Шопениана
Коль такое дело, и галл, русский колет, рубит, режет, то вот мой старый перевод зловещего триллера.
Послушай, тётя, как за злато
Петрополь, водами объятый,
Зулуса взять не прочь.
Отступят боли в пояснице.
Грустят о них тайком девицы,
За мзду забудут утопиться
В Шопеновскую Ночь.
Нет, внукам явятся скелеты,
Совсем как будущие беды:
Дистрофики подряд!
Благая нам исчезнет пеня:
Все как один из погребенья…
Взметнётся дьяволово пенье,
Накроет Петроград!
Петрополь быстро громко смоет.
Приятно станет в миг покоя.
Смешлива молодежь:
"Что ж вы? На дачи Приозерска?
Дерзят шестёрки гнусно мерзко
Свои подшить отрепья леской
Со вставкой финских кож?"
Потерян след того погоста:
И поработать там не просто!
Разрушена и гать.
У ихних хвостики на попке!
Пока закат в гробах у тропки,
Болота кочки нежно топки -
Зулуса не видать.
Вонзится кол гэкачеповый.
Не думай: вражина готовый!
Акуна мататá!
Без поддавков назад из неги!
Ужо наточим востро слеги.
Ужо возляжем тут навеки
За чуждый капитал.
Полночи сбросят в недорубке.
Зато резвей Сергея Бубки.
До третьих петушат
Кой-где вскричат безмолвным гласом:
"Гонца послать за Леголасом!"
И на болоте цветом кваса
Заря плеснёт ушат.
Привстану я у крышки гроба
И прокричу в отверcтья оба,
Чтоб хмурился зулус.
И не заснёт их крытый бункер.
Кто соберёт в грязи окурки,
Кто лапти мнёт, сбежав из дурки
Под связкой клычьих бус.
Как только спать уйдёт Аврора,
Там не услышишь разговора,
Темна толпой толпа.
В свечах возляжет маркитантка -
Парторг рабу, псам гувернантка,
Чудесный вид! - С дырой лопатка,
И встанет на попа.
Она вскричит беззубой пастью:
"Петрополь пал пред нашей властью!
Восстанем тут из урн,
Как оживали наши сёстры!"
И жизнь прожить совсем не просто.
И падлой стать поднимем тосты
В Шопеновский Ноктюрн.
Ну ж ночка. Через колумбарий
Зулусы выгнутся в угаре
И прямо в нашу гать!
Назгулы в свистах залихватских
При пентаграммах октябрятских.
Не все застынут в плясках адских,
Не вся шальная рать.
Услышу я иную близость!..
И встанет горнами та низость,
Над маревом кремень,
Берковский стихнет над перловкой,
Ундины обретут сноровку,
И оболочки тел на бровку
Вползут как тучек тень.
Той ночкой примет друга тушка
Что выдаст финская кукушка -
Их дальний реситаль.
Застыли сосны силиконом.
И врассыпную с хриплым стоном
Сползут назгулы эскадроном
И расползутся вдаль.
Опять заря и непонятки
Как вскоре дружеские схватки
Частично обоять.
Поднимем крышку от Ямахи -
Вот подбегут орочьи прахи,
Тогда обоз и спишем на хер!
Да нам не привыкать…
Нет, внукам явятся скелеты,
Хрупки, трусливы зомби эты:
Дистрофики подряд!
Благая нам исчезнет пеня:
Все как один из погребенья…
Взметнётся дьяволово пенье,
Накроет Петроград!
This entry was originally posted at http://benegenetriivir.dreamwidth.org/943156.html. Please comment there using OpenID.
comments were counted up on the original DW post including not automatically imported from LJ.
Послушай, тётя, как за злато
Петрополь, водами объятый,
Зулуса взять не прочь.
Отступят боли в пояснице.
Грустят о них тайком девицы,
За мзду забудут утопиться
В Шопеновскую Ночь.
Нет, внукам явятся скелеты,
Совсем как будущие беды:
Дистрофики подряд!
Благая нам исчезнет пеня:
Все как один из погребенья…
Взметнётся дьяволово пенье,
Накроет Петроград!
Петрополь быстро громко смоет.
Приятно станет в миг покоя.
Смешлива молодежь:
"Что ж вы? На дачи Приозерска?
Дерзят шестёрки гнусно мерзко
Свои подшить отрепья леской
Со вставкой финских кож?"
Потерян след того погоста:
И поработать там не просто!
Разрушена и гать.
У ихних хвостики на попке!
Пока закат в гробах у тропки,
Болота кочки нежно топки -
Зулуса не видать.
Вонзится кол гэкачеповый.
Не думай: вражина готовый!
Акуна мататá!
Без поддавков назад из неги!
Ужо наточим востро слеги.
Ужо возляжем тут навеки
За чуждый капитал.
Полночи сбросят в недорубке.
Зато резвей Сергея Бубки.
До третьих петушат
Кой-где вскричат безмолвным гласом:
"Гонца послать за Леголасом!"
И на болоте цветом кваса
Заря плеснёт ушат.
Привстану я у крышки гроба
И прокричу в отверcтья оба,
Чтоб хмурился зулус.
И не заснёт их крытый бункер.
Кто соберёт в грязи окурки,
Кто лапти мнёт, сбежав из дурки
Под связкой клычьих бус.
Как только спать уйдёт Аврора,
Там не услышишь разговора,
Темна толпой толпа.
В свечах возляжет маркитантка -
Парторг рабу, псам гувернантка,
Чудесный вид! - С дырой лопатка,
И встанет на попа.
Она вскричит беззубой пастью:
"Петрополь пал пред нашей властью!
Восстанем тут из урн,
Как оживали наши сёстры!"
И жизнь прожить совсем не просто.
И падлой стать поднимем тосты
В Шопеновский Ноктюрн.
Ну ж ночка. Через колумбарий
Зулусы выгнутся в угаре
И прямо в нашу гать!
Назгулы в свистах залихватских
При пентаграммах октябрятских.
Не все застынут в плясках адских,
Не вся шальная рать.
Услышу я иную близость!..
И встанет горнами та низость,
Над маревом кремень,
Берковский стихнет над перловкой,
Ундины обретут сноровку,
И оболочки тел на бровку
Вползут как тучек тень.
Той ночкой примет друга тушка
Что выдаст финская кукушка -
Их дальний реситаль.
Застыли сосны силиконом.
И врассыпную с хриплым стоном
Сползут назгулы эскадроном
И расползутся вдаль.
Опять заря и непонятки
Как вскоре дружеские схватки
Частично обоять.
Поднимем крышку от Ямахи -
Вот подбегут орочьи прахи,
Тогда обоз и спишем на хер!
Да нам не привыкать…
Нет, внукам явятся скелеты,
Хрупки, трусливы зомби эты:
Дистрофики подряд!
Благая нам исчезнет пеня:
Все как один из погребенья…
Взметнётся дьяволово пенье,
Накроет Петроград!
This entry was originally posted at http://benegenetriivir.dreamwidth.org/943156.html. Please comment there using OpenID.
comments were counted up on the original DW post including not automatically imported from LJ.