След Полкана (доклад на ЗилантКоне-2014, часть 2)
Первая часть - http://belash-family.livejournal.com/13753.html
Изображение Пуликане на старом плакате сицилийского театра кукол Opera dei Pupi
Восточный след
Мы говорили о юге и западе - а что можно найти по теме на востоке?
На непальском празднике огней Тихар (ему соответствует индийский праздник Дивали) чествуют собак, которые в Непале и северной Индии имеют большое религиозное значение. Собакам делают киноварные тики, украшают их гирляндами из цветов календулы. В индуизме считается, что двери ада стерегут два чудовищных четырёхглазых (!) пса-шарбара, дети собаки Индры по имени Сарама («быстрая»), которая носила почётные звания «сука богов» и «мать всех собак». Ваханой (ездовым животным) грозного бога Бхайравы является собака или волк - индусы отдают предпочтению то одной, то другой породе.
Насчёт Непала и Тибета в целом удивляться не приходится - ведь именно оттуда вышла древнейшая порода мастиффов, известная Европе с античных времён, а нам - по истории о Пуликане. По мнению большинства кинологов, тибетский мастифф является родоначальником всех пород молоссов Египта и Ассирии, а также других боевых собак античности, служивших пастухами, сторожами и охотниками.
Говоря о тюрках, мы упоминали, что им не чужд мотив происхождения народа от священного брака со зверем-тотемом. Но только ли волк имеется в виду? Отнюдь!
Более ранние генеалогические легенды говорят именно о псе как прародителе тюрков, и лишь более поздние - о волке. Так, киргизы, считают себя потомками Красного Борзого Пса, который очаровал принцессу и всю её свиту из сорока дев. По другой легенде, принцесса и её сорок прислужниц отведали белой пены на берегу Иссык-куля, и от этого стали матерями. Но по-киргизски «белая пена» звучит как «ак кобок». Очень похоже на Ак-кобек (Белый Пёс) - имя сказочного предка тобольских татар, или Ак-кобок (Белый Пёс) - имя прародителя акногайцев.
А эскимосы Лабрадора и побережья Гудзонова залива считают, что от брака женщины с красным волком произошли… все европейские народы, в частности, викинги. Первые пять из десяти детей от этого брака были волками, которым не понравилось в Америке и они вплавь отправились в Европу, где дали начало современному Евросоюзу. Оставшиеся пятеро были «адлет» - чудовищными вампирами, до пояса людьми, а ниже - собаками или волками. Напоминает Полкана - Пёсьи Ноги!
Может, не зря наши предки называли Новый свет «волкохищной Америкой»?..
У майя из мексиканского штата Чьяпас своё мнение - они утверждают, что метисы родом от Евы и белого пса (опять Ак-кобек!), а сами индейцы - от неё же и жёлтого пса. Такая вот хитрая допотопная генеалогия; поди, разберись, где чей предок.
Но мы отвлеклись - речь об Азии.
В 1983 г. Хаяо Миядзаки создал небольшую мангу «Путешествие Сюны» по мотивам тибетской сказки «Королевич, превращенный в собаку». Принц голодной страны крадёт зёрна пшеницы у царя драконов, за это дракон карает его превращением в пса, но любовь девушки возвращает ему человеческий облик.
Совсем недавно, в 2012 году, появилось полнометражное аниме «Фусэ: История охотницы». Храбрая девушка участвует в охоте на так называемых фусэ - псов-оборотней, - и влюбляется в последнего из них.
Собственно, девушка, а на заднем плане - фусэ в маске собаки
Источник - http://arigato.tv/597-fuse-priklyucheniya-ohotnicy-smotret-onlayn.html
В волшебной силе любви и искусства мы ничуть не сомневаемся, равно как в профессионализме японских аниматоров, но всегда интересно проследить, откуда растут ноги у того или иного их шедевра.
Это кавайное и надрывное аниме базируется на историко-фантастическом мега-романе «Легенда о восьми псах-воинах клана Сатоми» Кёкутэя Бакина - сочинение из 106-и книг, издавалось с 1814 по 1842 год.
Куда там жалкой «Санта-Барбаре», десяти лет на экране не прожившей! а тут - без малого тридцать лет читательского спроса!
