Группа израильских туристов на Кубе была старичковая. В Тель-Авиве на встрече знакомства гид попросил взять с собой диски любимой музыки, чтобы в автобусе не скучать, когда местный водитель кубинскую врубит. Я музыку не заготовил, зачем, думаю, лишний раз гуантанамеру послушаю. Я же не знал, какую мне подлянку Мария Каллас устроит.
Дама из Хедеры работает педагогом по вокалу для ищущих себя в прослушиваниях молодых талантов. И сама поет, с выражением, и с душой. Первые два дня она молчала, готовилась, ждала томительной минуты триумфа, когда гид в автобусе сжалится и вспомнит о людях. По дороге из Гаваны в Сиенфуэгос гид спросил у людей музыку. Взведенная пружина вышла в проход и бодрым шагом двинулась к аудиосистеме водителя, чтобы не опередили.
Это был двойной альбом ее золотых хитов.
- Мария Каллас! - горько поделился я с женой наболевшим.
Хедерское чудо пела неаполитанскую классику, ладино и виву испанья. Диафрагма зажата, связки дряблые, дыхалки нет, хроматическое попадание в нотный стан далеко от совершенства, очень далеко, но зато с глубоким чувством певческого попадания в образ. Этот самовар она повезла на Кубу. За окном Куба, пальмы, открытые зилы с перевозимыми селянами, а тут замкнутое пространство двойного альбома золотых хитов Марии Каллас. Большей части автобуса ее вокализы до лампады, я держал себя в руках, старался думать о приятном, и только Машкин Онассис наслаждался диском. Она и в микрофон пела. И так две недели через день в щадящем графике.
This entry was originally posted at
http://benegenetriivir.dreamwidth.org/1002638.html. Please comment there using OpenID.
comments were counted up on the original DW post including not automatically imported from LJ.