Речные демоны. Карина Буянова
Мимо Иванцева, крохотной деревушки в Псковской области, протекает река Уща, когда-то - красивая, полноводная артерия этих мест, постоянный участник самых разных туристических маршрутов. Сейчас она стремительно зарастает с каждым годом, и добраться по течению до любой из соседних деревень довольно проблематично. Где путь перекрывает упавшее дерево, где русло обмелело настолько, что невозможно грести, и лодку приходится толкать.
Старшее поколение вспоминает огромную реку с настоящими, коварными глубинами, где мальчишки состязались в умении нырять, чуть ли не рискуя жизнью. А те самые «мальчишки», неумолимо приближающиеся к пенсионному возрасту, то и дело вылавливают из Ущи огромных щук, килограммов пятнадцать весом, хотя прежде удачей было поймать двухкилограммовую рыбу. Вот, кому хорошо от обмеления и зарастания реки - рыбакам и их добыче.
Рыба меня волнует мало. В детстве я рыбачила и с папой, и с дядей, но особенного энтузиазма по этому поводу не испытывала. Дело не только в неприятном процессе взаимодействия с червяками - я жалела рыбу. Надо сказать, что я ее практически не ем - не люблю, а ловить ради процесса не доставляло удовольствия. Куда приятнее просто плыть на лодке, любуясь таинственным подводным миром. Ради этого я, собственно, и отправлялась за компанию с рыбаками и с замиранием сердца ждала очередного «переезда» от одной стоянки до другой.
В этом году меня решил покатать муж, и мы отправляемся в маленькое путешествие. Никаких удочек, вооружились только фотоаппаратом. Поворот - и наша баня, последняя в деревне, остается позади, как и относительно «обжитый» участок реки. Впереди - дикие водные просторы, обрамленные непроходимыми лесами по берегам.
Лодка движется против течения, речные травы вторят ее движениям, как бы помахивая нам на прощание. Кто вы, длинные, разноцветные, так странно, плавно и изящно колышущиеся жители речной воды? Демоны, жаждущие затащить неразумных людей на илистое дно, или стражи, охраняющие случайных гостей от запрятанных в глубинах тайн?
Наше судно продолжает скользить по воде, мерный плеск весел привычно предупреждает водный мир о приближении чужаков, но далеко не все предают ему значение. Нет-нет, да и нырнет впереди, совсем близко, огромный бобер или выдра - разве успеешь разобраться в течение нескольких секунд, кто перед тобой? Куда осмотрительнее ведут себя рыбы, плывущие стайками на безопасной от лодки глубине. За ними всегда так интересно наблюдать сверху.
Порой сквозь толщу воды проглядывает неожиданно песчаное дно, кажется, до него можно дотянуться рукой, но кто знает, правда ли это или очередная игра водной стихии с человеческим восприятием? В детстве мне часто хотелось выпрыгнуть за борт и поплыть самой вслед за лодкой, наслаждаясь прохладой и превозмогая бурное течение, но взрослые ни разу не позволили. Скорее всего, к лучшему. Сейчас даже мысль о том, чтобы купаться в реке с густой, невычищенной травой и неизвестным, возможно, опасным дном, кажется абсурдной. А детство все раскрашивало в яркие тона, любому действию или явлению добавляло ощущение волшебства, сказки, тайны.
Впрочем, далеко не все сказки были добрыми. Река Уща в моем представлении оставалась светлой и радостной только до наступления первых сумерек. Потом она окутывалась густым туманом, поглощавшим не только окружающее пространство, но, казалось, и любые звуки. Кто мог прятаться за такой завесой? Лешие, водяные, да русалки - но не с хвостами, а полузабытые, из славянской мифологии, те, что водили хороводы ночами и любили щекотать одиноких путников до смерти.
Вспоминаю об этом - и в ту же секунду переношусь в прошлое. Летний, июльский вечер. Таинственная, немного зловещая тишина медленно подбирается, словно пробуя человека на вкус, подманивая, но еще не пугая, давая возможность глазам привыкнуть к туману, а ушам - к беззвучию, заставляющему задерживать дыхание, дабы ничего не пропустить. И вдруг где-нибудь в тени мрачных деревьев ухает филин, громко, немного дико и очень, очень близко. От храбрости юного искателя приключений не остается и следа, пятки сверкают вплоть до спасительного дома так, словно все духи призрачного мира гонятся следом (а может, и гонятся - кто знает?). Молоко, бабушка и блинчики делают свое дело, и вскоре у незадачливого любителя острых ощущений не остается никаких страхов. Заворачиваясь в теплое одеяло, довольный ребенок улыбается, радуясь пережитому Приключению, и, сладко зевая, обещает себе, что завтра обязательно зайдет еще дальше.
