Как Иван Царевич серого волка хоронил... **
Вчера мама протрезвела, и я ей выдала выстраданное, что «она тут будет скучать», «что мало места», «что у меня нет ТВ и развлекать ее мне некогда», что языка она не знает и ухаживать за мной не сможет, и вообще, что у меня нет сил и энергии, и всего остального тоже нет. Мама в ответ так печально сказала: «Да я знаю, что я невыносима, и что со мной тяжело общаться, но мне бы только обнять тебя и посидеть рядом немножко». Я разрыдалась и пошла снова готовить документы для визы. Я дура, я никогда не смогу написать дисер и никогда не смогу перейти к стадии «мы перестанем любить людей, которых нужно жалеть и спасать, и начнем любить людей, способных к любви и ответственности». Я должна любить тех, кто любит меня и заботится обо мне, а я вместо этого люблю маму и К. Я очень ясно представляю себе, что, если какое-то несчастье случится с К., я пофрустрирую в ЖЖ, а потом затолкаю в сумку коробку с лекарствами от рака и полечу (поеду, поползу) в Москву (в Саратов, в то место, где он находится), чтобы погладить по голове и подержать за руку. Я ненавижу в такие моменты себя, эту жизнь, Бога, но я знаю, что я всю жизнь буду жалеть о том, что я этого не сделала, уж не знаю, сколько там мне осталось... **