Нефть, или присосавшиеся к трубе
http://novchronic.ru/4193.htm
Это придумали в нулевых
Одна из наиболее долгоживущих (далеко не единственная, увы...) схема хищений состоит вот в чём. Русские нефтяные деньги, наши госрезервы вкладываются в облигации Казначейства США и другие бумаги - под мизерный процент.
Затем пакеты этих облигаций без лишнего шума передаются в управление финансовым посредникам - разумеется, «для повышения доходности», кто бы сомневался! - и негласно кладутся под залог в крупнейшие американские и британские банки - которые и есть подлинные хозяева этой схемы. Под такое надёжное обеспечение американские банки кредитуют вовлечённых в схему финансовых посредников по ставкам, близким к LIBOR (3).
Затем финансовый посредник возвращает нам наши же деньги по ставке, близкой к 10% годовых (иногда и выше) «которая характерна для развивающихся рынков». Кстати, кредитный рейтинг нам и нашим фирмам - тот самый рейтинг, который и определяет такие высокие ставки - присваивают фирмы фактически аффилированные с теми же банками Уолл-Стрита, те же американцы. В этом смысле всё на всех этапах контролируется, «всё схвачено».
«Финансовая орда» работает так: цена на нефть определяется в Лондоне по итогам торгов британской нефтью «Брент» - хотя русской нефти на рынке гораздо больше (точнее - в двадцать (!) раз больше, чем британской).
Цена межбанковского кредита определяется в Лондоне крупнейшими банками. Размер выплат по казначейским обязательствам США и объём их размещения активно регулируется Штатами, причём если мы размещаем недостаточно - включаются политические механизмы давления. Кредитный рейтинг заёмщика рисует нам та же самая публика.
Возможность превращения рубля в инвестиционную валюту плотно заблокирован у нас «экономическим блоком правительства» - а значит, за деньгами предприятиям всё равно придётся идти к западным кредиторам.
А между всеми этими «участниками экономической деятельности» гордо и смело парят наши монетаристы, презрительно объясняя критикам, что они, вообще говоря, никто и ничто, и что всё делается правильно, по велениям передовой экономической науки.
Ещё бы - маржа между ценой кредита для финансового посредника и ценой для конечного заёмщика в России составляет прибыль организаторов этой схемы - а это десятки миллиардов долларов в год. Полпроцента от доходов на гранты - и «передовая наука» оправдает вам всё что угодно.
Схема хороша ещё и тем, что все ключевые финансовые документы при этом находятся за пределами России и вне российской юрисдикции. Именно стремлением влить новую кровь в оскудевшие за кризис нефтяные денежные потоки объясняется странное и маниакальное желание наших денежных властей занять в 2010 году крупную сумму (около 20 миллиардов) на внешних рынках - это формально при наличии у страны 400 миллиардов долларовых резервов.
Проблема здесь, видимо, в том, что значительная часть этих резервов является неизвлекаемой, так как фактически находится в залоге - причем никаких документов в России на этот счёт нет. Но попытка изъять эти деньги приведёт к грандиозному финансовому скандалу. Возможно, вопрос о том, чтобы срочно занять денег на Западе для многих фигурантов этой схемы является сегодня вопросом не политического, а физического выживания - что и объясняет их странные заявления и не всегда адекватное поведение.
В самом начале мирового финансового кризиса в статье «Убить процентщицу» автор выдвинул гипотезу, что та доля от ЗВР, которые вышеописанная «финансовая орда» разрешит нам потратить в нулевых на преодоление кризиса будет в районе 20% - то есть нам не дадут снизить резервы существенно ниже 400 миллиардов - и этот прогноз, к сожалению, полностью подтвердился.
Поэтому попытки снова начать «стерилизацию нефтяных доходов» и идеи «занять на Западе» будут появляться и озвучиваться вновь и вновь. Наблюдая за теми, кто озвучивает эти идеи, можно легко делать выводы о том, кто в России является участниками вышеописанной выгодной и прогрессивной финансовой схемы.
«Голландская болезнь» наших экономистов
О том, что «нефтедоллары опасны для экономики», мы узнали от либеральных экономистов и узнали именно в нулевых. Сами наивные людишки никогда бы не догадались об этой страшной опасности, а зарабатывали бы деньги и спокойно тратили их - требуя от правительства, чтоб оно не заморачивалось «измами» а прагматично вело дело к общей народной выгоде.
Конечно, допустить такого было нельзя, и нам рассказали сказку о «голландской болезни в экономике» - особенно усердствовал небезызвестный придворный экономист Илларионов.
Да, нефтяные деньги сложнее использовать в виде рублей, тут требуется система компенсационных мер, новые рынки, способные впитать эти рубли так, чтобы эти рубли не разогрели инфляции. Было бы желание и какие-то зачатки образования у чиновников.
Для использования нефтяных денег напрямую, в виде валютных расходов государства, вообще нет никаких специальных ограничений, в этом виде расходы государства функционально ничем не отличаются от иностранных инвестиций, за приток которых все нулевые грудью стоял экономический блок правительства - Греф, Кудрин, Чубайс, Илларионов и другие.
