Рыжий
Он появился у нас во дворе однажды утром. Возможно, его пригласил в гости наш пес Тошка, а возможно, он пришел сам. Низенький и кривоногий, он почему-то не выглядел смешным. Его так и звали - Рыжий.
Потом, много позже, я узнала, что у него были другие хозяева, не так далеко от нас, и они звали его не то Шарик, не то Дружок - имя стерлось из моей памяти, как бессмысленное сочетание звуков. Он был не Шарик и не Дружок - он был Рыжий и внешне, и по характеру - веселый, независимый, самодостаточный и не признающий никаких авторитетов. Его апельсиновые глаза смотрели на мир снисходительно и иронично, он был твердо уверен, что этот город (да и весь мир) придуман специально для него, и никогда не терял присутствия духа.
Он был в меня влюблен. Другого слова я подобрать не могу, как ни стараюсь: Рыжий вел себя именно так, как ведет себя влюбленный мужчина. Он приходил ко мне «в гости», однако есть не хотел, разве что иногда вежливо брал небольшой кусочек, но от второго отказывался, демонстрируя, что «не есть сюда пришел». Чаще всего он просто садился рядом, касаясь теплым боком моей ноги, и периодически глубоко вздыхал. Как он вычислял время моего приезда - так и осталось загадкой. В мое отсутствие Рыжего в наших краях не видели, он предпочитал бывать в более людных местах. Однако стоило мне приехать, как он уже ждал меня у дверей, забавно прыгал вокруг меня на коротких лапах и смущенно отводил глаза, когда моя бабушка, увидев его, спрашивала: «А шо це ты прийшов?». Знакомые и соседи долго гадали, в чем причина такого поведения, но в конце концов просто стали принимать как данность тот факт, что около меня постоянно крутится четвероногий «поклонник». Он приходил каждый день, иногда буквально на пару минут - просто сказать «Привет!», иногда почти на целый день, и тогда ходил со мной по магазинам, сопровождал на пляж и караулил мои вещи, пока я часами бултыхалась в теплом море. К конкурентам Рыжий относился двояко: часто меняющиеся приезжие ухажеры из тех же пляжных компаний его не интересовали, он относился к ним, как и к другим людям, то есть игнорировал, насколько это было возможно: не лаял, не отзывался, не брал угощения, а если его пытались погладить - невозмутимо отходил за пределы досягаемости.
Однако к Сергею это не относилось. Его Рыжий не переносил абсолютно, впрочем, их чувства были взаимны. Когда Сережка сталкивался у меня с Рыжим, тот кидался на него с такой лютой злобой, что мне приходилось выходить во двор и держать пса за загривок (надеть на него ошейник никому даже в голову не приходило), пока мой гость не скроется в доме. А Сережка, который вообще собак побаивался, норовил запастись какой-нибудь палкой, дабы от него отмахиваться. Поскольку к Рыжему я испытывала огромную симпатию, а Сергей был не только моим любимым мужчиной, но и лучшим другом, их вражда стоила мне немало нервов - оба при встречах теряли свою обычную сдержанность, и я думаю, что от членовредительства их удерживал только страх испортить со мной отношения.
Надо сказать, что наши отношения с Сергеем длились к тому моменту, о котором я поведу речь, лет десять и больше всего напоминали мексиканский сериал - столько в них было всего намешано, и такие пылали страсти. И вот однажды мое сокровище после очередной ссоры явилось заглаживать вину: поводом для ссоры была сцена ревности, которую он попытался мне устроить после недельного отсутствия. Сережка нашел меня на пляже, наговорил кучу приятных слов и предъявил сумку с дефицитным чешским пивом. Учитывая то обстоятельство, что температура в тени зашкаливала за тридцать пять градусов по Цельсию, запотевшие бутылки выглядели так заманчиво, что я не устояла.
