной в зарослях колючек. Со склона скатился камень.
И тут я услышал дыхание. Легкое дыхание. Дыхание спящего.
Я открыл глаза и посмотрел в ту сторону, откуда слышалось дыхание. Ничего. Там проход между двумя воронками. Я снова прислушался. Но теперь не слышал ничего. Тишина. Так бывает. Даже у судей слух не идеален. Бывает что-то и послышится, чего нет на самом деле.
Затем я услышал, просто услышал шаги Маклархи по склону.
- Ваша честь. Сэр, я все осмотрел. Картинка ясная.
- И что здесь произошло?
В рассказе Маклархи ничего особенно интересного не было. Допрошенный мною мистер Кларс дня три назад приехал сюда с севера и простоял здесь около часа, пока сперва не дождался мисс Марелл и ее спутников, а потом и четверых убийц, которые закончили свое дело достаточно быстро. Потом потратили буквально четверть часа на обыск тел, хотя забрали все подчистую. А после немедленно ретировались, уведя лошадей. Убийцы как пришли со стороны Уилпетта, так и ушли обратно в его сторону. Мисс Марелл с отцом и братом приехали той же дорогой, что и мы с Маклархи. А вот допрошенной мною Кларс приехал из-за гряды серых холмов.
Я посмотрел на Маклархи. Он с отвращением разглядывал покойников. Я решил пожалеть его.
- Трупы я сам осмотрю.
- Спасибо, сэр, - коротко ответил рейдер.
- Кстати, сынок, как ты думаешь, почему на них никто до сих пор не наткнулся, ведь три дня лежат.
- Я вас повел южнее обычного маршрута, ветер с холмов был сильный, а тут потише было. Мне вот другое не ясно, какого черта всех их понесло южнее обычного маршрута.
- То есть ты хочешь сказать, что здесь реже ездят?
- Ну да. Смотрите сами - камни кругом, на фургоне здесь ехать сложно. У нас-то с вами, сэр, кони кавалерийские, приученные, а обычный конь здесь ноги сбить может.
Я задумался. На юг от обычного маршрута я сам уходил не раз, как раз из-за пыли с серых холмов. Я частенько ехал так, чтоб только лишь видеть их вершины на самом горизонте. А обычный путь идет прямо около подножья. Поскольку я положился на Маклархи как на проводника, я не обратил внимания, что мы поехали не обычным путем. Но вот что заставило семейство Мареллов ехать этим путем? И почему Кларс ждал их здесь, ведь сам он приехал со стороны холмов, а значит, ему было проще встретить Мареллов у подножия, а не тащиться вглубь пустыни.
- Как думаешь, Маклархи, - я повернул голову к рейдеру, - убийцы случайно наткнулись на Мареллов и Кларса, или целенаправленно их искали?
- Ваша честь, трудно так сказать, - рейдер задумался, - можно пройти по следам убийц в обратную сторону и посмотреть - прямиком они ехали, или рыскали по пустыне.
- Вот и займись, но далеко не уходи, встретимся вечером у Белого Быка.
- Ваша честь, - рейдер посмотрел мне в глаза, - стоит ли вам оставаться одному? Мало ли…
- Сынок, я уже двадцать лет, как судья, уж поверь, разное бывало. Я вполне могу за себя постоять. И поверь, если я наткнусь на целую банду, я не стану геройствовать, а благоразумно отступлю.
- Хорошо, ваша честь, как скажете. - Маклархи вскочил в седло и, прежде чем дать коню шпоры, посмотрел на меня и сказал:
- Берегите себя, ваша честь.
- Постараюсь, сынок.
TO BE КОГДА-НИБУДЬ CONTINUED...