Много лет спустя, когда ребенок вырос, вечера на речке возле бани из мистических и тайных превратились в самые что ни на есть обыкновенные, наполненные разговорами, весельем, громкой музыкой и даже ночным купанием. Речная трава уже не пугала, а бескомпромиссно выкашивалась, ее корневища вычищались граблями, пока в купальне не оставалось ни единого подводного демона. Туман по-прежнему спускался каждую ночь, птицы нарушали тишину своими голосами, но сердце уже не наполнялось трепетом неизведанности. Русалки, водяные, гуменники, лешие и призраки ушли в тень со вздохом, как делали это раньше. Ничего, думали они, ничего. Когда-нибудь здесь появятся новые дети. Они вновь будут видеть нас и слышать, бояться и стремиться к нам, ведь они - не то, что взрослые с затуманенным взглядом, которые смотрят, но не видят, слушают, но не слышат. Дети еще не порабощены законами физики, биологии, химии и бог знает, чего еще. Они не позволяют себе уверенно заявлять, что разбираются в природе вещей… Дети просто верят своим чувствам - осязают, дышат, впитывают. Именно им, детям, ведома истина, и благодаря этому мы продолжаем существовать. Ведь, как известно, любая легенда живет, пока о ней помнят…
Плеск воды возвращает меня в реальность. Свежий ветерок дует в лицо, даря приятную прохладу в жаркий солнечный день. Муж сосредоточенно орудует веслами, и я не могу сдержать улыбку - так приятно видеть его посреди реки из мира моего детства, полной воспоминаний.
Духи призрачного мира не правы. Дети действительно их видят, но помнят все-таки взрослые. Взрослые пишут о них книги, придумывают сказки, байки, страшилки и рассказывают их детям. Взрослые вновь и вновь стремятся к тем самым таинственным местам, когда-то взволновавшим детское сознание. Стремятся - и не находят, со вздохом понимая, что многие вещи навсегда остались в далеком вчера. Но это не делает трепетные воспоминания ушедших дней менее значимыми. Так даже лучше - тайна всегда остается личной, своей собственной, священной, навечно спрятанной от посторонних глаз. А значит, речные демоны по-прежнему будут подмигивать мне из зарослей подводных трав.
Ребенок в каждом из нас никогда не исчезает до конца.
Старшее поколение вспоминает огромную реку с настоящими, коварными глубинами, где мальчишки состязались в умении нырять, чуть ли не рискуя жизнью. А те самые «мальчишки», неумолимо приближающиеся к пенсионному возрасту, то и дело вылавливают из Ущи огромных щук, килограммов пятнадцать весом, хотя прежде удачей было поймать двухкилограммовую рыбу. Вот, кому хорошо от обмеления и зарастания реки - рыбакам и их добыче.
Рыба меня волнует мало. В детстве я рыбачила и с папой, и с дядей, но особенного энтузиазма по этому поводу не испытывала. Дело не только в неприятном процессе взаимодействия с червяками - я жалела рыбу. Надо сказать, что я ее практически не ем - не люблю, а ловить ради процесса не доставляло удовольствия. Куда приятнее просто плыть на лодке, любуясь таинственным подводным миром. Ради этого я, собственно, и отправлялась за компанию с рыбаками и с замиранием сердца ждала очередного «переезда» от одной стоянки до другой.
В этом году меня решил покатать муж, и мы отправляемся в маленькое путешествие. Никаких удочек, вооружились только фотоаппаратом. Поворот - и наша баня, последняя в деревне, остается позади, как и относительно «обжитый» участок реки. Впереди - дикие водные просторы, обрамленные непроходимыми лесами по берегам.
Лодка движется против течения, речные травы вторят ее движениям, как бы помахивая нам на прощание. Кто вы, длинные, разноцветные, так странно, плавно и изящно колышущиеся жители речной воды? Демоны, жаждущие затащить неразумных людей на илистое дно, или стражи, охраняющие случайных гостей от запрятанных в глубинах тайн?
Наше судно продолжает скользить по воде, мерный плеск весел привычно предупреждает водный мир о приближении чужаков, но далеко не все предают ему значение. Нет-нет, да и нырнет впереди, совсем близко, огромный бобер или выдра - разве успеешь разобраться в течение нескольких секунд, кто перед тобой? Куда осмотрительнее ведут себя рыбы, плывущие стайками на безопасной от лодки глубине. За ними всегда так интересно наблюдать сверху.
