Я не люблю наркотики
Надеюсь, в этот раз будет не так люто...
А это записки из дневничка прошлого года.
***
Никто не расскажет, сколько длилось это ничего. Сперва я почувствовала, что меня протирают после операции. Везде. Потом вернулось зрение. У приоткрытого окна стоял врач и курил. В операционной.
Я издала какие-то звуки с трубкой в горле, ко мне подошли, что-то потыкали на инфузионном аппарате и я опять отключилась.
Второй раз я пришла в себя уже в реанимации. Кровать стояла у окна, солнце лупило в лицо, резало глаза даже в закрытом виде. Руки были привязаны к поручням кровати. На среднем пальце висел пульсоксиметр и я начала им постукивать по кровати, чтобы на меня обратили внимание. Во рту трубка ИВЛ, говорить ничего не могу, глазами показываю - слепит. Кровать откатили от окна, опять впрыснули дозу и я уснула на какое то время.
Третий раз был страшней. Я проснулась и поняла, что не могу нормально дышать. Мне не хватало кислорода, аппарат как-то медленно нагнетал. Началась паника. Снова стала стучать по кровати. Сестра пришла, посмотрела показатели и сказала: "Сейчас через пару минут придет доктор, будет экстубировать". Пара минут была вечностью. Я старалась как-то успокоиться и подстроиться по ритм аппарата. Я мечтала или отрубиться и не чувствовать ужаса или чтобы уже скорее меня отключили от аппарата ИВЛ. Не знаю, полчаса, час - время можно было отмерять только по лязганью аппарата, но в какой-то момент я перестала считать.
Врач вынул трубку из носа, из горла, послушал, пощупал, ничего не сказал и ушел.
Что я? Кто я? Что со мной сделали? Поговорите уже кто-нибудь со мной?
Спустя какое-то время пришел милый мальчик реаниматолог Женя и сообщил, что будет за мной приглядывать. Женя сновал туда-сюда и мурлыкал под нос Синатру. На шее у него висела разноцветная бисерная фенечка.
Я ныла и просила воды. Не давали.
Пыталась как-то отвлечься от грустных дум беседами с Женей. Жаловалась, что они злые и пить мне не дают и вообще шкурку попортили.
Женя: Зато у нас тут бесплатные наркотики!
Я: Мне не понравились. Приход какой-то суровый.
А приходы были и правда лютые. Кислотные дерганные изображения, навязчивые картинки перед глазами.
Лежишь ты с открытыми глазами и рассматриваешь швы кирпичной стены, а потом понимаешь, что стены в палате крашеные и нет никаких кирпичей, это у тебя глюки.
Если моргнуть, то картинка менялась. Еще раз моргнуть - новый сюжет. И эти яркие сюжеты очень утомляли. Мысли были такие же, как и визуальные эффект - идиотские, навязчивые, тяжелые.
А это записки из дневничка прошлого года.
***
Никто не расскажет, сколько длилось это ничего. Сперва я почувствовала, что меня протирают после операции. Везде. Потом вернулось зрение. У приоткрытого окна стоял врач и курил. В операционной.
Я издала какие-то звуки с трубкой в горле, ко мне подошли, что-то потыкали на инфузионном аппарате и я опять отключилась.
Второй раз я пришла в себя уже в реанимации. Кровать стояла у окна, солнце лупило в лицо, резало глаза даже в закрытом виде. Руки были привязаны к поручням кровати. На среднем пальце висел пульсоксиметр и я начала им постукивать по кровати, чтобы на меня обратили внимание. Во рту трубка ИВЛ, говорить ничего не могу, глазами показываю - слепит. Кровать откатили от окна, опять впрыснули дозу и я уснула на какое то время.
Третий раз был страшней. Я проснулась и поняла, что не могу нормально дышать. Мне не хватало кислорода, аппарат как-то медленно нагнетал. Началась паника. Снова стала стучать по кровати. Сестра пришла, посмотрела показатели и сказала: "Сейчас через пару минут придет доктор, будет экстубировать". Пара минут была вечностью. Я старалась как-то успокоиться и подстроиться по ритм аппарата. Я мечтала или отрубиться и не чувствовать ужаса или чтобы уже скорее меня отключили от аппарата ИВЛ. Не знаю, полчаса, час - время можно было отмерять только по лязганью аппарата, но в какой-то момент я перестала считать.
Врач вынул трубку из носа, из горла, послушал, пощупал, ничего не сказал и ушел.
Что я? Кто я? Что со мной сделали? Поговорите уже кто-нибудь со мной?
Спустя какое-то время пришел милый мальчик реаниматолог Женя и сообщил, что будет за мной приглядывать. Женя сновал туда-сюда и мурлыкал под нос Синатру. На шее у него висела разноцветная бисерная фенечка.
Я ныла и просила воды. Не давали.
Пыталась как-то отвлечься от грустных дум беседами с Женей. Жаловалась, что они злые и пить мне не дают и вообще шкурку попортили.
Женя: Зато у нас тут бесплатные наркотики!
Я: Мне не понравились. Приход какой-то суровый.
А приходы были и правда лютые. Кислотные дерганные изображения, навязчивые картинки перед глазами.
Лежишь ты с открытыми глазами и рассматриваешь швы кирпичной стены, а потом понимаешь, что стены в палате крашеные и нет никаких кирпичей, это у тебя глюки.
Если моргнуть, то картинка менялась. Еще раз моргнуть - новый сюжет. И эти яркие сюжеты очень утомляли. Мысли были такие же, как и визуальные эффект - идиотские, навязчивые, тяжелые.