И вот идем мы, совершенно счастливые, на поиски уютного и тенистого уголка, в котором можно спокойно попить холодного пива и поговорить о любви (а разве есть другие темы для разговоров?), а навстречу нам топает по своим собачьим делам Рыжий. И вдруг видит такую картину - наглый соперник обнимает меня за талию, нежно шепчет мне что-то на ушко… одним словом, ведет себя совершенно возмутительно. Конечно, его душа возжаждала отмщения и он бросился в атаку, забыв обо всем на свете. А у Сергея, между прочим, в одной руке я, а другой он катит велосипед, на котором искал меня с утра по всему городу, а у велосипеда на руле - сумка с драгоценными бутылками, о которых он забыть никак не может, потому что понимает, что его еще не до конца простили. Итак: Рыжий стремится загрызть врага или хотя бы откусить от него кусок побольше, а Сережка закрывается от него велосипедом, что дается ему ценой немалых усилий (те, кому приходилось сталкиваться с некрупной коротконогой дворнягой, знают, что эти существа наделены мистической способностью нападать с пяти сторон одновременно). Я понимаю, что надо немедленно вмешаться, но увы! танец, который исполняет эта троица (не забудьте велосипед, который исполняет роль партнерши в рок-н-ролле: его крутят, вертят, подбрасывают, но не роняют - пиво!!!), выглядит так комично, что вместо этого я валяюсь тут же на обочине и не могу даже пальцем шевельнуть от приступа истерического хохота. Через пару минут вокруг нас собралась довольно-таки приличная толпа, привлеченная бесплатным шоу. Кое-кто уже, кажется, начал делать ставки, а кто-то предлагал стукнуть Рыжего чем-нибудь тяжелым и корявым. Но тут я, наконец, сумела подняться на ноги и поймала Рыжего как раз в тот момент, когда он, сумев нащупать брешь в обороне противника, совершил совершенно невозможный при его телосложении прыжок: он подпрыгнул примерно на метр в высоту и практически торжествовал победу, когда понял, что уже никуда не летит, а чья-то рука держит его за шиворот. Ярость его была беспредельна! Он разразился такими ругательствами, что переплюнул даже Сергея, который тоже сделался весьма красноречивым, когда понял, что ему уже не угрожает непосредственная опасность… А потом Рыжий вдруг успокоился, смерил меня долгим взглядом и, круто развернувшись, гордо удалился. Успокаивать Сергея же мне пришлось еще минут десять: еще бы, ведь победителем на этот раз вышел явно не он!
После этого случая Рыжий не приходил ко мне недели две, а Сергей назначал свидания на другом конце города, однако я всё равно до смерти боялась их возможной встречи. Но, в конце концов, эти двое научились избегать друг друга с поразительной ловкостью, и все устаканилось. А потом мы с Сергеем, наконец, решили попробовать пожить вместе. И Рыжий снова, как и прежде, приходил ко мне в гости, когда Сережки не было дома, караулил двор, если я ночевала одна и внимательно выслушивал мои жалобы на семейную жизнь (мне казалось, что в таких случаях его морда принимает ехидно-злорадное выражение типа «Видели глазки, что покупали, так ешьте, хоть повылазьте!»). Впрочем, в целом я была совершенно счастлива: притирка характеров прошла вполне успешно, и мы собирались пожениться, как только я получу новый паспорт.
Однако для этого надо было отправляться по месту прописки, а оно, это место, было за три тысячи километров. И вот, когда тянуть время было уже невозможно, я собрала сумку (никогда у меня не было так мало вещей!) и села в машину, которая должна была отвезти меня на станцию. Когда мы выезжали из переулка, я увидела, как за углом в свете фонаря мелькнул рыжий хвост. Мне вдруг до боли захотелось окликнуть его, но рядом сидел Сергей, и эту мысль пришлось задушить в зародыше.
Настроение, и без того не радужное, стало совсем мрачным. До самого отхода поезда Сергей из последних сил пытался меня развеселить, но получалось у него плохо. Когда поезд тронулся, я увидела на перроне нечто родного медного цвета… конечно, это был не он!
