На самом деле эта история больше байка, чем быль. Как у рыбаков. Остроумие Таля в подобных случаях было известно. В шахматном плане он был шахматистом-счётчиком с огромной интуицией. Играл остро, часто жертвуя фигуры. Сами жертвы были настолько головоломны, что не поддавались расчёту за доской. Эта "байка", как пример-иллюстрация сложных расчётов и принятия интуитивного решения. Здесь очень важен контекст. В вашем случае, он непонятен. Вот, например как это описано у Каспарова в "Шахматы как модель жизни" (нашёл в интернете), в этом контексте ваша "байка", согласитесь, выглядит несколько иначе:
"Он был замечательным «счетчиком», но это лишь малая часть его дара. Таль чувствовал моменты, когда одних расчетов уже недостаточно для решения проблемы! Об этом в одной из своих книг он поведал сам, вспоминая о партии, сыгранной им в 1964 году с гроссмейстером Васюковым: «Там создалась очень сложная позиция, в которой я собирался пожертвовать коня. Не совсем очевидная жертва, возникает множество вариантов. Я начинаю их добросовестно считать и с ужасом убеждаюсь, что из этого ничего не получается. Мысли громоздятся одна на другую. Тонкий ответ противника, пригодный в одном случае, вдруг переносится мною в другую ситуацию и там, естественно, оказывается совершенно непригодным. В общем, в голове возникает совершенно хаотическое нагромождение всяких ходов, подчас даже не связанных друг с другом, и пресловутое «дерево вариантов», от которого тренеры рекомендуют отсекать по веточке, у меня разрастается с неимоверной скоростью. И вдруг мне почему-то вспомнилось классическое двустишие Корнея Ивановича Чуковского:
Ох, нелегкая это работа, Из болота тащить бегемота.
Не знаю, по какой ассоциации этот бегемот влез на шахматную доску, но хотя зрители были убеждены, что я продолжаю изучать создавшуюся позицию, я на самом деле пытался в это время понять, как же бегемота вытаскивают из болота. Помнится, в моих мыслях фигурировали домкраты, рычаги, вертолеты и даже веревочная лестница. После долгих размышлений не нашел ни одного способа вытащить его из трясины и со злостью подумал: «Ну и пусть тонет!» И вдруг бегемот исчез. Как он пришел на шахматную доску, так и ушел. Сам ушел! А позиция вдруг оказалась не столь сложной. Я как-то сразу понял, что все варианты просчитать невозможно и что жертва коня носит чисто интуитивный характер. А так как она сулила интересную игру, то, конечно, удерживаться не стал. А назавтра с большим удовольствием прочел в газете, что Михаил Таль после сорокаминутного тщательного обдумывания позиции осуществил точно рассчитанную жертву фигуры…» Этот пример говорит не только об остроумии Таля, но и о его методе решения проблем. Он тонко чувствовал ситуации, когда вместо гаечного ключа требовалась кувалда!"
Нет, ну с этими в порядке. Я и матч их первый смотрел, правда, не в самом зале, а в ЦШК, там транслировали и комментировали. Карпов и ещё попадался, уже в наше время, но там слишком личное.
- Хотите знать, как побеждает Таль? - сказал однажды гроссмейстер Давид Бронштейн. - Очень просто: он располагает фигуры в центре доски и затем их куда-нибудь жертвует...
Остроумие Таля в подобных случаях было известно.
В шахматном плане он был шахматистом-счётчиком с огромной интуицией. Играл остро, часто жертвуя фигуры. Сами жертвы были настолько головоломны, что не поддавались расчёту за доской.
Эта "байка", как пример-иллюстрация сложных расчётов и принятия интуитивного решения.
Здесь очень важен контекст. В вашем случае, он непонятен.
Вот, например как это описано у Каспарова в "Шахматы как модель жизни" (нашёл в интернете), в этом контексте ваша "байка", согласитесь, выглядит несколько иначе:
"Он был замечательным «счетчиком», но это лишь малая часть его дара. Таль чувствовал моменты, когда одних расчетов уже недостаточно для решения проблемы! Об этом в одной из своих книг он поведал сам, вспоминая о партии, сыгранной им в 1964 году с гроссмейстером Васюковым:
«Там создалась очень сложная позиция, в которой я собирался пожертвовать коня. Не совсем очевидная жертва, возникает множество вариантов. Я начинаю их добросовестно считать и с ужасом убеждаюсь, что из этого ничего не получается. Мысли громоздятся одна на другую. Тонкий ответ противника, пригодный в одном случае, вдруг переносится мною в другую ситуацию и там, естественно, оказывается совершенно непригодным. В общем, в голове возникает совершенно хаотическое нагромождение всяких ходов, подчас даже не связанных друг с другом, и пресловутое «дерево вариантов», от которого тренеры рекомендуют отсекать по веточке, у меня разрастается с неимоверной скоростью.
И вдруг мне почему-то вспомнилось классическое двустишие Корнея Ивановича Чуковского:
Ох, нелегкая это работа,
Из болота тащить бегемота.
Не знаю, по какой ассоциации этот бегемот влез на шахматную доску, но хотя зрители были убеждены, что я продолжаю изучать создавшуюся позицию, я на самом деле пытался в это время понять, как же бегемота вытаскивают из болота. Помнится, в моих мыслях фигурировали домкраты, рычаги, вертолеты и даже веревочная лестница. После долгих размышлений не нашел ни одного способа вытащить его из трясины и со злостью подумал: «Ну и пусть тонет!» И вдруг бегемот исчез. Как он пришел на шахматную доску, так и ушел. Сам ушел! А позиция вдруг оказалась не столь сложной. Я как-то сразу понял, что все варианты просчитать невозможно и что жертва коня носит чисто интуитивный характер. А так как она сулила интересную игру, то, конечно, удерживаться не стал.
А назавтра с большим удовольствием прочел в газете, что Михаил Таль после сорокаминутного тщательного обдумывания позиции осуществил точно рассчитанную жертву фигуры…»
Этот пример говорит не только об остроумии Таля, но и о его методе решения проблем. Он тонко чувствовал ситуации, когда вместо гаечного ключа требовалась кувалда!"
Reply
Reply
Reply
Reply
Видел и Каспарова, но уже в пост-шахматной жизни.
Reply
Карпов и ещё попадался, уже в наше время, но там слишком личное.
Reply
:)
Reply
Reply
Leave a comment