Сокращённо роман зовётся «Повесть о восьми собаках», а повествует он о событиях XV века. На земли князя А. нападает с превосходящими силами князь Б., и князь А. клянётся псу по имени Яцуфуса, что тот получит в жёны Фусэ, любимую дочь князя, если убьёт врага. Вы будете удивлены - пёс не только понял хозяина, он выполнил его желание! Князь понял, что сгоряча наобещал слишком много, и от своих слов отрёкся, однако честная Фусэ сама отправилась в горы с Яцуфусой и стала его супругой. Узнав, что дочь в положении, князь послал самурая, чтобы тот убил пса и вернул Фусэ домой. Защищая Яцуфусу, Фусэ погибла вместе с ним, но тут из её чрева вырвались восемь жемчужин со знаками конфуцианских добродетелей. Вскоре в разных концах провинции родилось восемь воинов-собак - сыновей Фусэ, владевших и ратными искусствами, и чародейством. Их ждали долгие и славные подвиги, а также брак с восемью благородными девами.
Слава псов-воинов и их родителей так велика, что в Японии установлен памятник Фусэ, которая едет верхом на своём четвероногом муже.
Думаете, эта история - оригинальная выдумка сынов Аматэрасу?
Да ничего подобного!
Конечно, у японцев есть свои национальные псы-оборотни - инугами, почитаемые как защитники и стражи, а также покровители лёгких родов у женщин. Но в данном случае японцы, всю свою историю полным ведром черпавшие культурное наследие куда более древнего Китая, просто переработали тамошний старинный миф о Паньху.
Гугло с подкупающей прямотой переводит краткое изложение мифа:
«Паньху является важной фигурой в китайской мифологии … Основной миф Паньху - о собаке, которая женилась на принцессе. Император Китая в ходе проигранной войны с западным соседом предложил жениться на его дочери тому, кто подарит ему голову противника. Это было достигнуто путём большой собаки. Это стало дилеммой для императора, который не мог увидеть его дочь замужем за собакой. В конце концов, собака и принцесса размножались обильно».
Мы видим, что китайцы, хотя и считали своим долгом раскрыть тему нравственных терзаний императора, благополучию Паньху и принцессы не мешали и никаких киллеров в семейный их очаг не засылали.
В нынешней этнографии считается, что Паньху - предок народа яо (вместе с родственными мяо - древнейшая общность людей, обитавшая в Юго-Восточной Азии задолго до прихода предков нынешних китайско-тибетских и тайских народов). Ныне яо живут во Вьетнаме, Лаосе, Таиланде и Мьянме, однако основная их часть - 2637 тыс., - живет в КНР, на севере и северо-востоке Гуанси, где создано 43 яосских автономных волости и 5 яосских автономных уездов.
О происхождении своего народа сами яо рассказывают следующее -
«В древности на Поднебесную напал сильный враг, которого никак нельзя было одолеть. Напуганный император объявил, что тот, кто сумеет убить вожака захватчиков, получит в награду несколько телег золота, удел во владение и императорскую дочку в жены. У этого императора был необычный пятицветный пес по кличке Паньху. Услышав указ хозяина, Паньху ненадолго исчез, а потом вернулся с головой вражеского полководца. Императору пришлось выдать свою дочь за волшебного пса, а также вручить ему обещанное золото и удел в южных горах. От союза принцесcы с Паньху происходят шесть родов яо, которые до сих пор устраивают церемонии в память о своем мифическом первопредке и считают величайшим грехом есть собачье мясо».
Сразу ясно, что корейцы с китайцами происходят от какого-то иного тотема.
Проклятие и благословение
Чем дальше разворачивается перед нами свиток сказаний о собаках, тем сильнее впечатление «Хуман канис - бхай бхай» - «Человек и собака - братья».
Например, истории американских индейцев изображают собаку как символ дружбы и верности. Шайеннский миф «Девушка, вышедшая замуж за собаку» утверждает, что Плеяды - это семь щенков, рождённых шайеннкой после того, как её таинственно посетил пёс в образе человека, и любовь супругов была велика - они обещали друг другу: «Куда ты, туда и я».
Но если мы приглядимся к легендам внимательнее, то станет заметной объединяющая их мрачная линия, а именно - образ собаки часто связан с проклятием и/или преждевременной смертью, особенно в легендах более позднего происхождения, сложившихся в христианскую эпоху.
