Великолепный текст от Покальчука. "Осевое время Украины", написано в марте
«Телеграфист подчеркнул красным - «Варшава». Поднялся и, заслонив собой окошечко, стал глядеть через решётку на подателя телеграммы. Это был массивный, средних лет человек, с нездоровой, желтовато-серой кожей надутого лица, с висячими, прикрывающими рот жёлтыми усами. Глаза спрятаны под щёлками опухших век. На бритой голове коричневый бархатный картуз.
- В чём дело? - спросил он грубо - Принимайте телеграмму.
- Телеграмма шифрованная, - сказал телеграфист.
Четырёхпалый гражданин рассердился и тряс щеками, не говорил, а лаял, - но рука его на прилавке окошечка продолжала тревожно дрожать».
Так в произведении Алексея Толстого «Гиперболоид инженера Гарина» появляется образ поляка Стася Тыклинского - шпиона, убийцы, холуя международного империализма. Заискивающий, надменный и одновременно трусливый. С массой полонизмов в устной речи, гадкий внешне и отвратительный в бытовых привычках - потому что поляк.
Не было в довоенной советской литературе хуже персонажей. Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что были и румыны - не только в «Золотом теленке» найдете. Например, у украинского писателя Володимира Владко, в антикварном уже романе «Прекрасные катастрофы», все негодяи - сплошь румыны. Это все было перед захватом Красной Армией Бессарабии и Буковины. До сговора Сталина с Гитлером по разделу Польши.
Но сталинское слово-ругательство «белополяк» (по оксюморонной конструкции такое же нелепое, как «жидобандеровец») было до Второй Мировой войны именем нарицательным. Почему?
Ругань, оскорбления и унижения, особенно на этнической почве- символические действия, призванные замаскировать усиливающийся страх «чужого», происходящий от неконтролируемо растущего чувства собственной неполноценности. Тема эта в психологии достаточно раскрыта на примерах антисемитизма. Но обычно она представляется некой исключительной, инфернальной патологией.
Дело одновременно и проще, и сложнее. Во-первых, крайне сложно ненавидеть то, чего в тебе ни капли нет, и от чего ты всеми силами пытаешься оттолкнуться.
А во-вторых, индекс социальной дистанции, о котором знают все социологи, стандартно указывает, что настороженней всего люди относятся к тем группам людей, о которых они знают в общем-то лишь понаслышке, и только плохое. В жизни если и пересекались, то уходили с фразой «Ну, чего, среди них тоже люди нормальные бывают».
Сии взаимоисключающие величины и порождают в отдельно взятой личности пресловутый «когнитивный диссонанс». До поры до времени это - спящее состояние. Но случаются исторические события такого масштаба, что окружающая реальность начинает задавать спяще-патологической личности вопросы, на которые она не в состоянии ответить себе честно и при этом безболезненно. Поэтому взрывается руганью, страхом и прочими фантазмами.
Украина и украинцы сегодня несомненно соответствуют в воспаленном кремлевском сознании тому же образу врага-предателя, которому без малого сто лет назад соответствовала Речь Посполитая и ее граждане. Когда в результате поражения под Варшавой в 1920 году советские войска Западного фронта понесли тяжелые потери, в сознании большевиков, мечтавших о быстром мировом господстве, произошел болезненный перелом. По некоторым оценкам, в ходе Варшавского сражения погибли 25 тысяч красноармейцев, только там 60 тысяч попали в польский плен, 45 тысяч были интернированы немцами. Несколько тысяч пропали без вести. Была разбита легендарная Первая конная армия Буденного. Фронт потерял также большое количество артиллерии и техники, как и в последующих сражениях - Гродно, Новогрудок. Из 200 тысяч пленных красноармейцев в плену умерло 80 тысяч. Всего у красных за войну погибло 150 тысяч, у поляков - 60.
Такое вот «Чудо на Висле», приведшее к необычайному подъему и без того немалого польского патриотизма. Это дало толчок последующим процессам, вследствие которых цивилизационная граница Европы в итоге резко передвинулась на Восток.