Но в таком виде иностранные инвестиции заменяются инвестициями национальными, что совершенно неприемлемо для указанной выше группировки (и их реальных хозяев, легендированных у нас под псевдонимом МВФ и ВБ), так как полностью подрывает основы власти этой финансовой мафии в России. Поэтому борьба по вопросу инвестирования русских нефтяных денег в национальную экономику идёт и будет идти не на жизнь, а на смерть.
Это не вопрос экономической теории - это вопрос власти в России. Даже после распечатывания «нефтяной кубышки» в 2009-м антикризисные расходы распределились следующим интересным образом: финансовый сектор - 85%, реальный сектор - 15% (4). Неудивительно, что при таком подходе к антикризисному регулированию спад в России оказался рекордным среди крупнейших экономик мира. Так что и эта партия «партией стерилизаторов» скорее выиграна.
Борьба с инфляцией - важная задача, но стерилизовать для этого нефтяные доходы - это худшее, что можно сделать, это «хуже чем преступление». Стоит понимать, что стратегически есть только одна настоящая антиинфляционная мера - это рост национальной производительности труда и снижение издержек в народном хозяйстве, что требует инвестиций, тех самых нефтяных денег, которые «стерилизованы», без которых любые тактические меры (монетарные в том числе) максимум через несколько лет приходят к пределам своего регулирования, проваливаются, по-русски говоря.
То, что наши монетаристы уже два десятилетия подряд (!) не могут вывести инфляцию хотя бы на однозначные цифры - хотя при желании на это нужен максимум год - показывает цену их теориям. Именно на рост национальной производительности труда, на техническое перевооружение и снижение общеэкономических издержек, а не на пресловутую «борьбу с инфляцией» должна быть нацелена вся финансовая политика государства и перенаправлены нефтяные доходы - иначе мы будем вкушать прелести краха каждые десять лет, независимо от уровня текущих нефтяных доходов и накопленных долларовых ресурсов.
Минфин - вообще не то ведомство, которое должно отвечать за инфляцию. Это не его вопрос. Успех борьбы с инфляцией есть следствие экономического развития, а не наоборот, как нам изображали все последние годы.
Стоит раз и навсегда отбросить монетаристский антиинфляционный бред и политически кастрировать сторонников «стерилизации денежной массы» и нефтяных доходов, если хотите, политически стерилизовать их. Это то, что стоит оставить в нулевых. Хватит, достерилизовались.
Это придумали в нулевых
Одна из наиболее долгоживущих (далеко не единственная, увы...) схема хищений состоит вот в чём. Русские нефтяные деньги, наши госрезервы вкладываются в облигации Казначейства США и другие бумаги - под мизерный процент.
Затем пакеты этих облигаций без лишнего шума передаются в управление финансовым посредникам - разумеется, «для повышения доходности», кто бы сомневался! - и негласно кладутся под залог в крупнейшие американские и британские банки - которые и есть подлинные хозяева этой схемы. Под такое надёжное обеспечение американские банки кредитуют вовлечённых в схему финансовых посредников по ставкам, близким к LIBOR (3).
Затем финансовый посредник возвращает нам наши же деньги по ставке, близкой к 10% годовых (иногда и выше) «которая характерна для развивающихся рынков». Кстати, кредитный рейтинг нам и нашим фирмам - тот самый рейтинг, который и определяет такие высокие ставки - присваивают фирмы фактически аффилированные с теми же банками Уолл-Стрита, те же американцы. В этом смысле всё на всех этапах контролируется, «всё схвачено».
«Финансовая орда» работает так: цена на нефть определяется в Лондоне по итогам торгов британской нефтью «Брент» - хотя русской нефти на рынке гораздо больше (точнее - в двадцать (!) раз больше, чем британской).
Цена межбанковского кредита определяется в Лондоне крупнейшими банками. Размер выплат по казначейским обязательствам США и объём их размещения активно регулируется Штатами, причём если мы размещаем недостаточно - включаются политические механизмы давления. Кредитный рейтинг заёмщика рисует нам та же самая публика.
Возможность превращения рубля в инвестиционную валюту плотно заблокирован у нас «экономическим блоком правительства» - а значит, за деньгами предприятиям всё равно придётся идти к западным кредиторам.
А между всеми этими «участниками экономической деятельности» гордо и смело парят наши монетаристы, презрительно объясняя критикам, что они, вообще говоря, никто и ничто, и что всё делается правильно, по велениям передовой экономической науки.
Ещё бы - маржа между ценой кредита для финансового посредника и ценой для конечного заёмщика в России составляет прибыль организаторов этой схемы - а это десятки миллиардов долларов в год. Полпроцента от доходов на гранты - и «передовая наука» оправдает вам всё что угодно.