Чешские легенды «Полутурок, превращённый в собаку» и «Монахи, превращённые в собак» прямо указывают, что святотатство влечёт за собой неотвратимый и печальный мутабор.
Но и записанная куда раньше ирландская сага «Рождение Брана» более чем откровенно намекает - нарушение клятв ведёт к злому колдовству. Рыцарь Иоллан полюбил фею Файр Брест и дал ей обет верности, но позже встретил девицу Тюирен и женился на ней. Фея отомстила неверному, превратив его беременную жену в собаку, и согласилась снять заклятие лишь в обмен на клятву уйти с нею в Волшебную Страну. Тюирен вновь стала человеком, но родила - щенков, поскольку на них заклятие не распространялось. Далее в саге говорится: «Они стали любимыми охотничьими собаками её отца. Они были самыми быстрыми и ловкими псами из всей своры, а их интеллект напоминал человеческий». Не лучшая судьба для благородных юношей…
И если мы обратимся к легендам, упомянутым выше, то во многих обнаружим те же следы проклятия.
Так, уже христиане первой половины V века считали, что предводитель гуннов Аттила родился от встречи девицы с псом - иначе они не могли объяснить силу и жестокость человека, прозванного «Бичом Божьим».
Вспомним, что сверхъестественным силачом, непобедимым в бою, считали и Пуликане, а в быстроте бега ему не было равных. Вспомним и его судьбу, заклеймённую двойным проклятием - ложной клятвой турка и прорицанием о смерти от львов, - и двойной гибелью - матери Пуликане и его самого. Героического здесь только то, что Пуликане шёл судьбе навстречу, а всё остальное - похороны и траур.
Ликаон? каннибал, превращённый в волка за нарушение строжайшего табу.
Эскимосские «адлет»? Монстры, появившиеся из-за неестественной связи и множащие зло вокруг себя. Даже волков, давшие начало викингам, трудно назвать добрыми предками - явившись в Америку, их потомки-викинги скверно обошлись с эскимосами.
Принц Сюна из манги Миядзаки становится псом за кражу у царя-дракона, т.е. божества, что равно святотатству. Заклятие снимает девушка своей любовью - см. «Красавицу и чудовище», тот же мифосюжетный ход.
Фусэ и Яцуфуса гибнут из-за клятвопреступления князя.
Даже менее кровожадная (и куда более древняя) история Паньху свидетельствует, что брак принцессы с псом (пусть и пятицветным, т.е. явно благовещим и чудесным) сильно смутил императора. Хотя клятва была выполнена, без заклятия не обошлось - все потомки волшебного пса должны соблюдать запрет на собачье мясо.
Складывается впечатление, что сюжеты, сложившиеся в те года, когда у кур росли рога, более милосердны к персонажам. Но это впечатление обманчиво, как многое, что кажется при знакомстве со сказками. Просто во «времена сновидений» мир и отношения в нём были мифологически иными, а грань между человеком и тотемом была гораздо тоньше, иногда неощутимо тонкой. По мере удаления от сказочных времён нормы обособления чисто человеческого общества от мира животных делаются всё жёстче, и табуирующий принцип полного «нельзя» становится определяющим.
Не случайно в нашем пространстве Полкан, начав как Пёсьи Ноги со всеми биографическими подробностями, перевоплотился в полуконя-китовраса, которому и происхождения придумывать не надо - просто он такой, и народ его такой, полканы, они в былинах тоже описаны как внушающий доверие бэкграунд. Безымянные сказители стремились дистанцироваться от исходной легенды, с каждым веком становившееся всё более «заветной», как «сказки для взрослых» - и добились своего. А белые псы Своры Аннуина окончательно превратились в чёрных адских гончих из Дикой Охоты; если изначально они были пограничниками миров, то стали - развед-диверсионной группой тёмного царства.
Когда за работу взялись авторы, обладающие именами, дело уже было закончено, и любая подчёркнуто тотемная история - даже героическая, - имела больший или меньший колорит трагедии. Да Барберино и Кёкутэй Бакин ещё действовали в рамках прежнего мифосознания, но уже не могли дать героям полного счастья. А «Локис» Мериме подвёл черту; шансы тотема свелись к нулю - если он и вернётся, то лишь как опасное чудовище.