Украинский суверенитет, воскресив в начале 90-х основные маркеры украинской национальной идентичности, воскресил и в историческом сознании Москвы старые фантомные боли. Появились римейки исторического бреда о происках Австро-Венгрии, выдумавшей украинцев назло русским. Что галичане - это на самом деле русские, отравленные ядовитым дыханием польского империализма.
Львов как символ всего демонического оставался для Кремля таким же пропагандистским чучелом, каким сто лет назад для него была Варшава.
«Оранжевая революция» уверенно перенесла цивилизационную границу из Львова уже в Киев. После сего русские пытались создать новую цивилизационную границу, «линию Керзона» по Днепру. И по-прежнему поляки, но уже не Пилсудского, а из «Солидарности», не говоря уже о ЦРУ, являлись для них главными врагами. Это скорее оказалась «Линия Мажино» (мощный оборонный вал длинной 380 километров, сооруженный Францией перед Второй Мировой, и который вермахт затем без особого труда обошел с тыла).
«Поляки» для России снова стали собирательным образом коварного Запада, главными одурманивателями малороссов, исключительно по недоразумению упорствующих в том, что они - украинцы.
А граница двигалась дальше. Евромайдан, народное восстание против режима Януковича, превратившееся в революцию, последовавшая новая Крымская война, уже не отодвинули, а отбросили цивилизационную границу на юго-восточные границы Украины. В Киеве вся Украина заплатила страшную цену жизнями Небесной Сотни за то, чтобы этот город восстановил свое право быть столицей. Но теперь он получил вместо обычной исторической «халявы» еще и обязанность соответствовать этому званию.
А вот примеры невероятного мужества и сплоченности жителей городов Юго-Востока, защищающих Украину, приведут в среднесрочной перспективе к тому, что духовную повестку дня в новой Украине по праву будут диктовать те, кто это право не просто отстоял, а отвоевал. Я не исключаю, что эту эстафету, которую по причине слишком уж затянувшейся бессменности все труднее было удерживать Львову, достойно примет другой город. Например, Одесса. Обязана же современная французская культура возрождению духа Средиземноморья своим развитием, породив Камю (это, кстати, не коньяк, а писатель) и его окружение. Нам бы очень кстати такой вектор пришелся, подзадержались на Захер-Мазохе.
Возвращаясь к теме кремлёвских проклятий полякам, следует напомнить, что вместе с Пилсудским в Киев вошли и украинские части, воевавшие под лозунгом «За нашу и вашу свободу!». 25 апреля 1920 года польский фронт глубиной в 15 километров уже стоял на Левобережье. Но, как известно, Киев они впоследствии не удержали.
И если сейчас мы заняли геополитическую и цивилизационную нишу Польши в традиционном противоборстве Запада и России, то не исключено, что роль тогдашних украинцев теперь провидением отводится крымским татарам. Будучи в численном меньшинстве на земле, издревле им принадлежавшей, они уже являют такие примеры мужества и солидарности. Так же взывают к мировому сообществу о прямой и действенной помощи. О защите, в конце концов.
Польско-украинская история тех времен закончилась плохо. После смерти Пилсудского и компромисса большевиков со странами Антанты в Польше победила идеология сенатора и министра МИД Романа Дмовского, «отца» польского расового национализма. Если Пилсудский был русофобом и ради этого поддерживал все остальные нации, то Дмовский, наоборот, был более лояльным к России антисемитом и украинофобом. Видимо, эти качества как-то глубинно связаны.
И если мы сегодня заняли место поляков в великой битве цивилизаций, то не имеем права допустить повторения трагедии столетней давности. В этот момент мы, украинцы, - все крымские татары.
Есть такое понятие «осевого времени», введенное философом Ясперсом. Это периоды в истории человечества, во время которого на смену мифологическому мировоззрению приходит рациональное. Формирующее тот тип человека, который живет ныне. Некоторые доосевые цивилизации (Древний Египет, ассирийцы, вавилоняне) не смогли приспособиться к изменениям и прекратили свое существование. Украина длительное время оставалась в ментальности и шаблонах XIX века, и какое-то время казалось, что это состояние failed state сродни коматозному и необратимо. Но это состояние оказалось сжатой пружиной, безжалостно выбросившей нас всех в XXI век.