Схема хороша ещё и тем, что все ключевые финансовые документы при этом находятся за пределами России и вне российской юрисдикции. Именно стремлением влить новую кровь в оскудевшие за кризис нефтяные денежные потоки объясняется странное и маниакальное желание наших денежных властей занять в 2010 году крупную сумму (около 20 миллиардов) на внешних рынках - это формально при наличии у страны 400 миллиардов долларовых резервов.
Проблема здесь, видимо, в том, что значительная часть этих резервов является неизвлекаемой, так как фактически находится в залоге - причем никаких документов в России на этот счёт нет. Но попытка изъять эти деньги приведёт к грандиозному финансовому скандалу. Возможно, вопрос о том, чтобы срочно занять денег на Западе для многих фигурантов этой схемы является сегодня вопросом не политического, а физического выживания - что и объясняет их странные заявления и не всегда адекватное поведение.
В самом начале мирового финансового кризиса в статье «Убить процентщицу» автор выдвинул гипотезу, что та доля от ЗВР, которые вышеописанная «финансовая орда» разрешит нам потратить в нулевых на преодоление кризиса будет в районе 20% - то есть нам не дадут снизить резервы существенно ниже 400 миллиардов - и этот прогноз, к сожалению, полностью подтвердился.
Поэтому попытки снова начать «стерилизацию нефтяных доходов» и идеи «занять на Западе» будут появляться и озвучиваться вновь и вновь. Наблюдая за теми, кто озвучивает эти идеи, можно легко делать выводы о том, кто в России является участниками вышеописанной выгодной и прогрессивной финансовой схемы.
«Голландская болезнь» наших экономистов
О том, что «нефтедоллары опасны для экономики», мы узнали от либеральных экономистов и узнали именно в нулевых. Сами наивные людишки никогда бы не догадались об этой страшной опасности, а зарабатывали бы деньги и спокойно тратили их - требуя от правительства, чтоб оно не заморачивалось «измами» а прагматично вело дело к общей народной выгоде.
Конечно, допустить такого было нельзя, и нам рассказали сказку о «голландской болезни в экономике» - особенно усердствовал небезызвестный придворный экономист Илларионов.
Да, нефтяные деньги сложнее использовать в виде рублей, тут требуется система компенсационных мер, новые рынки, способные впитать эти рубли так, чтобы эти рубли не разогрели инфляции. Было бы желание и какие-то зачатки образования у чиновников.
Для использования нефтяных денег напрямую, в виде валютных расходов государства, вообще нет никаких специальных ограничений, в этом виде расходы государства функционально ничем не отличаются от иностранных инвестиций, за приток которых все нулевые грудью стоял экономический блок правительства - Греф, Кудрин, Чубайс, Илларионов и другие.
Но в таком виде иностранные инвестиции заменяются инвестициями национальными, что совершенно неприемлемо для указанной выше группировки (и их реальных хозяев, легендированных у нас под псевдонимом МВФ и ВБ), так как полностью подрывает основы власти этой финансовой мафии в России. Поэтому борьба по вопросу инвестирования русских нефтяных денег в национальную экономику идёт и будет идти не на жизнь, а на смерть.
Это не вопрос экономической теории - это вопрос власти в России. Даже после распечатывания «нефтяной кубышки» в 2009-м антикризисные расходы распределились следующим интересным образом: финансовый сектор - 85%, реальный сектор - 15% (4). Неудивительно, что при таком подходе к антикризисному регулированию спад в России оказался рекордным среди крупнейших экономик мира. Так что и эта партия «партией стерилизаторов» скорее выиграна.
Борьба с инфляцией - важная задача, но стерилизовать для этого нефтяные доходы - это худшее, что можно сделать, это «хуже чем преступление». Стоит понимать, что стратегически есть только одна настоящая антиинфляционная мера - это рост национальной производительности труда и снижение издержек в народном хозяйстве, что требует инвестиций, тех самых нефтяных денег, которые «стерилизованы», без которых любые тактические меры (монетарные в том числе) максимум через несколько лет приходят к пределам своего регулирования, проваливаются, по-русски говоря.
То, что наши монетаристы уже два десятилетия подряд (!) не могут вывести инфляцию хотя бы на однозначные цифры - хотя при желании на это нужен максимум год - показывает цену их теориям. Именно на рост национальной производительности труда, на техническое перевооружение и снижение общеэкономических издержек, а не на пресловутую «борьбу с инфляцией» должна быть нацелена вся финансовая политика государства и перенаправлены нефтяные доходы - иначе мы будем вкушать прелести краха каждые десять лет, независимо от уровня текущих нефтяных доходов и накопленных долларовых ресурсов.
Минфин - вообще не то ведомство, которое должно отвечать за инфляцию. Это не его вопрос. Успех борьбы с инфляцией есть следствие экономического развития, а не наоборот, как нам изображали все последние годы.
Стоит раз и навсегда отбросить монетаристский антиинфляционный бред и политически кастрировать сторонников «стерилизации денежной массы» и нефтяных доходов, если хотите, политически стерилизовать их. Это то, что стоит оставить в нулевых. Хватит, достерилизовались.