Я больше никогда не увидела Рыжего - в моё отсутствие его застрелили собачники, когда он по своему обыкновению шлялся ночью в поисках приключений. Серёжку я тоже больше никогда не увидела. На опознание меня не пустили, а хоронили его в закрытом гробу…
Потом, много позже, я узнала, что у него были другие хозяева, не так далеко от нас, и они звали его не то Шарик, не то Дружок - имя стерлось из моей памяти, как бессмысленное сочетание звуков. Он был не Шарик и не Дружок - он был Рыжий и внешне, и по характеру - веселый, независимый, самодостаточный и не признающий никаких авторитетов. Его апельсиновые глаза смотрели на мир снисходительно и иронично, он был твердо уверен, что этот город (да и весь мир) придуман специально для него, и никогда не терял присутствия духа.
Он был в меня влюблен. Другого слова я подобрать не могу, как ни стараюсь: Рыжий вел себя именно так, как ведет себя влюбленный мужчина. Он приходил ко мне «в гости», однако есть не хотел, разве что иногда вежливо брал небольшой кусочек, но от второго отказывался, демонстрируя, что «не есть сюда пришел». Чаще всего он просто садился рядом, касаясь теплым боком моей ноги, и периодически глубоко вздыхал. Как он вычислял время моего приезда - так и осталось загадкой. В мое отсутствие Рыжего в наших краях не видели, он предпочитал бывать в более людных местах. Однако стоило мне приехать, как он уже ждал меня у дверей, забавно прыгал вокруг меня на коротких лапах и смущенно отводил глаза, когда моя бабушка, увидев его, спрашивала: «А шо це ты прийшов?». Знакомые и соседи долго гадали, в чем причина такого поведения, но в конце концов просто стали принимать как данность тот факт, что около меня постоянно крутится четвероногий «поклонник». Он приходил каждый день, иногда буквально на пару минут - просто сказать «Привет!», иногда почти на целый день, и тогда ходил со мной по магазинам, сопровождал на пляж и караулил мои вещи, пока я часами бултыхалась в теплом море. К конкурентам Рыжий относился двояко: часто меняющиеся приезжие ухажеры из тех же пляжных компаний его не интересовали, он относился к ним, как и к другим людям, то есть игнорировал, насколько это было возможно: не лаял, не отзывался, не брал угощения, а если его пытались погладить - невозмутимо отходил за пределы досягаемости.
Однако к Сергею это не относилось. Его Рыжий не переносил абсолютно, впрочем, их чувства были взаимны. Когда Сережка сталкивался у меня с Рыжим, тот кидался на него с такой лютой злобой, что мне приходилось выходить во двор и держать пса за загривок (надеть на него ошейник никому даже в голову не приходило), пока мой гость не скроется в доме. А Сережка, который вообще собак побаивался, норовил запастись какой-нибудь палкой, дабы от него отмахиваться. Поскольку к Рыжему я испытывала огромную симпатию, а Сергей был не только моим любимым мужчиной, но и лучшим другом, их вражда стоила мне немало нервов - оба при встречах теряли свою обычную сдержанность, и я думаю, что от членовредительства их удерживал только страх испортить со мной отношения.
Надо сказать, что наши отношения с Сергеем длились к тому моменту, о котором я поведу речь, лет десять и больше всего напоминали мексиканский сериал - столько в них было всего намешано, и такие пылали страсти. И вот однажды мое сокровище после очередной ссоры явилось заглаживать вину: поводом для ссоры была сцена ревности, которую он попытался мне устроить после недельного отсутствия. Сережка нашел меня на пляже, наговорил кучу приятных слов и предъявил сумку с дефицитным чешским пивом. Учитывая то обстоятельство, что температура в тени зашкаливала за тридцать пять градусов по Цельсию, запотевшие бутылки выглядели так заманчиво, что я не устояла.
