Северный поток и НАШИ
Разговаривала вчера в электричке с мужиком лет 50. Сетовал, что все в мобилки уткнуться и людей вокруг не видят. Он был слегка пьян. Мы с ним весело и приятно повспоминали жизнь детей в СССР. Даже куплет дуэтом спели "Вместе весело шагать по просторам".
Потом он сказал, что переживает за наших ребят. Я уточнила:
- А, кто наши?
- Ну, как кто? НАШИ!
- Воюют-то с обоих сторон наши.
Муж мой отвлекся от своей мобилки:
- Путин сказал, что мы - один народ. Так что у нас наши с обоих сторон.
Я уточняю:
- Миллионы украинцев живут в России. Они ж тоже наши?
- Ну, да, их много тут. Все в России жить хотят. Я за НАШИХ переживаю. Там в окопах НАШИ ребята.
- Ну, и кто для Вас НАШИ? За кого переживаете? - по-прежнему ласково улыбаясь, спрашиваю.
Я вполне доброжелательно к любой позиции отношусь. Меня чужие эмоции не заражают. У меня свои есть, а доброжелательность сильнее грубости. Сливать свою энергию в перепалку я не намерена.
Мужик, видя, что я ему не поддакиваю, но и не возражаю резко, четко свою позицию прояснять не готов. Начинает ёрзать:
- Есть один народ, который нас всегда оскорблял.... Говорил "москоляку на гиляку"...
- Ну, и что? Ерунда какая! Мало ли кто кого обзывает? Да, все вокруг постоянно матом ругаются, обзываются. Никто ж никого не убивает за это? Вы как будто в детстве не обзывались и не ругались. Это ж не повод, чтоб убивать и бомбить, да?
Мужик подрастерялся от моего веселья и беспечности. Зашел с другой стороны. Похвастался своей гибкостью:
- Я могу говорить и за одну сторону, и за другую. Любые доводы приведу!
- Ну, и что? Я тоже могу все обосновать с любой точки зрения.
Мужик стал скользить:
- Вот скажите что-нибудь, и я Вам отвечу!
- Начинайте! Говорите, что Вас волнует, и мы обсудим это, - весело улыбаюсь я своему новому другу.
- Нет. Вы начните, и я скажу.
- Ну, хорошо. Поделюсь с Вами тем, что меня с утра поразило. Я сегодня прочитала, что "Северные потоки" могли взорваться изнутри сами.
- Само собой. Это я слышал, - поспешно пытается остановить меня собеседник. Ему почему-то эта тема не нравится, но я не уверена, что он знает именно то, что знаю я, и мне хочется рассказать ему, хотя бы, главные моменты. Потому я продолжаю, чтоб рассказать это всем, кто рядом.
Мы с ним довольно громко веселились. На нас уже смотрят пассажиры. Даже, если мужик в курсе, то пусть уж и люди вокруг узнают, не так ли?
- Нефтехимик пишет, что внутри трубы образуются твердые гидраты метана. Без движения газа в трубе эти камни могут разрастаться, заполнять весь просвет трубы и образовывать пробку. Чтоб её расплавить, надо открывать трубу с обоих сторон. Тогда образуется зона пониженного давления, и пробка может начать плавиться в зоне соприкосновения со стенкой трубы. Но мы ж не можем просить немцев открыть с их стороны? Открыли только с одной.
- Ну, само-собой. Это известно, - поспешно сказал мужик тоном человека желающего прекратить неприятный ему разговор.
- Пробка под давлением стала двигаться со страшной скоростью по трубе...
- Да, это известно все, - снова мужик попытался меня прервать, но не преуспел. Он раз 5 повторял по ходу моего рассказа, что все ему известно, при этом я видела, что поддакивает ради того, чтоб я замолчала. Но я очень хотела обсудить версию с ним, потому выслушивала его, кивая головой, но рассказала суть всю до конца.
- и этот камень, как пуля врезался в стенку, невписавшись в поворот на изгибе трубы.
Вот и пробил дыру, а там уж и газ рванул.
- Да, это все известно, - досадливо махнул на меня рукой мужик, поспешно встал и торопливо пошел к выходу из вагона. До остановки было ещё далеко.
