Счастливый я человек. В моё время не было психологов. Не кому было меня пожалеть, и поэтому я выросла до 50+ в полной уверенности, что
меня и мама, и папа, и бабушка, и тётушки, и брат их младший любили, и все соседи вокруг и в городе, и в деревне любили. Меня любили все, хотя, и по жопе лупили, и по лбу ложкой мне доставалось. Время от времени гонялись они за мной с прутом, и за ухо таскали, и крапивой лупили, и в угол ставили. А, уж как критиковали! Как критиковали! Каждому в любом деле от меня превосходное качество требовалось!
Мать из тетради листы выдирала, и переписывать заставляла из-за малейшей ошибки! Хорошо, если ошибка была в первой половине тетради, а, если во второй, то переписывать приходилось не меньше одного листа полностью (тот, что в первой половине тетради) + всё, что на листе с ошибкой было. Жуть. Бывало, что и не по одному разу переписывала. Вставляла новый разворот в тетрадь на место выдранного и переписывала всё. Бывало, что и три раза переписывала, обливаясь слезами.
Однако, сомневаться в любви родственников мне ни тогда, ни сейчас в голову не приходит. Считаю, что любили очень. Заботились же. Обо мне все заботились. Все вокруг воспитывали. Как могли, так и любили. Что могли, то и делали, чтобы лучше подготовить к самостоятельной жизни.
Я у бабушки своей первая внучка. Бабушке было уже 60 лет, когда я родилась. Старшие её дочери так и не вышли замуж. Их женихи погибли на войне. Вот и вышло, что первая внучка родилась у её младшей дочери. Со мной носились все. Мне скучать некогда было совершенно. Меня учили постоянно: полоть грядки, обрезать лук, читать, писать, рассказывать стихи, играть в шашки и шахматы, шить, вязать, вышивать, мыть полы, подметать во дворе, стирать и гладить, готовить.
Я с утра до ночи помогала всем и каждому. Для тётушки Лены я пришила штук 100 пуговиц на маленькие клочки ткани. Якобы для того, чтобы они не терялись и все видны были, а по правде - это она меня так учила пуговицы пришивать. Дяде Мише я подавала разводные ключи и прочие инструменты, когда он машину ремонтировал.
Зато он меня на грузовике с собой в рейс брал, а у тёти Лены на работе я дошкольницей видела огненную реку жидкой стали. Няне Ане я помогала в огороде, а она пекла мне блинчики, водила в баню и в гости к родне в соседнее село. Тётя Шура научила меня вязать на спицах так плотно и ровно, что от машинной вязки не отличить. Ещё она привозила мне обновки модные из Москвы. Я никогда не каталась на хоккейных коньках. Мне тётя Шура сразу купила фигурные, и я оказалась чуть ли не первой в городе девочкой на фигурных коньках.
А, почитаю безумные статьи психологов в сети - так всё детство меня только угнетали и критиковали нещадно. Так критиковали, что мне теперь трудно наезды троллей всерьёз воспринимать. Я от критики аппетит не теряю. Как тут терять после того, как раз 5 перевяжешь всё, что навязала, пока тетя Шура не видала, что ты слишком рыхло и неровно вяжешь? Ей не слабо было и рядов 20 распустить, и заставить меня перевязывать снова и снова в погоне за высочайшим качеством. И ничего. В голову не приходит думать, что меня мало любили. Заботились же. Время своё тратили, нервы себе мотали, исправляя мои ошибки. В результате я в любом деле всегда стараюсь сразу всё правильно делать, а, если ошибаюсь, то немедленно признаю ошибку и исправляю её, и благодарна тем, кто обнаружил ошибку и сказал мне о ней.
Право слово, когда мозги нам мыли политруки на политинформациях, то вреда от них меньше было, чем сейчас от "заботы" психологов. Те, хоть, пугали абстрактной атомной войной, а эти учат родным не доверять.
Спасибо, всем, кто, как мог, заботился обо мне. Я вас люблю.
Ставлю для вас любимую моим дядей Мишей "Песенку шофёра"
Поёт Олег Анофриев
https://youtu.be/5-8lPhloJfg Click to view