Вилла Штука, Мюнхен
Эту виллу построил для себя по собственному проекту художник Франц фон Штук. Справочники относят ее к неоклассицизму, но, на самом деле, если здесь и можно говорить о неоклассицизме, то об увиденном через призму модерна.
И в целом, как синтез всех искусств, от живописи до прикладных, таких как интерьер и декор, вилла Штука, конечно, представляет собой музей модерна. В порядке исключения позволю себе воспользоваться одной картинкой из Википедии, чтобы показать вам виллу с фасада целиком, потому что у меня не получилось снять ее таким образом.
Вот модель виллы, которая позволяет составить представление о ее пространственном устройстве.
Одним из лейтмотивов виллы являются античные аллюзии, как и полагается неоклассициму, выхолощенные, взятые исключительно в их декоративном ключе и произвольно натянутые на эпоху рубежа веков. Нельзя не признать, натянутые весьма элегантно.
Тут и игрушечный дорический ордер, но как живой; и сражающаяся амазонка, которая, конечно, никакая не амазонка и никакая не сражающаяся, но очень красиво.
И капитолийская волчица, которая если немного и офигевает, обнаружив себя где-то на заборе, то самую чуточку, потому что в целом она там вполне на месте.
Франц Штук был сыном деревенского мельника. Благодаря своему художественному таланту и, по всей видимости, еще более выдающимся личным качествам, он стал не просто художником, но очень влиятельной фигурой в арт-процессе своего времени.
В момент написания этого автопортрета он уже профессор Академии художеств, где его учениками были многие художники, чьи имена, возможно, знакомы нам больше, чем его собственное, такие как Василий Кандинский и Пауль Клее, например.
Параллельно Штук стал одним из основателей Мюнхенского сецессиона, художественного объединения, с которого началось появление подобных сецессионов, модернистских художественных групп, в Австрии и Германии. Наконец, в 1906 он стал фон Штуком, т.е. получил дворянский титул.
Если обращенный к улице парадный фасад виллы в самом лучшем смысле слова иллюстрирует понятие лухари в его демонстративности, то внутренний ее дворик позволяет в полной мере ощутить, как нужно правильно пользоваться лухарями для удовольствия и наслаждения жизнью.
Строго говоря, это не дворик, а большой обширный двор.
Летом туда вынесены столики музейного кафе.
Что позволяет посидеть в тени душистых цветущих лип, наслаждаясь этим местом даже в качестве недолгого гостя и пытаясь представить, впрочем, вполне тщетно, каково же прекрасно должно было быть его хозяином.
Вилла была построена в 1897-98 гг., а прожил здесь фон Штук до своей смерти в 1928 - в эти даты, собственно, и укладывается европейский модерн, успевает начаться, достигнуть вершины, расцвести, исчерпаться и отцвести.
К сожалению, своими убогими фотками я не смогу с достаточной наглядностью представить вам сохранившиеся подлинные интерьеры.
Вся роскошь и, не побоюсь этого слова, нега эклектики сконцентрирована в этих собранных воедино цитатах античности, рельефах и расписных потолках ...
... и прекрасных мозаиках.
Весь полумрак интерьеров наполнен шикарным, теплым и таинственным мерцанием золота. Его совершенно невозможно передать на фото, но вот здесь вы хотя бы можете увидеть, что его создает - поверхности, покрытые мелкой золотой мозаикой.
Не упущена ни одна возможность сделать роскошный декоративный акцент. Неброскую драгоценность белого мрамора ступеней можно было бы упустить из виду, но изящная деликатная насечка не позволит нам этого сделать.
Каждый изгиб лестницы или потолка снабжен каким-нибудь чувственным элементом,
каждое окно вовлекает в состояние уравновешенного покоя ритмом своих пропорций.
Коллекция живописных работ фон Штука на вилле не слишком велика, но полностью подтверждает принадлежность автора к модерну.
Достаточно посмотреть на его автограф на живописных полотнах.
Вся убедительность академической школы в портретах поставлена на службу декоративным принципам модерна.
Красивая жена.
Красивая дочка.
Типичные для модерна фантазийно-аллегорические сюжеты.
Типичная для модерна томность.
Типичный для модерна эротизм.
Типичные для модерна сумеречность, таинственность и ощущение некоторой запретности, не переходящей, впрочем, пределов допустимого на тот момент в приличном обществе.
Какие-то смутно-мифологические сюжеты, искренние в своей напыщенности и наивно декларирующие принадлежность к неким сферам высшим ли, горним ли, но уж точно нездешним, не приземленным.
Все, все очень типично для модерна. Вся простодушная подростковая ницшеанская трескотня о сверхчеловеке - ну прости, Фридрих! - прямо-таки напрыгивает с эпического полотна "Страж рая" (1889).
Вглядываясь в него, начинаешь различать вкус яда в этом тонком и прихотливом букете. Сейчас, зная, чем все закончилось, нельзя не видеть, что вот так оно началось.
"Tomorrow Belongs to Me" из великого фильма "Кабаре" вдруг вспоминается и начинает неотвязно звучать в воображении.