Поэтому безжалостная ругань и лживая пропаганда со стороны Москвы в «польском» стиле - самое лучшее свидетельство того, что мы на верном пути. Теперь главное - не забыть и не предать лозунг «за нашу и вашу свободу».(с)
- В чём дело? - спросил он грубо - Принимайте телеграмму.
- Телеграмма шифрованная, - сказал телеграфист.
Четырёхпалый гражданин рассердился и тряс щеками, не говорил, а лаял, - но рука его на прилавке окошечка продолжала тревожно дрожать».
Так в произведении Алексея Толстого «Гиперболоид инженера Гарина» появляется образ поляка Стася Тыклинского - шпиона, убийцы, холуя международного империализма. Заискивающий, надменный и одновременно трусливый. С массой полонизмов в устной речи, гадкий внешне и отвратительный в бытовых привычках - потому что поляк.
Не было в довоенной советской литературе хуже персонажей. Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что были и румыны - не только в «Золотом теленке» найдете. Например, у украинского писателя Володимира Владко, в антикварном уже романе «Прекрасные катастрофы», все негодяи - сплошь румыны. Это все было перед захватом Красной Армией Бессарабии и Буковины. До сговора Сталина с Гитлером по разделу Польши.
Но сталинское слово-ругательство «белополяк» (по оксюморонной конструкции такое же нелепое, как «жидобандеровец») было до Второй Мировой войны именем нарицательным. Почему?
Ругань, оскорбления и унижения, особенно на этнической почве- символические действия, призванные замаскировать усиливающийся страх «чужого», происходящий от неконтролируемо растущего чувства собственной неполноценности. Тема эта в психологии достаточно раскрыта на примерах антисемитизма. Но обычно она представляется некой исключительной, инфернальной патологией.
Дело одновременно и проще, и сложнее. Во-первых, крайне сложно ненавидеть то, чего в тебе ни капли нет, и от чего ты всеми силами пытаешься оттолкнуться.
А во-вторых, индекс социальной дистанции, о котором знают все социологи, стандартно указывает, что настороженней всего люди относятся к тем группам людей, о которых они знают в общем-то лишь понаслышке, и только плохое. В жизни если и пересекались, то уходили с фразой «Ну, чего, среди них тоже люди нормальные бывают».
Сии взаимоисключающие величины и порождают в отдельно взятой личности пресловутый «когнитивный диссонанс». До поры до времени это - спящее состояние. Но случаются исторические события такого масштаба, что окружающая реальность начинает задавать спяще-патологической личности вопросы, на которые она не в состоянии ответить себе честно и при этом безболезненно. Поэтому взрывается руганью, страхом и прочими фантазмами.
Украина и украинцы сегодня несомненно соответствуют в воспаленном кремлевском сознании тому же образу врага-предателя, которому без малого сто лет назад соответствовала Речь Посполитая и ее граждане. Когда в результате поражения под Варшавой в 1920 году советские войска Западного фронта понесли тяжелые потери, в сознании большевиков, мечтавших о быстром мировом господстве, произошел болезненный перелом. По некоторым оценкам, в ходе Варшавского сражения погибли 25 тысяч красноармейцев, только там 60 тысяч попали в польский плен, 45 тысяч были интернированы немцами. Несколько тысяч пропали без вести. Была разбита легендарная Первая конная армия Буденного. Фронт потерял также большое количество артиллерии и техники, как и в последующих сражениях - Гродно, Новогрудок. Из 200 тысяч пленных красноармейцев в плену умерло 80 тысяч. Всего у красных за войну погибло 150 тысяч, у поляков - 60.
Такое вот «Чудо на Висле», приведшее к необычайному подъему и без того немалого польского патриотизма. Это дало толчок последующим процессам, вследствие которых цивилизационная граница Европы в итоге резко передвинулась на Восток.
Украинский суверенитет, воскресив в начале 90-х основные маркеры украинской национальной идентичности, воскресил и в историческом сознании Москвы старые фантомные боли. Появились римейки исторического бреда о происках Австро-Венгрии, выдумавшей украинцев назло русским. Что галичане - это на самом деле русские, отравленные ядовитым дыханием польского империализма.
