Короли без лица
Я честно попыталась посмотреть французскую экранизацию "Проклятых королей" 2005 года. Мне хвалили ее - какие актеры, какая работа художника! И я была жестоко разочарована.
Морис Дрюон очень кинематографичен, чрезвычайно. Яркие чуть укрупненные характеры, каждый персонаж - со своей внутренней и внешней изюминкой, эффектно прописанные сцены... Казалось бы, он создан для увлекательной экранизации. Но фильм, при внешнем следовании сюжету, кажется, не оставил от литературной первоосновы камня на камне. И дело не в стилизованных фантазийных декорациях и костюмах - стилизация сама по себе прием вполне уместный и даже неизбежный при экранизации любого исторического произведения. Нет, просто в сериале пропали, потерялись герои "Королей", в которых заключались вся соль и перец романа, его обаяние, его идея. Актеры, бесспорно, талантливые, играют исторических деятелей вообще, вычищая из их образов всю любовно прописанную Дрюоном конкретику. Жанна Моро - прекрасная актриса, но кто узнает в этой царственной мадам дрюоновскую великаншу Маго Артуа, с ее прожорливостью, сластолюбием и витальностью, Маго, за поеданием паштета обдумывающую очередное чудовищное убийство?
Жак Списсер играет вельможу-интригана вообще, и кто разглядит в нем дрюоновского Карла Валуа, шумного, суетливого, до смешного влюбленного в пышную атрибутику королевской власти? Гуччо здесь - просто абстрактный отважный красавец, без итальянской живости и забавных пороков своего романного прототипа. Принцессы-прелюбодейки, такие разные в романе, здесь - на одно лицо и на один характер, и режиссеру фильма ничуть не интересны разнообразия женских типажей, так любовно и умно выписанные автором. Ведь вместо инфантильной Бланки, страстной чувственной Маргариты и лукаво-кроткой Жанны перед нами - три одинаковые красотки-бунтарки. Связь судьбы человека и мельчайших черт его характера, прописанная в романе, в фильме не прослеживается вообще. В безличном и грозном мире фильма с пламенеющими небесами, извергающимися вулканами и людьми-пешками Дрюон превращается в подобие пафосно угрюмого Джорджа Мартина.
Удивляет тенденция режиссера выворачивать наизнанку образы, заявленные автором. Этот прием тоже бывает уместен - например, в случае осознанной полемики с писателем или при перестановке акцентов. Но здесь он использован с непонятной целью. Так, Лорме в романе - старый слуга, наперсник и нянька великана Робера Артуа. В нем интересен именно контраст между безжалостностью опытного убийцы и покровительственной нежностью к молодому господину, ради этого контраста персонаж, собственно, и написан. В фильме он почему-то превращается в совсем молоденького слугу-киллера. В таком решении образа нет никакого смысла, никакой особенной идеи, но любому, кто читал роман, различие раздражающе бросится в глаза. А не читавших режиссер обделил прелестными особенностями оригинала. Вот и Робер Артуа, «любимый герой автора», одно из лучших его созданий, жизнелюбивый, безжалостный, чуть ли не былинный великан, «с ляжкой, подобной дубовому стволу», страстно, как в женщину, влюбленный в свое графство, превратился в фильме в рядового вертлявого интригана.
Такое решение романа и обидно, и непонятно. Ясно, что режиссеру хотелось создать эпическое полотно в духе «Песни Льда и Пламени», где живые люди - вторичны и теряются за войнами, интригами и антуражем. Идея же "Проклятых королей" как раз противоположна, на первом плане там - игра характеров и умов, а не престолов. Соответственно, экранизация получилась еще и скучна, так как, идя по пути, который я условно назову "мартиновским", авторы вынуждены делать сильный акцент на "экшн" и то и дело крепко пощипывать нервы читателя, а экшна как такового (при всей насыщенности сюжета) у Дрюона-то и нет. И получилось пресное блюдо - ни характеров, ни бурно-скандальных сюжетных ходов, все сдержанно и тоскливо. Словом, для меня остается загадкой - зачем было обеднять и перекраивать этот прекрасный и совсем не подходящий к задумке режиссера роман.
