Недолго койка пустовала
Виктор Вершинский, по специальности технолог, по профессии телохранитель, в душе лирик-оптимист, радует почитателей своего таланта добрыми балладами (см. Макияж убрал пятнадцать лет о порыве безумной страсти и фронтовую Случай на передовой). Почитаем больничную балладу Виктора Вершинского Зависть.
В убогой старенькой больнице
Давно лежат два старика,
Их смерть, уж как не изловчится,
С душой не справится пока.
С одним малюсеньким окошком
Палата, словно каземат,
В него смотреть, и то немножко,
Один лишь может… Он был рад.
Другой, на койке неуклюжей,
Не против тоже в мир глядеть,
Но… им и врач как воздух нужен,
Не дав, примчавшись, умереть.
У кнопки вызова - бухгалтер,
Художник - рядышком с окном.
Кому какой присущ характер
Легко понять… А день за днём,
Меж тем, тянулся чередою.
На грани: «Жить или не жить»,
Лишь только общею бедою
Сумев их тут объединить.
Глядя в окно, один старался
Другому мир живописать:
Как солнца диск зимой поднялся,
И что природу не узнать!..
1.
Берёзы в инее пушистом,
Как гренадёры в серебре!
…В мерцанье звёзд, таком искристом
И умереть не страшно мне!..
Воспоминаньям предаваясь,
Дарила память что ни день
Картины счастья!.. Наслаждались,
Хотя лишь грезили теперь.
У кнопки - шанс в живых остаться,
Нажми - и кто-то прибежит!
Что проку видом любоваться?!
Но как смакует, хоть лежит!..
Почти что год леченье длится.
Лежат, не видно перемен…
Больной у кнопки часто злится
Но трусит предложить обмен.
Что видно там ему в окошко,
Коль сам с подушки не встаёт?
Лишь неба синего немножко…
И с этим небом он живёт?!
Его товарищ по несчастью
Совсем иначе рассуждал:
Вид без окна - сродни ненастью…
А потому, помочь желал.
2.
И вот однажды в ночь слепую
Художник начал умирать…
Он звал, просил!.. Но всё впустую…
Всего-то кнопочку нажать…
Уж как так вышло, как случилось?
Но зов в ночи не услыхал…
Ещё минуту сердце билось…
- Я спал!.. Бухгалтер отвечал.
Не долго койка пустовала
Напротив утлого окна.
Чтоб зависть больше не терзала
Он перелёг теперь туда.
Когда ж измученное тело
Коснулось места у окна,
Заплакал!.. - На него глядела
В просвет лишь серая стена!..
Бытует мненье: у порока
Есть три отвратных головы -
Страх, жадность, зависть… И жестоко
Всегда кусаются они.
И только лишь одна укусит,
В три головы потом сожрут…
Своей добычи не упустит!..
И… с этим многие живут!..
Смерть жестока и всегда косит самых поцелованных в лобик, поэтому художник одно не жилец, а рассудочный бухгалтер продолжает коптить сознание, когда за никчемным окошком гренадеры в серебре. Но недолго койка пустовала, бухгалтер выверил баланс, и суровая жизнь повернулась к нему серым фасадом прозрения. Драматургия кнопки тоже не для избалованного рассудка, замечу ненароком. Больницы должны быть оборудованы кнопками и кислородными разъемами у изголовья каждой койки, иначе это не больница, а ступенька в морг.
This entry was originally posted at http://benegenetriivir.dreamwidth.org/726983.html. Please comment there using OpenID.
comments were counted up on the original DW post including not automatically imported from LJ.
В убогой старенькой больнице
Давно лежат два старика,
Их смерть, уж как не изловчится,
С душой не справится пока.
С одним малюсеньким окошком
Палата, словно каземат,
В него смотреть, и то немножко,
Один лишь может… Он был рад.
Другой, на койке неуклюжей,
Не против тоже в мир глядеть,
Но… им и врач как воздух нужен,
Не дав, примчавшись, умереть.
У кнопки вызова - бухгалтер,
Художник - рядышком с окном.
Кому какой присущ характер
Легко понять… А день за днём,
Меж тем, тянулся чередою.
На грани: «Жить или не жить»,
Лишь только общею бедою
Сумев их тут объединить.
Глядя в окно, один старался
Другому мир живописать:
Как солнца диск зимой поднялся,
И что природу не узнать!..
1.
Берёзы в инее пушистом,
Как гренадёры в серебре!
…В мерцанье звёзд, таком искристом
И умереть не страшно мне!..
Воспоминаньям предаваясь,
Дарила память что ни день
Картины счастья!.. Наслаждались,
Хотя лишь грезили теперь.
У кнопки - шанс в живых остаться,
Нажми - и кто-то прибежит!
Что проку видом любоваться?!
Но как смакует, хоть лежит!..
Почти что год леченье длится.
Лежат, не видно перемен…
Больной у кнопки часто злится
Но трусит предложить обмен.
Что видно там ему в окошко,
Коль сам с подушки не встаёт?
Лишь неба синего немножко…
И с этим небом он живёт?!
Его товарищ по несчастью
Совсем иначе рассуждал:
Вид без окна - сродни ненастью…
А потому, помочь желал.
2.
И вот однажды в ночь слепую
Художник начал умирать…
Он звал, просил!.. Но всё впустую…
Всего-то кнопочку нажать…
Уж как так вышло, как случилось?
Но зов в ночи не услыхал…
Ещё минуту сердце билось…
- Я спал!.. Бухгалтер отвечал.
Не долго койка пустовала
Напротив утлого окна.
Чтоб зависть больше не терзала
Он перелёг теперь туда.
Когда ж измученное тело
Коснулось места у окна,
Заплакал!.. - На него глядела
В просвет лишь серая стена!..
Бытует мненье: у порока
Есть три отвратных головы -
Страх, жадность, зависть… И жестоко
Всегда кусаются они.
И только лишь одна укусит,
В три головы потом сожрут…
Своей добычи не упустит!..
И… с этим многие живут!..
Смерть жестока и всегда косит самых поцелованных в лобик, поэтому художник одно не жилец, а рассудочный бухгалтер продолжает коптить сознание, когда за никчемным окошком гренадеры в серебре. Но недолго койка пустовала, бухгалтер выверил баланс, и суровая жизнь повернулась к нему серым фасадом прозрения. Драматургия кнопки тоже не для избалованного рассудка, замечу ненароком. Больницы должны быть оборудованы кнопками и кислородными разъемами у изголовья каждой койки, иначе это не больница, а ступенька в морг.
This entry was originally posted at http://benegenetriivir.dreamwidth.org/726983.html. Please comment there using OpenID.
comments were counted up on the original DW post including not automatically imported from LJ.