Львов как символ всего демонического оставался для Кремля таким же пропагандистским чучелом, каким сто лет назад для него была Варшава.
«Оранжевая революция» уверенно перенесла цивилизационную границу из Львова уже в Киев. После сего русские пытались создать новую цивилизационную границу, «линию Керзона» по Днепру. И по-прежнему поляки, но уже не Пилсудского, а из «Солидарности», не говоря уже о ЦРУ, являлись для них главными врагами. Это скорее оказалась «Линия Мажино» (мощный оборонный вал длинной 380 километров, сооруженный Францией перед Второй Мировой, и который вермахт затем без особого труда обошел с тыла).
«Поляки» для России снова стали собирательным образом коварного Запада, главными одурманивателями малороссов, исключительно по недоразумению упорствующих в том, что они - украинцы.
А граница двигалась дальше. Евромайдан, народное восстание против режима Януковича, превратившееся в революцию, последовавшая новая Крымская война, уже не отодвинули, а отбросили цивилизационную границу на юго-восточные границы Украины. В Киеве вся Украина заплатила страшную цену жизнями Небесной Сотни за то, чтобы этот город восстановил свое право быть столицей. Но теперь он получил вместо обычной исторической «халявы» еще и обязанность соответствовать этому званию.
А вот примеры невероятного мужества и сплоченности жителей городов Юго-Востока, защищающих Украину, приведут в среднесрочной перспективе к тому, что духовную повестку дня в новой Украине по праву будут диктовать те, кто это право не просто отстоял, а отвоевал. Я не исключаю, что эту эстафету, которую по причине слишком уж затянувшейся бессменности все труднее было удерживать Львову, достойно примет другой город. Например, Одесса. Обязана же современная французская культура возрождению духа Средиземноморья своим развитием, породив Камю (это, кстати, не коньяк, а писатель) и его окружение. Нам бы очень кстати такой вектор пришелся, подзадержались на Захер-Мазохе.
Возвращаясь к теме кремлёвских проклятий полякам, следует напомнить, что вместе с Пилсудским в Киев вошли и украинские части, воевавшие под лозунгом «За нашу и вашу свободу!». 25 апреля 1920 года польский фронт глубиной в 15 километров уже стоял на Левобережье. Но, как известно, Киев они впоследствии не удержали.
И если сейчас мы заняли геополитическую и цивилизационную нишу Польши в традиционном противоборстве Запада и России, то не исключено, что роль тогдашних украинцев теперь провидением отводится крымским татарам. Будучи в численном меньшинстве на земле, издревле им принадлежавшей, они уже являют такие примеры мужества и солидарности. Так же взывают к мировому сообществу о прямой и действенной помощи. О защите, в конце концов.
Польско-украинская история тех времен закончилась плохо. После смерти Пилсудского и компромисса большевиков со странами Антанты в Польше победила идеология сенатора и министра МИД Романа Дмовского, «отца» польского расового национализма. Если Пилсудский был русофобом и ради этого поддерживал все остальные нации, то Дмовский, наоборот, был более лояльным к России антисемитом и украинофобом. Видимо, эти качества как-то глубинно связаны.
И если мы сегодня заняли место поляков в великой битве цивилизаций, то не имеем права допустить повторения трагедии столетней давности. В этот момент мы, украинцы, - все крымские татары.
Есть такое понятие «осевого времени», введенное философом Ясперсом. Это периоды в истории человечества, во время которого на смену мифологическому мировоззрению приходит рациональное. Формирующее тот тип человека, который живет ныне. Некоторые доосевые цивилизации (Древний Египет, ассирийцы, вавилоняне) не смогли приспособиться к изменениям и прекратили свое существование. Украина длительное время оставалась в ментальности и шаблонах XIX века, и какое-то время казалось, что это состояние failed state сродни коматозному и необратимо. Но это состояние оказалось сжатой пружиной, безжалостно выбросившей нас всех в XXI век.
Поэтому безжалостная ругань и лживая пропаганда со стороны Москвы в «польском» стиле - самое лучшее свидетельство того, что мы на верном пути. Теперь главное - не забыть и не предать лозунг «за нашу и вашу свободу».(с)