- Сбежал. Умеешь ты достать человека, - сказал мне муж, смеясь.
- Не хватило ему гибкости, чтоб разгильдяйство обсуждать.
Потом он сказал, что переживает за наших ребят. Я уточнила:
- А, кто наши?
- Ну, как кто? НАШИ!
- Воюют-то с обоих сторон наши.
Муж мой отвлекся от своей мобилки:
- Путин сказал, что мы - один народ. Так что у нас наши с обоих сторон.
Я уточняю:
- Миллионы украинцев живут в России. Они ж тоже наши?
- Ну, да, их много тут. Все в России жить хотят. Я за НАШИХ переживаю. Там в окопах НАШИ ребята.
- Ну, и кто для Вас НАШИ? За кого переживаете? - по-прежнему ласково улыбаясь, спрашиваю.
Я вполне доброжелательно к любой позиции отношусь. Меня чужие эмоции не заражают. У меня свои есть, а доброжелательность сильнее грубости. Сливать свою энергию в перепалку я не намерена.
Мужик, видя, что я ему не поддакиваю, но и не возражаю резко, четко свою позицию прояснять не готов. Начинает ёрзать:
- Есть один народ, который нас всегда оскорблял.... Говорил "москоляку на гиляку"...
- Ну, и что? Ерунда какая! Мало ли кто кого обзывает? Да, все вокруг постоянно матом ругаются, обзываются. Никто ж никого не убивает за это? Вы как будто в детстве не обзывались и не ругались. Это ж не повод, чтоб убивать и бомбить, да?
Мужик подрастерялся от моего веселья и беспечности. Зашел с другой стороны. Похвастался своей гибкостью:
- Я могу говорить и за одну сторону, и за другую. Любые доводы приведу!
- Ну, и что? Я тоже могу все обосновать с любой точки зрения.
Мужик стал скользить:
- Вот скажите что-нибудь, и я Вам отвечу!
- Начинайте! Говорите, что Вас волнует, и мы обсудим это, - весело улыбаюсь я своему новому другу.
- Нет. Вы начните, и я скажу.
- Ну, хорошо. Поделюсь с Вами тем, что меня с утра поразило. Я сегодня прочитала, что "Северные потоки" могли взорваться изнутри сами.
- Само собой. Это я слышал, - поспешно пытается остановить меня собеседник. Ему почему-то эта тема не нравится, но я не уверена, что он знает именно то, что знаю я, и мне хочется рассказать ему, хотя бы, главные моменты. Потому я продолжаю, чтоб рассказать это всем, кто рядом.
Мы с ним довольно громко веселились. На нас уже смотрят пассажиры. Даже, если мужик в курсе, то пусть уж и люди вокруг узнают, не так ли?
- Нефтехимик пишет, что внутри трубы образуются твердые гидраты метана. Без движения газа в трубе эти камни могут разрастаться, заполнять весь просвет трубы и образовывать пробку. Чтоб её расплавить, надо открывать трубу с обоих сторон. Тогда образуется зона пониженного давления, и пробка может начать плавиться в зоне соприкосновения со стенкой трубы. Но мы ж не можем просить немцев открыть с их стороны? Открыли только с одной.
- Ну, само-собой. Это известно, - поспешно сказал мужик тоном человека желающего прекратить неприятный ему разговор.
- Пробка под давлением стала двигаться со страшной скоростью по трубе...
- Да, это известно все, - снова мужик попытался меня прервать, но не преуспел. Он раз 5 повторял по ходу моего рассказа, что все ему известно, при этом я видела, что поддакивает ради того, чтоб я замолчала. Но я очень хотела обсудить версию с ним, потому выслушивала его, кивая головой, но рассказала суть всю до конца.
- и этот камень, как пуля врезался в стенку, невписавшись в поворот на изгибе трубы.
Вот и пробил дыру, а там уж и газ рванул.
- Да, это все известно, - досадливо махнул на меня рукой мужик, поспешно встал и торопливо пошел к выходу из вагона. До остановки было ещё далеко.
- Сбежал. Умеешь ты достать человека, - сказал мне муж, смеясь.
- Не хватило ему гибкости, чтоб разгильдяйство обсуждать.