Всё остальное - будь то литературные или кинематографические попытки, - есть не что иное как приём «я так хочу». И вариантов по большому счёту всего два. Первый - путь по следу Полкана, возврат в мохнатое довременное прошлое, где поджидает царь Ликаон с его боевыми ликанами. Второй - вариант «Красавицы и чудовища», где герой, пройдя через воинское тотемное посвящение, возвращается к людям по тропе любви.
Прежде, чем завершить рассказ, стоит заметить, что в Европе поклонение собакам - по крайней мере, местами, - пережило прессинг христианства.
Святой Рох, живший в XIV веке, почитается как покровитель собак, а его день - 16 августа, - празднуется в Боливии как «день рождения всех собак».
Известен (и ныне широко разрекламирован) бургундский святой Гинфорт - пёс, поклонение которому как местночтимому святому, продолжалось с XIII века до 1930-ых годов. История его проста - вернувшись в замок, рыцарь увидел, что из детской выбежал пёс с окровавленной пастью. В смятении и гневе решив, что пёс загрыз его сына-первенца, рыцарь выхватил меч и зарубил собаку, но уже через несколько минут понял свою роковую ошибку - Гинфорт не погубил, а спас младенца, защитив его от огромной змеи. Чтобы хоть как-то искупить вину перед псом и сохранить о нём добрую память, рыцарь велел похоронить собаку с почестями. И могила Гинфорта, как покровителя младенцев, стала центром поклонения.
Источник - https://lizfountain.wordpress.com/tag/saint-guinefort/
Аналогичный Гинфорту святой Гелерт из Уэльса может похвастать расширением легенды, где проклятие заменено благословением - хозяин пса (Ллевеллин Великий, правитель Гвиннеда) раскаялся в убийстве верного пса, по ошибке заподозренного в убийстве сына-младенца, и вымолил ему три небесных дара: воскрешение, облик человека и бессмертную душу.
Источник - http://en.wikipedia.org/wiki/File:Shaw13.jpg
Говорят, до сих пор в Уэльсе живут потомки Гелерта, который после воскрешения женился и имел много детей
На этой светлой ноте мы окончим наше повествование о трудных странствиях Полкана по лику Земли и в пространстве мифа.
Изображение Пуликане на старом плакате сицилийского театра кукол Opera dei Pupi
Восточный след
Мы говорили о юге и западе - а что можно найти по теме на востоке?
На непальском празднике огней Тихар (ему соответствует индийский праздник Дивали) чествуют собак, которые в Непале и северной Индии имеют большое религиозное значение. Собакам делают киноварные тики, украшают их гирляндами из цветов календулы. В индуизме считается, что двери ада стерегут два чудовищных четырёхглазых (!) пса-шарбара, дети собаки Индры по имени Сарама («быстрая»), которая носила почётные звания «сука богов» и «мать всех собак». Ваханой (ездовым животным) грозного бога Бхайравы является собака или волк - индусы отдают предпочтению то одной, то другой породе.
Насчёт Непала и Тибета в целом удивляться не приходится - ведь именно оттуда вышла древнейшая порода мастиффов, известная Европе с античных времён, а нам - по истории о Пуликане. По мнению большинства кинологов, тибетский мастифф является родоначальником всех пород молоссов Египта и Ассирии, а также других боевых собак античности, служивших пастухами, сторожами и охотниками.
Говоря о тюрках, мы упоминали, что им не чужд мотив происхождения народа от священного брака со зверем-тотемом. Но только ли волк имеется в виду? Отнюдь!
Более ранние генеалогические легенды говорят именно о псе как прародителе тюрков, и лишь более поздние - о волке. Так, киргизы, считают себя потомками Красного Борзого Пса, который очаровал принцессу и всю её свиту из сорока дев. По другой легенде, принцесса и её сорок прислужниц отведали белой пены на берегу Иссык-куля, и от этого стали матерями. Но по-киргизски «белая пена» звучит как «ак кобок». Очень похоже на Ак-кобек (Белый Пёс) - имя сказочного предка тобольских татар, или Ак-кобок (Белый Пёс) - имя прародителя акногайцев.