И вот идем мы, совершенно счастливые, на поиски уютного и тенистого уголка, в котором можно спокойно попить холодного пива и поговорить о любви (а разве есть другие темы для разговоров?), а навстречу нам топает по своим собачьим делам Рыжий. И вдруг видит такую картину - наглый соперник обнимает меня за талию, нежно шепчет мне что-то на ушко… одним словом, ведет себя совершенно возмутительно. Конечно, его душа возжаждала отмщения и он бросился в атаку, забыв обо всем на свете. А у Сергея, между прочим, в одной руке я, а другой он катит велосипед, на котором искал меня с утра по всему городу, а у велосипеда на руле - сумка с драгоценными бутылками, о которых он забыть никак не может, потому что понимает, что его еще не до конца простили. Итак: Рыжий стремится загрызть врага или хотя бы откусить от него кусок побольше, а Сережка закрывается от него велосипедом, что дается ему ценой немалых усилий (те, кому приходилось сталкиваться с некрупной коротконогой дворнягой, знают, что эти существа наделены мистической способностью нападать с пяти сторон одновременно). Я понимаю, что надо немедленно вмешаться, но увы! танец, который исполняет эта троица (не забудьте велосипед, который исполняет роль партнерши в рок-н-ролле: его крутят, вертят, подбрасывают, но не роняют - пиво!!!), выглядит так комично, что вместо этого я валяюсь тут же на обочине и не могу даже пальцем шевельнуть от приступа истерического хохота. Через пару минут вокруг нас собралась довольно-таки приличная толпа, привлеченная бесплатным шоу. Кое-кто уже, кажется, начал делать ставки, а кто-то предлагал стукнуть Рыжего чем-нибудь тяжелым и корявым. Но тут я, наконец, сумела подняться на ноги и поймала Рыжего как раз в тот момент, когда он, сумев нащупать брешь в обороне противника, совершил совершенно невозможный при его телосложении прыжок: он подпрыгнул примерно на метр в высоту и практически торжествовал победу, когда понял, что уже никуда не летит, а чья-то рука держит его за шиворот. Ярость его была беспредельна! Он разразился такими ругательствами, что переплюнул даже Сергея, который тоже сделался весьма красноречивым, когда понял, что ему уже не угрожает непосредственная опасность… А потом Рыжий вдруг успокоился, смерил меня долгим взглядом и, круто развернувшись, гордо удалился. Успокаивать Сергея же мне пришлось еще минут десять: еще бы, ведь победителем на этот раз вышел явно не он!
После этого случая Рыжий не приходил ко мне недели две, а Сергей назначал свидания на другом конце города, однако я всё равно до смерти боялась их возможной встречи. Но, в конце концов, эти двое научились избегать друг друга с поразительной ловкостью, и все устаканилось. А потом мы с Сергеем, наконец, решили попробовать пожить вместе. И Рыжий снова, как и прежде, приходил ко мне в гости, когда Сережки не было дома, караулил двор, если я ночевала одна и внимательно выслушивал мои жалобы на семейную жизнь (мне казалось, что в таких случаях его морда принимает ехидно-злорадное выражение типа «Видели глазки, что покупали, так ешьте, хоть повылазьте!»). Впрочем, в целом я была совершенно счастлива: притирка характеров прошла вполне успешно, и мы собирались пожениться, как только я получу новый паспорт.
Однако для этого надо было отправляться по месту прописки, а оно, это место, было за три тысячи километров. И вот, когда тянуть время было уже невозможно, я собрала сумку (никогда у меня не было так мало вещей!) и села в машину, которая должна была отвезти меня на станцию. Когда мы выезжали из переулка, я увидела, как за углом в свете фонаря мелькнул рыжий хвост. Мне вдруг до боли захотелось окликнуть его, но рядом сидел Сергей, и эту мысль пришлось задушить в зародыше.
Настроение, и без того не радужное, стало совсем мрачным. До самого отхода поезда Сергей из последних сил пытался меня развеселить, но получалось у него плохо. Когда поезд тронулся, я увидела на перроне нечто родного медного цвета… конечно, это был не он!
Я больше никогда не увидела Рыжего - в моё отсутствие его застрелили собачники, когда он по своему обыкновению шлялся ночью в поисках приключений. Серёжку я тоже больше никогда не увидела. На опознание меня не пустили, а хоронили его в закрытом гробу…