Новый храм был построен по всем канонам. У пересечения дорог, ориентированных по осям, на небольшой возвышенности. Он доминировал над окружающими постройками. Стены сияли белизной, на фоне редких облаков искрились купола.
Павел зашёл внутрь. Перекрестился. Алтарь, иконы, лампадки, новенькие скамейки у стен. Во всём чувствовалась свежесть, пахло ладаном.
Внутри он никого не увидел. Подошёл к иконе Ильи пророка. Худощавый старец смотрел прямо в глаза.
Павел почувствовал, что его ничего не трогает. Будто зашёл в обычное мирское здание. Нет того загадочного томленья, когда от нахлынувшей волны хочется плакать и смеяться, провалиться в некую благодать и успокоиться в смирении. Ну, как в Островской церкви, где он был служкой в детстве.
Здесь ничего этого не было. Даже в музее как-то иначе. И воздух лёгкий, прозрачный. Не такой тягучий. Странно, никаких ощущений. Павел вспомнил слова отца Никодима: «Такое бывает. Место не намолено».
Все свои идеологические инъекции празднества коммунисты и их последыши проводят на площадях у статуй Ленина. При коммунистах принято было строить так: площадь, Ленин, за ним здание обкома, райкома, горкома.
Площадь, трибуна, президиум, Ленин. Вокруг счастливый народ, флажки, шарики, музыка. И так из года в год, из десятилетия в десятилетие. Выработаны стойкие ассоциации, привязанность. Места становятся «намоленными». Практически «источник силы».
Оппозиция борется с режимом. Митинги, шествия, задержания, избиения, лишения свободы. Столько лет и никаких результатов, кроме поломанных судеб оппозиционеров.
Не надо ломиться в закрытую дверь. Начните с Ленина. Когда удастся свалить вождя по всей стране, эта власть уйдёт сама.
Только не надо говорить о завоеваниях, культуре и нашей истории. Завоеваний нет, культура и Владимир Ильич и рядом не стояли, а историю напереписывали так, что уже сами в нее не верят.
Ильич - инструмент пропаганды, а не история и культура. И место ему теперь на свалке. Пора уже.