А эскимосы Лабрадора и побережья Гудзонова залива считают, что от брака женщины с красным волком произошли… все европейские народы, в частности, викинги. Первые пять из десяти детей от этого брака были волками, которым не понравилось в Америке и они вплавь отправились в Европу, где дали начало современному Евросоюзу. Оставшиеся пятеро были «адлет» - чудовищными вампирами, до пояса людьми, а ниже - собаками или волками. Напоминает Полкана - Пёсьи Ноги!
Может, не зря наши предки называли Новый свет «волкохищной Америкой»?..
У майя из мексиканского штата Чьяпас своё мнение - они утверждают, что метисы родом от Евы и белого пса (опять Ак-кобек!), а сами индейцы - от неё же и жёлтого пса. Такая вот хитрая допотопная генеалогия; поди, разберись, где чей предок.
Но мы отвлеклись - речь об Азии.
В 1983 г. Хаяо Миядзаки создал небольшую мангу «Путешествие Сюны» по мотивам тибетской сказки «Королевич, превращенный в собаку». Принц голодной страны крадёт зёрна пшеницы у царя драконов, за это дракон карает его превращением в пса, но любовь девушки возвращает ему человеческий облик.
Совсем недавно, в 2012 году, появилось полнометражное аниме «Фусэ: История охотницы». Храбрая девушка участвует в охоте на так называемых фусэ - псов-оборотней, - и влюбляется в последнего из них.
Собственно, девушка, а на заднем плане - фусэ в маске собаки
Источник - http://arigato.tv/597-fuse-priklyucheniya-ohotnicy-smotret-onlayn.html
В волшебной силе любви и искусства мы ничуть не сомневаемся, равно как в профессионализме японских аниматоров, но всегда интересно проследить, откуда растут ноги у того или иного их шедевра.
Это кавайное и надрывное аниме базируется на историко-фантастическом мега-романе «Легенда о восьми псах-воинах клана Сатоми» Кёкутэя Бакина - сочинение из 106-и книг, издавалось с 1814 по 1842 год.
Куда там жалкой «Санта-Барбаре», десяти лет на экране не прожившей! а тут - без малого тридцать лет читательского спроса!
Сокращённо роман зовётся «Повесть о восьми собаках», а повествует он о событиях XV века. На земли князя А. нападает с превосходящими силами князь Б., и князь А. клянётся псу по имени Яцуфуса, что тот получит в жёны Фусэ, любимую дочь князя, если убьёт врага. Вы будете удивлены - пёс не только понял хозяина, он выполнил его желание! Князь понял, что сгоряча наобещал слишком много, и от своих слов отрёкся, однако честная Фусэ сама отправилась в горы с Яцуфусой и стала его супругой. Узнав, что дочь в положении, князь послал самурая, чтобы тот убил пса и вернул Фусэ домой. Защищая Яцуфусу, Фусэ погибла вместе с ним, но тут из её чрева вырвались восемь жемчужин со знаками конфуцианских добродетелей. Вскоре в разных концах провинции родилось восемь воинов-собак - сыновей Фусэ, владевших и ратными искусствами, и чародейством. Их ждали долгие и славные подвиги, а также брак с восемью благородными девами.
Слава псов-воинов и их родителей так велика, что в Японии установлен памятник Фусэ, которая едет верхом на своём четвероногом муже.
Думаете, эта история - оригинальная выдумка сынов Аматэрасу?
Да ничего подобного!
Конечно, у японцев есть свои национальные псы-оборотни - инугами, почитаемые как защитники и стражи, а также покровители лёгких родов у женщин. Но в данном случае японцы, всю свою историю полным ведром черпавшие культурное наследие куда более древнего Китая, просто переработали тамошний старинный миф о Паньху.
Гугло с подкупающей прямотой переводит краткое изложение мифа:
«Паньху является важной фигурой в китайской мифологии … Основной миф Паньху - о собаке, которая женилась на принцессе. Император Китая в ходе проигранной войны с западным соседом предложил жениться на его дочери тому, кто подарит ему голову противника. Это было достигнуто путём большой собаки. Это стало дилеммой для императора, который не мог увидеть его дочь замужем за собакой. В конце концов, собака и принцесса размножались обильно».
Мы видим, что китайцы, хотя и считали своим долгом раскрыть тему нравственных терзаний императора, благополучию Паньху и принцессы не мешали и никаких киллеров в семейный их очаг не засылали.
