сопротивление изнутри
Я иду по коридору. Темно. В сестринской никого нет, мне страшно и боль так пронизывает тело, что кажется оно сейчас распадется на атомы. Посередине коридора я замираю, потому что забываю, что именно хотела спросить - это действие препаратов: провалы в памяти, забывчивость, даже, кажется, некоторое отупение. Мне страшно и холодно.
Новое утро. Сторона, на которой расположена наша палата, солнечная, поэтому мы ставим на ночь у окна две стойки для капельниц, а между ними вешаем тряпку. Это хоть немного, но спасает. Но я просыпаюсь не от того, что светит солнце, а опять от этого чертова ощущения парализованности грудной клетки. Дышать невозможно, а на глазах выступают слезы. Кричать тоже нет сил, страшно сделать лишнее движение. Я вспоминаю сразу все восточные методики и пытаюсь размеренно дышать, через силу, через слезы, через усилие воли.
*Палата прямоугольная, вытянутая - идиотская форма. Стены голубые, потолок белый, Большое окно вполстены и подоконник, напротив дверь. Три кровати, три тумбочки, стул. Никаких признаков индивидуальности пациентов - это запрет.
Полгода в этих стенах. С разрешения врача отпуски на выходные. Да и там тяжело вливаться в жизнь, которая сейчас тебе не принадлежит, ты не можешь ничего сделать, потому что ты тут нелегал.*
Пустота этого пространства не толкает к тому, чтобы читать книги, смотреть фильмы или что-то такое. Она располагает только думать. Я по большей части думала. Много и разнообразно. Про себя и про людей, меня окружающих, про утопические теории и реальные события...Хотя больше даже не думала, а мечтала.
***Я стою на берегу моря. Оно красивое. А еще оно теплое и манит меня к себе. Солнце еще не взошло. И я смотрю на него довольно долго, а потом начинаю бежать. И сколько бы я не бежала, я не могу продвинуться ни на полшага...я бегу на месте. А море оно такое красивое и теплое, оно плещется и этот звук ласкает слух, а я бегу, бегу так быстро как только умею...но не могу. Я не могу быть рядом с морем...***
Я просыпаюсь от крика процедурной сестры: "Мышь, ты почему не взяла капельницу до сих пор?!..."
- Олечка, милая, давай сегодня без капельницы, я не могу, мне не поднятся.
- Что совсем плохо, Мышка? Врачу говорила?
- Говорила.
- Что сказали?
- Терпеть.
- Ну значит потерпи немного, Мышка. Я сейчас тебе принесу твою "бутылку".
И она приносит ее, бутылочку, подписанную моим именем - "Мышь".
Я смотрю на свои кисти, они трясутся похлеще, чем у престарелых и алкоголиков. А я наблюдаю за этим. У меня есть ощущение, что это не мои руки, это чьи-то чужие руки. И оставаясь под таким самодельным гипнозом, я засыпаю. Так действует самый нужный антибиотик.
"...Я научилась снимать капельницу! Все! Теперь всегда можно пойти в медсестры...."
**Я рыдаю в телефонную трубку: "Забери меня отсюда, пожалуйста...мы поедем на море. В Ялту или в Одессу, мне нельзя загорать, но мы будем просто смотреть на море, а оно будет плескаться у нас под ногами. Мы даже можем никуда не ехать, только...Пожалуйста. Забери меня отсюда."**
Вчера снова приходило оно - то прозрачное и безжалостное больничное одиночество. Оно смыкало стены над моей головой и билось в висках. Оно сдавило грудную клетку, как тогда, и я опять не могла дышать. Я шла в темноте коридора своей квартиры...Где же сестра? Где же хоть кто-нибудь? Где?...Мне страшно. И море теплое нежное, оно плещется где-то за дверью. Стакан, вода, противоядие. Даши глубже, дыши глубже я тебе говорю! Тебе не добежать до него! Не добежать!
И что бы там ни было. Оно теперь во мне надолго, может навсегда, я не знаю. Но я чувствую это.
Берегите близких. Берегите себя.
Новое утро. Сторона, на которой расположена наша палата, солнечная, поэтому мы ставим на ночь у окна две стойки для капельниц, а между ними вешаем тряпку. Это хоть немного, но спасает. Но я просыпаюсь не от того, что светит солнце, а опять от этого чертова ощущения парализованности грудной клетки. Дышать невозможно, а на глазах выступают слезы. Кричать тоже нет сил, страшно сделать лишнее движение. Я вспоминаю сразу все восточные методики и пытаюсь размеренно дышать, через силу, через слезы, через усилие воли.
*Палата прямоугольная, вытянутая - идиотская форма. Стены голубые, потолок белый, Большое окно вполстены и подоконник, напротив дверь. Три кровати, три тумбочки, стул. Никаких признаков индивидуальности пациентов - это запрет.
Полгода в этих стенах. С разрешения врача отпуски на выходные. Да и там тяжело вливаться в жизнь, которая сейчас тебе не принадлежит, ты не можешь ничего сделать, потому что ты тут нелегал.*
Пустота этого пространства не толкает к тому, чтобы читать книги, смотреть фильмы или что-то такое. Она располагает только думать. Я по большей части думала. Много и разнообразно. Про себя и про людей, меня окружающих, про утопические теории и реальные события...Хотя больше даже не думала, а мечтала.
***Я стою на берегу моря. Оно красивое. А еще оно теплое и манит меня к себе. Солнце еще не взошло. И я смотрю на него довольно долго, а потом начинаю бежать. И сколько бы я не бежала, я не могу продвинуться ни на полшага...я бегу на месте. А море оно такое красивое и теплое, оно плещется и этот звук ласкает слух, а я бегу, бегу так быстро как только умею...но не могу. Я не могу быть рядом с морем...***
Я просыпаюсь от крика процедурной сестры: "Мышь, ты почему не взяла капельницу до сих пор?!..."
- Олечка, милая, давай сегодня без капельницы, я не могу, мне не поднятся.
- Что совсем плохо, Мышка? Врачу говорила?
- Говорила.
- Что сказали?
- Терпеть.
- Ну значит потерпи немного, Мышка. Я сейчас тебе принесу твою "бутылку".
И она приносит ее, бутылочку, подписанную моим именем - "Мышь".
Я смотрю на свои кисти, они трясутся похлеще, чем у престарелых и алкоголиков. А я наблюдаю за этим. У меня есть ощущение, что это не мои руки, это чьи-то чужие руки. И оставаясь под таким самодельным гипнозом, я засыпаю. Так действует самый нужный антибиотик.
"...Я научилась снимать капельницу! Все! Теперь всегда можно пойти в медсестры...."
**Я рыдаю в телефонную трубку: "Забери меня отсюда, пожалуйста...мы поедем на море. В Ялту или в Одессу, мне нельзя загорать, но мы будем просто смотреть на море, а оно будет плескаться у нас под ногами. Мы даже можем никуда не ехать, только...Пожалуйста. Забери меня отсюда."**
Вчера снова приходило оно - то прозрачное и безжалостное больничное одиночество. Оно смыкало стены над моей головой и билось в висках. Оно сдавило грудную клетку, как тогда, и я опять не могла дышать. Я шла в темноте коридора своей квартиры...Где же сестра? Где же хоть кто-нибудь? Где?...Мне страшно. И море теплое нежное, оно плещется где-то за дверью. Стакан, вода, противоядие. Даши глубже, дыши глубже я тебе говорю! Тебе не добежать до него! Не добежать!
И что бы там ни было. Оно теперь во мне надолго, может навсегда, я не знаю. Но я чувствую это.
Берегите близких. Берегите себя.