Френдлента подталкивает
на воспоминания.
Был такой дом, на площади Рижского вокзала. Да что был - он и счас есть, но уже все изменилось.
Так вот, там был Рижский гастроном (что логично), и кафе Рига.
В кафе Рига (что не логично) не было туалета. Но была арка. Рядом. Но в арке дул ветер, и вообще - видно же все с Проспекта Мира.
Люди забегали за угол, и понимали что каре. Окна отовсюду. И тогда рядом оказывался подъезд номер 4. И они шли в него.
А Владимир Владимирович, когда шел с работы и натыкался на очередного писающего мальчика, никогда не ругался. Он молча снимал с человека-фонтана головной убор и подставлял под струю.
Да, большого терпения и чувства юмора человек. Пойду позвоню им.
Был такой дом, на площади Рижского вокзала. Да что был - он и счас есть, но уже все изменилось.
Так вот, там был Рижский гастроном (что логично), и кафе Рига.
В кафе Рига (что не логично) не было туалета. Но была арка. Рядом. Но в арке дул ветер, и вообще - видно же все с Проспекта Мира.
Люди забегали за угол, и понимали что каре. Окна отовсюду. И тогда рядом оказывался подъезд номер 4. И они шли в него.
А Владимир Владимирович, когда шел с работы и натыкался на очередного писающего мальчика, никогда не ругался. Он молча снимал с человека-фонтана головной убор и подставлял под струю.
Да, большого терпения и чувства юмора человек. Пойду позвоню им.