В нынешней этнографии считается, что Паньху - предок народа яо (вместе с родственными мяо - древнейшая общность людей, обитавшая в Юго-Восточной Азии задолго до прихода предков нынешних китайско-тибетских и тайских народов). Ныне яо живут во Вьетнаме, Лаосе, Таиланде и Мьянме, однако основная их часть - 2637 тыс., - живет в КНР, на севере и северо-востоке Гуанси, где создано 43 яосских автономных волости и 5 яосских автономных уездов.
О происхождении своего народа сами яо рассказывают следующее -
«В древности на Поднебесную напал сильный враг, которого никак нельзя было одолеть. Напуганный император объявил, что тот, кто сумеет убить вожака захватчиков, получит в награду несколько телег золота, удел во владение и императорскую дочку в жены. У этого императора был необычный пятицветный пес по кличке Паньху. Услышав указ хозяина, Паньху ненадолго исчез, а потом вернулся с головой вражеского полководца. Императору пришлось выдать свою дочь за волшебного пса, а также вручить ему обещанное золото и удел в южных горах. От союза принцесcы с Паньху происходят шесть родов яо, которые до сих пор устраивают церемонии в память о своем мифическом первопредке и считают величайшим грехом есть собачье мясо».
Сразу ясно, что корейцы с китайцами происходят от какого-то иного тотема.
Проклятие и благословение
Чем дальше разворачивается перед нами свиток сказаний о собаках, тем сильнее впечатление «Хуман канис - бхай бхай» - «Человек и собака - братья».
Например, истории американских индейцев изображают собаку как символ дружбы и верности. Шайеннский миф «Девушка, вышедшая замуж за собаку» утверждает, что Плеяды - это семь щенков, рождённых шайеннкой после того, как её таинственно посетил пёс в образе человека, и любовь супругов была велика - они обещали друг другу: «Куда ты, туда и я».
Но если мы приглядимся к легендам внимательнее, то станет заметной объединяющая их мрачная линия, а именно - образ собаки часто связан с проклятием и/или преждевременной смертью, особенно в легендах более позднего происхождения, сложившихся в христианскую эпоху.
Чешские легенды «Полутурок, превращённый в собаку» и «Монахи, превращённые в собак» прямо указывают, что святотатство влечёт за собой неотвратимый и печальный мутабор.
Но и записанная куда раньше ирландская сага «Рождение Брана» более чем откровенно намекает - нарушение клятв ведёт к злому колдовству. Рыцарь Иоллан полюбил фею Файр Брест и дал ей обет верности, но позже встретил девицу Тюирен и женился на ней. Фея отомстила неверному, превратив его беременную жену в собаку, и согласилась снять заклятие лишь в обмен на клятву уйти с нею в Волшебную Страну. Тюирен вновь стала человеком, но родила - щенков, поскольку на них заклятие не распространялось. Далее в саге говорится: «Они стали любимыми охотничьими собаками её отца. Они были самыми быстрыми и ловкими псами из всей своры, а их интеллект напоминал человеческий». Не лучшая судьба для благородных юношей…
И если мы обратимся к легендам, упомянутым выше, то во многих обнаружим те же следы проклятия.
Так, уже христиане первой половины V века считали, что предводитель гуннов Аттила родился от встречи девицы с псом - иначе они не могли объяснить силу и жестокость человека, прозванного «Бичом Божьим».
Вспомним, что сверхъестественным силачом, непобедимым в бою, считали и Пуликане, а в быстроте бега ему не было равных. Вспомним и его судьбу, заклеймённую двойным проклятием - ложной клятвой турка и прорицанием о смерти от львов, - и двойной гибелью - матери Пуликане и его самого. Героического здесь только то, что Пуликане шёл судьбе навстречу, а всё остальное - похороны и траур.
Ликаон? каннибал, превращённый в волка за нарушение строжайшего табу.
Эскимосские «адлет»? Монстры, появившиеся из-за неестественной связи и множащие зло вокруг себя. Даже волков, давшие начало викингам, трудно назвать добрыми предками - явившись в Америку, их потомки-викинги скверно обошлись с эскимосами.
Принц Сюна из манги Миядзаки становится псом за кражу у царя-дракона, т.е. божества, что равно святотатству. Заклятие снимает девушка своей любовью - см. «Красавицу и чудовище», тот же мифосюжетный ход.
