Чернуха или "легковесная" беллетристика ?
Сегодня увидела-послушала на ТВ канале «Культура» беседу с филологом-японистом Александром Мещеряковым. И узнала любопытную вещь. Оказывается, в давние времена да и сегодня, преимущественно, в японской поэзии природа описывалась только в позитивном ключе. «Расцвела сакура - хорошо. Поет соловей - хорошо. И т.п.» А вот писать про землетрясения, наводнения и другие бедствия было не принято, потому что считалось, что в магическом отношении стихи о страшном как бы приближают страшное. И если отдельные поэты такие вещи сочиняли, то считались диссидентами, неправильными поэтами. И в издаваемые императорские сборники их не включали. Да и люди пессимистов не любили слушать.
Вот подумалось в связи с этим, что в России совсем другой менталитет (и в Европе тоже). Особенно в наше время. Почти все премиальные литературные произведения созданы вокруг смерти, бедствий и плохих прогнозов. Возможно, от таких антиутопий или приземленно-жизненных историй и усиливается негативная атмосфера в наших краях?
И трудно даже вообразить, что случилось бы с миром, если бы не было среди книг в заметном объеме жанровой литературы и оптимистичной беллетристики с благополучным финалом :).
Вот подумалось в связи с этим, что в России совсем другой менталитет (и в Европе тоже). Особенно в наше время. Почти все премиальные литературные произведения созданы вокруг смерти, бедствий и плохих прогнозов. Возможно, от таких антиутопий или приземленно-жизненных историй и усиливается негативная атмосфера в наших краях?
И трудно даже вообразить, что случилось бы с миром, если бы не было среди книг в заметном объеме жанровой литературы и оптимистичной беллетристики с благополучным финалом :).