Отец.
Я - грязный и немытый грузчик. Я - вытираю унитазы и замешиваю цемент. Я тягаю шкафы и доски. Потому что у меня есть Отец.
Чаще всего люди видят меня либо на сцене (в шутовском ли костюме, или в пафосном фаерном черном фентези-комбинезоне, или на ходулях), где я звездЮ и лицедею, либо видят меня у доски в тренинг-руме - и тогда я с аккуратно выбритой бородкой, в тщательно подобранной моей женой рубашке, подстриженный, в очках и с Тиссо на руке. Это мои основные рабочие роли, и у этих ролей соответствующая униформа. И тогда я стою сто баксов в час.
Но между этими моментами я приезжаю к себе на родину. В родительском доме отец просто говорит: помоги, мол, черный металл сдать, а то за сараем уже пройти не получается. И тогда я - грязный, потный, в старой рваной рубахе (которую носил еще в 10м классе как парадную), в джинсах, которые пытались умереть уже раза три или четыре, но попадали в чьи-либо умелые ручки.
И я надеваю рваные стройперчатки, и закидываю в багажник пафосного театрального бусика по имени "Хмарка" ржавые железки. И потом везу их, и выстаиваю очередь среди вонючих, с трясущимися руками алкашей, собирающих картонные коробки за магазами и возле мусорных баков. Туда же приходят местные деревенские мальчуганы лет 12-14 (точнее, приходили, пока было лето и не было школы), найдя в куче строймусора в лесу старую квартирную батарею отопления.
А потом я везу отца назад,домой. А он мне отстегивает за топливо и еще чуть-чуть. И я принимаю эти деньги, потому что если не приму, отец обидется - он ведь очень хочет помочь своему сыну, иногда деньгами, а иногда - выпилив нужной формы деревяшку. И объяснять ему, что оплата моей работы стоила бы пятьсот баксов (потому что на все это я потратил пять часов) я, конечно, не буду. Я просто с радостью и благодарностью приму эти деньги. Потому что ему уже много лет, и я не знаю, как долго он еще будет способен протягивать мне эти гроши.
И я очень, очень рад, что он протягивает мне эти гроши. И мне плевать. что я мог бы за свой всего лишь часовой гонорар нанять грузчиков, которые бы закинули эти железки в два раза быстрее, и завезли бы на пункт сдачи. Потмоу что отцу моему совершенно неинтересно работать с двумя грузчиками - с ними ему так же неприятно быть рядом, как с теми трясущимися алкашами в одной очереди.
Ну а мне порой приятно стоять в одной очереди с этими алкашами. Потому что рядом со мной - мой Отец.