Франц фон Штук умер в 1928, а совсем скоро в Германии наступил 1933.
И в целом, как синтез всех искусств, от живописи до прикладных, таких как интерьер и декор, вилла Штука, конечно, представляет собой музей модерна. В порядке исключения позволю себе воспользоваться одной картинкой из Википедии, чтобы показать вам виллу с фасада целиком, потому что у меня не получилось снять ее таким образом.
Вот модель виллы, которая позволяет составить представление о ее пространственном устройстве.
Одним из лейтмотивов виллы являются античные аллюзии, как и полагается неоклассициму, выхолощенные, взятые исключительно в их декоративном ключе и произвольно натянутые на эпоху рубежа веков. Нельзя не признать, натянутые весьма элегантно.
Тут и игрушечный дорический ордер, но как живой; и сражающаяся амазонка, которая, конечно, никакая не амазонка и никакая не сражающаяся, но очень красиво.
И капитолийская волчица, которая если немного и офигевает, обнаружив себя где-то на заборе, то самую чуточку, потому что в целом она там вполне на месте.
Франц Штук был сыном деревенского мельника. Благодаря своему художественному таланту и, по всей видимости, еще более выдающимся личным качествам, он стал не просто художником, но очень влиятельной фигурой в арт-процессе своего времени.
В момент написания этого автопортрета он уже профессор Академии художеств, где его учениками были многие художники, чьи имена, возможно, знакомы нам больше, чем его собственное, такие как Василий Кандинский и Пауль Клее, например.
Параллельно Штук стал одним из основателей Мюнхенского сецессиона, художественного объединения, с которого началось появление подобных сецессионов, модернистских художественных групп, в Австрии и Германии. Наконец, в 1906 он стал фон Штуком, т.е. получил дворянский титул.
Если обращенный к улице парадный фасад виллы в самом лучшем смысле слова иллюстрирует понятие лухари в его демонстративности, то внутренний ее дворик позволяет в полной мере ощутить, как нужно правильно пользоваться лухарями для удовольствия и наслаждения жизнью.
Строго говоря, это не дворик, а большой обширный двор.
Летом туда вынесены столики музейного кафе.
Что позволяет посидеть в тени душистых цветущих лип, наслаждаясь этим местом даже в качестве недолгого гостя и пытаясь представить, впрочем, вполне тщетно, каково же прекрасно должно было быть его хозяином.
Вилла была построена в 1897-98 гг., а прожил здесь фон Штук до своей смерти в 1928 - в эти даты, собственно, и укладывается европейский модерн, успевает начаться, достигнуть вершины, расцвести, исчерпаться и отцвести.
К сожалению, своими убогими фотками я не смогу с достаточной наглядностью представить вам сохранившиеся подлинные интерьеры.
Вся роскошь и, не побоюсь этого слова, нега эклектики сконцентрирована в этих собранных воедино цитатах античности, рельефах и расписных потолках ...
... и прекрасных мозаиках.
Весь полумрак интерьеров наполнен шикарным, теплым и таинственным мерцанием золота. Его совершенно невозможно передать на фото, но вот здесь вы хотя бы можете увидеть, что его создает - поверхности, покрытые мелкой золотой мозаикой.
Не упущена ни одна возможность сделать роскошный декоративный акцент. Неброскую драгоценность белого мрамора ступеней можно было бы упустить из виду, но изящная деликатная насечка не позволит нам этого сделать.
Каждый изгиб лестницы или потолка снабжен каким-нибудь чувственным элементом,
каждое окно вовлекает в состояние уравновешенного покоя ритмом своих пропорций.
Коллекция живописных работ фон Штука на вилле не слишком велика, но полностью подтверждает принадлежность автора к модерну.
Достаточно посмотреть на его автограф на живописных полотнах.
Вся убедительность академической школы в портретах поставлена на службу декоративным принципам модерна.
Красивая жена.
Красивая дочка.
Типичные для модерна фантазийно-аллегорические сюжеты.
Типичная для модерна томность.
Типичный для модерна эротизм.
Типичные для модерна сумеречность, таинственность и ощущение некоторой запретности, не переходящей, впрочем, пределов допустимого на тот момент в приличном обществе.
Какие-то смутно-мифологические сюжеты, искренние в своей напыщенности и наивно декларирующие принадлежность к неким сферам высшим ли, горним ли, но уж точно нездешним, не приземленным.
Все, все очень типично для модерна. Вся простодушная подростковая ницшеанская трескотня о сверхчеловеке - ну прости, Фридрих! - прямо-таки напрыгивает с эпического полотна "Страж рая" (1889).
Вглядываясь в него, начинаешь различать вкус яда в этом тонком и прихотливом букете. Сейчас, зная, чем все закончилось, нельзя не видеть, что вот так оно началось.
"Tomorrow Belongs to Me" из великого фильма "Кабаре" вдруг вспоминается и начинает неотвязно звучать в воображении.
Франц фон Штук умер в 1928, а совсем скоро в Германии наступил 1933.