Порой сквозь толщу воды проглядывает неожиданно песчаное дно, кажется, до него можно дотянуться рукой, но кто знает, правда ли это или очередная игра водной стихии с человеческим восприятием? В детстве мне часто хотелось выпрыгнуть за борт и поплыть самой вслед за лодкой, наслаждаясь прохладой и превозмогая бурное течение, но взрослые ни разу не позволили. Скорее всего, к лучшему. Сейчас даже мысль о том, чтобы купаться в реке с густой, невычищенной травой и неизвестным, возможно, опасным дном, кажется абсурдной. А детство все раскрашивало в яркие тона, любому действию или явлению добавляло ощущение волшебства, сказки, тайны.
Впрочем, далеко не все сказки были добрыми. Река Уща в моем представлении оставалась светлой и радостной только до наступления первых сумерек. Потом она окутывалась густым туманом, поглощавшим не только окружающее пространство, но, казалось, и любые звуки. Кто мог прятаться за такой завесой? Лешие, водяные, да русалки - но не с хвостами, а полузабытые, из славянской мифологии, те, что водили хороводы ночами и любили щекотать одиноких путников до смерти.
Вспоминаю об этом - и в ту же секунду переношусь в прошлое. Летний, июльский вечер. Таинственная, немного зловещая тишина медленно подбирается, словно пробуя человека на вкус, подманивая, но еще не пугая, давая возможность глазам привыкнуть к туману, а ушам - к беззвучию, заставляющему задерживать дыхание, дабы ничего не пропустить. И вдруг где-нибудь в тени мрачных деревьев ухает филин, громко, немного дико и очень, очень близко. От храбрости юного искателя приключений не остается и следа, пятки сверкают вплоть до спасительного дома так, словно все духи призрачного мира гонятся следом (а может, и гонятся - кто знает?). Молоко, бабушка и блинчики делают свое дело, и вскоре у незадачливого любителя острых ощущений не остается никаких страхов. Заворачиваясь в теплое одеяло, довольный ребенок улыбается, радуясь пережитому Приключению, и, сладко зевая, обещает себе, что завтра обязательно зайдет еще дальше.
Много лет спустя, когда ребенок вырос, вечера на речке возле бани из мистических и тайных превратились в самые что ни на есть обыкновенные, наполненные разговорами, весельем, громкой музыкой и даже ночным купанием. Речная трава уже не пугала, а бескомпромиссно выкашивалась, ее корневища вычищались граблями, пока в купальне не оставалось ни единого подводного демона. Туман по-прежнему спускался каждую ночь, птицы нарушали тишину своими голосами, но сердце уже не наполнялось трепетом неизведанности. Русалки, водяные, гуменники, лешие и призраки ушли в тень со вздохом, как делали это раньше. Ничего, думали они, ничего. Когда-нибудь здесь появятся новые дети. Они вновь будут видеть нас и слышать, бояться и стремиться к нам, ведь они - не то, что взрослые с затуманенным взглядом, которые смотрят, но не видят, слушают, но не слышат. Дети еще не порабощены законами физики, биологии, химии и бог знает, чего еще. Они не позволяют себе уверенно заявлять, что разбираются в природе вещей… Дети просто верят своим чувствам - осязают, дышат, впитывают. Именно им, детям, ведома истина, и благодаря этому мы продолжаем существовать. Ведь, как известно, любая легенда живет, пока о ней помнят…
Плеск воды возвращает меня в реальность. Свежий ветерок дует в лицо, даря приятную прохладу в жаркий солнечный день. Муж сосредоточенно орудует веслами, и я не могу сдержать улыбку - так приятно видеть его посреди реки из мира моего детства, полной воспоминаний.
Духи призрачного мира не правы. Дети действительно их видят, но помнят все-таки взрослые. Взрослые пишут о них книги, придумывают сказки, байки, страшилки и рассказывают их детям. Взрослые вновь и вновь стремятся к тем самым таинственным местам, когда-то взволновавшим детское сознание. Стремятся - и не находят, со вздохом понимая, что многие вещи навсегда остались в далеком вчера. Но это не делает трепетные воспоминания ушедших дней менее значимыми. Так даже лучше - тайна всегда остается личной, своей собственной, священной, навечно спрятанной от посторонних глаз. А значит, речные демоны по-прежнему будут подмигивать мне из зарослей подводных трав.
Ребенок в каждом из нас никогда не исчезает до конца.