Фусэ и Яцуфуса гибнут из-за клятвопреступления князя.
Даже менее кровожадная (и куда более древняя) история Паньху свидетельствует, что брак принцессы с псом (пусть и пятицветным, т.е. явно благовещим и чудесным) сильно смутил императора. Хотя клятва была выполнена, без заклятия не обошлось - все потомки волшебного пса должны соблюдать запрет на собачье мясо.
Складывается впечатление, что сюжеты, сложившиеся в те года, когда у кур росли рога, более милосердны к персонажам. Но это впечатление обманчиво, как многое, что кажется при знакомстве со сказками. Просто во «времена сновидений» мир и отношения в нём были мифологически иными, а грань между человеком и тотемом была гораздо тоньше, иногда неощутимо тонкой. По мере удаления от сказочных времён нормы обособления чисто человеческого общества от мира животных делаются всё жёстче, и табуирующий принцип полного «нельзя» становится определяющим.
Не случайно в нашем пространстве Полкан, начав как Пёсьи Ноги со всеми биографическими подробностями, перевоплотился в полуконя-китовраса, которому и происхождения придумывать не надо - просто он такой, и народ его такой, полканы, они в былинах тоже описаны как внушающий доверие бэкграунд. Безымянные сказители стремились дистанцироваться от исходной легенды, с каждым веком становившееся всё более «заветной», как «сказки для взрослых» - и добились своего. А белые псы Своры Аннуина окончательно превратились в чёрных адских гончих из Дикой Охоты; если изначально они были пограничниками миров, то стали - развед-диверсионной группой тёмного царства.
Когда за работу взялись авторы, обладающие именами, дело уже было закончено, и любая подчёркнуто тотемная история - даже героическая, - имела больший или меньший колорит трагедии. Да Барберино и Кёкутэй Бакин ещё действовали в рамках прежнего мифосознания, но уже не могли дать героям полного счастья. А «Локис» Мериме подвёл черту; шансы тотема свелись к нулю - если он и вернётся, то лишь как опасное чудовище.
Всё остальное - будь то литературные или кинематографические попытки, - есть не что иное как приём «я так хочу». И вариантов по большому счёту всего два. Первый - путь по следу Полкана, возврат в мохнатое довременное прошлое, где поджидает царь Ликаон с его боевыми ликанами. Второй - вариант «Красавицы и чудовища», где герой, пройдя через воинское тотемное посвящение, возвращается к людям по тропе любви.
Прежде, чем завершить рассказ, стоит заметить, что в Европе поклонение собакам - по крайней мере, местами, - пережило прессинг христианства.
Святой Рох, живший в XIV веке, почитается как покровитель собак, а его день - 16 августа, - празднуется в Боливии как «день рождения всех собак».
Известен (и ныне широко разрекламирован) бургундский святой Гинфорт - пёс, поклонение которому как местночтимому святому, продолжалось с XIII века до 1930-ых годов. История его проста - вернувшись в замок, рыцарь увидел, что из детской выбежал пёс с окровавленной пастью. В смятении и гневе решив, что пёс загрыз его сына-первенца, рыцарь выхватил меч и зарубил собаку, но уже через несколько минут понял свою роковую ошибку - Гинфорт не погубил, а спас младенца, защитив его от огромной змеи. Чтобы хоть как-то искупить вину перед псом и сохранить о нём добрую память, рыцарь велел похоронить собаку с почестями. И могила Гинфорта, как покровителя младенцев, стала центром поклонения.
Источник - https://lizfountain.wordpress.com/tag/saint-guinefort/
Аналогичный Гинфорту святой Гелерт из Уэльса может похвастать расширением легенды, где проклятие заменено благословением - хозяин пса (Ллевеллин Великий, правитель Гвиннеда) раскаялся в убийстве верного пса, по ошибке заподозренного в убийстве сына-младенца, и вымолил ему три небесных дара: воскрешение, облик человека и бессмертную душу.
Источник - http://en.wikipedia.org/wiki/File:Shaw13.jpg
Говорят, до сих пор в Уэльсе живут потомки Гелерта, который после воскрешения женился и имел много детей
На этой светлой ноте мы окончим наше повествование о трудных странствиях Полкана по лику Земли и в пространстве мифа.