Морис Дрюон очень кинематографичен, чрезвычайно. Яркие чуть укрупненные характеры, каждый персонаж - со своей внутренней и внешней изюминкой, эффектно прописанные сцены... Казалось бы, он создан для увлекательной экранизации. Но фильм, при внешнем следовании сюжету, кажется, не оставил от литературной первоосновы камня на камне. И дело не в стилизованных фантазийных декорациях и костюмах - стилизация сама по себе прием вполне уместный и даже неизбежный при экранизации любого исторического произведения. Нет, просто в сериале пропали, потерялись герои "Королей", в которых заключались вся соль и перец романа, его обаяние, его идея. Актеры, бесспорно, талантливые, играют исторических деятелей вообще, вычищая из их образов всю любовно прописанную Дрюоном конкретику. Жанна Моро - прекрасная актриса, но кто узнает в этой царственной мадам дрюоновскую великаншу Маго Артуа, с ее прожорливостью, сластолюбием и витальностью, Маго, за поеданием паштета обдумывающую очередное чудовищное убийство?
Жак Списсер играет вельможу-интригана вообще, и кто разглядит в нем дрюоновского Карла Валуа, шумного, суетливого, до смешного влюбленного в пышную атрибутику королевской власти? Гуччо здесь - просто абстрактный отважный красавец, без итальянской живости и забавных пороков своего романного прототипа. Принцессы-прелюбодейки, такие разные в романе, здесь - на одно лицо и на один характер, и режиссеру фильма ничуть не интересны разнообразия женских типажей, так любовно и умно выписанные автором. Ведь вместо инфантильной Бланки, страстной чувственной Маргариты и лукаво-кроткой Жанны перед нами - три одинаковые красотки-бунтарки. Связь судьбы человека и мельчайших черт его характера, прописанная в романе, в фильме не прослеживается вообще. В безличном и грозном мире фильма с пламенеющими небесами, извергающимися вулканами и людьми-пешками Дрюон превращается в подобие пафосно угрюмого Джорджа Мартина.
Удивляет тенденция режиссера выворачивать наизнанку образы, заявленные автором. Этот прием тоже бывает уместен - например, в случае осознанной полемики с писателем или при перестановке акцентов. Но здесь он использован с непонятной целью. Так, Лорме в романе - старый слуга, наперсник и нянька великана Робера Артуа. В нем интересен именно контраст между безжалостностью опытного убийцы и покровительственной нежностью к молодому господину, ради этого контраста персонаж, собственно, и написан. В фильме он почему-то превращается в совсем молоденького слугу-киллера. В таком решении образа нет никакого смысла, никакой особенной идеи, но любому, кто читал роман, различие раздражающе бросится в глаза. А не читавших режиссер обделил прелестными особенностями оригинала. Вот и Робер Артуа, «любимый герой автора», одно из лучших его созданий, жизнелюбивый, безжалостный, чуть ли не былинный великан, «с ляжкой, подобной дубовому стволу», страстно, как в женщину, влюбленный в свое графство, превратился в фильме в рядового вертлявого интригана.
Такое решение романа и обидно, и непонятно. Ясно, что режиссеру хотелось создать эпическое полотно в духе «Песни Льда и Пламени», где живые люди - вторичны и теряются за войнами, интригами и антуражем. Идея же "Проклятых королей" как раз противоположна, на первом плане там - игра характеров и умов, а не престолов. Соответственно, экранизация получилась еще и скучна, так как, идя по пути, который я условно назову "мартиновским", авторы вынуждены делать сильный акцент на "экшн" и то и дело крепко пощипывать нервы читателя, а экшна как такового (при всей насыщенности сюжета) у Дрюона-то и нет. И получилось пресное блюдо - ни характеров, ни бурно-скандальных сюжетных ходов, все сдержанно и тоскливо. Словом, для меня остается загадкой - зачем было обеднять и перекраивать этот прекрасный и совсем не подходящий к задумке режиссера роман.